Записки гипнотизёра 1 глава

     Способности мои проявились в очень раннем возрасте. Сначала мои родители относились к моей "шалости", как они говорили, совершенно несерьёзно. В восемь лет я нашёл кошелёк, который мама искала несколько дней.
     - Твой кошелёк лежит в огороде, на грядке, между ботвой картофеля, - спокойно сказал я.
     Мама посмотрела на меня с недоверием, но в огород всё-таки вышла. А когда вернулась с кошельком в руках, стала меня ругать.
     - Андрюша, зачем ты бросил мой кошелёк в огороде? А я столько дней его ищу. Я накажу тебя, если такое повторится, - сказала она.
     - Я не брал твоего кошелька, мама. Он выпал из твоего кармана, когда ты полола грядки, - серьёзно ответил я, продолжая рисовать карандашом в альбоме.
     Мама пожала плечами и занялась своими делами.
     Второй случай произошёл, когда папа искал ключи от машины. Он должен был поехать в город, а жили мы в деревне, под Псковом.
     - Пап, ключи от твоей машины лежат под машиной, под колесом передней дверцы. Ты тогда подумал, что положил их в карман, но они выпали, а ты ещё нечаянно пнул их под колесо, - сказал я, не отрываясь от книжки, которую читал в тот момент.
     Папа странно посмотрел на меня и выбежал из дома во двор. Через минуту, он вернулся с ключами.
     - Как ты узнал об этом, сынок? - спросил он.
     - Не знаю, просто увидел их там, - спокойно ответил я, словно всё это было в порядке вещей.
     - А почему не подобрал и не принёс их мне? - спросил отец.
     - Я увидел их только что, когда ты стал их искать, - ответил я.
     - Но ты во двор ещё не выходил... - растерянно пробормотал папа.
     - Я и увидел их только что, вот тут, - сказал я, показывая на голову пальцем.
     - Галя, ты слышала, что говорит твой сын? - спросил папа маму.
     - Слышала. Он наверное шутит, ребёнок же ещё, - ответила мама, продолжая шить, сидя на диване.
     - Боюсь, это уже не шутки... - пробормотал папа себе под нос и вышел из дома, чтобы наконец поехать в город по своим делам.
     А осенью пропала соседская девочка, она была постарше меня, со своей старшей сестрой она пошла в лес, вроде как за ягодами для варенья, только сестра вернулась одна, без двенадцатилетней сестрёнки. Девочку искали всей деревней, даже по ночам мужчины с фонарями в поисках бродили по лесу хотя и безрезультатно. Родители отчаялись найти свою дочь.
     - Даши нет в живых, не там её ищут, - сказал я, продолжая  рисовать в альбоме.
     Родители разом посмотрели на меня.
     - Ты что-то знаешь о ней? - взволнованно спросила мама.
     - Знаю. Она с крутого берега свалилась в реку, а выбраться сама не смогла.  Сестра её, Катя, была занята сбором ягод, ягодное место нашла, не до сестры ей было. А когда не увидела сестру рядом, стала искать её, звать по имени, но Дашу снесло течением реки вниз, - ответил я.
     - Послушай, Андрюша... это очень серьёзно, понимаешь, сынок? Ты уверен в том, что Даша утонула? - с тревогой в голосе, спросил отец.
     - Уверен. Даже место могу показать. Только на машине ехать надо, далеко, - ответил я.
     - Хорошо, одевайся и поехали. Я только Гришке с Таней скажу, они же с ума сходят от беспокойства за дочь, - ответил папа и быстро вышел из дома.
     Мама помогла мне одеться и накинув на себя старенькое пальто, вышла со мной следом за отцом. Нам навстречу уже шли дядя Гриша и плачущая тётя Таня. Мы все сели в машину и поехали по дороге к лесу. Оттуда свернули и поехали по бездорожью, вдоль реки. Я пальчиком указывал, куда надо ехать. Взгляд мой упал на дядю Гришу и тётю Таню. Глаза их беспокойно блуждали, лица были напряжены, руки у тёти Тани дрожали, мне стало жаль их. Может быть в ту минуту я и осознал, что обладаю даром ясновидения. Я положил свою маленькую руку на руку тёти Тани и посмотрел ей прямо в глаза.
     - Всё хорошо и Вы успокоились... - тихо произнёс я.
     В ту же минуту, руки её перестали дрожать, беспокойный блеск в глазах исчез и она улыбнулась. Дядя Гриша с удивлением посмотрел на свою жену.
     - Ты улыбаешься? - спросил он.
     - Гришенька... наша девочка в раю. Я видела её среди садов. Ей там хорошо, - произнесла тётя Таня с отрешённым взглядом.
     В этот момент она была под гипнозом, под моим гипнозом. Я убрал руку с её рук, она будто проснулась и посмотрела на мужа.
     - Даши больше нет с нами, Гриша. Её больше нет... - пробормотала тётя Таня и расплакалась.
     - Успокойся, дорогая. Может быть она ещё жива. Мы спасём её, - сказал дядя Гриша, обняв жену за плечи.
     Наконец я попросил остановить машину, отец резко затормозил. Все быстро вышли и пошли за мной. Я шёл впереди и остановился у дерева, которое свисало толстыми ветками к воде и сучья были под водой, за которые и зацепилось тело бедной девочки.
     - Потяните ветки, Даша тут, - сказал я.
     Папа и дядя Гриша с силой потянули ветки на себя и среди сучьев они увидели распухшее тело Даши. Тётя Таня, вскрикнув, присела на землю и прижав руки к губам, сильно заплакала и запричитала.
     - Дашуня, доченька моя! Господи! Да за что же это? Даша... Девочка моя! Гриша! Что же теперь делать? - кричала она.
     Мама, присев на корточки рядом с тётей Таней, обняв её за плечи, прижав к себе, успокаивала.
     - Успокойся, Танечка... ну что тут поделаешь? Несчастная девочка... - тихо говорила мама.
     Дашу вытащили на берег, папа позвонил в милицию, объяснил им ситуацию и попросил приехать. Тётя Таня не переставая плакала и причитала, я не выдержал и подошёл к ней. Положив ей на голову левую руку, я посмотрел в её заплаканные глаза.
     - Вы больше не будете плакать и огорчаться. Посмотрите, где Ваша дочь сейчас, - произнёс я, не отрывая от неё взгляда.
     Тётя Таня тут же перестала плакать и улыбнулась.
     - Я вижу... моя Дашуня в раю, - тихо произнесла женщина, после чего я убрал руку и она, уронив голову на мамины колени, потеряла сознание.
     Зачерпнув в ладони немного воды из реки, я плеснул ей на лицо, тётя Таня открыла глаза и тихо произнесла одно лишь слово:
     - Чудеса...
     Мама ошарашенно смотрела на меня, будто не узнавала родного сына.
     Милицейская машина приехала только через полчаса. Капитан сказал, что они заплутали и еле нашли это место. Тело девочки положили в машину и забрали в морг. Мы на папиной машине вернулись домой. Тело Даши забрали из морга лишь на третий день, к их дому подходили люди. Катя, ходила по дому как неприкаянная, видимо чувствовала свою вину. Ведь если бы она была более внимательной, Даша, быть может, была бы жива.
     Дашу и хоронили всей деревней, её гроб и венки несли до самого погоста на окраине деревни. Потом были поминки, правда по очереди заходили в дом, где мама и тётя Таня накрыли длинный стол во всю комнату, уж очень много было народу. Ребятня брали со стола кто блины, кто пирожок и на ходу ели, играясь, как ни в чём не бывало. Им было не объяснить, что в доме скорбь и траур, они пока печали не знали.
     По деревне пошёл слух, что я могу увидеть пропавшую вещь и даже найти пропавшего человека. Приходя со школы домой, я видел у своей калитки людей, которые хотели узнать о пропавшей вещи или о пропавшем родственнике. Мама этим визитам была не рада и пыталась объяснить людям, что я ещё маленький и не смогу им помочь. Да и знать всё, было невозможно. Многих я отправлял без ответа и просил прийти в другое время, многим И правда помогал, точно определяя, где находится потерянная вещь или где найти их родственника и жив ли он ещё. Ведь многие молодые люди уезжали в большие города, в деревне заработка не было, да и стабильной работы тоже. В дом люди приносили подарки и еду. Я отказывался брать, но они в благодарность тихонько оставляли принесённое с собой под лавкой. Обычно, я принимал людей в сенцах, отгородив угол и поставив стол и лавку, на которой они и сидели. А когда находился их родственник, на радостях, в дом мне приносили поросёнка или даже козлёнка. Мама ругалась, отец тоже был недоволен.
     - Так выгоните их, если сможете... - говорил я.
     Поначалу, мои родители вежливо пытались отвадить людей ходить к нам, но чем больше я угадывал, тем больше людей приходило. Потом папа махнул рукой, а мама ещё долго ворчала.
     - И что это за напасть такая? Когда это закончится? Надоело. Ни тебе делами заняться, ни уроками. Вон как отстал от одноклассников. То пятёрки носил, а теперь и тройки появились, - говорила она.
     Но как было объяснить людям, что в их горе я не помощник? Ведь я видел, видел и погибших, и живых, видел потерянные или украденные вещи. Не знаю, как это получалось, но перед глазами ярко вставали картины происходящего.
     Так, понемногу, стали приезжать и из города, может молва пошла о маленьком ясновидящем, не знаю. Но отец решил построить для меня помещение во дворе. Так... сарай не сарай, а маленькую комнату, со столом и лавками, на которые усаживались люди и слушали меня, когда я входил в транс, держа или руку, или лоб просившего помочь. Зимой мне поставили обогреватель, чтобы в комнате было тепло, летом я принимал прямо перед этим помещением, сидя на лавке. Даже в школе, одноклассники и учителя стали смотреть на меня по-другому, уважительнее, что ли, или с неподдельным интересом.
     Однажды, прямо на уроке математики, я встал и подошёл к учительнице.
     - Вера Степановна, завтра не надо никуда ехать. Будет крупная авария и автобус перевернётся, будет много погибших. Не надо ехать, Ваша дочь, услышав про аварию, сама приедет, - говорил я, впав в транс.
     Потом, будто проснувшись, я молча сел на своё место. Вера Степановна странно на меня посмотрела, но всё же послушалась меня и никуда не поехала, лишь в область сообщила, что автобус, который выедет утренним рейсом в город, перевернётся и погибнут люди. Над ней в конторе посмеялись и не обратили на её слова внимания. А что я мог сделать, когда взрослую женщину не захотели слушать? В общем, как я и говорил, автобус утреннего рейса перевернулся и свалился с обочины дороги, перевернувшись несколько раз с насыпи. Погибли люди, а учительница меня обняла и расплакалась.
     - Если бы не ты, Андрюша, я тоже могла погибнуть. Ну почему меня не послушались и не отменили рейс? - воскликнула она.
     Позже, в школу пришли из области двое мужчин и обратились к ней.
     - Откуда Вы, Вера Степановна, могли знать об аварии? - спросили её.
     Она посмотрела на меня.
     - Так Андрюша Ромашин мне сказал. Я ведь тоже собиралась к дочери в область ехать, а он сказал, что мне не следует ехать и про аварию сказал. Я сразу вам сообщила, но вы же меня и слушать не стали.
     Двое мужчин подошли ко мне, весь класс замер.
     - Значит ты знал про аварию? Кто тебе сообщил об этом? - грозно спросил мужчина в длинном плаще и шляпе.
     - Никто. Я просто видел её заранее и всё, - спокойно ответил я.
     - Но ты ещё совсем ребёнок! Как ты мог увидеть аварию, за день до происшествия? - спросили меня.
     - Я не знаю, увидел и всё, - ответил я.
     - Ничего не понимаю... ты что, экстрасенс, что ли? Таких аферистов сейчас много развелось! - сказал мужчина в плаще и шляпе.
     - Я не знаю, кто и где развелись, но я правда видел аварию, здесь... в голове, - ответил я, указывая пальцем на лоб.
     Мужчины с недоумением смотрели на меня.
     - А вот у Вас сын в городе живёт. Но Вы его уже никогда не увидите, - вдруг сказал я, увидев, что мужчина скоро умрёт.
     Мужчина побледнел и с недоверием посмотрел на меня.
     - Да, сын мой с семьёй живёт в городе, но я жду его со дня на день в гости, - ответил мужчина.
     - Ну и хорошо, значит приедет, - ответил я, не желая ему говорить, что сын не сможет приехать, приедет только, услышав о смерти отца.
      Мужчина облегчённо вздохнул.
      - Ну вот... а ты говоришь. Павел Иннокентьевич, поехали, нас дела в области ждут, - сказал мужчина и резко развернувшись, первым вышел из класса, следом вышел и другой.
      Когда за ними дверь закрылась, Вера Степановна подошла ко мне.
      - Андрюша, скажи... почему ты сказал, что Григорий Иванович никогда не увидит сына? - осторожно спросила она.
      - Сын его приехать не сможет, у него дочь заболеет. А Григорий Иванович через месяц умрёт, - спокойно ответил я, будто говорил об обыденных вещах.
      Вера Степановна побледнела.
      - Господи! Что ты такое говоришь, Андрюша? - проговорила она.
      - Говорю что вижу, - коротко ответил я.
      - Но Григорий Иванович здоровый и ещё не старый мужчина. Почему он вдруг должен умереть? - спросила Вера Степановна.
      - Вера Степановна, я сказал только то, что увидел. У него внезапно остановится сердце, - ответил я.
      - Так... надо было сказать ему об этом. Может ему лечение какое-то назначат... - неуверенно сказала Вера Степановна.
      - Он бы всё равно не поверил. Да и как сказать человеку, что он через месяц умрёт? Звонок, Вера Степановна. Я домой пойду, - ответил я и встав из-за парты, взял свою чёрную дерматиновую сумку, бросил через плечо и вышел из класса.