Глава 16. Ссора

Вибрация! Противный писк! Вибрация! Противный писк! Да сколько можно? Голова шла кругом, глаза никак не соглашались разлепляться. Почему так плохо? По мне словно трактор проехался. Вибрация не прекращалась, было сложно разобрать звучит она в моей головушке или где-то снаружи. Как только я смог раскрыть глаза понял, что лежу на краю кровати. Одна моя рука свисала с неё, касаясь, пола, а вторая покоилась под головой вместо подушки, которая валялась в ногах. Лежать в таком положении было чертовски неудобно, и я перекатился на спину. Потянулся к тумбочке за телефоном, и почувствовал отвратительные покалывания в той самой руке, на которой отдыхала моя голова.

Дав себе прийти в норму, я всё же дотянулся до мобильника, вибрации которого меня так вероломно разбудили. Часы показывали половину второго, ещё и понедельник. Проверив сообщения, я заметил, что их не меньше десятка. Всем вдруг неожиданно понадобился Жека, как необычно! Писали в основном одноклассники, и классная руководительница, переживающая за моё будущее на экзаменах. Лучше бы о моём здоровье справилась! Отвечать я никому естественно не стал. Кое-как поднялся, принял душ, выпил горсть самых разных обезболивающих и присмотрелся к своему потрёпанному виду в зеркале.
Откуда это?

Притронулся я к губе, на которой виднелась небольшая ссадина и почти незаметный синяк.

Меня вчера кто-то побил?

Растравмировав, порез стал пульсировать. Вот блин, и надо было мне трогать его.

Оказавшись на кухне, я жадно выпил два стакана лимонада, на душе и в голове стало легче. Оторвались, так оторвались, не припомню, чтобы я хоть раз в жизни так напивался. Пока я глотал третий стакан, который уже не лез, мне позвонили. На экране высветился «отец». И что этому придурку надо от меня в столь ранний… Упс… Уже не ранний, третий час пошёл!

— Как дела мастер спирта по литер-боллу? Жив? Поганец неотёсанный, какой же позор ей богу, — начал свою обычную тираду папа.

Я по привычке отодвинул телефон от уха, и поставил на громкую связь.

— Всё норм. Чего надо?

— Слушай меня сюда кавалер зелёного змея, то что произошло вчера идиотизм высшей степени. Поздравляю, сынок ты пробил самое что ни наесть дно. Мне так стыдно в последний раз было лет двадцать назад когда ты умудрился родится, а теперь всё повторяется.

Голова, начавшая медленно проходить, от шума отца снова гудела. Да чтоб его!

— Ладно, прости, мы перебрали, — меня вдруг осенило, — а ты откуда знаешь? Я тебе звонил?

На том конце послышался издевательский смех.

— Лучше бы позвонил, а так мне лично пришлось иметь честь видеть твою пьяную харю и не менее пьяную свиту алкошей в квартире, — тон его вроде и был мягок, но настораживал.

— Я ничего не помню, будто кусок жизни вырвали, заранее прошу ещё раз прощения, — делал я это искренне, не знаю ведь ничего о произошедшем, может там случилось что-то донельзя ужасное.

— Это мне стоит, я ведь тебе врезал, ну и твоей этой училке, бестолковая девка, — то ли проговорился, то ли специально сказал отец.

Я даже сразу и не понял о какой «училке» идёт речь, но вспомнив о своей Дашке, опомнился:

— Ты ударил мою…Кхм, Дарью Александровну?

— Случайно, и не больно, тебе больше досталось, ладно приходи в себя колупай , поговорим позже, —  и в своей излюбленной манере он сбросил звонок первый.

Об отце я больше не вспоминал, врезал мне и врезал, теперь хотя бы понятно, откуда на губе ссадина, а вот мысли о Дарье начали потихоньку съедать. Я начал лихорадочно ходить взад вперёд. Что случилось вчера? Один факт был ясен, Дашке досталось от отца, насколько ей было больно? Пусть он сказал, что удар был не сильным, почему-то мне слабо в такое верилось, рука его всегда была тяжёлой. Возможно, это меньшее из зол произошедших вчера в баре. Попытался вспомнить последние события, но как бы не старался, после тусовки с неформалами как отрезало. Даже не представляю, как дома оказался. Нервы в купе с болезненным состоянием не давали мне мыслить здраво.

Пару раз пытался дозвониться до Дашки и поговорить, но сначала она просто игнорировала, а потом выключила телефон. Вот подстава, конечно, сам понизил себя в её глазах. Ни у кого так хорошо бы не вышло. В порыве отчаяния я схватился за голову, опомнился, написал Петьке, Маринке и позвонил Стасу. Первый мне не ответил как собственно и вторая, а третий был вне зоны доступа. Почему когда мне так нужна их помощь чтобы восстановить события минувшего дня, нет ни единой души? Зато бухнуть тут как тут.

«Знаешь милый, — провела воздушными пальчиками по плечу госпожа Вина, — ты не в том положении, чтобы обвинять своих друзей, всё зависело только от тебя».

Где-то в глубине я это понимал, но как часто бывает у людей, искал виноватых среди других.

Ближе к вечеру взяв себя в руки, я поехал к Дарье домой. Был уверен, она выслушает меня и всё решится само собой, без лишней боли и страданий. К моему стыду я плохо знал свою девушку, и ложно дал себе надежду на её наивность. Поэтому по пути совершенно не волновался.

Это же моя Дашка ангелочек, она понимающая, она простит. Малышка точно любит меня, и не сможет так глупо потерять.

Приехав на место, я всё так же не терял уверенности, позвонил в домофон, ответа пришлось ждать долго, девушка словно раздумывала надо ли оно ей или нет. Спустя минуту может две, послышался её голос.

— Кто?

— Я.

— Женя?

— Он самый, — бодренько согласился я, ожидая пока мне, откроют дверь.

— Подожди внизу, я сама спущусь, — голос прервался.

Подожду, и мы всё выясним, если понадобится, я извинюсь и приму все её ругательства.

«Самоуверенность погубит тебя», — покачала седой головой Судьба, но вмешиваться пока не стала, она подождёт пока я сам облажаюсь, а там посмотрит, как поступить дальше.

Чуда не произошло. Дарья вышла, вид у неё был уставший, под глазами залегли круги, девушка как будто два дня не спала. На ней были самые обычные домашние уже поношенные синие джинсы, куртка и кроссовки. Сложив руки на груди, она стояла и молчала, ждала, что я скажу. Признаться, я ожидал криков и избиений в свою скромную сторону. Даша как обычно умудрилась удивить меня. Если она ждёт шага от меня, я его сделаю, в конце концов, сам виноват, мне и исправлять положение.

— Привет ангелочек, — начал я непринуждённо, надеялся так расположить её к себе, — как ты себя чувствуешь?

Она смотрела на меня с полуулыбкой, ледяной как айсберг, глаза девушки смеялись недобрым смехом, они стали темнее.

— Превосходно, — чужим голосом поставила она в известность, — зачем приехал?

Она обижена, понимаю, надо постараться сделать так чтобы всё вернулось на круги своя.

— К тебе, — широко улыбнулся я, в тот момент всё было не так как надо. — Я соскучился и приехал навестить свою малышку.

Руки мои потянулась к Дарье, хотел обнять, но она настороженно сделала шаг назад.

— Не прикасайся ко мне Евгений, — на миг она опустила глаза, а потом рассмеялась, и клянусь, подул такой ледяной ветер, как будто мы переместились в какую-нибудь Антарктиду. — Ты что издеваешься надо мной? Прикидываешься?

Теперь шаг назад сделал и я.

— Вчера произошло недоразумение, впредь обещаю, такого не повторится, — отчеканил я как под диктовку, — мы напились и натворили всего. Прости меня Дашуль! Я животное ты права оказалась.

Она хмыкнула, теребя «собачку» на куртке.

— Нет, ты не животное, — глаза её кричали «хочу простить» а губы говорили совершенно другое, — ты лжец. Самый настоящий лжец. Думал глупая овечка, Дашенька будет смиренно ждать тебя? Прощать? Умолять не бросать? Знаешь, Бекетов лучше бы мы не встречались никогда, ты мне противен, как и твой отец. Я понимаю, почему вы друг друга ненавидите, да потому что похожи, один в один.

Её слова ранили меня, каждый раз врезаясь в сердце острой стрелой. Негодование росло, но я старался подавлять его, нельзя сорваться, я здесь для другого.

— Даш, я извиняюсь за отца, за тот удар, мне очень стыдно, ты не виновата…

— …Нет, не виновата, ты виноват, — перебила она, — ты и твои дружки. Зачем я вообще согласилась пойти с тобой в этот проклятый парк? Дура, непробиваемая, идиотка. Зачем согласилась встречаться? Как же я сама себе противна, — всё говорила и говорила девушка, слова её были жестки, как и намерения, — уходи! Уходи из моей жизни. Расстаёмся! Такой как ты мне не нужен! Проваливай Бекетов!

«Расстаёмся!» — отдавались слова в груди.

В голове помутнело.

«Ты мне не нужен!»

Ошибка! Я совершил ошибку. Надо исправить, немедленно, иначе может быть поздно. Рефлекторно я провёл рукой по коротким волосам, начал часто дышать.

— Тем более там, в баре ты так хорошо развлекался с Зарецкой, можешь и дальше жить и не тужить. Признайся самому себе, что со мной ты как в ловушке, ты привык к свободе, а я душу тебя, — не останавливалась Дарья, продолжая пускать прозрачные, но такие колючие стрелы.

— Что ты несёшь? — произнёс я так тихо, что она не услышала.

— До свидания Евгений, — направилась она к подъездной двери.

Собралась сбежать? Нет уж! Я догнал её, схватил за руку и развернул к себе, продолжил держать боясь, что она ускользнёт как вода сквозь пальцы.
 
— Ты выговорилась, теперь моя очередь, — намёка на улыбку больше не было, я стал таким же как она, жёстким.

— Ты не имеешь права мне что-то говорить, — попыталась она вырваться.

— А ты имеешь его, чтобы меня бросать? — голос мой приобрёл хриплые нотки, устал, — Дарья я признал свою ошибку, попросил прощения, почему ты такая упёртая?

— Ты оступился в самом начале наших отношений, страшно представить, что было бы дальше. Нам лучше закончить всё сейчас пока не настолько плачевная ситуация.

— Хочешь закончить? Тебе станет легче?

— Да, мне станет легче, — выдохнула Даша, голубые глаза опечалились.

— Ну, тогда удачи вам Дарья Александровна, — отпустил я, и вернулся в машину.

Оказавшись за рулем, я заметил, как Колосова продолжала стоять на месте, прижав ладони к груди, а плечи её вздрагивали. Но меня это больше не волновало, я включил зажигание, и моя машина сорвалась с места.