Голубой вагон

         Ездить в командировки Пётр Иванович Демченко не любил. Он был закоренелым домоседом, сторонником комфортной и размеренной жизни. А тут, ни с того ни с сего, шеф вызвал его к себе в кабинет и извинительным тоном произнёс:

               
         - Знаю, Демченко, что поездок ты боишься как огня, но у нас запарка: две срочные командировки, а ехать некому. Так и быть, дальнюю, во Францию, - я беру на себя.  А ты съездишь к нашим соседям, полякам.


         Уже через три дня Пётр Иванович Демченко сидел в купе скоростного поезда Киев - Варшава и тоскливо глядел из окна на вокзальное здание, на  перрон, и очень завидовал снующим туда-сюда носильщикам, которым никуда не надо было уезжать.


Наконец, состав тронулся и, покачиваясь, стал набирать скорость. Демченко тяжело вздохнул и огляделся в купе, где ему предстояло провести почти сутки. Его спальное место оказалось на верхней полке. А на верхотуре он спать не мог: боялся сонным свалиться вниз.


- Как назло! - чертыхнулся Пётр Иванович. Но у него ещё оставалась надежда поменяться с кем-нибудь из соседей по купе на нижнюю полку.


Не успел Демченко углубиться в эту мысль, как дверь в купе открылась и, как-то неуверенно, вошли два молодых человека не старше тридцати лет. Растянув лица в улыбки, они вежливо поздоровались, уселись напротив и, продолжая улыбаться, уставились на Демченко. Тот почувствовал себя неловко, и уже хотел сказать что-нибудь, в роде ожидаемого прогноза погоды на завтра, но дверь в купе снова отодвинулась и вошёл ещё один мужчина. Выглядел он лет на сорок, как и Демченко, но был пониже ростом и постройнее.

 
Вошедший жеманно представился Виталием Олеговичем и каждому, сидящему в купе, протянул руку для приветствия. Когда очередь дошла до Демченко, тот хотел было энергично пожать вошедшему руку, но вовремя осадил себя, почувствовав под своими заскорузлыми пальцами, очень мягкую, с нежной как у женщины кожей, ладонь. "Это же надо!" - удивлённо хмыкнул про себя Пётр Иванович.

 
Но время удивляться по-настоящему у Демченко ещё было впереди, так как в поведении сидящих напротив пары было нечто настораживающее. Эти два молодых человека уже смотрели не на Петра Ивановича, а друг другу в глаза, и о чем-то с придыханием ворковали. Но странным было другое: они сидели обнявшись, и при этом один перебирал пальцами волосы другого. А этот второй положил руку на бедро первого и слегка мял его.


"Что это всё значит?" -  подумал Демченко, стараясь не смотреть в их сторону. Он повернулся лицом к третьему соседу по купе, который в это время листал какой-то журнал, и произнёс первое, что пришло в голову:

- Когда я пожимал вашу руку, Виталий Олегович, то сразу догадался, что вы по профессии бухгалтер: у вас такая мягкая, гладкая ладошка...


Визави загадочно улыбнулся, медленно придвинулся вплотную к Демченко, и заговорил вкрадчивым голосом:

- Можно я буду вас называть Петя? Так вот, у вас, Петя, есть дар провидца. Я действительно работаю в финансовой структуре. Но разрешите и мне попробовать себя в роли Нострадамуса. Позвольте вашу руку...


Финансист поклал раскрытую ладонью вверх кисть Демченко себе на колени, и принялся водить по ней своими ватными пальцами.


- Вы холост! Работаете в торговле! Линия жизни говорит о вашем долголетии. Линия счастья изгибается вверх, а это к успеху, к славе... Я прав?


Затем пальцы "нострадамуса", слегка подрагивая, переместились на предплечье Демченко, стали ощупывать его бицепс, затем покатое плечо и, наконец, шею.

- О, да вы очень сильный мужчина, Петя! У вас мощная и в то же время красивая шея. А какая величественная посадка головы! И этот замечательный римский нос, и кожа лица - чистая и бархатная! Я почему-то уверен: вы принадлежите к знатному роду.


Финансист прижал руку Демченко к своей груди и, с придыханием в голосе, произнёс:
 
- Петя, дорогой мой петушок, ты мне очень нравишься! Я в тебя влюбился с первого прикосновения!


У Демченко от удивления глаза сделались квадратными. Он освободил свою руку и тоном обиженного человека сказал:

- Да вы в своём уме? Что вы себе, Виталий Олегович, позволяете?  Я женатый человек, у меня двое детей, тёща, тесть, кумовья... Я вам не мальчик!


Двое других соседей по купе, как ни в чём не бывало, сидели в обнимку, с томными улыбками на лицах.

 
Демченко беспомощно огляделся и почему-то шёпотом произнёс:

- Виталий Олегович, мне нужно с вами поговорить наедине, - давайте выйдем.

- Чего вы так застеснялись, Пётр Иванович? Давайте уединимся, - я готов, - всё ещё на что-то надеялся финансист.


В проходе вагона они стали у приоткрытого окна. Прохладный ветерок приятно остужал разгорячившегося, и даже слегка вспотевшего, Демченко.


- Понимаете, Виталий Олегович, вы вероятно меня с кем-то путаете: я чувствую - это какое-то недоразумение.

- Позвольте, Петр Иванович, а вы разве не на конференцию геев едете? Насколько мне известно, этот вагон полностью зафрактовала наша организация.

- Нет, что вы! Боже упаси! Я еду в командировку от предприятия.  Мы продаём чугунные трубы. И только! Ничем другим по совместительству я не занимаюсь!


Демченко нервным движением поправил свой галстук и, с усилившейся тревогой в глазах, уставился на гея: общаться с "голубыми" ему ещё не приходилось.


Виталий Олегович снял очки, протёр стёкла носовым платком, снова нацепил их на свой орлиный нос, и какое-то время молчал: то ли собирался с мыслями, то ли надеялся, что его визави передумает, - сменит свою оборонительную риторику на согласительную и скажет то, что он хотел бы услышать. Не дождавшись, заговорил сам.


- Да, - дела! Очевидно в вагоне оказалось вакантное место и вам его продали на вокзале. Теперь всё ясно: случайное совпадение! Пётр Иванович, вы уж извините меня за столь фривольное поведение. Я вас принял за своего, а у нас такие манеры не считаются оскорбительными. Даже наоборот!


- Виталий Олегович, я вас извиняю, но только объясните мне, рядовому обывателю, на хрена вам лапать мужиков, когда для этого есть созданный природой женский пол? Или вы просто выкаблучиваетесь, хотите быть оригинальными, типа - делать всё наоборот: спать на потолке, носить рубашку навыворот, оправляться мимо унитаза? Не поэтому  ли геев и лесбиянок называют людьми нетрадиционной ориентации?


Финансист-гей громко рассмеялся.


- Однако вы меня, Петр Иванович, рассмешили своим оригинальным взглядом на простые вещи. Я вам отвечу, но сначала тоже хочу задать вам вопрос. Как вы думаете, почему количество однополых браков растёт во всём мире?

- Потому, что дурной пример заразителен! Как СПИД, или иная заразная бацилла.

- Ваше сравнение несколько грубовато и даже утилитарно, но я ожидал такой ответ. И знаете, почему?

- Нет.

- А всё дело в массовом невежестве, в котором народ держали сильные мира сего. Удивлены, Пётр Иванович? Сейчас вы всё поймёте! Дело в том, что мужчины и женщины не только внешне отличительны, но у них и мозги по-разному устроены. Древняя индусская философия классифицировала их как Инь и Янь, то есть как носителей противоположной энергии.

        - А я где-то читал, что Инь и Янь дополняют друг друга.

        - О чём вы говорите? Как может разнородное дополнять друг друга? Абсурд!
 Так вот, тысячелетиями о браке понятия не имели. Люди жили племенами, кланами, общинами, где мужчины и женщины были лишь соплеменниками, и проблем между ними не было, так как не было отношений. Секс был! Но только в виде рефлекса, вживлённого человеку, как и всякому живому существу на бессознательном уровне для воспроизводства себе подобных.
 

Но с развитием частной собственности, стали появляться сибариты-умники, которые не только столбили лучшие земельные участки, но и выбирали себе самых красивых и сексуальных женщин, чтобы пользоваться ими безраздельно. Словом: жадность, зависть и выпендривание друг перед другом постепенно привело к переоценке ценностей. И противоестественное новообразование М + Ж = Л, то есть - мужчина плюс женщина, равняется - любовь, состоялось. А со временем это стало считаться не только нормой, но и престижем.


Дальновидные государственные деятели не очень далёкого прошлого, сразу докумекали, что институт брака надо узаконить и повсеместно поощрять, так как плановое воспроизводство народонаселения для них было крайне важно. Ведь любой державе требуются солдаты для защиты отечества и рабочие руки, чтобы это отечество содержать.


В приказном порядке, на поток было поставлено производство романтической литературы, песен и кинофильмов. Запудривание мозгов прошло успешно, и продолжается по сей день.


Однако благодаря потугам демократии, появились глубокомыслящие головы, которые докопались до причин многих проблем, как в мире так и в личной жизни людей. Оказалось, что за этим стоит насильственное объединение несовместимых по своей природе мужского и женского полов.


Наиболее смелые и решительные люди нашли в себе силы освободиться от навязанного догмата традиционной семьи. Они расслабились и поплыли по течению естественного тяготения.  Так появились геи и лесбиянки, или как вы нас называете - "голубые".


Сегодня однополые браки признаются во многих странах мира. Но мы не стремимся к полному перевороту общественного сознания, а всего лишь претендуем на существование альтернативы, или права выбора для всех живущих на земле людей.
Я вас убедил, Пётр Иванович?


- Убедить меня можно, но переубедить нельзя. Я как тот осёл, у которого уже  отрасли уши, и он так и будет жить с ними до конца своей жизни. Но я рад, что вы не собираетесь делать революцию и насильственно всех ставить под стяг вашего "голубого знамени".


Последние слова Демченко произнёс твёрдым голосом, почувствовав себя адвокатом, защищающим традиционную семью и её устои от посягающих на её существование.


Проводник вагона уже начал разносить вечерний чай и собеседники вернулись в своё купе.


Ужин прошёл без эксцессов, можно сказать, нормально и даже весело. "Голубые" разговорились, и весь вечер сыпали новыми анекдотами. Но меняться с кем-нибудь из них полками Демченко передумал. Когда пришло время спать, он забрался на верхотуру, укрылся, не раздеваясь, фирменным байковым одеялом и, отвернувшись к стенке, затих.


Но он не спал. Мысли не давали ему покоя. Его тревожила и не укладывалась в голове эта, набирающая силу, мировая тенденция к заключению брачного союза между  людьми одного пола или гендерной идентичности.


         ...Когда поезд, наконец, прибыл в Варшаву, Петр Иванович Демченко, чтобы избежать прощальных обнимашек или, что было для него ещё ужаснее - целовашек с соседями по купе, сделал вид, что очень торопится... Он первым рванулся на выход, и только после того, как оказался за порогом купе, на мгновение обернулся, приподнял шляпу и, как-то неловко, по-бычьи, отвесил прощальный кивок головой своим необычным попутчикам.