Римские каникулы Глава 8

 Не было и дня, чтобы ребята не ходили на речку купаться. Но когда по хозяйству были дела, в которых требовалась их помощь, время купания заметно сокращалось. Ребята не огорчались по этому поводу, а просто коротко и чаще, чем обычно, бегали окунуться в прохладную воду. Такие короткие перебежки совпали с работой ребят на сенокосе, а вернее сказать, после него.
 Когда, пользуясь хорошей погодой, нужно было постараться быстрее просушить скошенное сено, а потом перевезти его во двор. Дед Мишаня постоянно твердил, что погожий летний день зиму кормит. А сено и было кормом для бабушкиной любимицы, коровы с нежным именем Ласточка. Этим серьёзным делом занималась мужская половина семьи Вересовых. Не менее серьёзное занятие было поручено девчонкам, конечно же, под неусыпным контролем бабушки Поли. А дело в том, что заготовка сена совпала с тем временем, когда у бабушкиных наседок, которых она называла квочками, стали появляться цыплята. Они вылуплялись из яиц не сразу все, а по одному или по два, каждый день. И надо было не пропустить момент появления маленького, беззащитного цыплёнка и вовремя забрать его из-под курицы, чтобы она не смогла навредить ему и ненароком придавить массой своего тела. Квочек бабушка сажала под печками, одну в доме, другую в летней кухне. Когда подходило время появления цыплят, бабушка каждый день, встав на колени, подлезала под печь и проверяла кладку. Девчонки умоляли её разрешить им самостоятельно проводить эту процедуру, но получали категорический отказ. Ведь квочки, сидящие на яйцах, нервничали, охраняя своих будущих детей, и могли своим острым клювом сильно поранить. Они даже бабушке Поле, своей хозяйке, умудрялись клевать руки. Бабушка, вылезая из-под печки, осторожно держала в руках только что вылупившегося цыплёнка и тут же передавала его внучкам. Вот тут и начиналась их работа. Малыш был мокрым, с полузакрытыми глазками, и совсем не был похож на тех цыплят, пушистых, жёлтых комочков, которых девчонки привыкли видеть на картинках. Получив цыплёнка, они должны были положить его в большую картонную коробку и ждать, пока он придёт в себя. Коробку выносили на улицу, но не под прямые солнечные лучи. Цыплёнок просыхал, вставал на ножки, ему в одно блюдце наливали воды, а в другое накладывали вкрутую сваренное, размятое яйцо. Девчонки с любопытством наблюдали за этим милым созданием и никак не могли понять, как из обычного яйца, из которого жарят яичницу, делают омлет, взбивают гоголь-моголь, появляется живое существо, и оно умеет бегать, хлопать крылышками, пищать. Это была новая жизнь, которая удивляла, восхищала и вызывала интерес. Коробка с каждым днём пополнялась новыми малышами, сёстры старались всё делать так, как учила их бабушка, и, конечно, выполнять самый главный завет: никогда не оставлять цыплят без присмотра. Если вся компания уходила на реку купаться или ещё по каким;то своим делам, то коробку нужно было занести в летнюю кухню, уходя, закрыть дверь, а перед этим убедиться, что нет поблизости кота, который, в общем;то, у ребят не вызывал подозрений, потому что на кур и на цыплят-подростков, бегающих по двору, он не обращал никакого внимания.
Равнодушие кота граничило с презрением к этим суетливым пернатым. Но, по семейной легенде, за ним ещё смолоду водился грешок, который и вызывал недоверие. Большого пушистого кота с тёмно-серой густой шерстью дед Мишаня называл Мурсаем, а бабушка – просто Васькой. Кот отзывался на оба имени, не видя в этом принципиальной разницы, лишь бы хорошо кормили! Когда он появился в этом доме, то был юн и глуп и мог позволить себе некоторые вольности. И однажды бабушка, выйдя из кухни, обомлела, увидев в лапах юного Мурсая маленького жёлтого цыплёнка, а вокруг него – бегающую взволнованную квочку. Цыплёнок был отбит, кот получил несколько ударов веником и угрозы в свой
адрес: «Ах ты, чёрт мордастый! Я тебе побалу;ю! Дед, убери эту животину с глаз моих долой! Чтоб духу его здесь не было!»
Дедушка встал на защиту кота, убеждая бабу Полю, что звериная натура берёт верх над разумом, а разума по малолетству у Мурсая пока нет, но с возрастом он исправится, обуздает своё дикое нутро, и всё будет хорошо. Бабушка в это не поверила, но коту дала шанс, при условии, что дед сделает отдельный загон для вновь вылупившихся цыплят и их взволнованной матери. Так и повелось, малышей и квочку поселяли в загон, сделанный из сетки с мелкими ячейками, чтобы цыплята не могли убежать. С тех пор Мурсай больше не повторял своих ошибок, то ли и вправду обуздал в себе зверя, то ли решил, что не стоит рисковать благополучием и стабильностью в его кошачьей жизни. Но бабушкиного доверия он так и не смог вернуть, и жизнь его проходила под подозрением, что не мешало ему хорошо питаться с хозяйского стола и лениться в своё удовольствие.

 В один из дней, неожиданно для всех, в Римовку приехала Зоя, Анюткина мама. У неё на работе была сложная ситуация, впрочем, как и всегда, и начальник рекомендовал повременить с летними отпусками. Но как только всё более или менее стабилизировалось, Зоя стала проситься в отпуск, хотя бы на две недели, мотивируя это тем, что по закону матерям несовершеннолетних детей положен отпуск летом, как раз в один из месяцев, совпадающих со школьными каникулами. Она отвоевала десять дней и благополучно прибыла на малую родину. Анюта была рада приезду мамы, но осознавала и то, что ей придётся держать ответ по поводу летних заданий. Задания были несложными, но времени на их исполнение постоянно не хватало. За играми, беготнёй, купанием, вечерними посиделками на колесе они всегда уходили на второй план или оправдывались словами: «Потом… Впереди ещё много времени, успею!» И вот на вопрос: «Ну как у тебя продвигаются дела с внеклассным чтением?» – Анюта, пожав плечами, тихо ответила: «Да так, читаю понемногу, вот уже «Мышонка Пика» Бианки одолела. Мам, да всё в порядке, я успею!»
Зоя строго посмотрела на дочь.
– Один рассказ, и всё? Дай-ка мне список литературы, да поскорее! Анюта, да ты смеёшься! Пол-лета прошло, а ты только «Мышонка» прочла! А тут ещё рассказ этого же автора – «Первая охота», сборник рассказов Бориса Емельянова «Сапоги-собаки», рассказ Шварца «Первоклассница»! Ты посмотри, какие интересные книги! Только и остаётся читать и получать удовольствие! А уж не иметь желания прочесть сборник рассказов Николая Носова!.. Там и «Живая шляпа», и «Ступеньки», и «Карасик», и рассказ «На горке»!
– Мама, Носова мы с тобой ещё в прошлом году читали! Правда, не все рассказы, что ты перечислила. Ну а что по сто раз одно и то же читать, это уже неинтересно!
– Когда ты много читаешь – ты тренируешься. И уже с более сложными текстами у тебя не будет трудностей!
– А у меня их и нет! Ты же знаешь, я читаю с четырёх лет! И кто это придумал задавать чтение на лето!? Как будто сами детьми не были!
– Вот что, дружочек, через два дня к тёте Рае на каникулы приедет Таня, и мне нужно будет походить к ним. Я пообещала Раисе сшить для Тани пару платьев, а ты приготовь книжечки и будешь ходить со мной. Я буду шить, а ты вслух читать, так мы убьём двух зайцев. А то в сентябре пойдёшь в школу с невыполненным заданием, некрасивая история получится!

 Тётя Рая была родной сестрой Анюткиной мамы, а Татьяна – её дочерью, то есть племянницей Зои. Анюта, пока была в Римовке на летних каникулах, раза два забегала вместе с компанией к своей тётке. Особенно делать у неё было нечего, и поэтому эти посещения были короткими. Раиса работала в колхозе дояркой и жила уже целый год одна. Её единственная дочь, окончив восьмилетку, поступила в педагогическое училище. Мать очень гордилась Татьяной, ведь сама она осталась без образования, выйдя замуж почти сразу после школы, а дочь выучится и будет учительницей в младших классах! Долгое время Раиса с дочкой жили в доме отца и мачехи, и только за пять лет до своей кончины отец купил для старшей дочери маленький домик, который, к сожалению, располагался не совсем в удачном месте. Улицу, на которой стоял дом, с большой натяжкой можно было назвать улицей. Она находилась на отшибе и состояла из нескольких домов, окна которых смотрели не на дома напротив, а на выгон, куда пастухи гоняли местное стадо коров. За выгоном, вдалеке виднелись колхозные поля. Но Раиса была рада и такому жилью, главное, что оно было своё и отдельное.
Дочь Раисы Татьяна была гораздо старше Анюты, и поэтому между сёстрами не получилось близких отношений. Анюта была довольна той компанией, которая сложилась у вересовских внуков, и общество Тани она считала необязательным для себя. А та, в свою очередь, не собиралась возиться с малявкой, заботясь о её досуге.
 Зоя, приезжая каждое лето, начинала с того, что тратила часть отпуска на пошив одежды для племянницы. Она в подарок привозила ей и покупные вещи, которые не всегда подходили худенькой нескладной девочке. Придумывая модели, скрывающие недостатки Таниной фигуры, Зоя просиживала за швейной машинкой время, отведённое ей на летний отдых. Бабушке Поле эта ситуация была не по душе, и она постоянно высказывала Зое своё недовольство.
– Ты что, приехала сюда шить или отдыхать? Вы с Раиской из одного гнезда, обе прошли трудное детство, всё умеете делать своими руками, и шить сестра твоя тоже умеет, просто ленится! Нашли себе швею, всю жизнь одеваешь Таньку с ног до головы! Не бойся, благодарности не дождёшься!
– Мама, да мне и не надо никакой благодарности!
Мне девчонку жалко! Она должна прилично одеваться, всё;таки в городе сейчас живёт, в училище поступила. А Рая, когда ей шить? Уходит на утреннюю дойку в рань-ранющую, днём дела по хозяйству, вечером опять на дойку. Очень устаёт! А мне хочется помочь им, вот я и делаю, что могу! Кто им ещё поможет? Вы же знаете историю бывшего Раиного мужа, этого многоженца! Шесть раз ещё женился и с каждой расписывался! «Честный» мужчина! В этих семьях по одному, а то и по два ребёнка. Об алиментах и мечтать не приходится.
– Ну, как знаешь! Только это неправильно, у тебя свой ребёнок есть, с ней бы лучше занималась!

 Зоя очень хорошо относилась к свёкрам и была единственной невесткой, называющей их мамой и папой, они заменили ей семью, которой у неё не было с детства. Она за многое была им благодарна и не хотела расстраивать, но отказаться от помощи сестре не могла. Приезжая в отпуск, она рано вставала, помогала по хозяйству, а потом со спокойной душой шла к сестре, где так же нуждались в её помощи.
До приезда Татьяны оставалось два дня, и Зоя решила эти дни провести с дочкой. Она тут же предложила, не дожидаясь ребят, пойти на реку купаться. Зная, что к Анюте приехала мама, и она, скорее всего, какое;то время проведёт с ней, ребята разбрелись по своим друзьям. Анюта сказала Зое, что на сборы для похода на реку ей не понадобится много времени и через минуту она будет готова! Вскоре она вышла в купальнике и с полотенцем, накинутым на плечи.
– Пойдём! Я готова!
– А ты ничего не забыла? Где твоя купальная шапочка? Почему волосы не собраны и не заколоты на затылке? Ты что, всё это время так купалась?
– Мама, ну ничего же не случилось! Здесь это не принято, если бы я её надела, то надо мной все смеялись бы! А уж деревенские и подавно!
– Ты не понимаешь, что это не моя прихоть? Хочешь повторения прошлогодней Любашкиной истории?
 Нет! Анюта не хотела, чтобы с ней случилась такая же неприятная история, какая произошла с Любашкой! Наоборот, эту историю хотелось забыть, но она постоянно напоминала о себе. Прошлым летом, когда Анюта делала свои первые успехи в плавании, старшие ребята уже вовсю прыгали с кручи, ныряли, плавали на другой берег реки. Не отставала от мальчишек и Любашка, её рыжая копна волос мелькала среди коротко стриженных мальчишеских голов. Как всегда, купались много, долго, иногда до посинения и крупных мурашек на теле. Перерывов между заходами в реку было ничтожно мало, и тело, ещё не просохнув, опять погружалось в воду, чаще всего с головой. Волосы надолго оставались влажными, толком не расчёсывались, и привести Любашкины кудри в порядок не мог даже крепкий костяной гребешок. И бабушка, когда наступал еженедельный банный день, во время ополаскивания головы для смягчения добавляла в воду немного уксуса. Это помогало при расчёсывании волос после бани. Но баба Поля заметила, что Любашкина рука часто тянется к голове и остаётся там на некоторое время, осмотрев внучку, она поставила неприятный диагноз – вши – и не раздумывая принялась за лечение. Намотав на одну руку волосы, не обращая внимания на Любашкины слёзы, бабушка одним махом ножницами отсекла кудрявые рыжие пряди. Но это было только начало! Теперь уже короткие волосы она намазала керосином и обвязала голову внучки старым полотенцем: «Не жалко, потом всё равно выкинем!» Не один час провела Любашка с тюрбаном на голове, было очень неприятно, но это того стоило!
История не прошла незамеченной, когда Линда приехала за дочкой, ей в глаза сразу бросилась её новая причёска. А когда она узнала причину такого преображения, то занервничала и начала высказывать свекрови своё недовольство.
– Полина Серафимовна, это произошло потому, что вы не следите за детьми, за гигиеной и за их времяпровождением! В наше время заразиться педикулёзом! Уму непостижимо!
– Пикулёз, пикулёз! Что за слова такие? Нет чтоб сказать просто по-русски – вши.
– Да мне осознавать это неприятно, не то что произносить! Согласитесь, что я права, за детьми нужно следить!
– Голубушка моя, а ты не забывай, что на мне хозяйство, дом, скотина, огород. Мне нужно с утра растопить печь, приготовить еду, постирать и много ещё чего, а их четверо! И мне не семнадцать! А ходить за ними и следить, окунаются они с головой или нет, мне не досуг. Внуки накормлены, напоены, чисто одеты и в чистую постель ложатся! Что ещё надо!? А ты приезжай с Любашкой сама, по хозяйству мне поможешь, где подмотыжишь, где корову подоишь, где воды натаскаешь, водопровода;то у нас нет, а в остальное время следи за детями, я не против! Сама говоришь, что театр твой летом не работает. Приезжай!
 Линда в ответ промолчала. А вечером Анюта нечаянно услышала, как бабушка тихонько говорила деду Мишане: «Высказала я тут Линде на её претензии, теперь, наверное, Любашку больше к нам не привезут… Может, надо было промолчать…»
Но напрасными были её опасения. Любашку привезли, коротко стриженную и в придачу с бутылкой какого;то аптечного снадобья, которое для профилактики нужно было добавлять в воду во время мытья головы. Вот и всё! Так был решён вопрос с «пикулёзом»!