Волчий клад

     Владимир Илюхов (В.Коньков).

Волчий клад
Очень молодым и еще более глупым попал я как-то в глухое сибирское село, сплошь состоявшее из переселенных во время войны поволжских немцев.
Хозяин мой, главный электрик совхоза, Иоганн Конради хорошо помнил это переселение – как оно происходило. Рассказывал он об этом мне как-то зимним вечером за бутылкой водки. Я же, в то время вдобавок ко многим своим недостаткам, был ещё и трезвенник. Немец удивлялся – как это может быть? Молодой, здоровый русский и не пьет водки! Жена же его хвалила меня за это и поила кофе – невиданным по тем временам напитком, да еще и в таежной глуши.
Иоганн выпивал один, не торопясь. Закусывал мерзлой строганиной.
Я цедил кофе и слушал его.
Рассказ обиженного немца был удивительно интересным. Но я, абсолютно не тронутый политикой, далекий от культа личности и не задыхающийся от восторга по прочтении «Матрёнина двора» (я сам вырос в этих дворах, с этими матрёнами рядом, и думал, что так все и должно быть, а как же иначе?!) я, к сожалению, не запомнил его рассказа, хотя помню, что искренне сочувствовал бедам ни в чем не повинных немцев. Но при этом в голове моей не застряло ничего, кроме глупой истории-сказки, слышанной самим Иоганном еще в детстве, до переселения в Сибирь. История эта о кладе, который скрывался рядом с их селом в бескрайних приволжских степях.
Была в степи гора. Дорога из деревни обходила эту гору стороной. Старики говорили, что место это нечистое. Скорее всего, эта гора была скифским курганом-могильником. Возможно, в этой горе и был когда-то зарыт клад, как подобало при захоронениях скифских воинов. Но за долгие годы он подвергался стольким набегам кладоискателей, что к тому времени, к которому относится рассказ Иоганна, вряд ли там что можно было отрыть даже самому дотошному археологу. Но всякий раз находился кто-нибудь, кто говорил себе: «Я обязательно отыщу этот клад!»
И вот нашелся один такой охотник.
Всем было известно, что клад надо искать ночью. Но одни не верили, другим было лень, третьи боялись – так что желающих копать гору  ночью, находилось мало. А этот пошёл. Взял лопату и в полночь принялся копать. Рыть начал на самой вершине, и скоро лопата во что-то уперлась. Поглядел – сундук! Роет, а сам не верит, что так легко нашёл клад. И точно – только отрыл сундучок, а он стал вниз с горы сползать, в землю зарываться. Человек роет, роет, а за сундуком угнаться не может. Так до подножия горы и сполз с кладом по вырытой траншее. Ну, думает кладоискатель, дальше ему некуда деваться! А клад глубже стал уходить. И яма уже не по колени, а по плечи. Понял тогда этот человек, что не дастся ему клад. Что не знает он чего-то важного, чтобы его взять. Сел он тогда на краю ямы, злой весь, закурил. Вдруг чувствует, что у него за спиной кто-то стоит. Обернулся, видит и понять не может: то ли человек, то ли волк. И как такое возможно, понять не может, а только видит, что перед ним человек-волк.
Человек-волк ему и говорит:
- Так клад тебе не дастся. Надо на него кровь пролить.
- А вот, - говорит кладоискатель, - я тебя сейчас и убью.
- Дурак, - отвечает ему оборотень, - у меня-то и крови никакой нет.
- Может, мне тогда свою кровь пустить? – спрашивает человек.
- И это не поможет. Нужна кровь невинного младенца, - сказал оборотень и улыбнулся.
Испугался его улыбки человек. Ясно, кому понравится, когда на тебя зверь скалится. Плюнул кладоискатель в яму и пошёл домой.
Дома день провел нормально. Это на людях – то. А как ночь пришла, стал ему сундук мерещиться. Так в голову и лезет. Уснуть не дает. А надо сказать, что семья у него была большая, детей много. Вот все уснули, взял он из колыбельки самого младшего мальчишку и пошёл к горе. Пришел, а сундук его уже в яме дожидается. Положил он спящего мальца на сундук и замахнулся лопатой. Не помнит, как и ударил, только помнит, как брызнула кровь  и как завыл-засмеялся невесть откуда взявшийся человек-волк, схватил заплакавшего младенца, прижал к себе и оба пропали. А кладоискатель остался с кладом. Что там, в сундуке было – деньги ли, еще ли что – никто не знает. Он его как домой принес, так в сарае и закопал, никому и посмотреть не дал. А сам на третий день повесился – не перенес, значит, своего злодейства. Родня кинулась сундук отрывать, весь сарай перерыли – не нашли. Опять, видимо, клад тот в гору ушёл. Только уж охотников его теперь искать не нашлось, и одного дурака хватило.
А ещё с той поры стали в степи волка с волчонком видеть. Волчица бы была, никто и внимания не обратил, а тут старый матерый волк с волчонком ходит. И людей не боится….
Вот такая чепуха врезалась мне по молодости в память, будто ничего более интересного у Иоганна и спросить было нельзя…