В подражание Михаилу Б

Да-да, нужно сначала оттолкнуться ногами и  вверх, с силой повести плечи, опереться руками на воздух и снова оттолкнуться. Голова и грудь вперед и вверх. Давай, давай, не теряя устойчивости, темпа. Летим! Быстро набирается высота, плечи движутся ритмично, с усилием, преодолевают воздушную материю. Выше, выше, легче, быстрее, быстрее! Тело расправляется и теряет вес, бесшумно маневрирует между препятствиями. Ветер в лицо! Ветер бьёт в глаза, перехватывает дыхание. Растет уверенность в бесконечности пути. Как прекрасен свободный полет! Так летит душа, когда она наполнена счастьем!

Вот уже макушки деревьев волнуются внизу, видны уличные фонари, освещающие изумрудную листву, под ними движутся силуэты людей, машины на автостраде мигают красным-белым, едут быстро, внимание на дорогу. А пешеходам не до небесной выси, они обдумывают свои дела, мечтают добраться туда, где их кто-то или что-то ждет.

Можно подняться еще выше. Над крышами многоэтажек холоднее, прозрачная и упругая темнота упорнее сопротивляется. Но и скорость выше, и ветер сильнее! С ним надо бороться, его надо побеждать. Он пронизывает всё тело,  он в волосах, в горле, в груди! Это прекрасно, но лучше спуститься под защиту стен. И вот длинный широкий проспект, он ярко освещен. Видны даже трещины в асфальте, руки водителей на рулях автомобилей. Вот и пешеходы, они одеты по-летнему, цветные платья и тонкие босоножки на женщинах, раскрытые широкие рубахи на мужчинах. Слышен смех и легкий говор, особенно женский. Шарканье ног, обрывки музыки. Хорошо летним вечером, когда отступает дневная жара. Как будто просыпается жизненная энергия, люди идут быстро, едва касаясь асфальта.

По глазам полоснул взгляд. Тяжелый взгляд. И неслучайный. Это не пешеход. Вверх! Рвануться вверх и в сторону, быстрее, нужно затеряться среди домов! Это взгляд охотника, взгляд хищника, желающего расправиться с тобой. Равнодушный и одновременно точный и сильный взгляд. Быстрее! Тут есть недостроенная высотка, быстрее, может быть, он не заметит линии полета. Вот в этот проем балкона! Страшно… Полная темноты и тишины внутренность здания, неизвестно, что это за помещение. Тянет затхлой прохладой из глубины. Нужно прижаться к косяку балкона и замереть, не двигаться, слиться с ним. Не смотреть в небо, не смотреть. Он умеет чувствовать взгляд. Лучше слушай, превратись в слух! Один-два-три-четыре… слушай, слушай… Как сдавлено сердце, как оно бьется. Сердце, не стучи так громко! Ты выдашь меня!.. никого нет… Звезды на небе чисты и приветливы, ничто не движется в вышине, ничто… Можно выходить из укрытия? На подкорке сознания тлеет острая точка беды: от этого преследователя невозможно уйти… Нет, всё безопасно, это испуг, это просто слабость. Итак, оттолкнуться, развести плечи и – лети! Выше, над домами, над антеннами. Пролететь по кругу, чтобы проверить, нет ли погони. Быстро, быстро…  Нет, нет, нет!..

Часы – около шести утра. Господи, как тяжело! Зачем пришла, зачем осталась… Всё фальшивое, всё враньё. Тяжело. Как же быть? Так долго ждать и добиваться! Чего? Нет любви, нет её. И ведь ты знала это. Зачем же добивалась… Только сжимает и мнёт, больно мнёт, не хочет целовать. Тяжело. Нужно тихо уйти, уже утро, скоро светает. Лучше бы без лишних разговоров, итак всё ясно.

– Ты куда? Уходишь? Сегодня что за день?

– Четверг.

– …

В темноте быстро нашарить бельё. Беспощадный щелчок настольной лампы.

– Что в темноте шарашиться. Ну как?

– Нормально.

– Дай посмотреть на твою попку, грудь. В целом, ничего! Куда так торопишься. Подожди, дай посмотреть. Иди сюда.
Начинает давить ладонями по груди, потом ниже.

– Да-а… хорошо, хорошо… Теперь ты… еще… еще…

Ведь я люблю его, господи! Может быть, что-то изменится?

– Ладно, хватит. До другого раза. Эх, старость не радость!

Быстро джинсы, рубаха, носки. Сумочку и в коридор.

– Даже умываться не будешь?

– Спасибо, я лучше в общежитии.

– А может быть, ты хочешь поговорить со мной о любви? Ночью твои слова были такие искренние!

– Сейчас уже утро.

– На свежую голову.

– Расскажи ты о своей любви.

– Какая у меня может быть любовь? Я уже почти старик – мне тридцать два.

– Смешно.

– Я смотрю, у тебя уже был опыт? А тебе сколько лет? Вдруг ты несовершеннолетняя.

– Я на третьем курсе, ты же знаешь.

– Кто вас знает, современных девушек! И какие у тебя были мужики?

– Неважно.

– Как неважно! Мне не нужны сливные бачки. Можно и подцепить что-нибудь.

– Только один.

– Что – только один? Все так говорят.

– А у тебя сколько?

– В моем возрасте трудно остаться девственником.

– Тогда нужно было предохраняться, если боишься.

– Да-а, не подумал. Вдруг забеременеешь, заставишь жениться. Ты же настойчивая.

– Вряд ли с первого раза получится.

– По всякому бывает, девушка ты здоровая.

– Если буду ждать ребенка, обязательно сообщу.

– Спасибо за иронию. Будь добра, без сюрпризов. Мне не нужен брак.

– Да. Мне тоже.

– Тебе понравилось, как я тебя отделал? Что ж ты не делишься.

– Зачем?

– Можешь приходить, я не возражаю. Только звони предварительно.
 Быстрей к двери.

– Подожди, дай еще… Спусти пониже, так, вот так. Так, так, давай, давай…
Пристальный взгляд, равнодушный и холодный. Естествоиспытатель.


А-а-а, чи-чи-чи, а-а-а, чи-чи-чи… свет ночника, тихо, тихо, спи, моя крошка, спи… Вот колышутся легкие шторы, медленно движутся тени по потолку, надо спать, надо спать… как шелестит листва за окном! Как будто это морские волны, прилив – отлив, прилив – отлив… Сейчас шум листвы еще молодой, веселый, лёгкий, а скоро будет твёрдый, устойчивый, низкий. Прилив – отлив, прилив – отлив… Спит моя крошка, так сладко сопит… Что же чернеет в углу, как будто клубочек шерсти. Когда я уронила? Почему черный? Ничего, я тебя никому не дам в обиду, ты у меня будешь самая счастливая, самая счастливая… Как будто больше стал размером. Шевелится или мне это показалось? Что это? Что? Как будто лапки есть. Не надо фантазировать. Не буду вставать – ребенок на руках спит, буду просто смотреть на клубок. Похоже на паука, но какой он большой! И он там не один… надо бы ноги поднять на диван, чтобы он не достал. Поднимай ноги, ну, поднимай!.. А потолок? Их так много! Нет, я прикрою тебя, моя радость, я не боюсь! Я буду на них смотреть изо всех сил, не подпущу к тебе никого… Но их так много, что-то надо делать! Ноги не идут, как ватные, давай же, вперёд, вперёд, нужно на балкон и дверь за собой закрыть! Еще, ещё немного, вот порог. Дверь, держи дверь! Но  мерцающая чернота проходит сквозь стекло, расползается по стене. Деревья, мои лучшие друзья, защитите нас! Ветер, мой утешитель, спаси нас!  Встану на перила, вот так, главное, удержать равновесие. Прижми крепче дочурку всей рукой, а этой держись за антенну… Ого, дорога, она волнистая и туманная, но по ней можно идти! Это листья лип и тополей, они могут нас удержать, а я и не знала, что такое бывает. И ветер колышет нас вверх – вниз, прилив – отлив… И пахнет он травой, полем, лесом, пахнет свежестью, свободой. Не надо оглядываться, чернота не может нас достать. Я просто на зеленом острове, он плывет на волнах тёмного моря. Куда? Крошка моя со мной, значит, всё хорошо, мы справимся… А-а-а, чи-чи-чи, а-а-а, чи-чи-чи, спи спокойно, ветер в лицо – это путь вперед… А вот цветущие просторы до самого горизонта. По травам бегут длинные волны, ветер усилился. Мы вместе, вместе. Можно ли оглянуться? А вдруг я приманю, окажусь снова в комнате с пауками? Не буду оглядываться, нет, не нужно. Лучше пусть будет то, что будет, что я вижу перед собой. Я не хочу знать будущее, знать прошлое, я не хочу бояться.

– Ритуля, ты спишь? Давай-ка мне малышку, а то еще уронишь во сне.

– Ничего-ничего, это я случайно задремала, сейчас пройдет…

– Иди спать, ты устала, уже три ночи.

– Папа, тебе завтра на работу.

– А тебе кормить. Откуда молоко возьмется, если спать не будешь?

– Она сухая, можно в кровать положить…

– Ладно, давай сюда, – отец смотрит кроткими глазами. Хорошо, пусть уложит.

– Иди ко мне, моя безотцовщина, иди, моя капелька… Я тебя покачаю, в кроватку положу, ночь кругом, все спят… Баю-ю бай, баю-ю бай…

– Зачем говоришь – безотцовщина?

– Разве не так? Кто отец? Кто этот подлец?

– Папа, столько детей без отцов, ну и что? Вырастают нормальными. А у нас тем более девочка, дочечка.

– Ладно, отказался. Это погано, но можно как-то объяснить. Но ты даже не говоришь, кто! Я вынужден думать черте что!

– Папа… Какая разница, вполне приличный человек.

– Какой же он приличный. Подлец. Проходимец.

– Ты очень хочешь, чтобы я сказала напрямую. Тебе нравится, когда я плачу. Это моя дочь, и всё!

– Я не могу понять, почему ребенок может быть просто так! Ребёнок – это не случайность! Это жизнь! Прекрати реветь!

– Папа, я устала, устала об этом думать. Ну, пожалей меня.

– А кто меня пожалеет? Я так верил, что твоя жизнь… что у тебя будет обычное человеческое счастье… Получишь образование, найдешь свое место… Ты знаешь, что значит растить одной?

– Ты один меня вырастил. Конечно, тяжело, но ведь вырастил. Я хотела бы… чтобы ты мне тоже помог…

– Куда ж я денусь! Но как обидно, как больно. Почему это случилось именно с тобой… Разве твоя жизнь не такая же ценная, как наша крошка?

– Прости…

– Разве это любовь? Когда любовь, то не скрываются.

– Папа, я буду стараться… у нас будет обычное человеческое счастье…


Улыбающееся лицо дочери, а вокруг сверкающий универмаг с яркими витринами, наряженными манекенами, играет бравурная музыка. В огромном молле как будто бы праздник, праздник каждый день! Множество людей, обычные покупатели, они чувствуют себя как именинники, они улыбаются и предвкушают! Один магазин, другой. Сколько всего! Как нарядно, красиво, весело, всё хочется рассмотреть. «Давай сюда, здесь одежда, я этот магазин хорошо знаю – это модерн!» У дочери сияют глаза, она точно знает, что где расположено, идет быстро, уверенно. За ней нужно поспевать! Один ряд одежды, другой. Вот есть и мои размеры, очень нравится! А вот и верхняя одежда, костюмы… Как люди научились хорошо шить, такие ткани, яркие, нарядные! А вот блузки, красивые цвета… А где дочь? Найду, не потеряется. Один ряд одежды, другой… Тревога начинает шевелиться в душе. Дочь? Какой же огромный магазин, может быть, здесь кассы, нет, не видно. А в эту сторону? Где кабинки для примерки, она скорее всего там! Ряды, ряды одежды… Моя дочь, она была со мной… Она была со мной?.. Никого не видно поверх рядов висящей на плечиках одежды, только уходящий далеко торговый зал. Доченька была со мной?.. Слезы текут из глаз, это неприлично, не надо плакать. Буду бежать вдоль этого ряда, всё равно где-то есть выход! «Лиза, Лиза!» Не надо кричать, это неприлично, просто быстро иди, есть выход. Вот какая-то дверь, открыто, снова ряды одежды… Лучше вернусь обратно, дочь была именно там. Где дверь? Где?.. иди, не стой. Лучше иди. Дочери здесь нет. Наверно, мне показалось, что мы как всегда вместе. Иди домой, что ты забыла в этом магазине, иди домой. Тяжелая дверь поддалась, за ней темно, ветер бросает снег в лицо. Но ведь было лето? Ты сошла с ума, успокойся. Это зима. Ничего не видно вокруг, кроме снега, темно, фонари не горят. Нужно идти, что стоять. Иди, иди, дорогу ты прекрасно знаешь и в темноте. Дышать тяжело, тяжело, рвётся грудь, но нужно идти, все равно нужно куда-то дойти…

Резкий звонок в тишине ночи.

– Алло, алло!.. Лиза, это ты?..

– Да, мама, прости, другого времени не было.

– Конечно, что ты!.. Я понимаю. У вас сейчас сколько?

– Утро, восемь, собралась на работу. У меня не очень много времени, имей в виду, минут десять-пятнадцать.

– Я звонила тебе несколько раз, но как-то неудачно, была недоступна.

– Разве? Я не услышала, телефон не показал.

– Ладно, не страшно, ты же все-таки позвонила. Как ты живешь, как здоровье? Работа?

– Всё как всегда, ничего нового. Утром в такси на работу, вечером – с работы. Иногда заходит Иринка, обычно в субботу, ездим куда-нибудь погулять. На здоровье не жалуюсь.

– А что ты делаешь вечером?

– Мама, что можно делать вечером? Готовлю еду, сижу в интернете.

– Что ты ешь? Что готовишь?

– Господи, мама, что я ем. Да ничего особенного, йогурт, печенье, кофе, вечером покупаю суп какой-нибудь, жарю мясо, макароны готовлю. Особо ничего не хочется, так, что-то съесть…

– Что за супы ты покупаешь?

– Хорошие супы, тут недалеко, в супермаркете. Например, сырный или овощной.

– Ешь мясо, в твоем возрасте это хорошо, не сиди на диетах.

– Мама, мне пора!

– Лиза, звони мне почаще, я так скучаю! Я же одна, совсем одна.

– Опять ты начинаешь. У тебя есть работа, есть соседи. Ты вполне способна жить без меня. Так все живут.

– У меня иногда сердце…

– Прекрати, ты фантазируешь. Я же не могу тебе помочь. Иди к врачу.

– Я ходила, но врач выписал таблетки и ничего не объяснил. Даже анализы не назначил или кардиограмму.

– Мама, всё, успокойся. Тогда и сердце будет в порядке. Мне тоже нелегко, но я не жалуюсь. Не надо давить на меня своими проблемами.

– Зачем же тогда ты уехала? Так далеко! Америка!

– Мне пора на работу, привыкай одна. Обратно я не вернусь ни при каких условиях, ты знаешь. Всё. Не вернусь в вашу вонючую провинцию. Там мне ловить нечего. Сейчас ты одна, а потом я была бы одна. Я имею право это изменить?

– …А мы с тобой когда-нибудь увидимся?

– В ближайшие годы вряд ли. Конечно, если у тебя будут деньги на билеты? Туда и обратно. Посмотрим… Пока! Целую.

– Пока…