Гадюка

 
   Гадюка

       Было прекрасное августовское утро, когда природа ещё не рассталась с пышными летними одеяниями, но уже ночи стали прохладными, а воздух - чистым и прозрачным. Проснувшись относительно рано, я лежал в нерешительности, будить мне своих младших братьев или дать им возможность поспать ещё немного.
Наша семья из пяти человек проживала в небольшом городке Алатырь, затерявшемся на Приволжской возвышенности между лесами, озёрами, увалами и степью. Город расположился на высоком левом берегу реки Сура, берущей своё начало в Ульяновской области. Кроме Суры, близ города протекают и впадают в неё ещё две реки - Алатырь и Бездна. Однако, Сура всегда была более полноводной и широкой, и по ней даже ходили небольшие судёнышки. Сам город был заложен Иваном Грозным в качестве крепости на пути кочевых орд, идущих вдоль берега Волги с южного направления на Москву.
        Утратив своё первоначальное назначение, Алатырь превратился в небольшой купеческий город с ежегодными ярмарками, гостиным двором, с большим количеством лавочек и магазинов. В советское время город дремал, пока в него не пришла «большая» промышленность. Были построены два крупных завода: релейный завод Электроприбор и завод Электроавтомат.
         Главным инженером релейного завода в то время был мой отец, Матюшин Алексей Васильевич, а мама, Жаброва Галина Николаевна, работала преподавателем в железнодорожном техникуме. Я сам, и мои братья Володя и Саша, учились в школе. Тогда ещё не было принято устраивать «корпоративы», однако по праздничным дням довольно часто организовывались совместные выезды-пикники сотрудников предприятия на лоно природы. При этом не возбранялось брать с собой и детей.
        На одно из таких мероприятий родители взяли и нас.
С утра небольшое грузовое судно должно было забрать участников пикника  от алатырской пристани и доставить их к Красному яру - высокому, обрывистому, поросшему лесом, берегу Суры недалеко от села Порецкое. А вечером того же дня вернуть их в город.
       Я разбудил братьев, мы быстро собрались и стали терпеливо ждать завтрака. И вот мы уже плывём по Суре вниз по течению, с интересом рассматривая открывавшиеся живописные, словно требующие кисти художника, виды. Вместе с нами на корабле плыл ещё один мальчишка, чуть постарше меня, который быстро влился в нашу компанию.
      Спустя некоторое время судно ткнулось носом в берег в конце яра, где был небольшой овраг, и все участники пикника высадились на сушу. Взрослые занялись хозяйством, а мы с братьями, побродив по подножию обрыва, явно заскучали и попросили родителей отпустить нас осмотреть поросшие густым лесом окрестности. Родители были не против, и мы собрались в путь. К нам примкнул и наш попутчик, которому его родители позволили пойти с нами. Поскольку мы все трое были одеты в рубашки с длинными рукавами, в штаны по щиколотку и ботинки, то быстро собрались, всего лишь взяв с собой по куску чёрного хлеба. Паренёк немного задержался, готовясь к походу в лес. Рубашки с длинным рукавом родители ему не нашли, и поэтому с собой он прихватил лёгкую плащ-накидку, чтобы в случае чего спастись от комаров.
            Мы удалились в лес метров на триста-четыреста и двинулись параллельно берегу вверх по течению Суры, осматривая незнакомые нам места. Лес был смешанным, густые заросли орешника сменялись небольшими, покрытыми травой полянами. Слышался тихий шелест веток деревьев, и чуть- чуть пахло прелыми листьями. Иногда встречались хвойные деревья, и тогда воздух наполнялся смоляным запахом.  Всё дышало покоем и присущей только природе гармонией леса, неба, солнца и воздуха!
            Наш попутчик, которого, если мне не изменяет память, звали Юра, был меньше меня ростом, с тёмными волосами, чуть худощавым и крепкого телосложения. Юра явно хотел нам понравиться,  много говорил и старался во всём проявлять инициативу,  показывая, что в нашей компании он самый опытный знаток леса. Комары нас не очень донимали, и поэтому на очередной поляне мы решили передохнуть и подкрепиться хлебом. От предложенного куска хлеба Юра отказался, отошёл в сторонку и, достав из кармана складной нож, стал методично метать его в ствол большой берёзы. Мы съели хлеб, пожалев, что не взяли с собой воды, и подошли к нему, с интересом наблюдая за этим его занятием. Нож он метал неплохо, и нам, конечно же, захотелось попробовать и себя в этом деле. Однако метать нож, как нужно, нам явно не удавалось, и мы быстро прекратили это занятие. Напоследок Юра решил нас удивить и сказал, что попадёт ножом в торчавший посреди поляны трухлявый пень, несмотря на большое расстояние.
Мы удивились и заняли место зрителей в тени дерева в ожидании этого бесплатного циркового номера. 
         Юра метнул свой нож, и тот, перевернувшись несколько раз в воздухе, вонзился по самую рукоятку в основание пня. «Ну, ты даёшь!», - с долей восхищения произнёс я, и мы все вместе подошли к пню. Довольный произведенным эффектом, Юра наклонился и потянул нож за рукоятку на себя. Однако, клинок ножа полностью не вышел из древесины, но тем не менее кусок гнилого пня, оторвавшись от него, и  упал на землю, открывая скрытое под ним  углубление. В углублении же, свернувшись в кольца, лежала змея чёрного цвета. «Так это уж или гадюка?», - спросил я и вопросительно поглядел на Юру. «Сейчас проверим», - уверенно произнёс тот, схватив пальцами под челюсти змею, высунувшуюся из лунки с угрожающим видом. Он гордо извлёк из-под пня метровую змею, чтобы показать её нам. На треугольной чёрной голове я не увидел присущих ужам жёлтых или оранжевых пятен! «Это же гадюка», - понял я, удивляясь смелости Юры. Спустя буквально несколько секунд змея вдруг неожиданно извернулась и вцепилась зубами в руку Юры чуть повыше кисти руки. Тот сбросил змею на землю около пня и отошёл в сторону, разглядывая место укуса.
         Мы с братьями похватали первые же подвернувшиеся сухие палки и убили гадюку, а в это время из ямки под пнём выскользнуло несколько маленьких, тоненьких змеёнышей, которые  быстро поползли в разные стороны. Сгоряча мы уничтожили их тоже и только после этого подошли к Юре.
         Лицо у него было очень бледным, вид растерянный, а на руке, чуть повыше кисти виднелись две небольшие красные точки – след зубов от укуса гадюки.  «Надо срочно, сплёвывая, отсосать кровь из места укуса, - вспомнил я одно из правил поведения в лесу. – Правда, если не повреждены чем-либо зубы».  Однако, к сожалению, выяснилось, что и у Юры, и у нас, братьев, с зубами было не всё в порядке,  так что эта идея отпала сама  собой, хотя Юра всё-таки успел разок попытаться это сделать. «Тогда остаётся перетянуть ему руку выше укуса и идти к берегу Суры за помощью, - решил я. – Другого варианта просто нет!». Для этого нужно было иметь ремень, пояс или подходящую тряпку. А у нас, как на грех, этого тоже не было!
         Пока мы решали, что нам делать, Юре стало плохо, лицо посерело, и он на глазах стал слабеть. Наконец я сообразил оторвать с Юриной накидки верхнюю завязку и использовать ту в качестве жгута. Правда, было не совсем понятно, на каком месте руки накладывать жгут, насколько туго его надо было затянуть и как долго   можно было жгут не снимать! Я перетянул руку Юре сантиметров на пять выше места укуса, и мы все четверо направились на запад, к реке.
Сначала Юра медленно шёл рядом со мной, непрерывно требуя ослабить жгут, чтобы не отмерла кисть руки. Потом он перестал ориентироваться и не мог самостоятельно держаться на ногах. Мне пришлось  положить его руку к себе на плечо и периодически тащить его на себе буквально волоком. Несмотря на помощь среднего брата Володи, мы двигались довольно медленно, иногда останавливаясь на отдых, чтобы я смог хоть немного передохнуть. Спустя где-то полчаса, мы оказались на берегу Суры.
           Найдя подходящее место, я с братьями и Юрой съехали по куче песка с крутого берега яра и оказались у кромки воды. Идти всем вместе по песку к месту высадки взрослых было непосильной для нас, мальчишек, задачей. Надо было кому-то из младших братьев бежать за помощью. В это время на реке из-за поворота появилось небольшое грузовое судёнышко, гружённое под завязку песком. Мы с братьями начали бегать туда-сюда вдоль кромки воды, изо всех сил крича о помощи и размахивая руками, чтобы привлечь внимание команды судна. И, к нашей радости, нам это удалось!
          Судно, просигналив сиреной, сделало нехитрый маневр, и сумело пристать к берегу прямо возле нас. После короткого объяснения возникшей ситуации, я  и один из матросов перенесли Юру на судно и уложили  на носу. Судно отчалило, оставив моих братьев на берегу, и заспешило вниз по течению Суры к селу Порецкое. Когда судно проходило мимо места, где суетились взрослые, капитан дважды подряд включал сирену, однако никто из них не обратил на это внимания.
К своему ужасу, я увидел, что Юрина рука сильно распухла и опухоль преодолела повязанный на руку жгут! Мы с матросом сняли жгут и, несмотря на сопротивление Юры, сильно затянули тот ближе к локтю. Неожиданно для меня Юра стал пытался сорвать жгут, бормоча, что мы сгубим его руку. Мне пришлось пару раз ударить его по щекам, после чего он затих и, как мне показалось, потерял сознание. Судно спешило в Порецк.
         Добравшись до Порецка, капитан причалил не у пристани, а к берегу в том месте, где можно было быстрее добраться до районной больницы. Он и два матроса понесли Юру в гору до первой же улицы. Капитан остановил грузовик, мы разместились в его кузове, подняв туда же и Юру. После этого грузовик быстро доехал до больницы. Там нас встретил дежурный врач, и мы занесли практически беспомощного Юру в какой-то показанный врачом кабинет и уложили  на операционный стол. Врач снял жгут и быстро поставил капельницу для сосудистых вливаний выше локтя. «Пусть теперь кто-нибудь останется в качестве ассистента, а все остальные выйдут в коридор», - тоном приказа произнёс врач. Мои попутчики дружно показали на меня и быстро вышли. Я остался помогать врачу.
         «Держи крепко Юрину руку ладонью вниз и не дёргайся, чтобы я ни делал», - сказал врач и взрезал скальпелем место укуса гадюки. Кожа на разрезе разошлась, как будто её что-то сильно давило изнутри.   Скальпель продолжал углубляться, разрезая толстые мясистые слои опухоли на две половины. Края разреза разошлись и даже вывернулись наружу, но крови, тем не менее, не было! «Яд гадюки свёртывает кровь», - пояснил врач, увидев изумление на моём лице, и начал руками гнать вливаемый раствор к кисти руки. И тут я, что называется, «поплыл» - голова закружилась, ноги стали ватными, и мне стало жарко. «Сядь на кушетку, а то ещё грохнешься на пол, что я тогда с вами буду делать?», - приказал врач, не прекращая своих действий. Я с большим трудом сделал шаг и с облегчением опустился на кушетку.
             В этот момент в кабинет вошла вызванная на работу медицинская сестра. «Дай ему понюхать нашатырь, - скомандовал врач, - и не пациенту, а молодому человеку на кушетке, а то он ещё и сознание потеряет!». Нашатырь сразу же привёл меня в чувство, и медсестра принялась помогать врачу. Я вышел в коридор, где тихо сидела команда судна, и присоединился к ним. Через некоторое время к нам вышел врач и сказал, что Юра будет жить, с рукой ничего не произойдёт, но случай тяжёлый, и он пробудет в больнице не меньше недели. Довольные, мы все вышли на улицу и отправились в порт.
           По пути нам попалась столовая, и я почувствовал, что  изрядно проголодался, так как утром не успел позавтракать, как следует. Заметив мой явный интерес к столовой, мои попутчики решили туда зайти, чтобы подкрепиться, и позвали меня с собой. И тут я вспомнил, что денег у меня с собой нет, и стал смущённо отказываться. «Пошли, пошли, не выпендривайся, ты обед заслужил» - засмеялся капитан, увлекая меня в столовую. За обедом члены экипажа оживлённо стали вспоминать случаи  укусов гадюкой людей, которые им были известны от деревенских жителей.
            После обеда капитан попросил подождать его в столовой, пока он сходит на пристань. Спустя полчаса, капитан вернулся и сказал: «Я тут договорился, что тебя на лодке довезут до Красного яра к родителям, а мы проводим тебя к лодке, вернёмся на своё судно и пойдём дальше по маршруту».
Доведя меня до моторной лодки, где нас уже ждал крепкий мужчина среднего возраста, капитан и матросы, по очереди, крепко пожали мне руку, попрощались и ушли. Я сел в лодку, и мы довольно медленно, как мне показалось, поплыли к Красному яру, преодолевая быстрое течение Суры.
         Спустя некоторое время показалась песчаная стена Красного яра, а ещё минут через пятнадцать стало видно место высадки и толпу людей, стоявших у воды. Впереди стоял мужчина, наблюдая за маневрами лодки, который потом буквально бегом бросился к её носу, когда та причалила к берегу. «Что там с моим сыном?», - взволнованно спросил он. Я высадился на берег и встал около лодки. Народ, и в том числе мои родители, полукругом обступили нас с отцом Юры и приготовились слушать. В наступившей тишине я громко рассказал о случившемся и о словах врача. Немного успокоившись, отец Юры произнёс: «Сын не мог спутать ужа с гадюкой, он просто перед вами хотел похвастаться своим умением обращаться со змеями. Вот и похвастался! Спасибо тебе и братьями за помощь, а то непонятно, чем бы всё это дело закончилось?». «До Порецка подбросишь?», - спросил он владельца лодки. – «Конечно же, довезу», - ответил тот.
            Буквально через несколько минут лодка отчалила и пошла по течению в направлении Порецка.
            Народ не расходился, обсуждая детали происшествия, и хвалил моё поведение. Даже папа, обычно очень скупой на похвалу, произнёс: «Ты, Гена, просто молодец, что не растерялся». И улыбнулся! А уж про маму и говорить не приходилось – она явно гордилась своими детьми!
           Несмотря на подпорченный отдых, люди продолжали заниматься своими делами, и пикник состоялся, как это и было задумано.
         А вечером всех сотрудников релейного завода забрал пришедший небольшой сухогруз и доставил к Алатырской пристани, в том числе и нас с родителями. Всё хорошо, что хорошо кончается!

   P. S.
        Дней через пятнадцать выздоровевший Юра вместе с отцом пришёл к нам домой, чтобы сказать мне спасибо и подарить целую корзину отборных плодов из своего сада.               
                09.07,2023 год.