Там, где все знают друг друга

   ТАМ, ГДЕ ВСЕ ЗНАЮТ ДРУГ ДРУГА


  Древний Рим сыграл особую роль в истории человечества.
  Он начинался с небольшого поселения.
   В республиканском городе-государстве Риме был выкован «римский дух».
   Как все древние духи, это был недобрый дух, жизнеспособный, как сильный зверь
   Этот зверь оказался организационно сильнее своих соседей и начал расти.

   Римское государство было негуманным гуманитарным социумом.
   Его интереснейшей чертой оказалось то, что оно прошло все известные на сегодня формы государственного устройства и рухнуло, приведя прежнего самоотверженного и гордого римского гражданина к состоянию личностно ничтожного потребителя.
   Для этого Рим должен был стать огромной Империей, в которой «римский дух» начал угасать. 
   И вместе с ним угасала римская цивилизация.
   Личностная деградация сокрушила все слои римского общества, но, в первую очередь – правящий класс, от которого, при Империи, зависело - быть государству или не быть.
   И государства не стало.
   Римская цивилизация осталась в воспоминаниях.

   Античная Эллада ощущается, как утро нынешней культуры.
   Культуры, которые были раньше, похожи на предутренние сумерки, в которых было ещё много ночи.

   В античной Элладе не возникло централизованного государства.
   Попытка военного туриста Александра Филипповича Македонского создать нечто подобное оказалась настолько чуждой эллинскому менталитету, что возникшая многообещающая протоимперия стремительно развалилась после смерти завоевателя.

   У каждого города-государства Эллады был свой статус в эллинском мире.

   В «культурной столице» античной Эллады – Афинах – жило около двадцати тысяч свободных граждан и примерно столько же метеков – как правило, приезжих свободных людей, без афинского гражданства.
   Метеки были не только рядовыми «гастарбайтерами». Метеком в Афинах был, например, Аристотель.

   И это небольшое количество людей создало бОльшую часть того, что мы знаем, как древнегреческую культуру.
   Конечно, и в других полисах Эллады, были философы, литераторы, художники, скульпторы и инженеры. Но столица и в древности – столица. В неё стремилась элита эллинского мира.

   Сотни тысяч рабов, по социально-психологическим причинам, мы вынуждены не причислять к активным создателям эллинской культуры, хотя их вклад, безусловно, был.

   Характерно, что время городов-государств было наиболее плодотворным для культурного развития этносов – не только для эллинов, но и для всех  древних народов.
   Исключением, может быть, является Древний Египет. Но мы мало знаем об истоках его культуры.

   Психологический климат в относительно небольших поселениях, где, практически, все знают друг друга, влияет не только на взаимоотношения людей, но и на отношение людей ко всему окружающему миру и к самим себе.
   Возможно, эти условия оптимальны для проявления творческих способностей человека.

   Возможно, существует критическое количество людей в одном месте, при котором они взаимодополняют, а не подавляют друг друга, когда сила, организующая совместную деятельность, еще не превращается во власть, нуждающуюся в монополии насилия.

   Сегодня в мире много мегаполисов.
   По мере роста мегаполиса человек становится всё меньшей частью огромного целого и всё меньше способен влиять на жизнь этого социума.
   Люди утрачивают свою ценность не только в глазах друг друга, но и в собственных глазах.
   Это видно по их творчеству - достаточно увидеть образцы «современного искусства», в которых самовыражаются «творческие натуры».
   Ни чувства, ни мысли, ни мастерства. Один символизм, приводящий в восторг только автора и похожих на него натур, тоже не способных ни на что бОльшее.

   Талант творит понятное всем, в большинстве своём – людям, не проявившим особых талантов. А если творение надо объяснять, значит, автор оказался не способен донести своё вИдение, и, поэтому – не талант.
   При демократизации общества, людей, стремящихся творить, становится необычайно много, а таланты, по-прежнему, редки.
   Талант не «демократизируется».
   Зато появляется много толкователей.

   Количество людей, с которыми большинство из нас перебрасывалось хотя бы парой слов в течение жизни, вряд ли, превышает двадцать тысяч.
   А книг, как правило, прочитано ещё меньше.
   Но этого оказывается достаточно для формирования и проявления личности.

   Современные средства связи позволяют соприкасаться с миллионами, но это уже совсем другая форма коммуникации, как всякий массовый процесс, не очень способствующая пробуждению и расцвету талантов.

   Это - уже образование «мегаполиса» нового типа, в котором проще потеряться, чем найти себя.

   Начинается новый «виток спирали» развития «нашей» цивилизации, на котором каждый из нас, в новом «мегаполисе», рискует уменьшиться до ничтожества, которым эволюция имеет все основания пренебречь.

   Но времена не повторяются буквально.
   Сегодня, для каждого из нас, свобода выбора гораздо шире, чем во времена Рима.
   И мы, всё-таки  – другие, хотя и очень похожи на всех, кто жил до нас, потому что хорошо понимаем их.