Пожизненное увлечение

(Газ. Междуречье, № 139 (97118), 26 ноября 1994 г., с. 2)

– Я тебя, Полина, до смерти не брошу...
– А девки за ним как бегали!..
– Я доказал, что и в наших условиях можно выращивать высокие урожаи, если грамотно и со страстью трудиться.
 
Ему 70. Ей 73. Наработались они вдоволь. И вырастили сына, приёмного. Но какая разница, что приёмный. Родным он стал ещё тогда, когда двухнедельным взяли они его, чужого, на свои руки.
Теперь они отдыхают. Не в том смысле, что бездельничают. Это не в их правилах, да и хлопот хватает, когда есть подворье. Разве усидишь, пока носят ноги? Розы его теперешнее увлечение, Николая Викторовича, а увлечение всей его жизни труд, работа от всего сердца, со всем старанием.
– Мы хоть и старые уже, а в рот никому не заглядываем, не ждём, что кто-то нас должен поить-кормить. Сами все делаем, и не ноем. Пока руки-ноги действуют – хлопочем с утра до вечера. Такая у нас закваска.
– Труд, он вообще даёт человеку всё. Как бы ни было трудно, если хорошо трудиться и не опускать руки, а не митинговать, – результат будет.
– Мы оба трудимся. 47 лет вместе прожили. Честный труд – наш общий язык. Хоть на производстве, хоть домашний труд – его надо уважать.
О том, что в семье Костиковых культ труда, говорят многочисленные грамоты и медали, которые Николай Викторович получил за свою многолетнюю работу в сельском хозяйстве, за трудовые успехи. Одних грамот около 30, две золотые, серебряная и бронзовая медали за участие в выставке достижении народного хозяйства: орден Ленина за то, что будучи председателем тогдашнего колхоза им. Жданова в Карповке, сумел организовать дело так, что колхоз был одним из первых в районе по зерну, птице, животноводству. Особенно по выращиванию скороспелого мяса. Такая была поставлена тогда, в пятидесятые годы, задача перед сельскими тружениками. Вся речка Карпов- ка пестрила тогда птицей, до 80 тысяч утят брали в инкубаторе и выращивали. А орден Октябрьской революции – за выращивание овощей, в последние годы своей трудовой биографии Николай Викторович возглавлял овощеводческую бригаду, урожаи были высокие – 400-500 центнеров любых овощей с гектара.
– Я доказал, что и в условиях засушливого климата и бедных почв можно выращивать хорошие и постоянные урожаи. Показал людям, как надо работать. Вся моя бригада работала хорошо, ‘и я до сих пор благодарен людям за их трудовой энтузиазм.
Николай Викторович и eгo жена Полина Степановна живут в обыкновенном сельском доме, разве что в центре села. Это не «сногсшибательные» коттеджи и виллы многих нынешних руководителей, и хотя было у тогдашнего председателя законное право получить от колхоза готовый дом «под ключ», он им не воспользовался. Совесть не позволила. Строил свой дом сам, на свои средства, своими руками, и любит его. Да и как не любить, если в нем почти полвека «правит» такая замечательная хозяйка, надёжная и верная жена, а в доме всегда мир, уют, согласие.
Полина Степановна: – Был он такой скромный, но хваткий. За это его и полюбила. Девки за ним ухлёстывали! Всегда наглаженный, нарядный, спокойный. А он меня подсмотрел. Говорили тогда: «Ты не упускай его, он хороший». Не прогадала.
«Полина, я тебя до смерти не брошу», – говорил он мне, и исполняет своё слово. Мой муж – надежда и опора в моей жизни. Так вот мне посчастливилось в судьбе. Он у меня один на всю жизнь, никого больше не знала.
 Николай Викторович: – Мне с Полиной всегда было надёжно. Знал, дома все будет в порядке, потому и работал спокойно. А когда сильно уставал, она и не тревожила меня: сама и дрова нарубит, и скотину обиходит. И не ревновала меня.
Полина Степановна: – Мы понимали друг друга, ценили, и умели, если надо, прощать. И, конечно, заботились друг о друге. Вот он и секрет семейного счастья. А ещё нас тогда воспитывали родители в уважении к семье.
Николай Викторович перебирает старые фотографии, вспоминает. Разрумянился, в этом возрасте все любят полистать семейный альбом – словно жизнь заново проживают. Жизнь – она ведь как миг проходит, вот только был молодым и красивым, а глядишь – уже и на закате. Зато сын теперь в самой силе.
– Саша наш рос спокойным, уважительным, аккуратным. Он неотделим от нас. Наша опора на старости лет, а внучка – наша солнышко и радость... Эх, бабка, давно мы с тобой не фотографировались, в селе фотографа нет, а ехать – день потеряешь, да и как скотину бросить... Нет, всё- таки давай съездим...
– Николай Викторович, – спрашиваю я, – вот вы работали запоем. А какие ещё страсти были в вашей жизни?
– Страсть – не страсть, а любил рыбку да раков половить, и не столько для улова, а чтобы расслабиться на природе, отдохнуть от трудных дел. Спиртным не увлекался, а вот курил здорово! в 40 лет бросил. Решил, воли набрался – и легко бросил это дело. Ну и читать мы оба до сих пор любим. Особенно «АиФ». Что касается районки – она наш спутник жизни, и сколько бы она ни стоила, выписывать её всегда буду. Другой раз прочитаешь про друзей или знакомых – и так приятно становится...
Ему, ветерану труда, поднимавшему по-сле войны сельское хозяйство, больно смотреть, как под корень подрубается сельская экономика. Он наверняка знает, что рушится она не потому, что наш сельский люд разучился работать! Умел и умеет. Но поставлен он в такие условия, что хоть из кожи выпрыгни – результат плачевный.
– Ну а как насчёт земли в частную собственность?
– Да как, положительно к этому отношусь. У земли, у техники должен быть заинтересованный хозяин. Украинская поговорка «гуртовэ-чертовэ», то есть, что коллективное, за то пусть черт в ответе. Телята подохнут – спишут, трактор сломался – перекур! Чего экономить, беречь? Получил заработок – и до свиданья. Такие хозяйства можно было держать только на жёсткой дисциплине, а её уже давно нет.
Фермер же – лицо кровно заинтересованное. Он трактор купит, так вылизывать его будет, потому как знает: не сохранит его, завтра работать не на чем. В любом деле должен быть хозяин рачительный, сведущий в экономике.
Напоследок Николай Викторович показал мне тепличку, где он выращивает сортовые розы. А говорил, что нет особых увлечений. Да ведь розы – это и есть особое увлечение, к тому же – труд. Вот он и есть пожизненное увлечение, и Николая Викторовича и Полины Степановны. Закваска у них такая.