Пари

Пётр Иванович преподавал у нас основы ветеринарии. Высокий, широкоплечий, седой, в модных очках он рассказывал нам о множестве болезней, которым были подвержены животные. Медленно растягивая слова, он начинал объяснение новой темы с одной и той же фразы:
- Сегодня мы будем изучать симптомы ящура. Я когда-то сам пострадал от этой болезни…
После второго семестра стало ясно, что Пётр Иванович болел практически всеми смертельными болезнями, изложенными в учебнике ветеринарии. Исходя из серьезности заболевания, он должен был умереть еще в первом семестре, но  каким-то чудом ему каждый раз  удавалось избежать «деревянного бушлата».
Следующей по счёту болезнью в содержании учебника значилась сибирская язва. Излечиться от неё было невозможно, и я решил поспорить со своим другом Юрой, что Петр Иванович изменит алгоритм объяснения.
Юра же настаивал на том, что наш уважаемый доктор останется верен себе.
Разглаживая седые усы, Пётр Иванович начал тягучую речь словами:
- Тема сегодняшнего занятия чрезвычайно интересна, мы будем изучать смертельную болезнь…- Здесь возникла пауза.
Я победоносно посмотрел на Юру, сидевшего напротив меня.
- Сибирская язва неизлечима, к сожалению, - продолжил Пётр Иванович, - но мне удалось вылечиться, уникальный был случай, уникальный…
Я проиграл  Юре кружку пива.
-Дело было сразу после войны, - медленно продолжал преподаватель, чувствую по симптомам, что заболеваю сибирской язвой. Решил, будь, что будет, но перед кончиной хотя бы картошки вдоволь  поем. Пошёл на базар, продал свой единственный пиджак, привезённый из Германии и купил целое ведро картошки. Сварил, съел и лёг умирать на диван.
Пётр Иванович поднял глаза к потолку, словно вспоминая момент умирания, и закончил:
- Проснулся утром – никаких симптомов, оказался совершенно здоров.
Стараясь не расхохотаться, вся группа сидела с каменными лицами.
Только Галя решилась задать вопрос:
-Пётр Иванович, выходит, что вы нашли лекарство от этой самой язвы – вареная картошка?
- Ну, не могу утверждать, но факт есть факт. Нужно было проводить научные исследования…
Тут в дверь аудитории решительно постучали. Мы знали, кто это мог быть, потому, как так дерзко стучать мог только Семен Маркович, коллега Петра Ивановича по кафедре. У него всегда в запасе был медицинский спирт и Петр Иванович, оставив нас самостоятельно изучать сибирскую язву, довольно резво удалился. Боялся он лишь свою супругу, Римму Ивановну. Она часто приходила в аудиторию и находила Петра Ивановича в гостях у Семена Марковича. Тогда из коридора слышался её раздражённый голос:
-Петя, врач запретил тебе, у тебя сердце…Что за мальчишество?!
Мы любили слушать истории Петра Ивановича, он прожил долгую и трудную жизнь и его истории никогда не заканчивались.

В преддверии дня Победы он стал рассказывать нам о войне.
-Дело было в Польше. Сбросили меня с радистом на парашюте в тыл к немцам, с заданием наладить связь с партизанами перед наступлением. Пока летел, потерял очки. Приземлился удачно, но ничего не вижу.
Вспоминая,
Петр Иванович задумался, достал папиросу из пачки «Казбека», помял пальцами и положил назад.
-Заполз я в стог сена, лежу, думаю, что делать. Надо искать радиста. Вдруг слышу немецкую речь – по дороге идут двое фашистов. Один ведет велосипед. Я вылез из укрытия и обоих снял своим штык-ножом. Пригляделся, а у одного очки на носу. Надел, Вижу лучше, чем в своих. Радист потом спросил, вроде ты, Петруха, в других очках прыгал. «Трофей»,- говорю ему…
Мы посмеялись этой истории, полагая, что Иваныч рассказал нам фронтовую байку.
Но, когда в день Победы мы увидели Петра Ивановича в костюме, на котором блестели два ордена Славы и алели две Красные Звезды, стало стыдно за наше неверие…