Самогон

Игорь Васьков не любил рыбалку, хотя родился в Костромской области, где много рек и озёр. В начале 1981 года, накануне его призыва на службу в Советскую армию, Игорь с братом Женей и отцом Николаем Сергеевичем отправился на охоту.
- А рыбу там ловить мы будем? - всю дорогу от их городка до зимовья на берегу речки десятилетний Женя ныл.
- Будем! - пришлось сказать Игорю.
По приезду на место охоты, многочисленная компания разделилась по интересам. Небольшая группа охотников во главе со старшим Васьковым двинулась в лес за трофеями. Остальные мужики начали жарить шашлык, а Женька вспомнил данное братом обещание.
- Пойдём рыбу ловить! - как клещ вцепившись в его рукав.
После получаса интенсивного нытья и уговоров Игорь сдался. Пока остальные суетились с мангалом, он ухватил палку, стоящую у стены, и рванул к проруби на реке. Пошурудив в подёрнутой ледком воде дубиной, он авторитетно заявил:
- Видал, нет рыбы! Спит она, да и тебе пора!
На задаваемые младшим братом вопросы ответы не были озвучены и он, ухваченный за шиворот, был оттранспортирован в зимовье, где вовсю звенели стаканы.
- Завтра! - пообещал Игорь, которому не терпелось стать взрослым и попробовать местный виски. 
В силу того, что водка в магазинах стала дефицитом, старший Васьков приловчился гнать собственный алкоголь. Также поступали другие охотники, которые привезли горячительный напиток, разлитый по бутылкам из-под водки. Когда братья вернулись, праздник начался с тоста:
- За удачную охоту!
Стаканы звенели, самогон лился рекой, жареное мясо съедалось, а не теряющего надежды Женьку отодвигали куда-то в угол, где его никто не слышал и не видел. Утро началось с хриплого голоса:
- Вставайте, мужики, похмелиться бы надо!
Предложение было своевременным, даже на свежем воздухе похмелье дело тяжёлое, но похмеляться было нечем. Хотя любой из взрослых мог поклясться, что вчера оставалось ещё много веселящего напитка.
- Даже для четверых здоровых мужиков пять литров первача это многовато! - недоумевали они. - Ну и Игорёк немного помог…
Пустые бутылки были, а полных нет. После получаса интенсивных поисков с не проходящей сухостью во рту и тошнотой у кого-то хватило мозгов обратить внимание на посапывающего во сне Женьку. С вечера он по причине своего малолетства был самым трезвым, то решили будить его.
- Женёк, ты не помнишь, у нас вчера самогон оставался? - растолкав пацанёнка, в один голос поинтересовались мужики.
- Да, много! - продрав глаза, подтвердил тот.
- И где бутылки? - с надеждой, что ещё не всё потеряно, спросили его.
- В проруби! - с детской наивностью поведал он.
Шок был страшным, сухость во ртах удвоилась, глаза остекленели.
- Как они там оказалась? - после гнетущей паузы поинтересовался брат.
- Я их туда кидал, рыбу будил! - всё так же искренне заверил Женька.
Бить его все по той же причине малолетства не стали, но как всегда бывает в таких случаях, крайний-то должен быть. Крайним стал Игорь.
- Ну и правильно, - обосновали коллективом, - зачем пацану мозги компостировал рыбалкой?
Они всей компанией пошли к речке и определили:
- Глубина протоки метра полтора, дно илистое, его там ещё на полметра.
Поэтому тыкать палкой было бесполезно. Все посмотрели на Игоря.
- А почему я? - взревел он.
Гнетущая тишина и без альтернативность выбора были ему достойным ответом. Тихо скуля и вспоминая Женькину маму, парень разделся.
- Куда кидал? - скукожившись как чернослив после усушки, поинтересовался он у Женьки.
- Туда! - махнув рукой в сторону норд-оста, заверил младший брат.
Метровая в диаметре прорубь приняла Васькова, поглотив его душераздирающий крик. Секунды тянулись как часы, когда на поверхности проруби показались его глаза, занимающие всю водную поверхность, народ проявлял беспокойство. Но больше всех беспокоился Женька.
- Игорь, - он бросился к нему, - ну чё, рыба там есть?
После десяти секунд ненормативной лексики, прояснявшей, что рыбы тут отродясь не было, как и самогона, пацан подкорректировал направление.
- Может, я туда кидал! - ткнув на норд-вест, - темно ведь было!
Второе погружение Васьков выдержал с трудом. Когда его синюшное тело было обуто в валенки и укутано полушубком, он издавал вибрацию. В радиусе десяти метров начал потрескивать лёд. Бегающего вокруг него Женьку интересовал тот же вопрос:
- Есть ли там рыба?
- Ка-ка-ка-я ры-ба-ба, бутылки гд-е-е? - проревел он.
- Там… - махнул рукой Женька, указывая в противоположную от поисков сторону, - точно там, я вспомнил!
На третье ныряние Игоря было больно смотреть всем, кроме пацана. В этот момент к зимовью вернулись охотники. Охота удалась на славу, но в избе они никого не нашли. 
- Странно, что никого нет, - огляделся Васьков, - хотя по обстановке видно, что с вечера тут была приличная попойка!.. Стол завален остатками закуски и горами окурков.
Не было его двух сыновей. Пришлось идти по их следам, которые вывели к реке. Вид с бугра на протоку был прекрасным. У проруби, из которой они черпали воду для баньки, сгрудилось четверо мужиков, Игорь и Женька. Старший сын скинул полушубок и, представ в полном неглиже, с криком атакующей чайки рухнул в прорубь.
- Морж блин! - мелькнуло в уме Николая Сергеевича.
Когда приблизился к моржу, Игорь трясся после третьего погружения.
- Пап, а Игорь говорит, что рыбы нет! - увидев отца, произнёс Женька.
- Да есть, есть тут рыба, ты скажи только где самогон, - с явным желанием убить взревел кто-то.
- Есть?! А она не спит? - прячась за родителя, поинтересовался сын.
- Какой спит, я там и чертей наверно уже всех поднял! - воскликнул синий брат. - Куда бутылки бросал?.. Ведь помру же от холода!
- Они там! - махнув в сторону зимовья, заверил Женька. - Я их в снег у
сарая закопал. - Пап, а пап, а мы с тобой будем рыбу ловить, Игорь говорит, что она здесь есть и не спит.
После этой поездки на охоту Васьков возненавидел рыбалку и полюбил алкоголь. Именно его больше всего не хватала ему, когда следующей весной он оказался в воюющем Афганистане.
- Служу на заставе, - написал он в письме домой. - Всё нормально!
Советские военные колонны ходили только в светлое время суток.  Стационарные укреплённые блок-посты, бронетехника и спаренные зенитные установки на грузовиках в составе колонн, а также прикрытие вертолётами с воздуха создавало иллюзию защиты.
- «Духи» оседлали дороги и научились громить колонны, - понял Игорь.
Он видел, как моджахеды «запечатали» колонну, прошедшую их заставу, подбив головную и замыкающую машину в узком месте горной дороги. Затем расстреливали машины на выбор из гранатомётов.
- Факелы горящих бензовозов так же привычны, как остовы сгоревших машин и бронетехники вдоль дорог! - равнодушно думал Васьков.
Насущные вещи волновали его значительно больше. Еду на заставу они получали в полку, на месяц вперёд и сами готовили.
- Красной рыбой неркой закормили, - жаловался родителям в письмах.
Консервы, масло, тушёнка, макароны, картошка, иногда в банках была, хлеб в пакетах, но чаще из пекарни. Игорь оказался одним молодым на малочисленной заставе, и остальные бойцы гоняли его, как сидорову козу.
- Скорее бы прислали пополнение… - мечтал он.
Чтобы заработать авторитет Васьков предложил гнать самогон, сам страдал от отсутствия алкоголя. Идея понравилась. Из подручных материалов он собрал самогонный аппарат, как в отчем доме.
- Теперь можно поставить брагу, - учил он товарищей. - Нужен сахар.
- Значит, возьмём меньше «Дамских», - решил сержант Ивасюк.
Вместе с едой они получали сигареты «Донские», но можно вместо них брать сахар. Поэтому трём, прибывшим на заставу «чижам» курить почти не давали, получая на них дополнительный сахар.
- Теперь и умирать не страшно! - пошутил Игорь, когда сняли пробу.
Самогон после этого был всегда. Даже из полка приезжали к ним с сахаром, и Васьков им гнал, оставляя половину от готового продукта себе.
- Так жить можно! - радовался он.
Воду привозили регулярно, была бочка на колёсах ёмкостью пятьсот литров. Баньку построили из ящиков от «Града». Даже бассейн был, но наливали редко, договаривались с «наливником», водителем водной машины.
- В её цистерну влезает, как раз пять тонн воды… - знал Васьков.
Его даже на время командировали в полк, чтобы научил местных искусству самогоноварения. Место, где находилось расположение командного штаба, имела особенность, ветер проходил как по аэродинамической трубе, или как по колодцу.
- Ветер дует сначала с севера на юг, - пояснил ему рядовой Мухин, которому он передавал знания. - Потом затишок, и ветер дует в противоположную сторону.
«Духи» знали особенности местности и вели стрельбу в момент затишья. Обычно в обед и по ночам. За год службы в штабе полка Мухин ни разу не выходил из укрытия в туалет ночью. В сумерках ходили на толчок с гранатой или АК-74, чтобы не захватили врасплох.
- Курить в темноте надо так, чтобы тебя по огоньку сигареты снайпер душман не увидел... - предупредил он.
Как назло, Игорь накануне выгнал первую партию и запил ядрёный напиток литром воды. Это дало о себе знать в три часа ночи. Васьков проснулся, накинул на голову шапку, одел тулуп и бегом в туалет, который был за территорией штаба. Только сделал дело - «духи» начали стрельбу.
- Вот будет стыдоба, - подумал он, - если меня накроет в таком виде.
Стрельба была частой, снаряды ложились плотно. Под ногами земля горела. Одна ракета, срикошетив от крыши штаба, через окно попала в здание напротив, прямо на койку, где до этого лежал Игорь.
- Слава богу, ракета зажигательная! - остальные бойцы выскочили.
Штаб и казарма оказались в огне. Комбат, зампотех, замполит были на морозе, в одних тельняшках. Тут прибежал Васьков в шапке и тулупе. Комбат сделал глаза, равные тем, что были у Игоря после ныряния в прорубь.
- Я думал с тобой уже всё… - признался майор. - И накрылся наш подпольный самогонный завод.
Выслушал он от командира русский фольклор, но радость встречи была обоюдной. После этого случая Васьков начал думать, что он заговорённый. Он вернулся на заставу и стал позволять себе часто выпивать самогона. Весной так напился, что, не соображая, что делает, отошёл в «зелёнку» поспать. Там его обнаружили «духи», но убивать не стали, а забрали с собой.