Дичью станут не все. Рассказ 6

Рассказ 6. Память

Я в ярости.

Полгода трудов — вечность по меркам этого жалкого мира и миг по меркам моего — окончился проигрышем. Мечи, созданные стариком, уснут на стенах запертого дома. Дети, обученные управлять мечами, дремавшие в моих объятьях так долго, забудут меня как мутный сон.

А кусачие букашки, которые натворили все эти дела, даже ни разу не назвали меня лесным царем. Для них я дух, просто дух, безымянный, неназываемый, враг.

Они куснули, и тотчас спрятались, подлые, оказались там, где мне их не настичь. Король приказал обшарить все уголки замка и искоренить все, до последнего, ростка лиан. До него не дотянуться. Рыжая ведунья и лохматый бродяга прячутся в Высоком Королевстве, туда не пробиться сквозь неодолимую твердь холмов.

Мне хотелось бы прорасти в их мозг, их сердца, их внутренности, свернуться в них пружиной, а потом разорвать их.  Но что это я? Никогда раньше я не думал так, как мыслит растение, жалкая лоза, бессильная, способная только медленно врастать во что-то или, в крайнем случае, опутывать и сжимать. Будь я змеем, и то я был бы способен на большее.

Пытался ли я овладеть телами, более сложными, чем лианы? Да! Но люди в этом мире слишком хрупки. Едва соприкоснувшись со мной, их оболочка разрушается. Наибольшее из того, что я мог извлечь из них – это превратить их в привидения. Даже если я говорю с ними очень тихо, они начинают сходить с ума. Лишь дети могут слушать меня, но все-таки они боятся меня больше, чем обожают, почитают больше, чем любят. А теперь у меня нет и детей …

Прошлое, то, кем я был, жжет меня. Оно донеслось до меня сквозь связь с той лианой, которую я хитростью, сквозь расстояние и время послал в логово настоящей магии. Как же я надеялся на встречу с волшебством! Но маги, которые склонились над лозой, усмехнулись и убили мою посланницу. Эти лица, эти усмехающиеся лики были лицами старых врагов, которых я узнал, вспомнил. Но, извиваясь от ужаса перед смертью, я также вспомнил, почему мы враги, как мы ими стали, и придумал кое-что, что теперь послужит моим целям.

Нож коснулся лианы-посланца, а меня озарило воспоминание. Когда мой мир, полный сияющей магии, был еще жив, наш орден воевал за право владычества с другим орденом - магами слияния. Мы, великие маги - охотники, назывались магами поглощения.  Сильное поглощает слабое, давая ему новую жизнь и новый шанс, включив его в свой жизненный цикл. Это то, без чего не мыслима жизнь и ее движение вверх, к новым охотам и новым победам. Мы были быстрыми, смелыми и безжалостными. Мы растоптали орден слияния, всех, кроме шести трусов, бежавших с поля боя. Шестерка беглецов покинула наш мир, который однажды потряс катаклизм, уничтоживший нас в одну секунду. И я не верю, что это случилось, потому что мы нарушили гармонию своего мира.

Среди беглецов была и та, которая когда-то нравилась мне, хоть она и была из стана врагов. Я познакомился с ней однажды, сотни веков назад, когда охотился в нашем тогда еще живом и юном мире на водного змея, хозяина горячего источника в горах, кишевших козами и горными львами. Поймать змея и овладеть его силой означало для меня подняться на ступень над другими магами моего клана, получив возможность колдовать и в воде.

Я подобрался к водному змею совсем близко и заметил вдруг, что не только я слежу за ним, но и горный лев, притаившийся за камнем. А змей, казалось, играл со львом, подплывая к берегу то ближе, то игриво отплывая от него. Я бросил копье в змея, но промахнулся, а лев вдруг издал рык, явно обращенный ко мне. Я в ярости собирался прикончить льва, но путь мне вдруг преградила женщина-маг из клана магов слияния. Женщина с почти белыми сияющими волосами, которую я и раньше несколько раз видел.

— Какой же ты глупец! Подожди ты немного, и случилось бы самое невероятное превращение. Я слила бы змея и льва, которые так нравились друг другу, и получила бы самого настоящего водного льва. А теперь ты спугнул это чудо!

Я готов был вцепиться ей в горло от ярости, так взбесили меня ее слова. И вдруг что-то вроде молнии прожгло меня и остановило. Она сама была куда более ценной добычей чем какой-то там водный змей. Многого мне стоило превратить гримасу ярости в самую очаровательную улыбку, на которую я только был способен.

— А что тебе лично дало бы такое превращение, моя красавица?

Она посмотрела на меня, широко раскрыв глаза от удивления.

— Мне ничего, но такое слияние украсило бы наш мир!

Она ушла, пожимая плечами и возмущенно что-то лопоча, не догадываясь, как близка она была к собственной гибели.

Но я запомнил ее и не раз пытался напасть на ее след. Но то ли я был еще слишком неопытен, то ли она слишком хитра для меня, сколько я ни старался, выследить ее мне так и не удалось.

А когда я узнал, что в той битве кланов именно она бежала с поля боя, я испытал что-то вроде радости, удивившей меня самого.

Мы надолго забыли о беглецах, а ведь они были единственными, кто остался в живых после гибели нашего мира.

Мог ли я предположить, что это они, те шестеро, встретят мою лиану-посланца в магическом месте, на которое я возлагал столько надежд?

Глядя на окружающее глазами своей посланницы, я понял, что беглецы и создали то место, где скопилась благословенная магия. То место, где она приливается дождем и разлита океаном.

А среди всех голосов, которые говорили о лиане, я услышал ее, такой незабываемый и звонкий, голос. Почти забытый голос прекрасного и высокомерного мага слияния.

«Нет, нет, с такими, как он не может быть никаких экспериментов. И уж тем более мы никак не сможем использовать его для борьбы с ему подобными. Он безумно хитер. К тому же он болен и одержим идеей охоты. Такие как он погубили наш мир, ненасытные …».

Неужели это сказала она?

«Мир живых лиан? Вот несчастные… Стоит поискать этот зараженный мир. Сами они из этой истории не выкарабкаются». Вот такими были самые последние их слова, которые я услышал.

А ведь они были когда-то изгоями. В отличие от нас, благородных охотников, они – нечистые подглядывальщики, шпионы. Их магия не разит как молния, она таится, подкрадывается, нащупывает. Трусы, беглецы, как оказалось, они не растворились и не исчезли во вселенной. Они населили ее своими колдовскими творениями, мерзкими, созданными их унизительным волшебством. Они, не мы, владеют теперь вселенной. А таких как я они стирают в пыль.

Они ищут существа, не похожие друг на друга, но испытывающие взаимное притяжение, симпатию. Годами они наблюдают за ними, дожидаясь момента, когда можно создать нечистый союз, слить непохожие сущности, создав новое. В результате они получают непонятные, извращенные создания, от которых не знаешь, чего ждать. Они не верят в силу карающего удара, они верят в случай, подмену, стечение обстоятельств, случайные чувства. Они населили миры лешими, русалками и оборотнями. Кто теперь вспомнит о некогда славных демонах ураганов, о грозовых богах, о богинях смерти.

И вот тут-то, в момент, когда моя лиана – посланец умирала, а я корчился от бессилия, мне пришла в голову одна мысль. Сначала она показалась мне странной и даже отвратительной. Потом, когда тонкая ниточка связи оборвалась окончательно, я понял, что должен использовать добытую таким трудом память.

Если магию поглощения я потерял, потеряв свою личную силу, то почему бы мне не попробовать магию своих врагов? Почему бы мне не испытать магию слияния, ведь для нее мне нужна не столько своя сила, сколько сила других?

Если поначалу мысль о магии слияния была просто шальной мыслью, то после потери детей и мечей, я задумался о ней всерьез. Что я знаю об этой омерзительной, но такой необходимой мне в этом пустом мире магии?

Магия слияния возникает как искра, как молния тогда, когда рождается любовь между совершенно непохожими сущностями. Маги слияния знают секрет, как находить несочетаемое, обладающее взаимным притяжением.

Я не обладаю ни их знаниями, ни их наблюдательностью. Мои охотничьи инстинкты мне тут не помощники.

А что, если я пойду другим путем? Я знаю сущности в этом мире, которые любят друг друга, но не могут слиться. Более того, эти сущности и порождены, и разлучены мной. У меня есть призраки, древесные демоны, дети, которые слышали мои песни, заколдованные мечи. Не так мало, если уж на то пошло. И все они имеют свои человеческие истории, свои исковерканные жизни, свои страсти и свои сердца, оторванные от любимых. И все они пронизаны моей магией. А что если …

Вот в этом месте я был готов расхохотаться. Какая ирония! Неужели я собираюсь сливать воедино себя и … себя? Что за восхитительный акт любви это будет!

Но какие существа я хочу в результате получить?

Итак, они должны иметь сильные, могучие тела, не испытывающие постоянную, мучительную боль, как древесные демоны, и не исчезающие, лишь только их коснется свет солнца, как призраки. И еще, я хочу, чтобы они слушались меня. Маги слияния твердят, что их волшебство возможно только при свободе воли сущностей, вовлеченных в магию, но мои детища сольются свободно, тут проблем не будет, а уж что будет потом, когда в них заговорит мой голос, мы посмотрим.

Я должен быть готов встретить магов-трусов, когда они появятся в Междугорье. Ненавистные. Рано или поздно они придут сюда, чтобы вырвать с корнем мою магию, превратив и этот мир в свою вотчину. Но я буду бороться. Я буду хитер, скрытен и очень, очень осторожен.

Добро пожаловать в мир охотника …