Смотритель Галереи. Наталья Крандиевская-Толстая

(наброски к прозе)

+
Признайтесь откровнно, кто в юбилейные для Санкт-Петербурга дни перечитывал «Петра
Первого» Алексея Толстого?.. Его «Хождение по мукам» я читала ещё в отрочестве, когда моя
старшая сестра сдавала выпускные экзамены на аттестат зрелости. Просто выдернула из стопки
её книг первый попавшийся под руку том. А потом посмотрела телевизионную киноверсию…

+
Лев Толстой создал образ Наташи Ростовой из характерных женских черт двух близких ему
женщин – Софьи Андреевны и её сестры Татьяны. Алексею Толстому удалось из одной женщины
списать образы двух сестёр своего романа – Кати и Даши. Прототипом этих героинь была его жена
Наталья Крандиевская, которая стала графиней Толстой после того, как ушла к популярному в
советской России беллетристу – «красному графу» Алексею Толстому.

+
Бунин был раздосадован, когда Наталья Крандиевская (его любимая ученица) увезла графа
Алексея из эмиграции в чудовищную страну «Окаянных дней». Она писала дивные стихи, но
оставила их ещё в Берлине. А когда-то была пятнадцатилетней прелестницей, пленявшей сердца
завсегдатаев дореволюционных литературных салонов…

+
У меня нет намерения писать биографию этой незаслуженно забытой, недооценённый поэтессы,
которая заняла бы достойное место рядом с Анной Ахматовой и Мариной Цветаевой. Есть очень
одарённые люди, которые зачёркивпют свою творческую жизнь во имя банальной земной любви,
что большая литература и поэзия считает предательством.

+
В тридцать пятом, в пору тихой и мучительной зрелости, Наталья Крандиевская-Толстая  напишет
простые, но потрясающие душу строки:

А я опять пишу о том,
О чём не говорят стихами,
О самом тайном и простом,
О том, чего боимся сами.

Судьба различна у стихов.
Мои обнажены до дрожи.
Они – как жалоба, как зов,
Они – как родинки на коже.

Но кто-то губы освежит
Моей неутолимой жаждой,
Пока живая жизнь дрожит,
Распята в этой строчке каждой.

+
<Продолжение следует>.