Пазл восемнадцатый

Мы — «але-гоп…», а она — «вуаля»!

Дядюшка Мокус

Валерий Шульжик
Фунтик Неуловимый



Пазл восемнадцатый

- Нам сюда!

Женщина с пепельными волосами – волной распущенными по плечам - руки которой заняты подносом с кофейником, чайником и чашками… в общем, разными предметами из числа необходимых для организации совместного употребления чая и кофе – каждому, как говорится свое! – повернула к девочке свое лицо.

Серые глаза этой… нет, вовсе не служанки-кухарки-горничной, правильнее сказать, домоправительницы, встретились с синими глазами Гостьи. Она улыбнулась девочке – такой смущенной улыбкой, как будто чувствовала себя виноватой в том, что вынуждена была все-таки привести ее сюда.

Гостья ответила ей в том же стиле – мимическим способом того же рода – но улыбка на ее лице была, все же, несколько иной. Настроение, которое читалось в ней, имело несколько иные, чуточку более экспрессивные оттенки. Смущение, робость, неуверенность, доходящая до боязни…

Ой, нет… Боязнь на ее лице, конечно же, присутствовала. Но это была боязнь совсем иного рода. Девочка опасалась… вовсе не за себя. Она боялась подвести ту, кто приняла на себя заботы о ней, Гостье, в этом Доме.

Женщина-домоправительница прочитала… кажется, не только эти эмоции на ее лице, но и нечто более глубокое – кажется, ей стали ведомы все-все ее мысли, полные тревоги от предстоящего. Она покачала головой – обозначив отрицание страхов своей подопечной. Та смущенно вспыхнула лицом своим и, торопливо кивнув, попыталась выйти из этой молчаливой беседы простейшим способом – шагнула вперед, огибая собеседницу, и повернув ручку, открыла ей дверь.

В принципе это было вполне логично, поскольку ее поднос был куда легче, и девочка смогла удержать его одной рукой – снизу, как говорится, на растопыренных пальцах. Однако ее Старшая вовсе не потеряла с нею визуальный контакт и четко указала направление движения Гостьи – дескать, давай, ты первая! Девочка вздохнула и… несмело переступила через порог.

Комната… показалась ей смутно знакомой. То ли столовая, то ли… Нет-нет, скорее уж это гостиная какого-то дома… исполненного благородной старины – именно так! У стены, расположенной напротив двери - справа, почти в углу - находился растопленный камин – дрова в нем потрескивали, и отблески огня играли в глубине очага – это было так уютно!

Сама комната – как и весь дом! – была освещена лампами, несколько напоминавшими электрические. Горели они, правда, безо всякого намека на нити накаливания или же люминесцентные трубки. Казалось, свет там давало… нечто живое, полное какого-то странного мягкого тепла, весьма энергонасыщенное и яркое – немного похожее на шаровую молнию, но вполне безопасное. Это самое нечто, наполнявшее лампы, давало свет близкий к тому, какой дает пламя обычной свечи – правда, гораздо ярче!

Слева от камина располагался небольшой стол, наверняка, специально предназначенный для чаепития – то ли домоправительницей, вошедшей следом, то ли самим Хозяином этого Дома.

Он сидел за столом в кресле старинного вида, с высокой спинкой. Этот предмет меблировки сиденьем своим был вровень с двумя изящными мягкими стульями, стоявшими напротив него - очевидно, что стулья эти предназначены были именно для домоправительницы и оробевшей Гостьи.

Следует отметить, что Гостья если уж и не была шокирована внешним видом Того, кто призвал ее в этот Дом, то, во всяком случае, сильно удивилась. Возможно, девочку ввели в заблуждение картинки в тех самых Книгах, которые она о Нем читала.

Из того величественного образа, который она всю дорогу рисовала себе, в попытках представить, как Он выглядит, в реале присутствовала только седая борода – кстати, вовсе не та, роскошная, которую любят изображать художники, обозначающие Его как Патриарха Мироздания. Борода Хозяина дома сего была вполне умеренной длины и очень аккуратно – даже стильно! – подстрижена.

Грива седых волос… Да, некий намек на нее был – в смысле, видно из нее было только несколько прядей. Остальную часть шевелюры скрывал зеленый шелковый платок, свисавший концами своими Ему ниже лопаток – причем, повязан он был как бандана какого-то деятеля сцены, играющего музыку, но далеко не классическую. Это впечатление усугубляла джинсовая куртка, надетая нараспашку, под которой виднелась простая футболка насыщенно-темного зеленого цвета.

В общем… Внешний вид совершенно не подходящий для Того, Кого она ожидала здесь увидеть. Однако, предъявлять претензии и делать Ему замечания – за несоответствие Его внешности исходным ожиданиям Гостьи… Едва ли это было разумно, тактично и… хоть сколь-нибудь уместно! Все-таки, Его Дом – Его Правила!

Девочка смущенно потупила очи долу. От собственных рассуждений о внешности Того, Кто ее сюда пригласил – мыслей столь же нелепых, сколь и наглых, если говорить начистоту! - ей стало совсем неловко.

Впрочем, Хозяин Дома сего в ответ на ее мысли просто мягко улыбнулся. Кажется, Он вовсе не был на нее в претензиях – во всяком случае, по этому поводу точно! И это радовало!

- Здравствуй, Надя! – произнес Он красивым мягким баритоном. – Я рад, что ты все-таки добралась!

- Здравствуйте… - смущенно пробормотала адресат этого любезного обращения.

- Проходите и присаживайтесь! – продолжил Тот, кто явно ждал их обеих. – Вы молодцы, приготовили все, что нужно! В смысле, все как я люблю!

Он призывно махнул рукой. Девочка оглянулась на свою Старшую и получила от нее… то ли призыв, то ли команду принять высказанное Им предложение. Причем обращение свое домоправительница снова умудрилась обозначить чисто визуально, без слов – движением глаз и выражением своего лица. 

Девочка прошла в указанном ей направлении и остановилась как раз возле стола, не зная, что же делать дальше – в смысле, боясь поступить неправильно, вразрез с пожеланиями Хозяина Дома сего… и в условном противоречии с тем статусом, который Гостья так остро чувствовала за собою… с некоторых пор. 

- Смелее! – ободрял ее Тот, кто уже сидел за столом. – Поставь поднос на стол, бери себе любой стул и присаживайся!

И пока девочка выполняла это его распоряжение – высказанное достаточно мягким тоном, а вовсе не жестким приказом - Он обратился к своей домоправительнице.

- И ты тоже будь любезна, составить нам компанию, - произнес Хозяин Дома. И добавил:
- И пожалуйста, давай без церемоний. Хорошо?

- Хорошо! – ответствовала Ему эта самая пепельноволосая женщина.

Она прошла к столу, поставила поднос рядом с тем, который принесла с собою Гостья. Потом составила все принесенное, с плоскостей резного узорного серебра на красное дерево столешницы, забрала оба подноса – как большой, на котором находились главные столовые приборы, так и маленький, на котором Гостья принесла немного сладостей-прикусок для чаепития! – и переложила их на маленький столик, стоявший у камина. Далее домоправительница прошла к свободному стулу и уселась на него, изящно «прогладив» под собою подол своего длинного серого платья, снизу, руками к коленям - чтобы лишний раз его не примять. Вряд ли это было так уж необходимо – в этом-то Доме! – однако привычка, видимо, действительно вторая натура, во всяком случае, в этой ее конкретной ситуации точно!

На секунду за столом воцарилось молчание. Девочка явно оробела – шутка ли, оказаться за одним столом с Тем, кто может сделать… скажем прямо и уклончиво - в одно и то же время! - весьма и весьма серьезные вещи, в любом уголке Мироздания. Захочет ли Он их делать – это другой вопрос! Но может, это факт!

- Вот Мне интересно, а зачем здесь стоит этот… чайник? – задумчиво спросил Хозяин Дома. – И чашки… целых две… до сих пор пустые. Это… нормально?

- Ой, прости… - домоправительница смутилась и, взявшись за упомянутые предметы столовой сервировки немедленно налила чай и придвинула чашку Гостье. Бородатый Глава этого Застолья одобрительно кивнул головой, дескать, правильно! Он же чуть скептическим взглядом оценил то, как поступила его подчиненная далее – вернула чайник обратно на подставку и взялась за кофейник и особую чашку, предназначенную для Него. Но, когда она налила Ему кофе, все-таки принял подношение – правда потом обозначил рукой Своей недвусмысленный жест, нечто вроде совета или же распоряжения, смысл которого можно было понять как «Себя не позабудь!».

Сероглазая помощница тут же исправилась и налила себе – тоже чаю, также, как и девочке. И вопросительно посмотрела на своего Повелителя, мол, все правильно? Ты ведь… не сердишься на меня?

В ответ на этот невысказанный вопрос, со стороны Бородача последовал короткий кивок головы, означавший нечто вроде: «Расслабься! Все в порядке!» Домоправительница тут же взялась за свою чашку и отпила из нее небольшой глоток – наверное, излишне торопливо, но так уж вышло! При этом, она умудрилась приказать Гостье сделать то же самое – без слов, одними глазами!

Девочка, в свою очередь, тоже взялась за чашку и… по достоинству оценила вкус и аромат напитка – возможно, лучшего сорта чая, известного во Вселенной! Судя по многозначительному кивку головы Бородача, слово «возможно» в оценке свойств этого напитка было лишним.

Гостья смутилась. Нет, она, в принципе, знала о том, что все-все ее мысли – даже самые мимолетные, не очень приличные, да и вовсе дурацкие! - Ему ведомы, как говорится, по умолчанию. Но абстрактное знание такого рода это, в общем-то, одно. А вот в точности знать, что мысли твои для Него суть Открытая Книга, это даже и вовсе другое! Поэтому, девочка потупила очи долу и сделала вид, будто полностью погружена в исследование вкусовых особенностей волшебного напитка, налитого ей в чашку.

Впрочем, хватило ее ненадолго. Просто, она, отчего-то, сама захотела начать тот самый разговор, который предполагался изначально. Теперь уже она не боялась. Ей действительно было интересно, что будет дальше – с нею и… вообще.

Да, эта странная девочка все еще не решалась поднять на Него свой взгляд… И тем не менее, она все же рискнула первая обозначить свой интерес к чуточку более близкому общению с Ним. И неважно, что это будет смотреться несколько нагло – ведь ей все равно придется ответить сегодня… за многое! Так уж лучше, наверное, сразу же расставить все точки над «i»! Разве нет?

Поэтому она решила действовать. Вербально и эмоционально. Подключая интеллект и… чувство такта. И вовсе не из страха, просто из чувства Уважения к Нему!

- Скажите, - спросила она, как можно более вежливым тоном голоса своего. – А как мне можно Вас называть?

- Авва, - просто ответил бородач и мягко улыбнулся. 

- Авва… это значит, по-еврейски, Отец? – она уточняет этот вопрос, как семиотически важный! 

- Ну, как-то так, - Он снова мягко ей улыбается, и девочка это замечает - хотя все еще упорно смотрит в чашку.

Гостья не только увидела Его улыбку, она почувствовала ее изнутри самоё себя! Через несколько томительных мгновений, она даже рискнула улыбнуться в ответ – хотя и по-прежнему прятала от него свои глаза. Потом, сделав еще один глоток чаю, и набравшись, наконец-то, храбрости, она подняла на Него свой взор, как будто решившись заговорить. О серьезном...

- Скажите, то, что я здесь, - она жестом указала на стол и прочее, - это значит, что я...

Она недоговорила. Он улыбнулся, глядя ей прямо в глаза, и со вздохом кивнул. Дескать, ты правильно все поняла.

- Значит, там, внизу… все уже закончилось? – Она, кажется, все еще не очень-то верила в это. Не исключено, что она боялась, будто все это просто сон. Светлый такой… сон.

Кажется, Хозяин Дома сего попытался теперь чуточку смягчить ситуацию. Он почти убрал с лица своего улыбку и кивнул своей юной собеседнице.

- Закончилось, - подтвердил Он уже словесно. – Не волнуйся, все это в прошлом. И тебе больше нечего бояться. Здесь ты в безопасности.

Милая сероглазая женщина с пепельными вьющимися волосами до плеч, в сером платье из непонятной материи - не то рубище, не то шелк! – слыша эти Его слова, чуть напряженно улыбнулась, глядя на их Гостью. В ее глазах мелькнули нежность и сострадание.

Девочка вздохнула и снова опустила очи долу.

- Там, - тихо сказала она, обозначив место своего былого проживания, - я читала Священные Книги и их толкования.

- Ну, что же, рискованное, но, возможно, полезное чтение! – Он, наверное, скорее был рад, что девочка вообще читала нечто подобное, чем оказался огорчен этим фактом. И Его можно понять.

- Те, кто толкует Священное Писание, говорят, что самоубийцам уготован ад. После Суда, который непременно их обвинит в смертном грехе, - кажется, девочка хотела понять нечто важное о своей личной ситуации. – Скажите, ведь это… Суд?

- Да, это Суд, - Он обозначил на лице своем некое серьезное выражение. Видимо, ситуация действительно... Неоднозначная...

- А где... – девочка с чашкой чаю в руках недоговорила, но Он все понял. И улыбнулся.

- Где твои Демон и Ангел? – Он, похоже, был настроен по этому поводу скорее позитивно. – В смысле, Обвинитель и Защитник? Ну, которые должны быть «по штату»?

- Да, - теперь девочка смотрела на него с явным интересом. Почти с любопытством. Таким… заинтригованным взглядом!

- Не волнуйся за них, - сказав это, Он как-то очень небрежно махнул своей рукой. При этом, женщина с пепельными волосами смущенно ей улыбнулась. – Я их отпустил «на погулять». Они сейчас засели в одном кабаке, в Мюнхене… Это такой город, в одном из обычных… миров! Сейчас они жуют там швайнбратен, пьют тамошнее пиво, и вообще, вовсю развлекаются. Вот сейчас Демон рассказывает Ангелу особо скабрезный анекдот. Извини, такое я тебе пересказывать не стану, в отличие от них ты, вообще-то, еще маленькая! Кстати, Ангелу анекдот очень даже понравился. Он сейчас ржет как ненормальный. Так что, они вполне себе неплохо проводят время, в небольшом отпуске, эдаким забавным «междусобойчиком». Чего, собственно, и нам желают.

- Они... отдыхают? – кажется, девочка удивлена. – Там… внизу? 

- Ну, иногда они могут себе это позволить, - ответил Он. И многозначительно подмигнул своей юной собеседнице. – Разумеется, если у них нет какой-то срочной работы… Ну и когда я не против. Конечно, они всегда возвращаются по первому моему зову. Но сегодня я дал им небольшой отпуск. Кстати, хочешь, навестим их?

- Хочу! – улыбнулась девочка. – Но... Они, наверняка будут стесняться! И меня и... Вас!

- А мы проберемся в их берлогу инкогнито! – заговорщическим шепотом сообщил Он. И сразу же обратился к своей сероглазой помощнице:
- Ты ведь нас проведешь туда, где у них... как это сейчас называют... «зависалово»? Ну, так, чтобы по-тихому, незаметно, и без церемоний. Но, как говорится, с полным погружением!   

- Конечно! – женщина в сером платье улыбнулась Ему в ответ, а потом подмигнула Гостье.

- Думаю, это будет весьма поучительное зрелище! – заявила она девочке, чуть смущенной таким адресным вниманием. А потом… сероглазая женщина сделала руками странный жест, и произнесла одно лишь слово: 
- Ап!

И сразу же после этого…

Они оказались стоящими под темным городским небом, расцвеченным огнями неоновых реклам. Гостья всей кожей ощутла, что здесь уже то ли поздняя осень, то ли зима, поскольку нечто слегка напоминающее снег - слоем эдак в три-пять миллиметров, и то такими своеобразными пятнами - лежало кое-где на мостовой и явно не собиралось таять. Девочка почувствовала холод, но ощутила его как-то... отстраненно, что ли. Во всяком случае, желания тут же засунуть руки в карманы, чтобы согреть их, у нее, почему-то, не возникло.

Впрочем, это ощущение холода явно не предполагалось к серьезному продлению. Они, все трое, сейчас стояли под вывеской, написанной странными буквами в готическом стиле, с которой свисала большая пивная кружка с пенной шапкой сверху - вот прямо перед украшенным входом, явно ведущим в какой-то подвал.

Нет-нет, все не то. Они стояли сейчас не перед чем-то, а вовсе даже, напротив, перед кем-то. Кем-то, кто, откровенно говоря, пускать их сюда вовсе был не вправе, то есть, перед охранником-фейсконтроллером-вышибалой – трудно сказать, кто он в большей степени, привратник заведения сего! И этот тип, шкафообразной наружности, что-то пытался объяснить Инициатору – в смысле, Тому, кто предложил им отправиться в эту странную вылазку. Гостья откуда-то знала суть их странной беседы - охранник явно пытался Ему втолковать что-то насчет Его несовершеннолетней спутницы. Дескать, по-немецким законам, дети до 18 лет не допускаются. 

- Со мною можно, - улыбнулся Он. И охраннику пришлось согласно кивнуть, в ответ на этот мимический аргумент, неотразимый и конечный в своей необоримости, во всех Мирах!

Да-да, с Ним спорить бесполезно, ибо Он всегда прав!

Они вошли в холл-прихожую этого подвального заведения, однако раздеваться не стали – ибо явились в этот Мир без верхней одежды. Потом спустились вниз по странному переходу-лестнице, украшенному мрачноватой готической символикой. Какое-то время, шли навстречу шуму голосов и пробным звукам гитары - эдаким настроечным пассажам – которые, наверняка, звучат всегда, по ходу подготовки грядущего выступления на местной сцене.

Потом, наконец-то, полумрак перехода сменило специфическое освещение «концертного бара клубного пошиба» - резковато-дозированный свет, сконцентрированный на некоторых местах этого зала, в то время, как все остальное оставалось освещенным лишь так, чуть-чуть, самую малость.   

Забавно, но неподалеку, хотя и чуть в стороне от сцены – низенькой такой, в одну ступеньку, высотой меньше фута - располагался столик. Свободный, и как раз «на троих». На столе, между прочим, было вовсе не пиво с закусками, а чайник, кофейник, три чашки и что-то из сладостей, в полном соответствии с Его вкусами. Кажется, все это было, так сказать, «забронировано» именно для их маленькой компании.

Они втроем присели за столик. Гостья, естественно, вовсе еще ни разу не бывала в подобных «злачных местах». Смесь странных ароматов этого интересного заведения дразнила ее обоняние, но, как ни странно, не раздражала, не вызывала у нее никакого отторжения или же иного неприятия. И это… несмотря на явные алкогольные нотки - да еще и с примесью… то ли табака, то ли чего-то еще… В общем, не менее строго запрещенного и курительного!

Впрочем, в воздухе там «висело» много такого... разного. Ну, по части ароматов. Там были… и запах множества специй - от гвоздки и перца до карри. И специфический аромат жареной свинины… 

И прочее… Иногда почти что изысканное – взять, хотя бы, легкий тон духов изящно одетой дамы, с роскошным декольте! Неясно, правда, каким ветром занесло эту утонченную француженку в мюнхенскую пивную!

А ведь были там и куда более грубые и пошлые ароматы - к примеру, специфическое «амбрэ», из смеси перегара-выхлопа и запаха пота, исходящее от одного местного персонажа, одетого в кожаные штаны и потертую кожаную безрукавку...

Да, местные питейные заведения, суть, весьма и весьма демократичны. И публика здесь бывает очень даже разная... Однако… вот именно таких персонажей, как адресаты их пристального внимания, здесь уж точно, отродясь не бывало!

С другой стороны зала, почти напротив них - хотя и куда поближе к сцене! - располагался точно такой же столик, только на двоих. В смысле, за этим столиком стояли только два стула - развернутые так, чтобы те, кто сидели на них, видели все, что происходит на сцене, как на ладони. Да еще и могли бы, при желании, пуститься в пляс на импровизированном танцполе - том, который располагался между столиками и сценой, прямо напротив нее.

Кстати, этот танцпол - это пустое пространство, предназначенное  для танцев или иных э-э-э... экспрессивных форм поведения, разделял, эдакой широкой «контрольной полосой», не только сцену и «застольную»-слушательскую часть «клубного» зрительного зала. Он еще и отделял своим пустым пространством – пока еще пустым! - столик только что пришедших и столик тех, кто являлись объектами их, пришедших, прямого и непосредственного внимания. И ведь… там таки было на что посмотреть, таки да!

На том столе было много всего. Прежде всего, несколько кружек пива. Светлого и темного. Но главными элементами занятного - и воистину редкого! – зрелища были вовсе не объекты, а субъекты.

Дело в том, что светлое, золотистое пиво поглощал персонаж, за спиной которого виднелись светлые крылья. А вот темное пиво, напиток цвета темного янтаря, употреблял его коллега, крылья которого даже в полутьме этого зала переливались всеми оттенками тьмы.

Самое занятное, однако, состояло в том что, невзирая на порядочное расстояние, порядка пяти-шести метров - как раз на ширину рабочей части этой небольшой сцены, как еще говорят, «от колонки до колонки»! - всем троим вновь пришедшим было прекрасно слышно все, о чем говорят между собою эти двое странных субъектов.

Стоит отметить, что их нынешняя внешность вызывала у пришедших - и, главное, видящих! – весьма странное впечатление. Два персонажа, пожаловавшие сюда несколько раньше, в этом обличии оказались весьма лохматы шевелюрами. И, кстати, одеты они были в местном стиле - то ли как небогатые рок-музыканты, то ли просто, как обычные, ничем не примечательные местные тусовщики.

Вот только за плечами у каждого из этой странной парочки, присутствовало, так сказать, комплектно, по паре крыльев. У одного светлые, как день, у другого - темные как ночь.

Гостья сразу же поняла-догадалась, что женщина-помощница Инициатора – в смысле, Того, кто их сюда пригласил! - что-то сделала с визуально и акустически доступным пространством. И они сейчас видят этих двоих вовсе не такими, какими они кажутся окружающим – всем, кто проходят рядом с тем самым столиком и вовсе не обращают внимания на странность персонажей, которые за ним сидят.

И слышат сейчас они – пришедшие, все трое! - вовсе не обычный невнятный гул голосов публики а, прежде всего, именно те самые реплики, которыми эти два странных ангела обмениваются непосредственно друг с другом.

Кстати, помощница Аввы явно скрыла их столик и от внимания обычных людей - всех тех, кто в зале! - и от взглядов тех самых двоих персонажей, которые крылаты - тоже, в том числе. Так что, те двое – те, которые с крыльями! - их троих не видят и не слышат… А вот пришедшие – наоборот!

- Ну, как тебе горчичка? – осведомился «темный» у обладателя светлых крыльев.

- Зае..сь! – не слишком-то цензурно ответил ему «светлый», совершенно не стесняясь того факта, что ненормативный лексикон несколько... не соответствует условно «светлому» облику говорящего. – К жареной свинине подходит весьма них..во!  А с местным светлым ваащще пи..ато заходит! Полный джечь!

Девочка с улыбкой взглянула на спутницу Хозяина того Дома, где ей нынче дали приют. Женщина в сером платье смущенно-недовольно косилась, то на нее, то на Того, кто их сюда привел. Гостья отчетливо понимала, что она молчаливо, но весьма недвусмысленно, просила Его вмешаться и оградить слух ее подопечной - весьма, надо сказать, несовершеннолетней особы! - от всяческих непристойностей, хотя бы даже и произносимых ангельскими устами. Он же, усмехаясь, столь же молчаливо объяснял своей взрослой спутнице, что не видит в этом ничего такого... чрезмерно непристойного. Впрочем, Он все же отреагировал на эту просьбу, так и не высказанную вслух, и подмигнул своей Гостье.

- Сделай вид, что ты ничего... такого... не слышала! – обратился Он к ней и девочка с улыбкой кивнула Ему головой в знак согласия.

Его спутница, эта красивая сероглазая женщина с пепельными волосами, снова неодобрительно покачала своей головой. Но Он в своем праве. И ей, увы, оставалось только смириться с тем фактом, что сегодня эти двое крылатых персонажей, явно позволяющие себе лишнее, останутся безнаказанными.

Девочка со смущенной улыбкой наблюдала эту молчаливую пикировку Повелителя и Его помощницы. И ей в голову впервые пришла мысль о том, что Он куда терпимее к чужим недостаткам, чем ей представлялось ранее.

Между тем, за столиком, где устроились, так сказать, попировать, целых два существа с крыльями, происходило нечто весьма интересное.

- Кстати, Мик, - внезапно заявил ангел с темными крыльями, - кое-кто всю дорогу хлещет светлое. А, между прочим, ты обещал заценить и темное. Не дело тянуть!

- Это они про пиво, - улыбнулся Авва своей Гостье, поясняя разговор, который ей довелось услышать. – О его разных сортах и личных предпочтениях. Здесь действительно подают отменное пиво. Извини, тебе не предлагаю, - Он многозначительно и насмешливо подмигнул девочке. – Ты у нас все-таки несовершеннолетняя, во всяком случае, по меркам этого забавного мира!

- Ничего, - ответила его Гостья как можно более вежливо, и с оглядкой на сероглазую помощницу Аввы. – Чай здесь, наверняка, тоже вполне себе вкусный!

И отпила глоток из странной стеклянной чашки. Вернее, из высокого бокала с круглой ручкой.

- Разумный выбор! – похвалил Он и последовал ее примеру. Впрочем, Он предпочел налить себе напиток из серебряного кофейника, стоявшего там же на столе. И даже широким жестом предложил угощаться своей красивой, но суровой пепельноволосой спутнице. Однако она, чуть смущенно улыбнувшись, отрицательно покачала головою. Ее Повелитель не стал настаивать.

Тем временем, за тем самым столиком, который стал объектом их ненавязчивого наблюдения, разговор продолжался.

- Твои предложения? – осведомился коллега с крыльями светлого цвета. – Между прочим, мой дорогой Люций, ты тоже пьешь сугубо темное!

- Готов поменять кружки! – ответствовал его собутыльник, вернее, «сокружечник». – Тем паче, что нам уже принесли свежее пенное, так сказать!

- Давай! – живо откликнулся его визави. – Заценим, так сказать, новый вкус!

Люций мигом придвинул ему свою кружку, Мик, недолго думая, сделал ответный встречный жест.

- Авва! – шепнула женщина в сером. – Вмешайся, пожалуйста! Они же сейчас... «намешают» и перепьются в хлам!

- Так-таки уж и в хлам! – как-то иронично заметил ее Собеседник. – Не преувеличивай. Не так уж они и слабы. Поверь, состояние минутного опьянения они могут прогнать из себя в доли секунды. Вот только, захотят ли...

- А если они не захотят приводить себя в порядок и начнут буйствовать? – женщина в сером казалась весьма огорченной. – Авва, я знаю, ты видел многое... Но зачем весь этот пьяный балаган, на грани дебоша, наблюдать девочке? У нее и так уже сложилось весьма странное представление о делах Небесных!

- Поверь, - усмехнулся Авва, - всерьез нахулиганить у них не получится. Они просто не успеют довести себя до нужной кондиции!

- Тебе виднее, - вздохнула его взрослая собеседница.

- Разумеется! – подтвердил Он. – Впрочем, я рад, что ты так внимательно относишься к нашей Гостье! – Он обозначил девочку именно эти словом, - впервые и сам! - и обе его спутницы удивленно переглянулись. – Но я не вижу никакой проблемы  в том, что ребята немного побудут «навеселе». Совсем не вижу. Кстати, обрати внимание на то, что именно будет происходить дальше. По-моему, сейчас начнется самое интересное!

Он сказал это именно девочке и даже подмигнул ей. Та, кивнув головою, последовала его совету, «навострив ушки».

- Полный атас! – восхитился Светлый Ангел темным напитком. – Спасибо, Люций! Давно не употреблял темный «доппельбок»!

- Твой, «светлый» вариант... тоже, на уровне! – заценил его Темный спутник. И заметил, с некоторой усмешкой. – Кстати, кто-то обещал мне особо изысканную «культурную программу». Ну? И что же это будет? Баварские песни-пляски? Канкан мужиков в этих… странных кожаных шортиках? Как они здесь называются, кстати?

- Ледерхозе, - обозначил Светлый местное название этой одежды - странной для приезжего, но вполне привычной для аборигенов этих мест. 

- Или девахи в местных нарядах... – предположил его визави. И снова поинтересовался:
- Как это у них называется?

- Дирндль, - как-то странно произнес его товарищ по «крылатому воинству». 

-Во-во! Звучит забавно, но выглядит прикольно! – заметил Темный и продолжил:
- Так что, местные девки, в этих...

- Дирндлях, - почти неприлично русифицировал название Светлый.

- Да, именно в них, - согласился его компаньон по «пивасу». – Они что,  покажут стриптиз? Кстати, задницы у них... того... ничего себе! Стоит посмотреть!

На этом месте ангельской речи женщина в сером снова огорченно вздохнула. А потом взглянула на ту девочку, что случайно услышала непотребства сии, покраснела и потупила свой взор. Сама юная личность, чей нравственный облик столь ее озаботил, улыбнулась, чуть покраснев, но при этом ничем не проявила большего смущения. Сам же Авва попросту коротко рассмеялся. Видимо, шутки Люция были ему вполне привычны.

- Не-а! – как-то, то ли нравоучительно, то ли капризно произнес Светлый. – Обижаешь! Все будет чинно... И интел-лек-ту-аль-но!

Он многозначительно поднял вверх указательный палец. Девочке показалось, что он слегка уже... «под хмельком». А ее взрослой спутнице увиделось, что вовсе даже и не слегка. Она опять взглянула на Авву, но, заметив на его лице снисходительную улыбку, снова вздохнула и виновато, даже как-то извиняющимся - а может, просто сочувственным взглядом - посмотрела на Гостью.

- Я такая... наивная! – покраснела та и потупила взор куда-то в пол. Буквально на секунду, эффектно и как-то многозначительно. Скорее в шутку, чем всерьез! – Я ничегошеньки не поняла... Совсем даже ничегошеньки!

- Очень разумно с твоей стороны! – с явным одобрением шепнул Авва, сопроводив эти слова не менее многозначительной улыбкой, полной иронии. А потом, с той же улыбкой, адресовал взгляд своей взрослой спутнице.

И Гостья почти прочитала ту самую мысль, которую он только что направил или адресовал - трудно сказать, как правильно! – женщине в сером. Или же она просто догадалась, что именно Он ей сказал:
«Оставь ребят в покое! Девочка им весьма симпатизирует. Что может быть лучше?»

«Да свершится Воля Твоя!» - ответ этой женщины, который она дала одними глазами, прозвучал в голове юной зрительницы тоном то ли искреннего огорчения, то ли «последнего китайского предупреждения». Дескать, я всем все сказала! И я вовсе не виновата в том, что меня не послушали!

Между тем, за тем столом, что оказался в центре внимания их компании, продолжалось обсуждение грядущей «культурной программы».

-Хм... – как-то почти что неодобрительно обозначил свое мнение Темный. – Мы здесь это... развлекаться
 или ин-тел-лек-ту-аль-ни-чать
 приехали?

Мудреное слово он тоже произнес по слогам, хотя, судя по его внешнему виду и голосу, до уровня «язык бормочет все, что хочет» он еще не дошел. Но явно стремился.

Женщина в сером уже просто нервно рассматривала на столе нечто незримое. Наверное, искала там признаки совести, потерянной где-то этими крылатыми субъектами, которые, по ее глубочайшему убеждению, уже конкретно «забухались». Указанная автономная совесть, судя по ее взгляду, скрывавшаяся где-то там, на матерчатой салфетке с баварским орнаментом - а конкретнее под блюдом с печеньем! - или тоже напилась в хлам, и оттого не подавала признаков сознания, или же просто отсутствовала там напрочь. Так же, как и непосредственно у тех, кто продолжал все эти не слишком тверезые разговоры за столиком напротив.

- Начнем с инте... короче, с умственного, - заявил Светлый, который явно не желал воспользоваться той самой, особой способностью мгновенно протрезвляться, столь торжественно задекларированной его Повелителем. – А потом перейдем на чувственное и прочие интимы-развлекаловки.

- Нивапрос! – поддержал Темный и, чокнувшись кружкой со своим коллегой, глотнул еще пива. – Так что же у нас там с этим... с интел-лектом, а?

Женщина в сером уже готова была изобразить «фейспалм». Или же просто провалиться от стыда под землю. Ну, в порядке альтернативы сей стандартной визуальной эскападе. Вернее, еще ниже уровня земли, учитывая, что они уже были где-то в подвале.

- Сейчас будет номер, - безапелляционно заявил Светлый. – На русском языке.

- Ага, - как-то даже почти серьезно, «наморщив ум», произнес Темный. – Здесь. В Германии. Тоже юмор.

- Ну, во-первых, здесь человек тридцать точно знают русский, - Светлый сказал это совершенно уверенным тоном. Наверняка, его способностей, пусть и слегка «зашлифованных» пивным алкоголем, хватало, чтобы посчитать всех носителей Русского языка в этом самом помещении. – А во-вторых... Автор... наш человек!

- В смысле? – опешил его Темный коллега. – Мы же... не совсем люди. Так, чисто визуально и иллюзорно, сугубо для местных. Да и цвета у нас... разные!

- Фигня вопрос! – странно, что первое слово его Светлый товарищ обозначил почти что цензурно. – Он… В смысле, она… Да, она про себя это как-то сама сказала... Тихий социопат и патологический мизантроп.

- Ну, первое это, скорее уж, про тебя, Мик, - как-то даже задумчиво произнес Люций, - А второе, наверное, даже про меня любимого!

- Точно! – подержал его Светлый коллега. - И еще, она всю дорогу пишет про ангелов. И про темных, и про светлых, ей без разницы! Я ее лично пригласил. И она согласилась здесь петь, всего пять песен. И только при условии, что ты тоже будешь ее слушать. Прикинь!

- Смело, однако! – восхитился персонаж с темными крыльями. – Люблю рисковых! А как ее объявят? Ну... здесь? Все-таки, в этом клубе, наверняка, есть своя команда музыкантов, и прочее?

- А она без объявления! – многозначительно сказал Светлый. – Так сказать, алаверды! И ваащще, ее принцип «Пофигизм - это судьба»*.

- А судьба не танк, супротив нее с гранатой не попрешь, - как-то почти задумчиво заметил Люций и добавил:
- Если только тебе не пофигу.

- Золотые слова! – заценил его коллега. – Кстати, вот и она! А теперь слушай!

На сцене появилась странная фигура. То ли девушка, то ли юноша. В несколько странном наряде, стилизованном под средневековье – такое, каким его представляют себе современные реконструкторы – а может быть и под стим-панк, или даже под японские анимэ-костюмы - которые частенько совмещают в себе несовместимое. Черная кожаная куртка-безрукавка, украшенная какими-то пряжками-ремешками, скорее декоративного предназначения, поверх белой просторной рубахи. Черные брюки, заправленные в высокие сапоги. На шее какой-то странный кулон-медальон, невнятного происхождения. Кстати, шпаги, которая как-то сама собою напрашивалась к такому комплекту, не было.

Гостья с симпатией взглянула на эту странную певицу. Ее темная взъерошенная прическа, эффектно «нечесанные» волосы - эдакой небольшой копной - забранные сзади в небольшой хвостик – все это оставляли общее впечатление... общей незащищенности, как будто она всю дорогу играет в некий «крутой» образ. Впрочем, играет достаточно эффектно, и почти убедительно.

Убедительно для тех, кто не заглянул в ее серые глаза.

Гостья встретилась взглядом с этой странной... то ли девушкой, то ли юношей. И прочла в ее глазах… Удивление, озадаченность, мол, «Эвон, как бывает!». И радость, от того, что увидела нечто... В общем то, что другим в ринципе недоступно! 

Девочка похолодела. Кажется, эта певица действительно их заметила и даже поняла, кто именно находится перед нею! 

Впрочем, та, что сейчас была на сцене, похоже, вовсе не растерялась. Она не устроила восторженных или испуганных криков на весь этот небольшой зал. Возможно, в ее мире подобные встречи были... привычными, что ли. Она просто как-то по-свойски подмигнула Авве, как старому знакомому, с которым, наверняка, где-то уже виделись. И получила от Него в ответ легкую ободряющую улыбку.

Потом певица, которую к этому времени обступили уже три человека – один принес гитару, второй вынес на сцену высокий барный стул, а третий притащил две стойки с радиомикрофонами – как-то смущенно улыбнулась и кивнула в сторону того самого столика, где засели крылатые персонажи. Гостья сообразила, что она видит не только их застольную компанию, а также обычную публику, но и тех, за кем они, втроем, сейчас наблюдают. Но при этом, оба ангела, и Светлый, и Темный, их троих по-прежнему не замечают. И, наверняка, эта самая крылатая парочка решила, что певица, которую Светлый «подписал» на это выступление, просто кивнула кому-то в зале. Ведь те, кто говорит по-русски, порою появляются в самых неожиданных местах этого мира. Да и других миров, возможно, тоже. Кто ж их всех знает, обо всех их странствиях… кроме самого Аввы. А Он, Авва, обо всех этих тонкостях распространяться не любит.   

Но вот уже певица восседает на высоком стуле с гитарой в руках. Одна стойка маячит микрофоном у ее лица, вторая обозначила наличие сего звукоснимающего предмета прямо напротив розетки гитары.

В зале отчего-то становится чуть тише, когда эта... да, скорее всего, девушка, играющая специфическую мужскую роль, как-то многозначительно оглядывает столики, и останавливается своими серыми глазами на ее, Гостьи, лице. Она как-то адресно улыбается ей – да-да, именно ей! Потом снова смотрит в сторону столика напротив, подмигивает кому-то из крылатых субъектов. Кажется, она намекает на то, что песня сейчас будет... именно о них**.

А потом она начинает. Странный голос, хрипловатый. Не высокий и не низкий. Драйвовый.

Кстати, Гостья подумала, что это слово, наверняка, означает нечто вроде «ведущий», «влекущий», зовущий». Откуда это понимание так внезапно появилось у нее? Не поймешь. Разве только, Авва подсказал. Но у Него не спросишь, не уточнишь. Ну, тогда, когда хочется вслушиваться в слова песни, столь значимой для тех двоих крылатых персонажей, что устроились за столиком напротив. 
 
Хоть на миг, оставив ко всем богам дела,
И не при параде, и не в каноне,
В небесах танцуют два драных ангела,
Разбивая бубнами в кровь ладони.
Крылья белым пеплом под ноги брошены,
Клочьями страниц голубиной книги,
И босые ноги в холодном крошеве
Отбивают ритм сумасшедшей джиги.

И пошел припев, резко, да так «жгуще», что слова его, чтобы подпеть этой странной певице, как-то сами собою попросились на губы. И, похоже, не только Гостье. Во всяком случае, она явно услышала в зале голоса тех крылатых персонажей, что сидели за столиком напротив. Кажется, Темный хлопнул Светлого по плечу. Причем, тот явно не был вовсе против этого резкого и весьма адресного знака дружеского внимания!

Крылья рваные, цвета ворона.
Ритм держи, пернатый брат-оборванец!
Песня хриплая, горло сорвано –
Босиком по небу безумный танец!

Припев они пропели точно, слово в слово с самой певицей. Впрочем, и сама Гостья как-то непроизвольно повторяла эти слова, которые узнавала за доли секунды до того, как их произносила сама певица! Отчего, почему... Возможно, кто-то вкладывал ей их даже не в память, а непосредственно в душу.

Зачем? Она не имела об этом ни малейшего понятия. Но искренне пела вместе со своими Ангелом и Демоном. Она точно знала, что они ее знают, лучше, чем она знает себя сама. А теперь она узнавала их. Вернее, начала чувствовать их почти как часть самой себя. И испытывала от этого странный восторг, хотя и видела, что поведение этих крылатых персонажей становится все менее адекватным.

Неприлично по небу полуголыми,
Чтоб вино горячее – да из кружки.
Два придурка-ангела топчут облако,
Громыхая бубнами под частушки.
Мечут звезды сонные в ноги бисером,
Как в последний раз, от души и лихо!
Эй, архангел, хватит грехи расписывать,
Да айда к нам третьим, в ансамбль психов!

Насчет придурков-ангелов в этой странной песне было сказано очень даже точно. В самом начале второго куплета те, кто сидели за столиком напротив, повели себя... Вот в точности так, как было только что пропето. А именно, выскочили на танцпол, оказавшись прямо перед сценой, и начали отплясывать нечто среднее между джигой и брамлем. В танце Светлого было больше от первого, в пляске Темного – от второго псевдонародного танца. Ну… или же воистину народного - учитывая, что исполнял он сии странные и, мягко говоря, грубоватые па, сразу же после пивных возлияний, точно как это делали в старину... подвыпившие крестьяне. Или пираты. Или разбойники… В общем, все вместе и сразу. Не хватало только бубна и отсутствия ботинок.

Гостье даже привиделось, будто Темный ангел, отплясывая на паркете танцпола, буквально на секунду, как-то странно взглянул-посмотрел в сторону их столика. При этом, ей оказалось, что он подмигнул кому-то из них троих. Возможно ей самой… А может быть, женщине в сером - взирающей на все происходящее в недвусмысленном возмущении. Однако, не исключено, что сей мимический жест был адресован самому Авве, кто же знает, что именно это самое экспрессивное действие означало, на самом-то деле...

Отметив это странное обстоятельство, Гостья обратила внимание и на то, что в это время творилось в зале. Она сразу поняла - там выходку крылатых персонажей очень даже заметили. Но встретили сугубым одобрением и даже аплодисментами. Да и певица подзадоривала танцующих, заценив, насколько ее драйв, напополам с алкоголем, подействовал на этих персонажей. Ибо она, скорее всего, видела их не так, как обычные посетители, а примерно в том самом крылатом виде, в каком они предстали перед их Повелителем, перед негодующей женщиной в сером, и перед Гостьей.

Девушка-юноша с гитарой и в странном наряде, раза три повторила припев, каждый раз добавляя драйва и чуть ускоряя темп.


Крылья рваные, цвета ворона.
Ритм держи, пернатый брат-оборванец!
Песня хриплая, горло сорвано –
Босиком по небу безумный танец.

Ангелы отплясывали, зал хохотал и хлопал в такт. Женщина в сером уже буквально клокотала от ярости. Авва при этом вежливо улыбался.

А Гостья была просто счастлива. Ибо где еще встретишь тех, кто всегда видит тебя изнутри - один со светлой, другой с темной стороны? Многие ли встречали ангелов, когда они, по собственному выбору, «надевали одежды кожаные» - хоть ненадолго, став такими же, как и те, кто обычно являются объектом их ангельского внимания? И разве плохо узнать одну из самых забавных тайн этих самых Крылатых? Даже если она слегка... грубовата для изысканного вкуса?





* Ну... На 1/6 части суши хорошо знают, кто именно из Германии как-то явился туда "без объявления". Про алаверды на эту тему тоже хорошо известно. Некоторые до сих пор не угомонились и хотят «повторить» это самое... "алаверды"! :-)
Н-да. В отличие от некоторых, Альвар, если верить настоящему тексту, это удалось! Наверное, пофигистам это делать проще и легче. Просто предположил – прим. Автора.



** Автор понятия не имеет, каким ветром занесло в Мюнхен уважаемую Альвар. Известно только, что ветер был. А с какой стороны он дул, это не столь уж принципиально! – прим. Автора.