Кукольный дом - WundWald - Финал 69-103 стр

освободиться от материи. Сколько раз ты слушал себя пока был человеком? Спорю, не часто. Никто не слушает голос внутри. Люди делают, что сами хотят, а теперь ты Аморф. Ты даже не задумываешься, что хотеть и что делать, будто все возможности и пути для тебя перестали существовать. Только это не «будто», а ты, заперт внутри шаблона своего пути.

Профессор знал о чём говорил.

— Душа это голос материи, что делать, как жить. Материя хочет решать, какими сделать нас и весь этот мир. Мы делаем, как хочет она, а если нет, душа умирает в наших телах.

Профессор устал объяснять. Он понимал, Аморф не сможет такое принять никогда, тем более Главный Аморф. Его цикл «я» не отпустит никогда.

— Твоё «я» повторяется тысячи раз. Память материи, которую мы пытаемся преодолеть, память связи, которая создала и возвращает она.

Главный задумался.

— Ты веришь в мир без души?

— А тебе нужны маршруты, пути, списки, события, действия, по которым память тебя промчит? Боишься, сам не справишься с выбором как жить?

Профессор показал на шкафы.

— Вот списки жизней, за пределами которых душа не позволила выйти никому из них. Списки, что сказать и что сделать, связи в мигах длинною в жизнь. Это память материи, она нам не принадлежит.

Всё это время что-то внутри беспокоило Главного. Будто в нём находился кто-то ещё. Неприятное ощущение постороннего присутствия, но не снаружи, не такое, когда за тобой присматривают или следят, а присутствие кого-то там, где посторонних не просто не должно, но и не может быть. Внутри себя. Он не слышал никаких голосов, даже мысли все были именно его, всё же ощущение приносило ему сильный дискомфорт.

Он хотел спросить сразу, но в тот момент его отвлекли. И вот мысль вернулась, и Главный, осознав её ещё раз, ужаснулся, почему тогда эта мысль осталась незамеченной и неважной, хотя начать надо было именно с неё. Главный подошёл ближе к Профессору и внимательно на него посмотрел. Профессор продолжал говорить, Главный обошёл его несколько раз.

— Что-то с этой комнатой не так.

Не сказать, что Главный быстро соображал, но ведь это неважно, время, его количество, не так важны, как сам результат. Сколько раз нужно думать о чём-то, чтобы это понять? Всегда это вопрос количества раз. Рано или поздно дойдёт до всех. Думать это количественный процесс, не нашёл ответ с первого раза, спроси себя ещё много раз. Если повторять вопрос, ответ появится сам по себе. Вот брать первый не всегда стоит, только если времени думать больше нет. Ответы не просто прячутся в вопросах, их не надо искать, думать это скорее из всех ответов уметь их считать. Правильный тот, который в самом конце. Многие просто не доходят до него, утомительный процесс «думать» это повторять и считать. Главный это умел, потому и казался со стороны тем, кто соображает не сразу, как правило, он искал ответ самый последний, всех ответов ответ. Он посмотрел на Домино.

— Послушай, этого не может быть. Ты и твой Аморф, оба здесь. Как возможно? Я хочу, чтобы ты объяснил, может быть только один.

В голове Главного по-прежнему стоял гул. Монстр Кей подошёл к нему и протянул стакан с водой.

— Пей.

Главный, естественно, проявил реакцию «ноль», он не стал ничего говорить, чтобы не отводить в сторону разговор. Монстр Кей постоял минуты две и бросил стакан на пол. Главный посмотрел вниз, на полу не было ничего. Монстр Кей стоял у стола, на котором стоял тот самый стакан с водой, который по всем расчётам и правилам перемещения в пространстве, должен был лежать в другом месте, а именно на полу, среди ног. Главный подошёл к Монстру Кей, посмотрел внимательно на стакан, но трогать на всякий случай, непонятно правда, на какой, его не стал.

— Начинай говорить.

А Монстр Кей не любил торопиться. Его увлекал процесс. Он не просто умел, он любил ждать, и заставлял. Конечно, в этом что-то есть. Дольше ждёшь, важнее результат. Со всех сторон, с какой на этот процесс ни смотри. Но терпение Главного уже покинуло этот разговор. Что было заметно, ведь Главный никогда не стеснялся быть собой. Монстр Кей в своей раздражающе самоуверенной манере говорить, глядя в лицо Главного, начал издевательски объяснять.

— А это потому что, вероятно, в этом кабинете возможно всё. Этого всего нет без Симпатии. Профессор, как и все здесь, её контент.

Главный подошёл к Симпатии. Она сидела на подоконнике и смотрела в Лес.

— Причём тут Симпатия? И что значит «всё здесь»? Я вот есть сам по себе!

Монстр Кей выходил из кабинета.

— Так и должно быть. Это Аномия. Все объекты живые.

Главный окончательно утратил разговор. Он не знал, что спросить, не понимал ответов, потому стал озвучивать всё, что крутилось в его голове.

— Профессор не настоящий? А я?

Монстр Кей остановился.

— Да здесь всё настоящее. Просто создаёт это Симпатия. А не я или ты. Можем тебя прекратить в любой момент или создать ещё два, три.

Момент случился. Главный начал понимать. Рядом с ним появилась ещё пара Главных. Он смотрел на этих себя и не мог осознать, какой из них он, потому что видел других себя каждый раз на разном фоне, что означало одно, смотрит он на себя из своих разных «я».

Куда-то исчезла часть кабинета, как и потолок, и стена. Медленно стал выключаться Вундский Лес. Разлетаясь на точки, объекты прекращались в воздух, не оставляя следа. Главный открыл рот и закрыл. Это было неприятно. Рот открыли все он, что бы Главный ни делал, все Главные повторяли за ним. Произошёл хор. Главного это сразу же взбесило, говорил он один, но звуки шли от троих, громко и нелепо смешно. Все они кричали на Монстра Кей.

— Опять ты? Хватит! Немедленно прекрати!

Исчез первый Главный, так медленно, по чуть-чуть, он выветривался в окружающий мир. Главный смотрел и уже беспокоился, а что если исчезнет и он? Именно по такому варианту и пошло. Всё его последнее и как ему казалось его собственное, единственное настоящее тело медленно рассыпалось, начиная с ног. Он стоял, но без той части себя, которая упиралась всем оставшимся телом в пол.

— Оставь одного, этого меня! Полностью! Как был!

Монстр Кей знал Главного хорошо, если ситуацию нельзя отменить, Главный не пытался что-то менять. Он легко принимал жизнь, шёл по пути наименьшего сопротивления, плыл и ждал, возможностей много, надо лишь выбрать свою. Профессор зашёл далеко, пришло время Главному об этом рассказать.

— Ты уже в Аномии. Большей части Вундского Леса нет. Одна пыль. Всё, что ты видишь, создают куклы. Без них всё рассыплется, даже ты.

Главный всё ещё не доверял своим глазам, тем более, как оказывается, не своим, и в нём нет ничего своего, его самого тоже нет, как такое понять.

— Аномия? О чём ты? Ты мне только рассказал. Машины будут всё собирать. И ты сделаешь такую машину?

Симпатия смотрела в пустое окно.

— Без них не появится никто и ничего. Машины будут создавать объекты и разбирать. Мы прекратили связи между точками, без них ни один объект не удержится в объект. Просто пыль. Машины всё сделают по картам. Что заложишь, то и получишь.

Главный стоял и продолжал медленно понимать.

— Уже в Аномии? Почему не спросили меня?

Профессор молчал. А что говорить? Всё не просто плохо, у мира не осталось времени, одно осталось, ждать конца. Профессор не боялся умереть, всё начнётся опять, вот только умирать неприятно каждый раз, если бы только это было в последний раз.

Монстр Кей показал Главному первый пробел.

— Всё началось с него. Начали здесь, в кабинете, первые испытания «связность ноль» мы не могли удержать. Попробовали, отключили связи, остановить процесс не смогли. Связность «ноль» распространяется быстро, совсем скоро придётся отпустить весь Лес, щиты не справляются, это место уже превратилось в Пыльный Мир.

Симпатия повернулась к Главному. Отвращение. Это единственная эмоция, которую Главный успел понять. Он увидел Симпатию в первый раз, такой, какой она и была. Прежде девочка казалась ему просто уродливой, жалкой, такой она не была никогда. В пустых орбитах скрывалась чудовищная власть, невидимые блики Тёмного Света можно было заметить на самом дне её отсутствующих глаз. Теперь она не казалась смешной, она Смерть. Главный впервые увидел её. Голос на всём этом фоне звучал неуместно, он ещё больше усиливал страх, Смерть, которая разговаривает ребёнком, будет долго играть.

— Не получилось у тебя спросить. Всё как-то быстро и само случилось. Мы не успели тебя предупредить. Так что ты не волнуйся, связи уже не вернутся. Это точно. Мы не смогли, значит никто не сможет их вернуть никогда.

Какие хорошие новости, всё произойдёт быстро. Можно ничего не бояться. Не придётся долго и медленно умирать. Главный смотрел на очередной пробел.

— Значит, это не пруд, как вы его называете. Это самая настоящая пустота?

Симпатия не верила в пустоту.

— Это озеро Phial, в нём находится Мрак. Это совсем другое. Просто мы не знаем, как из него достать, пока туда получается только отправлять.

— Вы зашли далеко.

В разобранном виде Вундский Лес напоминал натюрморт. Художник рисовал всё подряд, слой на слой, объекты один в другой, краски поплыли, стекли в унылое размазанное пятно, в котором намёками корчилась жизнь, что осталось от неё. Главный подошёл к Профессору.

— О чём мне ещё не надо беспокоиться? Сколько у нас времени?

Профессор сидел и молчал. Главный похлопал его по плечу, Профессор развалился на кучу песка. В комнате остались Симпатия и Монстр Кей. Главный начал ходить из стороны в сторону и трогать всё подряд, журналы и дверцы, тетради и стулья рассыпались в его руках и тут же появлялись на своих прежних местах. Монстр Кей включил экран.

— Аномия скоро будет везде. Мы не можем её остановить. Пробелы появляются повсюду.

Главный уже успокоился. Это стоит того. В его руках будет мир, он ждал этого момента давно. Победу надо уметь принимать и платить за неё приходится всегда.

— Значит, всё в пыль. Связность «ноль» и объекты создаём и прекращаем мы. Если мы объект не создали, он ведь не чувствует себя собой? Его нет, он не чувствует ничего?

Монстр Кей знал, о чём говорить не надо. Время придёт, узнает всё сам.

— Это Пыльный Мир. Ты не должен думать о них, Халла станет для не допущенных к жизни домом. Это возможность не иметь себя. Аномия создаст жизнь такой, какой мы захотим. Для этих нас будет возможно всё.

Главный посмотрел на Симпатию.

— И какие машины будут всё создавать?

Монстр Кей подошёл к Симпатии, открыл в её груди панель и достал небольшую коробочку.

— Это первый эмиттер.

Главный взял его в руки и тут же вернул Монстру Кей.

— Горячий. Зачем?

Монстр Кей поместил эмиттер на место, в Симпатию.

— Она не справляется, большой контент, у нас всего четыре Куклы.

Главный не слушал Монстра Кей, он продолжал изучать кабинет.

— Её реальность ничем не отличается от настоящей?

Монстр Кей взял стакан с водой и протянул его Главному.

— А чем? Те же точки, частицы, только связи между ними прекращает и устанавливает Симпатия. Это не происходит случайно, само.

Внезапно Главный засуетился.

— Всего четыре? На весь мир? А она не тянет даже этот Лес!

Монстр Кей не пытался его успокоить. А зачем? Пусть понервничает, может хоть что-то научит его ценить и понимать.

— Мы успеем создать, не переживай. Как-то ведь придумали это всё.

Утро выдалось прохладным, что к лучшему. Прохладным воздухом легче дышать. Лес расслаивался на миги, всё следило собой. Главный решил прогуляться, но тут же заметил за собой целую вереницу себя. Предыдущие миги не исчезали, они оставались в воздухе висеть.

— Похож на комету, зачем разбрасываешь себя? Пока до пруда дойдёшь, ничего не останется от твоего «я».

Симпатия не справлялась с пространством. От многих объектов остались только названия, они болтались без разных частей себя. По большому счёту, не на что было смотреть, Лес напоминал карту или план. Деревья не были прорисованы, символично Симпатия оставила от них только слова. Пыль и пара названий, как вывески. Куст, дорога, трава.

Удержать живые объекты было сложнее. Миговые картинки объединяются в последовательную цепь, так и появляется жизнь длинной в конечное количество кадров. Все они проявляются на поверхности пространства по очереди, включается один, выключается предыдущий, так возникает иллюзия жизни, движения и развития любого существа. Эти последовательности разлетались, и миги включались в разнобой. Аморфов раздваивало, расстраивало, присутствие каждого увеличивалось, всех разбивало на себя. Чаще стали появляться магнитные пузыри, моменты жизни, захваченные местом. Симпатия даже не пыталась их убирать. Кому нужен ещё один пробел? Здесь и без того повсюду был Мрак.

Профессор попросил привести в подвал детей. Они заждались. Несколько дней всем было не до них, дети начали грустить. Симпатию не обрадовал такой сюрприз. Можно ли сказать, что решение принимала она? Это сложный вопрос. Карты жизни, кто их создавал? Кукла или собранный ею человек?

Симпатия спустилась в подвал. Профессор заигрывал с кнопкой, новый эмиттер не был готов сначала и до конца. Монстр Кей отдал кнопку Симпатии.

— Ты не справишься сама.

Симпатия взяла коробку, посмотрела на эмиттер и вернула его на стол.

— Syntax опасная вещь. Лучше пусть останется пустота.

Syntax новый эмиттер, он мог бы справиться один с десятком таких мест, как Вундский Лес. Мог бы, потому что включался на сто двенадцатый раз. Представлять последствия такого создающего мир устройства устанет любая фантазия начинать. А какие варианты, не из чего выбирать.

Мальчика положили на стол и начали освобождать. От всего человеческого. Теперь он Кукла номер пять. Профессор не знал, с кого начинать. Мальчик и девочка должны были сами решать. Профессор им всё рассказал. Ожидаемо, мальчик даже думать не стал. Девочка осталась одна в кабинете. Она очень просила не отправлять её в Маленький Корпус, она будет ждать здесь, если ей разрешат.

К следующему утру мальчика вернули в кабинет. Профессор предложил девочке познакомиться с Bromusом.

— Эти Куклы будут создавать мир. Можешь попросить его о чём хочешь. У него нет карты создаваемых объектов, пока. Сам он не знает, что создавать. Но если ты его о чём-то попросишь, он сделает что угодно для тебя. Прямо из воздуха. Или спрячет в никуда, если тебе захочется что-то удалить из мира, убрать.

Как вам такое? Из воздуха. В никуда. Чему учат детей?

Девочка расплакалась. Она ждала человека, а ей вернули потрошённую Куклу. Руки, ноги, приделанная голова. Его глаза были пусты, две яркие пылающие точки, никакой души.

Профессор попросил Bromusа удалить и собрать обратно правую часть кабинета. Медленно кусок комнаты растаял и тут же появился опять. Так же медленно пылинка к пылинке весь контент. Девочка расплакалась сильней. Кто вообще так успокаивает детей?

Симпатия наблюдала за Bromusом. Он ей не нравился. Она боялась его. С такой мощностью, во что с его помощью можно переделать весь мир, кто потом захочет на такое смотреть, не то что в таком жить. В предложении «если что-то пойдёт не так», слово «если» уже давно пора убирать. Мы придумали конец света, и теперь пытаемся его обогнать.

Главный зашёл в кабинет. Он так долго гулял, что решили без него начать. Bromus не произвёл никакого впечатления на Главного. Кукла и кукла. Ещё одна. Профессор показал Главному правую часть кабинета. На всех объектах красовалось «poweredbyBromus». Это не просто слова, автограф создателя. Последующие два дня Главный собирал и разбирал всё подряд.

Вряд ли нашлось бы хоть что-то в Вундском Лесу без подписи «poweredby». Татуху носили все. Объектов Симпатии практически не осталось, только те, что она спрятала в комнате наверху, у себя. Как Главный ни старался, отличить объекты Bromusа от настоящих так и не смог. А как? Их отличал не материал, а причинность связи. Как выяснилось, она не важна. Важна, но не здесь.

Вот он, решающий историю момент. Миру быть! Мы победили Смерть! Главный не умел скрывать восторг.

— Очень впечатляющий результат! Мне нужно больше таких машин. Ты их все будешь делать из детей? Или можно как-то без них обойтись?

Какая тут мораль? Интересы безопасности и стабильности. Куклы не должны создаваться Куклами. Иначе будет утрачен контроль.

Монстр Кей смотрел на экран. Города покрывались тёмными пятнами.

— Время замедлило ход. Скоро его придётся отменять.

Главный вздрогнул. Часы и вправду как-то перестали торопиться.

— Миг длится привычных два.

Все смотрели на экран. Вездемен только вернулся из города. Он зашёл в кабинет, даже Монстр Кей не сразу его узнал.

— Надо подождать остальных.

Такая нормальная фраза, но никогда ждёшь ещё пару себя.

— За воротами меня сразу же разделило.

Такое происходило и здесь, но за пределами Леса никто не ожидал от материи столь быстрый ответный удар.

— Расслоение горизонта. Я видел три. Город вот-вот разлетится. Syntax не сможет его собрать.

Для Аморфов небольшая проблема, они могут разойтись на несколько вероянтов себя, а потом собраться в одно, хотя могут какие-то части себя оставлять и забывать. Просто люди к таким возможностям не привыкли. В нас сидит много «я», все они заперты и не надеются случится, произойти, мы имеем фантазии, страхи, желания овладевают нами, но выпускаем на поверхность себя мы лишь кого-то из нас. Больше не будет так. Стоит о чём-то подумать, усомниться в правильном выборе, город не будет ждать, тебя распустит на все пути, варианты, был один человек, одна жизнь, теперь пять. Между ними есть связь, это близкие люди некогда одного «я».

В кабинет вошли ещё двое. Вездемен встретил себя и отдал Монстру Кей коробку эмиттера.

— Syntax работает не везде. Это поможет на время, но не решит проблему. Связи дёргаются. Не все точки реагируют, некоторые нельзя включить.

Главный устал молчать.

— Что происходит?

Монстр Кей включил изображение города.

— За воротами начинается Парагон. Как Аморф ты увидишь его глубину возможностями, слоями, остальные останутся в своих плоских «сейчас». У нас появляются экстенты. Прежде мы видели мир, разбросанный на места и времена. Всё было здесь, скрыто в глубине пространства, на поверхность которого всплывали разные части этого одного большого «Везде и Всегда». Мы называли эти всплывшие части разными датами и городами. Здесь скоро окажутся все «везде» и «сейчас», всплывает всё. Это Парагон. Город всех городов. Ты Аморф, увидишь только своё. Меняешь Аморфа, меняешь доступный контент для себя. Мир превратится для остальных в этажи. Экстент за экстентом, сможешь сходить и увидеть любое здесь и сейчас, разделив или собрав себя.

Главный взял Syntax.

— И что делает эта коробка? Творит чудеса?

Теперь такими вещами никого не удивишь. Мы отправляемся за пределы пространства и времени. У нас есть Синтетические Колонии Skylights и Zillion, но тогда материя пугала нас, мы боролись за право распоряжаться собой, и борьба эта справедливой была никогда. Невозможная жизнь долго не отпускала нас. Мы были готовы на всё, на всё ради свободы решать какой будет наша жизнь, наш мир, каким будет всё. Нам надоело умирать, мы делали это слишком много раз. Тогда мы зашли далеко и думали, это будет последний раз. Как оказывается, мы больше, чем материя, и можем обойтись без неё. Мы всё.

Главный смотрел на карту экстентов.

— Объясняй.

Монстр Кей включил фильтр. Часть изображения погасла.

— Это экстент один. Мрак. Видишь сам, мало непонятно чего.

Монстр Кей сменил фильтр. Включилась ещё часть изображения.

— Экстент два. Их много. Они отличаются своим содержанием.

Монстр Кей показал Главному несколько вторых экстентов.

— Какие-то похожи как города-копии, какие-то нет. Здесь есть почти в каждом какой-то ты. Это варианты тебя.

Монстр Кей менял фильтры, с каждым экстентом изображение становилось детальнее, мир включался ярче, громче, сильней.

— Экстенты отличаются степенью точки. Весь один мир экстента два собирается в одну точку какого-то одного мира экстента три. Весь один мир экстента три в одну точку одного мира экстента четыре. Включается всё, без Syntaxа ты не сможешь нормально воспринимать реальность. Скоро не останется возможности перемещаться в пространстве как прежде, самолёты, машины, поезда. Нет больше такого мира. Здесь скоро окажется всё. И перемещать надо будет описание. Хочешь оказаться в городе X, включай Syntax, и перед тобой откроется город, в который ты хотел попасть. Нет больше Случайного Мира за окном. Раньше на поверхности болтались места и города, мы не могли выбирать, какие из них оставить на поверхности, какие убрать. Мы имели лишь то, что случайность нам дала. Вот к ним ты отправлялся на поезде. А теперь есть всё. Просто выбирай, на что ты будешь смотреть, что будешь воспринимать.

Главный крутил Syntax. Окружающий кабинет принимал разные виды.

— И что будет теперь?

Монстр Кей забрал Syntax у Главного.

— Без этого устройства тебе не добраться никуда. Это не просто новая жизнь. Это свобода для нас.

Устроен мир слишком просто. Вокруг много точек, каждый миг они выключаются, точнее, связи между ними сбрасываются. Во время этих связей появляются картинки, образы, миговый вид мира. Каждый миг связи появляются и исчезают. Это и есть время. После сброса связей устанавливаются другие, естественно, каждый раз между разными точками. Миговые картинки по такому же случайному принципу связываются между собой в ленту, которая образует кино нашей жизни. По сути, всё существует один миг, и на целый миг ничего нет вообще. Продолжительность жизни у всего и у всех равна, один миг. Отличаются жизни лишь последовательностью, количеством склеенных мигов. Это и есть Случайный Мир.

Вы в пять, десять, пятнадцать лет это не один и тот же объект, это разные объекты, просто связанные, как страницы в книге, в одно. С таким же успехом можно в вашу последовательность вклеить любые миговые картинки, хоть самолёт, и последовательность эту можно до бесконечности продолжать. Вот вам тридцать пять, восемьдесят девять, а потом четыре или девятнадцать лет. Это уже не Случайный Мир, это Syntax, который эти миговые картинки помогает формировать и собирать в ваше собственное кино. Чем оно отличается от настоящей жизни? Только Хозяином. Точки, материал тот же, связи те же, но вот кто их создаёт. Случай, материя или вы. Точнее, Syntax в ваших руках.

Точек много, они то связываются между собой, то нет, и теперь мы можем сами решать, каким будет мир, окружающий нас. Вот и все чудеса. Мы не горшки, материя не будет за нас решать. Связи будем создавать сами, включать, когда надо, и выключать. Если бы всё было так легко и просто. Случайный Мир. Кто сказал, что материя отдаст нам такую власть.

Симпатия не знала, как успокоить девочку. Она отвела её в свою комнату, на самом верхнем этаже, показала свои куклы, только это не помогло.

— Я не понимаю, зачем ты плачешь.

Девочка разглядывала Симпатию.

— Я не хочу быть такой как ты. Я пустая. Во мне никого нет. Моя душа со мной не говорит. Я не хочу без неё жить. Как ты думаешь, могу я найти свою душу?

Симпатию удивил вопрос.

— Зачем она тебе?

— Значит, ты знаешь, где они живут? Души?

Симпатия подошла к окну.

— Видишь Мрак?

Девочка посмотрела на пруд.

— Они живут там?

Симпатия не знала понятных слов, что могли бы описать Халлу.

— Это не жизнь. Там умирают бесконечно, день за днём, каждый миг.

Девочка успокоилась.

— Можешь меня туда отвести?

Никто прежде не просил Симпатию о таком. С ней вообще мало кто разговаривал.

— К пруду, так к пруду. Раз тебе надо. Только это Мрак. Я с тобой не пойду.

Они подошли к Озеру Phial. Симпатия остановилась в полуметре от Мрака. Девочка её обняла.

— Я никому не скажу, что ты меня отдала. Принесу тебе душу, думаю, ей там плохо без тебя.

Девочка вошла во Мрак. Симпатия постояла недолго и побежала к Профессору. Высоко в небе висело Солнце. Оно стало холодным и синим. Значит, всё наконец-то началось.

Пространство растягивалось и кривилось. Само здание НИИ менялось на глазах. Симпатия с трудом нашла нужный кабинет. На столе Профессора лежали шары Лунулов. Симпатия подошла посмотреть номера. На каждом Лунуле был свой номер. Эти, номер три и номер двадцать пять. Сразу же два Невозможных Мира.

Шторм всегда разлетался на восемь себя. В собранном виде его ещё никто не видел никогда. Сейчас в кабинете Шторм не был весь, его самые важные «я», первый, второй, пятый и последний, восьмой. Они были в одном. Остальные Шторм с Hullabaloo разбирались с обвалом в тоннеле, который объединял все города сквозь экстенты. Экстент два, Невозможные Миры, экстент три, Автономия Skies и экстент четыре, Предел Феникса, Парагон. Дверь из тоннеля в Вундский Лес завалило после обвала. Выйти из Леса можно было только за ворота, и только в Парагон.

— Материя меняется слишком быстро. Мы не сможем управлять связями.

Главный пытался понять, что происходит. Какие-то разговоры, суета. Всё хорошо или плохо, опять. Такие не отстанут с вопросами. Им обязательно надо спросить и понять. Монстр Кей устал объяснять.

— Точки выключаются. Syntaxу не с чем работать. Мы не можем контролировать Paralax.

Монстр Кей отвернулся от Главного. Они с Вездеменом стояли перед картой unitов. Такая большая карта, похожа на звёздное небо.

— Каждая точка это точка, одна из, окружающего мира, из них сделано всё. С другой стороны, каждая из них это unit, мир, в зависимости от экстента, есть внутри unitа, внутри точки, это Невозможные Миры. Сам видишь, сколько их. Сколько точек вокруг, столько unitов, и в каждом свой мир. Есть мир из этих точек, из этих unitов, это Автономия Skies, экстент три. Каждый миг в Автономии из этих unitов складываются объекты. За этот миг в экстенте три, внутри каждого unitа разворачивается целый мир, который длится по-разному там, внутри, хоть миллиарды лет.

Симпатия рассказывала Главному всё, что знала. Очевидно, всем в кабинете и без того хватало дел.

— Вот ты жил в Невозможном Мире, вот в этом unitе, номер три. Этого мира больше нет. Видишь, точка погасла? Его свернули. Вон на столе лежит Лунул с твоим миром. Пока такие как твой миры живут свою вечность, из ваших unitов на миг появляется объект в Автономии Skies. Связи между unitами вызывают Эффект ЭХО внутри ваших миров. Они разворачиваются такими, зависимыми, от того, что происходит наверху в экстенте три за этот миг.

Главный перестал понимать. Он остановился на фразе «твой Невозможный Мир свернули». Как такое понять?

Главный подошёл к Монстру Кей и стал слушать их разговор с Вездеменом. Монстр Кей посмотрел на Главного. Впервые, для Главного, этот Главный не понимал и молчал. Монстр Кей был сильно обеспокоен, тем что говорил Вездемен.

— Вполне возможно, материя не даст нам контроль над собой. Связи отключаются. Пока мы дойдём до Аномии, некому и не из чего будет собирать. Миги разлетаются, объекты с дырками. Последние дни превратятся в кошмар.

Главный ничего не знал, потому был спокоен.

— Давайте ускорим Аномию. Отключим связи, и будем что хотим собирать.

Монстр Кей сохранял спокойное отношение к происходящему. Не в первый раз это и уж, вряд ли, в последний, а всё только началось. Кто сказал, что препятствий быть не должно.

— Материя меняется. Она решила избавиться от нас, когда мы захотели освободиться от неё. Она прекращает связи сама, будет тебе Аномия, вот только мы в этой Аномии собрать не сможем никого и ничего.

Главный удивился.

— Как это?

Монстр Кей включил изображение какого-то урода.

— Это Мор. Новый вид. После вида «человек». Материя прекращает связи и создаёт Моров. Они пентамеры, связи им не нужны между точками в объектах. Материя не вернёт связи никогда и нам не даст их создать. Мы не сможем выжить в Аномии. Но это уже будем не мы, она сделает из нас Моров. В объекты их точки не связаны, но все вместе все точки материи это один объект, организм. Мор или Моры, облако пыли.

Главный продолжал смотреть на урода. Не один Мор, их тысячи, все как один.

— И что ты предлагаешь делать? Я вот не хочу быть таким.

Решение, разумеется, было. У таких как Монстр Кей есть выход из любого «сейчас».

— Надо прекратить Paralax. Избавимся от настоящей материи, раз уж не можем её контролировать, пока она не освободилась от нас.

Общаться с тронутыми долго нельзя. Главный излишне серьёзно относился к жизни. Непонятно, зачем. Здесь все кроме него уже или никогда не дружили с головой. И ничего. Сумасшествие спасло многих. Это тот второй выход, запасной, рядом с дверью «Смерть», из тупиковых ситуаций. Лучше отказаться от реальности, чем попрощаться с жизнью, тем более что окружающее и без того есть данность субъективная.

Главный не решался сойти с ума, но похоже, это был уже не выбор, уж точно не его. Он успел ощутить лёгкость внутри себя. Так вот что такое пустота, поверхность! Свободный от всего, что прежде сковывало его, он чувствовал себя абсолютно сумасшедшим. Так легко. Нет дела ни до кого или чего. И не важно что угодно.

Начал просыпаться интерес. Но просто так. Просто любопытно, интересно.

Симпатия готовилась к большому путешествию в Zillion. С этим unitом возились не по плану. С самого начала всё пошло не так. Она уже и вещи свои собрала. Все куклы были в небольшом чемодане и новые, Ляля, последняя, для той девочки, которая отправилась в Мрак. Ляля обязательно вернётся. Симпатия смотрела на Солнце.

— Скоро Лес разорвёт. Надо уходить в Парагон.

Главный стоял как идиот, так уже улыбался.

— Paralax. Выходит, я вообще ничего не знал?

Симпатия играла с Лунулами, вопрос Главного её смутил.

— А сейчас что, вдруг вспомнил? Знаешь, что такое Paralax?

Было очевидно, Главный ничего не помнит и не знает. Он просто хотел поддержать разговор. Как никак, он всё ещё здесь и всё ещё Главный. Монстр Кей взял шары Лунулов и куда-то пошёл. Симпатия не отставала. Вездемен остался в кабинете, он смотрел на экран с точками. Главный не был ни в малейшей степени в точках заинтересован. Его мир был свёрнут в какой-то шар с номером три, за ним Главный и последовал.

Монстр Кей спустился на этаж минус три. Здесь Главный ещё не был. Он перестал удивляться. То, чем это проявляют, перестало работать, удивление закончилось, иссякло. Монстр Кей подошёл к Платформе и поместил в разъем Лунул номер три.

— Точка одна. Нет вокруг нас никакого бесконечного количества точек. Она одна. Все эти другие точки вокруг тебя, Эффект ЭХО. Точка видит разные себя, то какие-то видит, то опять не видит. Это Paralax. Весь мир из одной точки, Эффект ЭХО, точнее, иллюзия ЭХО точек. Материя это иллюзия точек ЭХО. Мы можем создать искусственный Paralax, взять и запустить сами ЭХО из точки. Только искусственный Paralax мы сможем контролировать. Это будет ненастоящая материя, но ЭХО есть ЭХО, ты не заметишь разницы. Точка одна, только это ЭХО контролируем мы.

Главный продолжал улыбаться. Симпатия села на стул.

— Вот на этом этаже есть Хромы, объекты искусственного ЭХО, ненастоящего Paralaxа. Попробуй найти хоть один.

Главный осмотрелся по сторонам. Монстр Кей включил CasusPlatformу.

— Это Платформа Abadon. Весь этаж, Хромы, объекты искусственного Paralaxa, здесь вся материя ненастоящая, но ЭХО есть ЭХО, какая может быть разница между иллюзиями? Платформа контролирует ЭХО, пускает и снимает его. Вот он, мир искусственного Paralaxа, ненастоящая материя. Создадим искусственный Paralax за пределами настоящего, а настоящий Paralax прекратим. От Настоящего Мира останется одна точка. А за пределами пространства и времени Платформа развернёт искусственные миры, какие мы захотим, каждый, все. Синтетические Колонии Skylights.

Главный ощупывал себя.

— Ничего себе. Да вы тут вообще с ума съехали.

Симпатия грызла яблоко. Она взяла яблоко со стола, но на столе оно осталось лежать. Яблоко. Симпатия взяла ещё одно яблоко из этого яблока и протянула Главному.

— Ешь, в этом яблоке сколько хочешь яблок. Барьер сто процентов. Мы преодолели его. Зачем нам настоящая материя? Твой мир номер три свернули, он сейчас без Paralaxа, лежит в одной точке, внутри Лунула. Платформа может его ЭХО в любой момент развернуть. Это будет Синтетическая Колония Skylights номер три.

Главный съел яблоко, а потом ещё одно, и ещё.

— Как далеко вы уже зашли. Платформа Abadon, мир номер три.

Всем показалось, Главный перестал верить всему, что здесь говорят. Бред несут какой-то. Но эффект яблока его не отпускал. Монстр Кей посмотрел на часы.

— Иди погуляй. Парагон открыт. Встретишь там ещё несколько себя. Ведь этот ты из Невозможного Мира номер три. Это не первый наш разговор. Хотя технически, с этим ты я говорю об этом в первый раз. Мы зашли далеко. В Парагоне соберёшься в себя и увидишь всё сам. Мы сворачиваем все Невозможные Миры и переселяем всех в Синтетические Колонии Skylights. Этот ты впервые об этом слышишь, но реагируешь как обычно. Мы, в том числе и ты, решили прекратить настоящую материю, мы уничтожим весь Настоящий Мир, шестьдесят семь процентов уже уничтожили, остались одни описания, которые мы поместили в Архив.

Симпатия давилась яблоками.

— Уничтожим Настоящий Мир до последней точки! Ну, что значит уничтожим? Настоящим этот мир не был никогда. Материя всего лишь иллюзия ЭХО. Мы не убиваем никого, а просто прекращаем ЭХО. У нас есть платформа Abadon и искусственный Paralax. «Ненастоящая материя» это громко сказано, иллюзия не больше, не меньше, чем та, от которой мы мечтали освободиться давно.

Главный стоял перед воротами Вундского Леса. Должно быть, всё это какая-то нелепая шутка. Там, снаружи, его ждёт обычная привычная жизнь. Последствия. Кому они нужны, чтобы думать о них. Вот будут, посмотрим как с ними жить, и надо ли бороться против них, в жизни не только плохое умеет происходить.

Узнаваемый скрип металла внушал уверенность, ничего из всего этого Вундского по правде не может случиться. Такое не может ожить. Ворота не успели открыться, а Симпатия уже убежала куда-то вперёд.

— Чего застыл? Надо успеть найти всех.

Главный шёл и не верил своим глазам. Кто знает, может быть и не своим, теперь сложно сказать что-то наверняка. Парагон. Город всех городов. Экстент четыре. Предел Феникса.

Пределов здесь не было. Шум. Суета. Главный старался ни о чём не думать. Его отпускало во все варианты себя. Он сразу же заметил, как пошёл в разные стороны. Странное чувство. С каждым разом легче дышать. Он прошёл мимо себя. Хотел остановиться и поздороваться, но тот, другой он, даже не обратил на этого никакого внимания. Здесь все то разбегались в разные стороны, то собирались обратно в одно «я». В каждом была глубина, как в том яблоке, бесконечное количество себя.

Над городом кружили кугели. По дороге всё же Главный кого-то поймал. В него кто-то зашёл, но вскоре отлип, оставив след обрывочных знаний о жизни, в которую Главный попал. Этот прохожий торопился на вокзал. Ему нужен был кугель. Это перемещающий аппарат. Похож на шар, небольшой, диаметром метра полтора. Отлипший от Главного заскочил в кугель и полетел. Кугель остался на месте, неизвестно, сколько в нём было ещё таких штук.

Город имел не один фон, приходилось очень пристально разглядывать и смотреть, перспектива постоянно менялась, путешествие имело шансы не закончиться никогда. Объекты пентамеры. Это самое неприятное. Все и всё проносилось сквозь, к такому не легко привыкать.

Какое-то странное Солнце. Главный стоял и смотрел наверх. Высоко в небе висел странный объект, слишком крупный для солнца, ярко синего цвета с вывеской «DominoEnergies».

«Куда делось Солнце?». Не успел Главный подумать, как кто-то остановился рядом с ним.

— Это Лунаторий. Маяк. Ты сам во всём виноват. Не надо было начинать. Мир без материи. Всё из-за вас, особенно из-за тебя.

Сумасшедший какой-то. Он говорил это всем подряд, но никто не слушал его, не останавливался.

Главный пытался разглядеть в этом городе знакомые места. Повсюду болтались анонсы, призывающие посетить Синтетические Колонии Skylights. Мечта ожила. Создай свой мир. Твоя собственная Колония. Повсюду призывы Skylights.

Мир сошёл с ума. Этого стоило ожидать. Мы давно свернули с пути, съехали не туда.

Ещё несколько раз Главный остановился перед видом Prodromа. Огромная картинка висела в воздухе. Мыс Тигра. Prodrom готов к старту. Вас ждут Колонии Skylights за пределами пространства и времени.

Наконец-то Главный узнал в здании что-то похожее на то, в котором находился в нормальной жизни его кабинет. Здание имело странное название «Десигнат». Его пропустили без всякого пропуска и разрешения, пускали не всех. Перед входом собралась толпа. Главному уступали дорогу, как будто каждый здесь знал его. Он поднялся на последний этаж, зашёл в кабинет.

В кресле Главный увидел другого себя. Тот Главный был чем-то недоволен.

— Сколько можно притворяться мной! Нашёл время гулять! Ждали тебя целую вечность!

Он встал и пошёл навстречу этому Главному, номер три. Через пару мгновений Главный торопился в PanopticonRegular. До последнего дня осталось девяносто семь. Большое Сжатие уже началось.