Ученый божьей милостью
ОЧЕРК
Он думает очень много. Особенно – в последние годы. Думает на ходу, в автобусе, в кругу родственников, в тиши своего рабочего кабинета в Атырауском институте нефти и газа и в собственной квартире. Мысли его, пока он бодрствует, не прерываются ни на минуту. Это как течение реки, движение потока воды. Человеческая мысль на самом деле похожа на движущийся поток воды. «Все время обдумываю какие-то вопросы и проблемы, связанные с наукой, с работой в институте, с состоянием экологии, - сказал он, задумчиво глядя в окно. - Происходит своего рода «внутреннее обсуждение» полученных в ходе исследований или же ожидаемых результатов, итогов спора с коллегами по решению тех или иных проблем, или содержания разговора с представителями власти по вопросу определения оптимальных объемов добычи нефти…».
Думать Муфтаху Диаровичу Диарову, геологу, профессору, доктору геолого-минералогических наук, академику Национальной Академии наук Республики Казахстан, директору Научного центра региональных экологических проблем, есть над чем. И думает он не только и не столько свои личные думы. Он думает также и за многих других, которым не был дан Богом этот дар – умение Думу думать. О жизни и здоровье населения города Атырау, Атырауской области и всего Западно-Казахстанского региона, о судьбах своих близких и всего казахского народа, о сохранении экологической системы Каспийского моря и Прикаспийского региона, а также самого моря, обо всей биосфере, о науке и ее роли в жизни общества, о своей роли в ней, о правильных и неправильных решениях, которые он принимал в своей жизни, о сделанном и остающемся не выполненными планах в науке и в жизни... Его терзает также мысль об ответственности перед будущими поколениями людей, которые будут жить в Прикаспийском регионе через сто, двести, пятьсот лет и в зависимости от состояния региона и самого моря будут либо благодарить нас, живущих в нем ныне, либо проклинать. Академику хотелось бы, чтобы нас наши далекие потомки не бранили. Именно поэтому он в последние годы, несмотря на преклонный возраст, невзирая на усталость, работая как в молодости, пишет и выпускает в свет один за другим брошюры под названиями «Грандиозные планы Казахстана по освоению ресурсов нефти и газа шельфа Каспийского моря с непредсказуемыми по масштабам экологическими последствиями», «Тупиковый путь освоения колоссальных углеводородных ресурсов шельфа Казахстанского сектора Каспийского моря с непредсказуемыми экологическими последствиями», и огромные по объему, глубокие по содержанию, сильные по степени тревоги книги: «Экология и нефтегазовый комплекс» в 8-ми томах и «Животный мир побережья и акватории Казахстанского сектора Каспийского моря».
Если по вине ныне живущих людей случится экологическая катастрофа и этот благодатный край станет непригодным для жизни, то будущие поколения прикаспийцев, которые будут вынуждены жить в чужих краях, хоть не будут думать о поколениях прикаспийцев нынешних как о безмозглых существах, не сумевших предвидеть и предотвратить эту катастрофу, потому что они найдут в библиотеках вышеназванные книги и брошюры академика и его соратников, прочтут его письма в адрес правительства и парламента Казахстана, написанные им в первом десятилетии XXI века, а также почувствуют, как обливалась кровью сердце доктора Диарова от предчувствия беды... Выходит, что Муфтах Диарович не только думает и активно борется за здоровье и благополучие своих земляков, живущих сегодня, но и об их памяти в далеком будущем, чтобы их потомки через 100 или 500 лет не поминали их недобрым словом…
Осенью 2008 года Муфтаху Диаровичу исполняется 75 лет. За свою жизнь в науке он сделал столько, сколько некоторым ученым не удалось бы сделать и за 150 лет. Он мог бы теперь с чистой совестью уйти на полный покой и писать мемуары или наслаждаться оставшейся жизнью, путешествуя со своей супругой Раисой Александровной по странам и континентам, как делают ученые его ранга, живущие в США, Западной Европе, Японии и других экономически развитых странах. Но, к сожалению, он живет в стране, где гениальность, талант, ученая мудрость ни на грош не ценится и к старости денежные накопления талантливого ученого хватают только на более или менее приличные похороны. Разумеется, бывают ученые другого типа, обладающие другими «полезными способностями»; например, к подхалимству, лизоблюдству, полной беспринципности. Они носят ученые степени, не сделав ни одного научного открытия - ни фундаментального, ни прикладного характера, но зато умеют отменно обустраивать свой быт и хорошо пристраивать своих отпрысков куда нужно. Я сам знал одного такого доктора наук, защитившего почти на закате Советской власти диссертацию на тему: «Роль коммунистических субботников в воспитании строителей коммунизма», и сделавшего за короткий срок головокружительную карьеру и занять очень прибыльную должность…
На мой вопрос, какие люди ему не нравятся, Муфтах Диарович ответил не задумываясь, прямо и ясно: «Подхалимы, карьеристы, безответственные и ленивые люди, ведущие праздный образ жизни». А его супруга, Раиса Александровна, когда мы остались одни, добавила: «У Муфтаха психика не гибкая».
Однако работать по прежнему и в прежнем ритме до глубокой старости заставляет его, конечно, не стремление к славе, не деньги. Есть другая причина. Просто в нашем краю бороться за здоровье и благополучие людей и их детей, за экологию и биосферу, за Каспийское море и его биоресурсы с такой последовательностью и с таким упорством, с какими борется он, больше пока некому. Он знает это и именно поэтому продолжает работать и бороться не покладая рук. Знает также, что в этом деле не обойтись без всеказахстанского и международного авторитета. Другому ученому без такого авторитета могут заткнуть рот сразу, как только он осмелится открыть его, и могут даже оставить его без работы. Обо всем этом ему тоже приходится думать. Иначе нельзя. Время такое...
ГЕОЛОГ
150 – 100 лет назад прадед Муфтаха Диаровича Ажайып и дед Лукпан мирно кочевали со своими тучными стадами между нынешними городами Атырау и Волгоград, между Жайыком и Едилом (Волгой). До тех пор, пока однажды как гром среди ясного неба не грянула революция. Сотворившее ее сатанинское племя, обуянное злобой ко всему человечеству, жаждущее власти и денег, обрушило свою черную ненависть прежде всего на богатых и образованных. Оно методично и непрерывно, в течение двадцати лет истребляло их, носителей лучшего, качественного генофонда казахского народа. Оно жутко боялось их, потому что они, богатые и образованные, были непокорны, а их сознание не поддавалось сатанинской идеологии – социализму, коммунизму, либерализму, интернационализму и другим дьявольским «измам». У деда Лукпана и его старших сыновей бесы, как метко назвал этих перманентных революционеров Ф. М. Достоевский, отобрали, конфисковали все их богатство, а его самого и пятерых сыновей, за исключением шестого, юного Диара, отца будущего академика, подручные дьявола арестовали и сослали в Сибирь. Оттуда ни один из них не вернулся. Возможно, некоторых из них просто расстреляли. Например, один из моих дедов, очень богатых людей Астраханской губернии, был расстрелян в 1919 году в пересыльной тюрьме, а другой, дальний родственник Исатая Тайманова, был убит при невыясненных обстоятельствах. Уничтожали их бесы только за то, что они были богатыми и образованными, и не было никаких шансов сломить их морально. Никакой другой вины у них не было.
Лукпанов Диар-агай, до революции окончивший в Астрахани медресе и хорошо знавший арабский язык, не мог, естественно, как сын «контры» или «буржуя» продолжить образование. И он занялся безопасным для него ремеслом: плотничал и мастерил всякую нужную для домашнего хозяйства утварь из дерева, кости и металла. Жена его, Нурзиба-апай, ходила по аулам и продавала их. На это и жила семья в ауле Яманка (в просторечии – Жаман кала; ныне село Махамбет). Своему ремеслу Диар-агай обучил и своих сыновей – Мальтая и Муфтаха. Маленькому Муфтаху больше всего по душе пришлось изготовление из рогов животных женских гребешков. За неделю он делал пять-шесть гребешков. Они получались у него отменными и поэтому охотно раскупались женщинами его аула и окрестных сел. С девяти лет до десятого класса вырезал он эти гребешки. Его ремесло помогало семье в особенности в годы войны, когда отец находился в тыловых частях Красной Армии (в действующую армию он не попал по возрасту).
Видимо, уже в то время у Муфтаха Диаровича сформировалась ответственность за семью, которая впоследствии превратилась в его жизненное кредо. Раиса Александровна на мой вопрос, в чем заключается самая лучшая черта характера её мужа, ответила: «Ответственность. Ответственность за семью. Мы за ним как за каменной стеной». Ответственность не на словах. Она покоилась на крепком фундаменте: любви, уважении и трудолюбии. Муфтах Диарович никогда не чурался никакой работы. Даже став доктором наук, он и рыбачил, и на охоту ездил, чтобы разнообразить меню семьи, попотчевать ее свежими дарами природы. И всегда делал это с удовольствием. Трудолюбие в нем воспитала его семья. Муфтах Диарович до сих пор помнит: в отцовской семье никто не сидел без дела ни одной минуты. Это и помогло им выжить в самые тяжелые дни голощекинского «голодомора» и во время военного лихолетья. И Муфтах, будучи еще подростком, сделал для себя важный вывод: трудолюбивый человек никогда не умрет с голоду.
Кроме этого у него уже в раннем детстве сформировалось ещё одно важное качество, без которого просто немыслима карьера ученого: упорство. То упорство, которое впоследствии поможет ему преодолеть всякие препятствия и достичь все доступные для него вершины в науке. Ему было пять лет, когда он поразил своим необычайным упорством собственных родителей. А дело вышло так. Он совершил какой-то проступок, за что родители решили наказать его и отучить от подобного на всю жизнь. Маленький Муфтах стал сопротивляться воле родителей. Тогда отец схватил его, связал мосой (веревкой над очагом, спускающейся с шанырака; на неё иногда привязывали чайник) и подвесил его над очагом, затем еще раз потребовал клятвенного обещания не повторить проступок. Муфтах отказался давать клятву. Тогда отец поджег сухую траву в очаге, как делали в Средневековье инквизиторы. Муфтах задыхался от дыма и жара разгоревшейся травы, однако и тут не покаялся; он был непреклонен как Николай Коперник. Тогда отец в гневе ударил его. Из носа или изо рта пошла кровь. Мать испугалась вида крови, пожалела сына, отвязала его и отпустила на волю. По пути к выходу Муфтах прихватил висевший на кереге самый лучший, парадный пиджак старшего брата и, выйдя из юрты, бросил его в огонь под казаном. Пиджак Мальтая тут же сгорел. Так он отомстил родителям за инквизицию с целью сломать его волю. После этого случая родители больше никогда не пытались наказывать его.
Но, собственно говоря, больше не было и повода для этого, потому что Муфтах рос тихим, незлобивым и молчаливым человеком. Он старался никого не обидеть, никому не делать зла. И вот однажды, когда ему исполнилось одиннадцать или двенадцать лет и он с отцом сидел возле юрты, тот посмотрел на него и вдруг задумчиво заговорил: «Знаешь сын, есть такая легенда у казахов: в каждой семье бывает своя птица. Когда отец семейства умирает, он просит эту птицу сесть на того, кто сможет заботиться о семье в дальнейшем, кто сможет продолжить род... Я думаю, что она изберет тебя, потому что ты никогда не лжешь, трепать языком не любишь, не предаешься лени и праздности, никому не причиняешь зло. Твой нрав наверняка понравится ей...». Эти слова отца врезались ему в память на всю жизнь. Прежде всего потому, что ему было тогда чрезвычайно лестно услышать от отца такое мнение о себе. Только потом, спустя многие годы, он понял, что отец увидел в нем ответственного человека или, быть может, что-то большее...
Муфтах помнит до сих пор и про то, чему научила его жизнь под отцовским шаныраком. Иногда, особенно часто во время войны, у них не бывало даже куска хлеба. И мать успокаивала детей словами: «Всевышний не даст нам умереть с голоду, потерпим до завтра». Утром, когда дети просыпались, мать расстилала дастархан и клала на него хлеб или баурсаки. Муфтах не знал, что мать спозаранку отправлялась по близлежащим аулам с его гребешками и поделками из дерева и металла его брата, чтобы обменять их на продукты питания. Как бы ни было трудно, с одеждой ли или с продуктами питания, до войны и во время войны, у них в семье по этим поводам никогда не возникали ссоры и скандалы. Если молчала мать, то те же слова о милостивом Всевышнем произносил отец. Это были уроки терпения и мужественного перенесения лишений.
Спору нет, все лучшее в человеке закладывается в семье. Многие именитые педагоги и ученые утверждают, что оно закладывается в ребенка до пяти лет от роду. Это тоже верно. Однако верно и то, что все лучшее в человеке может быть вытесненным плохим, негативом, если человек изо дня в день будет подвергаться негативному влиянию окружающей среды. Вот, например, сейчас, когда у людей снова возникла задача выжить любой ценой, пышным цветом зацвели мошенничество, тотальный обман, кража, обвес, навет, разбой, взяткодача и взяткополучение, а коррупция во всех государственных учреждениях, в том числе и правоохранительных органах независимого Казахстана, стала нормой. Противостоять всему этому негативу, сохранить в себе доброе, нравственное, не дать затянуть себя в этот гиблый омут сможет только тот человек, кто хорошо и высоко образован и имеет высокий профессионализм в своем деле, у кого жизненный фундамент сложен из глубоких знаний жизни, высокой нравственности и трудолюбия. Муфтах Диарович мне признался, что к такому выводу он пришел ещё в школьные годы. И действительно, слушая его рассказ о его детстве и юности, я понял, что он где-то подсознательно, а где-то и вполне сознательно подошел к такому выводу именно в те годы. Не мог не прийти, зная наизусть (именно наизусть!) великий роман Мухтара Ауэзова «Путь Абая», страстно любя потрясающую повесть Эрнеста Хемингуэя «Старик и море».
Удивительно то, что ещё в отцовской семье, в которой никто, кроме отца, не увлекался ни книгами, ни тем более науками, Муфтах Диарович вдруг стал истым книгочеем, в нем неожиданно возникла неистовая жажда знаний, в том числе и научных. Видимо, та птица действительно села на его плечо. На самом же деле любовь к литературе и к казахским народным эпосам привила ему, конечно, учительница казахского языка и литературы Махамбетской средней школы Бану Хисмеденова. Это был замечательный педагог. Она сама беззаветно любила литературу и устное народное творчество и смогла заразить этой любовью всех своих учеников. Впрочем, такими были многие сельские учителя Казахстана 40-х – 60-х годов 20 века. Именно благодаря им выросло в республике новое поколение хорошо образованных людей и на этой почве появилась новая генерация интеллигенции, так как старая была уничтожена на корню в годы гражданской войны, но особенно - в годы сталинских репрессии.
За годы учебы в школе Муфтах Диарович прочитал все книги, имевшиеся в школьной и в сельской общественной библиотеках. Он знал наизусть все стихи Абая и вторую книгу романа М. Ауэзова «Путь Абая», в которой появляется Айгерим и возникает романтичная любовь Абая к ней, а также эпосы «Кобланды батыр», «Камбар батыр», «Алпамыс батыр», «Кыз Жибек» и другие произведения народного творчества. Его любимыми книгами и писателями стали также «Джамиля» и «Белый пароход» Чингиза Айтматова, произведения Эрнеста Хемингуэя и Федора Достоевского. Когда же он в 1950 году поступил в Алма-Аты на геологоразведочный факультет Казахского горнометаллургического института (ныне Политехнический университет), первым делом пошел в библиотеку института. И представьте его разочарование, когда он там обнаружил те же, уже прочитанные им, книги. Библиотекарша успокоила его сообщением о том, что есть еще Казахская республиканская библиотека…
Другим любимым предметом Муфтаха Диаровича в школьные годы была математика. На этом поприще трудился еще один замечательный педагог - учитель математики Имзин Хайдар, который имел широкий кругозор. Он возбуждал интерес своих учеников не только к математике, физике, но и к другим пограничным дисциплинам. Например, вначале Муфтах Диарович не помышлял о науке, но увлечение математикой, физикой и астрономией возбуждало у него неподдельный интерес к Земле, к размерам планеты, на которой он жил, к строению и составу Земли...
- Почему Вы избрали профессию геолога? - спросил я его, ожидая при этом стандартный ответ типа «романтика, открытия месторождений»...
- Вначале я планировал поступать в Тимирязевскую академию в Москве, - ответил Муфтах Диарович, – но потом в республиканской газете «Лениншiл жас» («Юный ленинец») я прочитал заметку под заголовком «Я хочу стать геологом». В ней подробно описывалась специфика этой профессии. И мне она понравилась. Понравилась профессия геолога и моему школьному другу Касыму Тухфатову. По окончании средней школы мы с ним поехали вместе в Алма-Ату и поступили в Казахский горнометаллургический институт. Я потом никогда не пожалел о том, что выбрал именно эту профессию.
Судя по этому ответу, кажется, что будущий академик несколько легковесно отнёсся к выбору профессии на всю жизнь: прочитал в газете... поехал и поступил. Но... В академических словарях слову «геология» дается такое толкование: «Наука о составе, строении, истории развития земной коры и более глубоких недр Земли, а также о размещении в земной коре полезных ископаемых; включает стратиграфию, тектонику, минералогию, петрографию, литологию, геохимию, учение о полезных ископаемых, гидрогеологию, инженерную геологию, геокриологию. С геологией тесно связана палеонтология». Такая наука, конечно, само по себе возбуждает живой интерес у любого более или менее образованного человека. А если учесть, что в 1950 году в Макате уже в течение почти 50-ти лет добывалась нефть, в годы войны на эмбинской нефти сражались с германской нацистской военной машиной почти все танковые войска и все авиационные части Советской армии, профессия геолога была одной из самых почетных профессии в стране, а в представлении молодежи – самой романтичной, то выбор Муфтахом Диаровичем этой профессии был вполне закономерным. К тому же он уже интересовался строением и составом планеты Земля, следовательно, он уже подсознательно думал об этой профессии. Она ждала только своего часа – подтверждения своей значимости на страницах детско-молодежной газеты.
Здесь я, как журналист, не могу не подчеркнуть роль прессы в профессиональной ориентации молодежи и выпускников школ. Это, безусловно, важная роль. Кто знает, имела бы Атырауская область сегодня своего именитого, всемирно известного ученого, открытиями и научными методами которого теперь пользуется весь мир, не прочти он заметку в молодежной газете. Однако, и, к сожалению, в наше время пресса, радио и телевидение перестали пропагандировать профессии, в том числе – весьма востребованные в и нашей стране; писать о них на страницах газет и приглашать в телестудии специалистов-профессионалов, которые могли бы интересно рассказать о своей профессии, о ее требованиях к специалисту, о том, как стать высоким профессионалом в этой профессии, каких самоограничений и самопожертвований она требует от того, кто избрал ее. Такие радио- и телепередачи помогли бы выпускникам школ и гимназии, «обдумывающим свое житье», обдуманно и самостоятельно выбирать себе профессию на всю жизнь.
Не могу не отметить еще одну важную черту характера Муфтаха Диаровича. Он со школьной скамьи был твердо нацелен на одну цель: получить глубокое, качественное образование. Это было самое главное и самое важное для него. Все остальное было второстепенным. Так было в школе, так было и в институте. Модная одежда, студенческие вечеринки, гулянки под луной с сокурсницами тоже. Они не привлекали его внимания, хотя для многих студентов его поколения все это являлось изюминкой студенческой жизни и они уделяли им немало времени. Например, на пятом курсе института Муфтах Диарович уже не помнил, в чем был одет, когда он приехал поступать в институт из Гурьева в Алма-Ату. Ему об этом неожиданно напомнил один из преподавателей в деканате, подписывая выпускнику института какую-то бумагу и благословляя его в трудовой путь.
- У меня до сих пор перед глазами стоят твои несуразно длинный пиджак необыкновенного желтого цвета и висевшая на тебе мешком солдатская шинель, - вспомнил преподаватель со смехом, глядя на новый, элегантный черный костюм выпускника.
Муфтах Диарович тогда удивился только тому, что на нем пиджак был «необыкновенного желтого цвета». Он представил себя в таком пиджаке и сам засмеялся. Больше никогда в жизни он не облачался в одежду желтого цвета. И не потому, что ему не нравился цвет спелой пшеницы и осенних листьев на деревьях. Этот непонятно-желтый цвет пиджака у него волей-неволей стал ассоциироваться с комичной ситуацией и вызывал в нем и смех, и стыд. А дело-то было простое, житейское и вовсе не смешное. Когда он собрался ехать в Алма-Ату, то выяснилось, что ему нечего надеть на дорогу. Мать быстро собрала по дому еще не реализованные поделки мужа и сыновей и побежала на сельский базар. Там она второпях обменяла их на пиджак и солдатскую шинель, более или менее подходящие сыну по размерам. Муфтах надел пиджак, шинель набросил на плечо, взял в руки чемодан и отправился в Гурьев, на железнодорожный вокзал. Это было в августе 1950 года. В те послевоенные времена с одеждой было туго у всех, поэтому никто не обращал внимания на цвет его пиджака. А тот преподаватель, видимо, имел хороший вкус в одежде или был большой щеголь. Другое дело – наше время. Читатели вероятно помнят малиновые пиджачки на, так называемых, «новых русских» в начале 90-х годов прошлого века. У всех нормальных людей они вызывали смех и становились предметом анекдотов. Помнится такой анекдот, напечатанный в «Аргументах и фактах»: «Малиновый пиджак компенсирует отсутствие извилин в мозгах»....
Окончив в 1955 году институт и получив специальность горного инженера-геолога, Муфтах Диарович поступает на работу в Индерскую комплексную геологоразведочную экспедицию. Работает геологом, потом начальником тематической партии, главным геологом, позже руководит всеми видами геолого-поисковых, геологоразведочных и тематических работ. В 1963 году он защищает кандидатскую диссертацию.
Мы знаем, какая это трудоемкая работа – защита научной диссертации (поэтому ведь сегодня многие «будущие ученые» их просто заказывают, а некоторые даже присваивают чужие). Она представится еще более трудной и многим покажется вообще неподъемной, если знать, что учиться в аспирантуре не придется, руководителя при защите диссертации не будет, свое научное направление надо будет разрабатывать и развивать самому, самостоятельно, а писать, готовить диссертацию придется параллельно с основной работой на производстве. А к работе Муфтах Диарович относился очень ответственно. К этим трудностям прибавлялась также и забота о семье. К слову, и тут, в создании семьи, Муфтах Диарович поступил тоже как-то неожиданно и не совсем обдуманно. Но тут опять-таки важен результат – дружная, интеллектуальная семья существует вот уже 53 года.
С Раисой Александровной Степановой Муфтах Диарович познакомился в Индерской экспедиции в 1955 году. Она попала в Индерскую геологическую экспедицию также по распределению после окончания Кировского горно-химического техникума в Мурманской области. В следующем, 1956 году они поженились. Ему было тогда 23 года, а ей 20 лет.
- Похоже, вы полюбили друг друга с первого взгляда, - предположил я, когда от неё самой услышал о столь стремительном развитии их отношений.
Она весело засмеялась.
- В то время в Индерской экспедиции работали в основном только русские. Я появилась в ней немного раньше Муфтаха. И когда в экспедицию пришел он, все обратили на него внимание. И я тоже...
Она, впрочем и он тоже, рассказывая о своем знакомстве, о своих взаимоотношениях, о решении создать семью, обошлись без слова «любовь». Вероятно, их поколение не любит всуе произносить это высокое слово, выражающее глубоко частное, интимное чувство. Или воздерживаются из-за того, что в последние годы это понятие употребляется на страницах газет и журналов, в радио- и телепередачах так часто, к месту и не к месту, а доморощенные психологи, занимаясь толкованием этого святого чувства, доводят его значение порой до абсурда или опускают до уровня животных инстинктов, после чего употреблять-то его в серьезном разговоре стало как-то неловко. В общем, сложилась крепкая семья, в которой определяющим знаком стало взаимоуважение. В марте 1957 года у них родился первенец, которого назвали Муратом, а позже – дочь, названная Диной. Семья жила в условиях экспедиции, без никаких бытовых удобств. Врача, тем более детского, не было и в помине. Поэтому Раиса Александровна взяла на себя полную ответственность за здоровье и благополучие детей, а Муфтах Диарович – за материальное обеспечение семьи. Разумеется, после работы он также помогал жене по дому.
- Это было похоже на жизнь в первобытно-общинном строе: жена – хранитель очага и потомства, а муж – добытчик еды и шкур, - смеясь, рассказывала Раиса Александровна, вспоминая тот трудный, но самый счастливый период жизни их молодой семьи.
В свете сказанного кажется невероятным, что Муфтах Диарович без никаких сложностей, без никакого протеже сумел не только защитить кандидатскую диссертацию, но и сделать смелую заявку на докторскую.
- Как вы успевали и работать, и помогать жене дома, и диссертацию писать? - спросил я.
- В те годы я сделал для себя одно важное открытие: если не терять ни одной минуты впустую, ни одного часа без полезного дела, то можно успевать сделать очень многое, - ответил академик.
Позже, когда наша беседа коснулась об отрицательных качествах некоторых казахов, Муфтах Диарович не удержался от резкой оценки: «Я иногда встречаю среди аксакалов таких, которые говорят: «О-ох, я в молодые годы мог горы свернуть, добиться того-то и того-то или достичь то-то и то-то, но не успел, просто времени не хватило». Может быть, они и могли чего-то достичь, но они не пропускали ни одной свадьбы, ни одного юбилея, ни одного садака, ни одного сватовства, если были приглашены на эти мероприятия. Вот и не заметили, как прошло время в праздной суете».
Между прочим, эти слова академика применимы к очень большому числу казахов. Вероятно, это и есть одна из главных причин того, что республика не имела высококлассных специалистов как по добыче нефти, так и по добыче газа, из-за чего пришлось отдавать на откуп иностранцам все крупные месторождения нефти и газа. Но и при этом есть в Казахстане немало таких, которые с видом превосходства осуждают людей, которые сторонятся тоев, юбилеев, садка, тусау кесу, хождения по гостям и тому прочее, считая их нелюдимыми, необщительными, «вывихнутыми», хотя знают, что осуждаемый ими человек сделал за короткий срок столько (причем полезного для народа, для общества, для государства), сколько он сам не сделает и за всю свою долгую жизнь.
- Вы сказали, что у вашего мужа негибкая психика. Как он с таким характером находил общий язык с начальством? - спросил я как-то Раису Александровну.
- Так получалось, что он всегда находился на руководящих должностях, имел собственный коллектив, в том числе коллектив единомышленников, и вышестоящие начальники были вынуждены считаться с ним, - ответила она.
Действительно, не считаться с ним было невозможно. С июля 1964 года по апрель 1978 года Муфтах Диарович заведовал лабораторией геологии и геохимии минеральных солей Казахского научно-исследовательского геологоразведочного нефтяного института (КазНИГРИ). Занимаясь в эти годы исследованиями по геологии и геохимии галогенных формаций Западного Казахстана, он установил закономерности формирования и размещения залежей горно-химического сырья Прикаспийской впадины и Южно-Предуральского прогиба. В эти же годы он разработал и внедрил в производство новый промышленный метод поисков залежей боратов и калийных солей - методом отраженных волн (МОВ) и корреляционным методом преломленных волн (КМПВ. После основательного научного обоснования им этого метода и практического подтверждения его верности на соляных массивах Сатимола, Шугуль и Матенкожа впервые в СССР появилась возможность открывать месторождения боратов и калийных солей геофизическими методами без проведения буровых работ, что значительно снизило затраты на поиски и разведку месторождений очень нужного стране горно-химического сырья.
После защиты в январе 1972 года диссертации на соискание ученой степени доктора геолого-минералогических наук Национальная Академия наук КазССР полностью доверила Муфтаху Диаровичу проведение комплексных научных исследований по изучению горно-химического сырья всего Западного Казахстана. С апреля 1978 по декабрь 1992 года Муфтах Диарович работает заместителем директора, затем директором и одновременно заведующим лабораторией геохимии природных солей Института химии нефти и природных солей НАН КазССР, а после развала СССР - НАН Республики Казахстан. В 1983 году он избирается также членом-корреспондентом НАН КазССР. В эти годы он теоретически обосновывает перспективы открытия месторождений горно-химического сырья в пределах Прикаспийской впадины, составляет прогнозную карту впадины на бораты и калийные соли, впервые выделяется им Центрально-Прикаспийская калийно-борная провинция, а также проводится комплексная прогнозная оценка запасов бора, калия, магния и брома в недрах Прикаспийской впадины, которая позволяет обосновать рациональный выбор направления развития и размещения производственных сил. Большой вклад вносит он в создание борной промышленности Казахстана и в обеспечение ее сырьем на многие десятилетия. Также им были установлены геохимические и кристаллохимические законы распределения бора в боратах, боро-силикатах и алюмоборосиликатах магматического (месторождения Тетюхе, Дальнегорское, Таежное, Солонго в России, Ак-Аркар в Таджикистане, СВ в Китае, Хольдон в КНДР), вулканогенно-осадочного (месторождения Эспей-Килик, Султан-Чаир, Искелекей в Турции, Крамер в США, Тинкалау в Аргентине, Пуга в Индии, Цаидамская долина в Китае), галогенного (месторождения в Казахстане и Цехштейна в Германии) происхождения. Он развивает также новое направление в геологической науке, исследуя фундаментальную основу строения кристаллических веществ – закономерности формирования элементарной ячейки кристаллических решеток минералов литосферы. Список подобных, можно сказать, неоценимых вкладов в развитие фундаментальной и прикладной науки, внесенных М. Д. Диаровым, можно продолжать еще долго.
В 1992 году он избирается заместителем председателя по научной работе впервые созданного Западного отделения НАН РК в г. Атырау, а в 1997 году, – вице-президентом АО «Атырау-Гылым». Он вносит большой вклад в становление нового отделения НАН РК и в создание Научных Центров в областных центрах Западного Казахстана, а также в координацию проводимых научных исследовании всеми научными организациями региона, вузами, промышленными предприятиями Научно-исследовательских институтов (НИИ), в налаживание совместных работ с иностранными фирмами по решению сложных научно-технических проблем края. В 1995 году он избирается академиком Народной академии «Экология», а в следующем году – академиком Академии минеральных ресурсов РК. Наконец, в 1997 году он создает при Атырауском институте нефти и газа Научный центр региональных экологических проблем и становится его первым директором. Этот институт успешно действует и сегодня. В 2004 году он заслуженно (но с непростительным опозданием, виной чему было черная зависть тех академиков из южных и восточных кланов, которые никакого открытия в науке не сделали за всю свою жизнь) избирается действительным членом НАН РК.
*
* * * *
Человек, проживший плодотворную и праведную жизнь, не допустивший в свою душу болезни падших и никогда не прогневивший Всевышнего, совершавший в жизни только добрые дела, приумножавший изо дня в день не богатство свое, а знания свои, полезные самому и окружающим, однажды получает как награду право делать то же, что и он, Создатель, – делиться своими знаниями с теми, которые ищут их, думать и заботиться о тех, кто блуждает на этом свете как путник во тьме в бескрайнем дремучем лесу, не зная, куда он идет, что его ожидает впереди, чем кончатся его блуждания. Человек, избранный Богом, несет людям свет и надежду. И едва ли может человек представлять себе более лучшую старость, чем быть полезным и нужным и ближним своим, и другим людям до своего последнего вздоха. Так я думал всегда. Так я думаю и сейчас, когда размышляю о жизни и делах земных профессора Муфтаха Диаровича Диарова.
Он мне представляется именно тем человеком, которого избирает Бог среди миллионов других людей и доверяет ему делать на Земле то, к чему, может быть, у Него самого рука не доходит.
Ученый
Муфтах Диарович получил очень хорошее образование в школе, потому что этого он сам хотел. Он заканчивал ее с золотой медалью. Но на выпускном экзамене по сочинению он допустил досадную ошибку: вместо Чокан Уалиханов написал Валиханов, как обычно пишут в русских книгах. И он получил четверку. Он сильно не расстроился из-за потери золотой медали, потому что самое главное – знания - остались при нем. Потом он получил отличное образование в институте, потому что и этого он сам хотел. В зачетке у него были только две «четверки», по всем остальным 32 предметам – «пятерки». Он хотел стать профессионалом по выбранной специальности – рудной геологии. И стал. Однако в той же школе и в том же институте наверняка были ребята, которые не смогли получить хорошее образование и потом у них в жизни были проблемы. Так бывает везде и всегда. Значит, многое или почти всё зависит от самого человека, а не только от профессоров и качества обучения в вузе.
Правда, его жажда новых знаний была утолена не до конца, его любознательность продолжала терзать его, а его уверенность в себе давала ему смелость идти не исхоженными тропами. «Идеи и выводы в работе товарища Диарова Муфтаха совершенно оригинальные и научно обоснованные. Они вполне могут стать основой новых научных открытий» - примерно так писали именитые ученые Москвы, Киева, Новосибирска, Минска в своих отзывах на его кандидатскую и докторскую диссертации. Но это будет позже. А во второй половине 50-х годов молодой геолог не только обращает на себя внимание всех специалистов Индерской комплексной геологоразведочной экспедиции, но и удивляет их своим исключительным трудолюбием. А его замкнутость, малообщительность и нелюбовь ходить по гостям дают ему дополнительное время на размышления и пополнение своих знании. Он аккуратно выполняет свою работу и все время делает из неё выводы. В этот период он еще не помышляет о научных открытиях. Но в то же время начинает осознавать, что эти выводы ведут его к каким-то открытиям. И он начинает по вечерам записывать свои выводы на бумаге, делать расчеты. Начинают вырисовываться контуры кандидатской диссертации. Никто в экспедиции не догадывается об этом. Он ставит своих коллег перед фактом только тогда, когда диссертация на тему «Количественная зависимость коренных и элювиальных боратов Индерского купола» была полностью готова. Это было в 1962 году. Он работал тогда главным геологом Индерской экспедиции. В следующем году он успешно защитил диссертацию и стал кандидатом геолого-минералогических наук. Знаменательно, что его диссертацию одобрил, а при тайном голосовании проголосовал за утверждение ее знаменитый уже тогда ученый К. И. Сатпаев.
- Ученому нужен ясный ум и большая трудоспособность, - говорит Муфтах Диарович. - Без постоянного и напряженного труда ни один ученый не может добиться хороших результатов и тем более – прийти к научному открытию. Бывает, что идут чередом одни только отрицательные результаты. Нет желаемого результата, следовательно, нет и научных публикаций, которые необходимы для получения разрешения на защиту диссертации. И у многих опускаются руки, они перестают заниматься дальнейшими поисками и исследованиями. Иногда это случается по той простой причине, что диссертант выбрал не ту тему. Поэтому после защиты кандидатской диссертации я более обдуманно выбирал направление моих дальнейших исследований.
И он начинает исследовать условия и закономерности формирования и размещения залежей боратов (химический элемент № 5 по Таблице Менделеева, используется в металлургической промышленности для увеличения прочности стали и металлов, в атомных реакторах как изоляционный материал, поскольку поглощает атомное излучение и не пропускает его наружу, в медицине в виде различных мазей, в сельском хозяйстве для изготовления удобрений) и калийных солей. Выше уже говорилось, что результатом этих исследований стало изобретение им прогрессивного метода поисков очень нужного стране горно-химического сырья. К тому времени Муфтах Диарович уже обладал научным предвидением и был уверен в том, что в Прикаспийской впадине имеются большие запасы калийно-борных солей. И именно на основании своих исследований и научного предвидения он открывает крупнейшие элювиальные боратовые месторождения № 99, № 100 и № 102 Индерского купола и уникального Сатимолинского месторождения боратов. Открытие этих борных месторождений обеспечило сырьем горнодобывающую и перерабатывающую промышленность СССР на многие десятилетия.
Теперь он уже почувствовал себя в науке настолько уверенно, что решил посвятить ей всю оставшуюся жизнь. Тема его докторской диссертации называлась «Условия формирования калийно-борных солей Центральной части Прикаспия и их поисковые критерии». Она была весьма перспективная, потому что огромные посевные площади Казахстана и граничащих с ним других союзных республик нуждались во внесении во всевозрастающем количестве сульфатных форм калийных удобрений, и из этого вытекала задача - выявлять и вовлекать в промышленное производство это горно-химическое сырье.
Докторскую диссертацию Муфтах Диарович защитил в январе 1972 года. Он был первым геологом в Западно-Казахстанском регионе, ставшим доктором геолого-минералогических наук. Здесь интересна одна деталь: диссертация у него была готова к защите еще в 1968 году, однако представлять ее в Высшую аттестационную комиссию (ВАК) сразу же не стал. Причины были серьезные. В те времена докторов геолого-минералогических наук было мало и каждый из них отстаивал только свой метод поиска минералов, а скептиков в отношении новых геологических открытий было довольно много, поэтому могло быть и много оппонентов, настроенных к нему недружественно, а, так называемые, «черные оппоненты», которые представляли свои рецензии на диссертацию в ВАК заочно, могли вообще «завалить» его. К тому же ему тогда исполнилось только 35 лет и членам ВАК могла прийти в голову мысль, что для соискания ученой степени доктора в столь серьезной отрасли науки ему еще рановато. Дело в том, что защищать докторскую диссертацию геологам было гораздо сложнее, чем математикам или другим специалистам. Геологу, прежде чем написать докторскую диссертацию, надо было исследовать, пробурить огромные площади земли, затем тщательно проанализировать полученные из скважин данные и только после этого делать какие-то выводы. Это требовало очень много времени. Именно поэтому большинство геологов защищали докторскую диссертацию обычно в 50 – 55 лет. Исходя из этих соображений, Муфтах Диарович решил застраховаться: встретиться и обсудить свою диссертацию с известными в СССР и мире учеными, с некоторыми из которых он уже был знаком. Впоследствии на его научную работу написали свои отзывы всемирно известные ученые – академик АН СССР, доктор геолого-минералогических наук, начальник отдела института геологических наук АН СССР, профессор Н. Н. Страхов, заведующий кафедрой геологии МГУ, доктор химических наук, профессор М. Г. Валяшко, (оба - г. Москва), заведующий отделом Всесоюзного НИИ геологии, доктор геолого-минералогических наук, профессор И. И. Иванов (г. Ленинград), а также ученые из Минска и Новосибирска. Все отзывы были положительные, а некоторые - восторженные. На сбор этих отзывов ушло четыре года.
После получения ученой степени доктора наук Муфтах Диарович почувствовал внутреннюю потребность поделиться своими знаниями с молодым поколением. Продолжая заведовать лабораторией КазНИИГРИ и вести дальше научные исследования, он параллельно начал читать лекции по естественным дисциплинам в Гурьевском государственном педагогическом институте. С 1980 года он становится профессором Гурьевского, а ныне Атырауского института нефти и газа. Здесь он преподает геологические дисциплины до сегодняшнего дня. Этот период был не менее плодотворным, чем предыдущий. Он продолжает публиковать интересные научные статьи и выпускать монографии. Всего им было написано 270 научных работ, которые теперь используются учеными Казахстана, а также ближнего и дальнего зарубежья. Кроме того, он становится автором и соавтором восьми изобретений – методов или способов получения различных фосфатсодержащих веществ для получения кормовых фосфатов и удобрений – и первооткрывателем еще нескольких месторождений горно-химического сырья. Под его руководством постепенно сформировалась единственная до сих пор в Республике Казахстан школа «Геологов – солевиков», было защищено семь кандидатских диссертаций и начались разработки вариантов научно-обоснованного природопользования в Западном Казахстане. В эти же годы им были написаны также учебники по экологии нового поколения, отвечающие современным стандартам образования, а также (в сооавторстве) «Атырау: энциклопедия». Несмотря на такой огромный объем работ, а также должностные обязанности, которые он выполнял с большой ответственностью, он также успевал организовать научные областные, республиканские, всесоюзные и международные конференции по региональным проблемам науки и техники, а также охраны окружающей среды, или же принимать в них непосредственное участие.
Научные и педагогические заслуги Муфтаха Диаровича отмечены двумя (1966 и 1982 гг.) Грамотами Верховного Совета КазССР, двумя (1971 и 1990 гг.) дипломами и значками Министерства геологии СССР «Первооткрыватель месторождения», его имя занесено в Золотую книгу почёта Министерства Геологии и охраны недр РК, а в связи со 100-летием нефтяной промышленности РК он награжден орденом «Курмет», Почетными грамотами Президиума НАН РК. Ему также было присвоено звание «Почетный гражданин г. Атырау и Атырауской области».
Коллеги Муфтаха Диаровича по науке считают, что его научные труды являются золотым фондом для будущих поколений в освоении колоссальных минерально-сырьевых ресурсов края. О нем также говорят, что он - ученый от бога. И этому верится без сомнения.
Однако его жена Раиса Александровна считает, что он мог добиться ещё более высоких результатов в науке, имея в виду отказы Муфтаха Диаровича от двух заманчивых предложений: ехать экспертом в Бразилию и перейти работать в Научно-исследовательский институт в Алма-Ате.
Было это так. В 1962 году Министерство геологии и охраны недр КазССР предложило Муфтаху Диаровичу поехать в качестве представителя Казахстана экспертом от ООН в Бразилию. В это время он работал главным геологом Индерской экспедиции и писал кандидатскую диссертацию. Он отказался ехать. В следующем, 1963 году тогдашний директор Казахского НИИ геологии Есенов Ш. Е. предложил ему хорошую, перспективную работу в этом институте и квартиру в Алма-Ате. Муфтах Диарович отказался и от этого предложения. Почему?
- В это время я активно занимался научными исследованиями. А что это такое? Заканчиваешь исследование по одной проблеме или теме, возникает необходимость исследования другой темы или проблемы. А это, бывает, более сложное исследование, но зато еще больше приближающее тебя к цели, потом возникает еще более интересная задача..., – объяснил Муфтах Диарович тогдашнюю ситуацию. - В общем, я хотел довести до конца начатые дела в Индере.
Была, однако, еще одна причина, которая не отпускала его из Гурьевской области. Родители его. Они были уже пожилыми людьми и они не хотели, чтобы он уезжал от них так далеко. Вскоре они умерли один за другим. Если бы он уехал, скажем, в Бразилию, то, видимо, действительно не смог бы проститься с ними, присутствовать на похоронах и проводить их в последний путь...
Муфтах Диарович без зарубежных командировок и без прямого контакта с международным научным миром мог уже в те годы стать всемирно известным ученым-практиком. Результаты его исследований и его научные открытия этого вполне позволяли. Но дело в том, что его научные работы и их тематика были закрытыми. О них нигде официально не сообщалось, а опубликованные в «Вестниках Академии наук СССР» или других сугубо научных изданиях Советского Союза его научные статьи на английский язык для ознакомления мировых научных центров не переводились и не предлагались для публикации в общеизвестных международных научных изданиях; это с одной стороны; а, с другой, ученые АН СССР, многие из которых уже состарились, так и не став всемирно известными, не были, конечно, заинтересованы в том, чтобы молодой ученый из Казахстана поднялся выше них, стал ученым-практиком с мировым именем. Такова была советская действительность. Но тут возникает вопрос: а почему Академия наук Казахской ССР не позаботилась о том, чтобы перспективного казахского ученого самостоятельно продвинуть на мировую научную арену? Почему по примеру Академии наук РСФСР или Грузинской ССР не переводила на английский язык хотя бы те его научные труды, которые не являлись закрытыми, и не предлагала самостоятельно в мировые научные издания? Ведь официального запрета не было. Видимо, казахским академикам и сотрудникам академии не до этого было. Как я слышал, в те времена АН КазССР переживала тяжелый застой. В течение трех десятилетий она не внедрила в производство ничего такого, которое имело бы хотя бы общесоюзное значение; как, например, АН Украинской ССР, ученые которой открыли метод электросварки без сварного шва (это стало сенсацией в мире науки и техники) и внедрили в производство. АН КазССР не только не имела производственно-экспериментальные цеха и опытный завод, которые имелись у Академии наук почти всех других республик СССР и в которых ученые прикладной и фундаментальной науки испытывали свои какие-то научные разработки или проводили проверку состоятельности теоретического научного открытия, но она даже не пыталась решить эту проблему. В связи с этим обстоятельством мне вспоминается рассказ одного из известных ученых из Москвы.
Он в составе делегации АН РСФСР в конце 50-х или начале 60-х присутствовал на юбилейных торжествах АН КазССР в Алма-Ате. Встретился там со своим старым приятелем Каны;шем Иманта;евичем Сатпаевым, доктором геолого-минералогических наук, академиком АН Казахской ССР и АН СССР, первым и единственным в то время знаменитым геологом-ученым в Центральной Азии, выпускником Томского политехнического института 1926 года, первым профессиональным инженером-геологом среди казахов, первым казахом-академиком АН СССР, первым президентом и основателем Академии наук Казахстана, первым директором Института геологии АН КазССР, первым в Казахстане лауреатом Государственной премии СССР, первооткрывателем Джезказганского месторождения медных и железосодержащих руд (Карсакпай), марганца (Жезды), угля (Байконыр, Киякты), свинца Page 2 (Коргасын), за что в 1940 году был удостоен высшей награды страны — ордена Ленина, а в 1942 г. за капитальный труд «Рудные месторождения Джезказганского района Казахской ССР» - Государственной премии СССР. Во время перерыва он сказал Сатпаеву: «Я не знал, что у вас столько академиков! (к этому времени академиков было 20 или более человек – К.И.). А какие научные или геологические открытия они сделали?» Каныш Имантаевич, уже пожилой человек, рассмеялся и свойственной ему прямотой ответил: «А Бог знает, какие открытия они сделали. Я только знаю про свои открытия, и они известны и тебе!» Показательный пример…
Но можно и не ходить за примерами в ту далекую советскую эпоху. В 1991 году Казахстан получил политическую и экономическую независимость, а казахские ученые из АН РК освободились от опеки Академии наук СССР. Но что при этом изменилось? Произошел прорыв казахстанской науки? Появилась целая плеяда ученых с мировыми именами? Происходило активное выдвижение перспективных казахских ученых на мировую научную арену? Ничего подобного. Произошло обратное: откат науки назад и отказ государства финансировать её. Позже Национальная Академия наук РК практически перестала существовать, она превратилась в одну из многих общественных организаций республики.
- Все это произошло потому, что в Национальной Академии наук Казахстана не было ученых, академиков, которые бы сделали какие-то открытия мирового значения, имели бы действительные заслуги перед мировой наукой и благодаря этому пользовались бы непререкаемым авторитетом перед отечественными политиками, - поделился своим мнением Муфтах Диарович. - Меня, например, до сих пор удивляет тот факт, что после распада СССР никто из многочисленных ученых-экономистов, среди которых были и академики АН КазССР, не смог указать и правительству, и народу Казахстана новое и достаточно выверенное направление дальнейшего экономического развития суверенного Казахстана....
С Муфтахом Диаровичем я полностью согласен. Действительно, могли же члены Академии, помня о том, что в Конституции СССР было закреплено право нации и народов Советского Союза на самоопределение и, допуская хотя бы теоретически, что однажды может наступить время этого права, потихоньку вести тщательное исследование советской экономики, экономики Японии, Западной Европы и США, сопоставлять, анализировать полученные данные и на основе сделанных выводов вывести прогноз на будущее, выявить тенденцию развития современной мировой экономики и т.д. и подготовить на всякий случай проект модели нового, научно обоснованного, экономического развития своего государства. Но ничего не было сделано. К слову сказать, об этом я писал в своей статье «Нужда в национальной идее» еще в 1995 году (республиканский журнал «Мысль», №5 за 1995 г.) Но даже сегодня, когда в соседней России происходит прорывной рывок науки, а государство обеспечивает этот рывок мощной финансовой поддержкой, в казахском государстве – тишь да гладь. Все высокие начальники заняты только самопияром. Звания (степени) кандидатов и докторов наук стали товаром купли-продажи.
- Думая над этими явлениями, я иногда прихожу к мысли, что корень всего этого заключается в завистливости. Это - один из страшных пороков нашего народа. Именно зависть была причиной того, что многим талантливым и высокообразованным людям, которым, может быть, как раз и было под силу выработать модель экономического развития для Казахстана, не удалось войти в науку или пробить и претворить свои прогрессивные научные идеи в жизнь. Да что говорить о науке, о талантах, которые беспощадно перемалываются завистниками, если даже построенное в советское время специально для АН Казахской ССР здание пустили под молоток – продали. Как говорят казахи: «Кана;ат ;арын тойгызады, кана;атсыздык жал;ыз атын сойгызады» (Если довольствоваться тем, что есть, будешь всегда сыт, ненасытность же заставит зарезать единственную лошадь – К.И.). Это просто позор для всей казахстанской науки и всему бывшему коллективу Национальной Академии наук РК. И, как Вы правильно заметили, разрушение казахстанской науки происходит на фоне глобального возрождения науки в соседней стране – России. Там сейчас создаются все условия для поднятия академической науки на мировой уровень, для взращивания ученых мирового уровня. Но в то же время я не хочу сказать, что всему конец, что у казахов нет сейчас талантливых людей. Еще не конец. И талантами народ, слава Богу, не оскудел. Просто сейчас нет условий для их всестороннего развития. Эти условия должно создавать государство в лице правительства. А это прежде всего – деньги. Нужно наладить нормальное финансирование науки. У нас на многие ненужные и излишне помпезные мероприятия тратятся десятки, а порой даже и сотни миллионов долларов, а на науку не хватает денег.
Большие задачи стоят и перед самими учеными. Они должны разработать четкий план восстановления и дальнейшего развития казахстанской науки, как фундаментальной так и прикладной, очертить круг задач, которые должны быть выполнены в ближайшие годы, и составить перспективный план исследований по актуальным научным проблемам, то есть они должны стать локомотивом, инициаторами движения вперед. Нужна также селекция ученых, чтобы вывести на передовые рубежи науки особо талантливых ученых, а бесталанных и бесперспективных ученых, которые обычно и бывают завистливыми и они же организовывают против талантливых ученых коллективное давление, создают мощные коллективные барьеры, отодвинуть как можно подальше от них, талантливых. Без такой селекционной работы рано или поздно все вернется на круги своя. А для того, чтобы продвинуть казахских ученых в мировую научную среду, надо работать совместно, рука об руку ученым, научным центрам, местным органам власти, правительству и государству в целом, развивать материальную и научно-исследовательскую базу. Только тогда что-то получится у нас...
«Настоящий академик», как с уважением называют М. Д. Диарова ученые и друзья в Атырау, понимает, что без хорошо функционирующей науки, без научных центров и высокообразованных научных кадров не будут нормально функционировать также высшие учебные заведения, следовательно не будет в Казахстане в достаточном количестве и собственных, обученных в соответствии с современными требованиями, грамотных кадров преподавателей высших и средних учебных заведений, и, следовательно, высокопрофессиональных инженеров, врачей, юристов, архитекторов и т. д. Какая-то часть потребности в грамотных кадрах будет, конечно, удовлетворяться теми казахстанцами, которые получают по направлениям или самостоятельно образование в вузах России или Западной Европы и США. Но ведь это – капля в море.
Если Казахстану в целом не нужна фундаментальная наука и академические институты, то почему бы не создать их в Атырау? Например, Научный центр типа Академгородка, существующего в Новосибирске? Такую мысль Муфтах Диарович на разных уровнях также озвучивал.
- Но, к сожалению, у нас в городе пока не существует проект по созданию такого научно-интеллектуального центра и нет планов по его финансированию, - с огорчением говорит он. - А ведь потенциал области огромен и при желании можно найти источники финансирования. Наука нужна Атырауской области. Нужна потому, что подсолевая нефть и газ будут добываться многие годы, из-за этого огромна и потенциальная опасность для населения. Растущие из года в год объемы добычи нефти и газа и их отрицательное влияние на здоровье людей и окружающую среду требуют концентрации научной мысли в этих направлениях. И найденный здесь положительный опыт, который, может быть, удовлетворит всех как в пословице «Волки сыты и овцы целы», мог бы иметь общемировое значение. Это, возможно, и явилось бы прорывом Казахстана в научном плане. Эти вопросы могли бы решить городской и областной акиматы. Но акимы у нас меняются каждые 3-5 лет и они не успевают вникнуть даже в обычные проблемы города и области, не успевают подумать о том, как лучше решить все эти вопросы.
Но, несмотря на все негативные факторы нужно уже сегодня приступить к выполнению одной из главных и актуальных задач, которая не требует специального финансирования и не зависит от решения государственных органов - воспитанию будущих научных кадров в семье. В прямом и переносном смысле слова. Если атыраусцы и жители области будут воспитывать своих детей как следует и если мы со временем получим десятки тысяч хорошо воспитанных, приученных к кропотливому труду и хорошо образованных молодых людей, то среди них обязательно найдется несколько десятков одаренных, готовых идти служить науке, личностей. Из рассказа Муфтаха Диаровича о своей семье (в первой части очерка) мы видим, что воспитание в семье играет не просто важную, а исключительную роль. Именно семья помогла будущему академику сформироваться как личность. И Муфтах Диарович сам во время наших бесед не раз возвращался к вопросу воспитания ребенка в семье.
- Нужно вкладывать капитал в будущее своих детей, не задаваясь вопросом: «А окупятся ли эти вложения?». Они могут и окупиться, и не окупиться, - говорит он. - Наши вложения в наших с Раисой Александровной детей – Мурату и Дину – окупились. Окупаются, как мне кажется, и вложения в наших трех внуков. Мы, например, приглашали для них платных преподавателей английского языка и музыки. Сейчас все трое хорошо знают английский язык и хорошо играют на пианино. Старшие – внучка и внук – могут читать и понимать без перевода любую техническую литературу на английском языке. А это для них очень важно.
Его сын Мурат сначала поступил в Ленинградский электротехнический институт. Но, проучившись до третьего курса, оставил его и вернулся в Гурьев. Здесь он окончил местный педагогический институт, потом, в Алма-Ате, закончил аспирантуру Института ядерной физики, после чего, снова вернувшись в Гурьев, несколько лет преподавал в том же Атырауском государственном педагогическом институте. Когда начало создаваться Атырауское областное телевидение, он немедленно включился в это новое для него дело и стал одним из его создателей, затем – организатором первых телепередач. Он делал хорошие, а иногда очень талантливые телепередачи и стал, в конце концов, известным в Атырау тележурналистом. Он также создал впервые в городе рекламно-информационный центр «Азимут». Но, к сожалению, в 1997 году после нескольких лет болезни он умер. Ему было всего сорок лет. На его здоровье кроме прочего отразилась армейская служба в ракетных войсках стратегического назначения и работа на циклотроне в Институте ядерной физики в Алма-Ате. В Атырау он со своей семьей – женой Маржан и тремя детьми: Маликой, Тимуром и Александром – жил вместе с родителями. Дочь Дина закончила среднюю школу с золотой медалью, затем окончила математический факультет Ленинградского государственного педагогического института имени А. И. Герцена. Защитив кандидатскую диссертацию в КазГУ в Алма-Аты, она вот уже 20 лет преподает в Атырауском институте нефти и газа высшую математику. Сейчас Дина Муфтаховна одновременно трудится проректором по воспитательной работе. Она установила научную связь института с зарубежными прикаспийскими университетами. В настоящее время она работает над докторской диссертацией. Замужем. Муж, Олег Анатольевич Тимантеев, кандидат технических наук, работает в том же АИНиГ заведующим кафедрой. Сноха Маржан, выпускница филологического факультета КазГУ, в Атырау устроилась преподавателем филфака АГУ им. Х. Досмухамедова. После смерти мужа на семейном совете ей посоветовали, по экономическим соображениям, одновременно заняться наукой. Маржан Альжанбаевна вняла совету и в 1999 году защитила кандидатскую диссертацию в КазГУ. Теперь она работает директором учебно-иновационного департамента АГУ и работает над докторской диссертацией. Таким образом, скоро в семье Диаровых будет три доктора наук.
Рассказывая о своих дочери и снохе, Муфтах Диарович с удовольствием заметил, что они обе – высокоэрудированные, принципиальные и требовательные. Никогда не брали и не берут взятку, считают, что это несовместимая вещь со званием педагога. Иначе и не могло быть. Недаром ведь сказано: «;яда не к;рсе;, ;ш;анда соны iлесi;» (Что видел птенец в гнезде, то и будет он хватать в первую очередь, когда вылетит из гнезда)...
Внучка Малика закончила факультет механики и математики КазГНУ им. Аль-Фараби и получила специальность «Математическое и компьютерное моделирование». Вернувшись в Атырау, она продолжает жить в дружной семье дедушки и бабушки вместе с матерью. Сегодня она успешно работает в одной из иностранных фирм. Внук Тимур окончил Евразийский университет им. Л. Гумилева в Астане по специальности «Вычислительная техника и программное обеспечение». Устроился на работу там же, в Астане. Самый младший внук Саша ещё учится в средней школе. У Муфтаха Диаровича и Раисы Александровны уже есть и правнук. Это сын Малики Инсан. Ему всего полтора годика.
«Инвестировать время и деньги в воспитание и образование детей – это самая выгодная и важная инвестиция» - это распространенная на Западе фраза. Не знаю как в других странах Западной Европы, но в Германии она «работает» реально. Немцы-родители не жалеют ни времени, ни денег для того, чтобы дать своему ребенку хорошее воспитание, образование и путевку в жизнь, зная при этом, что, став самостоятельным, он может по примеру большинства своих сверстников забыть дорогу к отчему дому. Да, это одно из негативных явлений в жизни немецкого общества. Но в то же время эти хорошо образованные дети легко становятся высокопрофессиональными, конкурентоспособными специалистами и продолжают вслед за родителями обеспечивать Германии статус «научного и экономического локомотива Европы». К счастью, у казахов пока еще сохраняется замечательная национальная традиция: забота о родителях до конца их жизни. Это - взаимные услуги: их оказывают сначала родители детям, потом дети своим родителям. Хорошее и справедливое правило жизни. Вы знаете уже, что в свое время Муфтах Диарович отказался от заманчивых предложений поехать экспертом в Бразилию, потом переехать в Алма-Ату из-за того, что не хотел оставлять пожилых родителей одних. Он не нарушил это правило. Это еще один замечательный штрих к его портрету.
Супруги Диаровы, как мне думается, оказали своим детям и внукам услугу на самом высоком уровне. Правда, справедливости ради, надо сказать, что воспитанием в основном занималась Раиса Александровна, поскольку Муфтах Диарович абсолютно не имел времени для этого. Она привила своим детям и внукам любовь к книге и к чтению, читая им сказки и рассказы для детей, обсуждая с ними прочитанное. Это воспитывало и развивало в них интеллект, умение рассуждать и анализировать. Читать книгу и смотреть её экранизацию по телевизору, как известно, вещи совершенно разные. Книга заставляет думать, и позволяет думать не спеша: её можно на время закрыть и предаваться размышлениям, можно и вернуться к прочитанному и прочитать заново. Книга сообщает читателю только словесно-описательный образ главного героя и остальных персонажей и ему, читающему, приходится постоянно подключать свой интеллект, чтобы самому представлять себе зримый образы героя и персонажей повести или романа, обстановку, которая окружает его или их, и т. д., а телевизор предлагает уже готовый образ, причем это - представление режиссера, интеллект которого может быть гораздо ниже, чем у многих зрителей. В любом случае, телевизор не предлагает и практически не позволяет думать и анализировать, поэтому некоторые ученые на Западе телевизор справедливо сравнивают с жвачкой.
А когда дети и внуки достигали школьного возраста, Раиса Александровна водила их в разные кружки по интересам в городской Дом пионеров; до тех пор, пока он функционировал. Внучка Малика, например, занималась там в танцевальном кружке, а внук Тимур – в шахматном. И еще она водила Малику в музыкальную школу.
- Какие-то моменты воспитания вы согласовывали с мужем? - поинтересовался я у Раисы Александровны.
- Обязательно! - ответила она. - Например, когда Мурат и Дина были маленькими, мы с мужем договорились: если дети совершат скрытый проступок и сами осознают, что поступили неправильно, то мы сделаем вид, что не заметили это. И они сами оценивали свой проступок. Это особенно помогало сыну. Он вырос ответственным за свои поступки и решения.
- У вас в квартире очень много книг. Ваши внуки видят их ежедневно с самого рождения. Интересно, могут наличие книг в доме влиять на интеллектуальное развитие ребенка непосредственно или опосредственно?
- Конечно, - ответила Раиса Александровна. - Если даже ребенок равнодушен к ним, он все равно будет что-то думать о них и когда-нибудь да потянет ручку к одной из книг. Возьмёт в руки, полистает, почитает и, может быть, увлечется. Мои внуки увлеклись книгами очень рано, они начали читать их с 4-5 лет.
На мой вопрос, придерживалась ли она каких-то определенных методов воспитания, она ответила отрицательно.
- Мы только направляли детей в нужное русло, - сказала она и добавила, - Я иногда слышу от некоторых родителей: «Ой, я очень люблю своих детей!» Меня это коробит. Важна не любовь, и тем более – слепая, а ответственность за детей. Если вы родили детей, то должны нести и ответственность за них, и за их правильное воспитание.
Правильное воспитание детей в семье Диаровых – это классическое воспитание: ложиться спать в будние дни в 21.00, а в выходные дни - не позднее 22.00 часов; вставать утром вместе с родителями, чтобы позавтракать всем вместе; не пропускать ни одного урока; аккуратно и в срок выполнить домашнее задание и только потом - активный отдых; то, что можно сделать сегодня, не откладывать на завтра. Это, по мнению Раисы Александровны, дисциплинирует детей.
Как у многих детей, иногда и у детей и внуков Диаровых бывало желание пропустить урок по нелюбимому предмету или вовсе не пойти в школу, когда на улице буран и мороз под сорок градусов или проливной дождь. В таких случаях Раиса Александровна говорила им: «Нравится вам этот предмет или не нравится, независимо от этого вы должны посещать урок и выполнять по нему домашнее задание. Это ваша работа. Ведь мы идем ежедневно на работу, несмотря ни на что: на буран или ливень, на усталость или головную боль; вот и вы должны быть на вашем рабочем месте – в школе. Мы, если нам очень не нравится наша работа, можем переменить ее, а вы сейчас являетесь школьниками и ничего не можете изменить, поэтому нужно ходить в школу и учиться. Причём, учиться с полной ответственностью, потому что вы учитесь для себя, ради собственного благополучия в будущем». Дети задумывались над словами матери и бабушки, и после таких разговоров больше не возникали проблемы с их некорректными желаниями.
Я думаю, если все родители так воспитывали бы своих детей, то среди них, детей, обязательно выросли бы будущие крупные ученые, талантливые инженеры, финансисты, музыканты, художники и т. д. Или просто хорошо воспитанные и прекрасно образованные люди. Это ведь тоже немало. Но поскольку у нас речь идет о науке, научных кадрах и о потребности в них, я позволю себе дать родителям несколько простых советов: воспитывая своего ребенка, присмотритесь к нему повнимательней, попытайтесь понять, что больше увлекает его и доставляет ему удовольствие; если у него проклюнется тяга к научным дисциплинам, то поддержите и поощрите его, купив ему необходимую литературу, персональный компьютер и необходимые программы, определите его в специализированную школу, в которой изучаются углубленно научные дисциплины, и хвалите его всячески, чтобы не остыла в нем тяга к науке. Это нужно и ему самому и его будущим детям, внукам и правнукам. Почему? Потому, чтобы со всеми своими детьми, внуками и народом в целом не оказаться в хвосте цивилизованных народов и не жить вечно в нищей, с «сырьевой экономикой», стране. И еще для того, чтобы не сравняться со временем с африканскими и австралийскими племенами, которые живут в труднодоступных джунглях и у которых средняя продолжительность жизни составляет всего 35 – 45 лет. Но эти полудикие племена довольны и этим, потому что они не понимают и не знают, что это очень мало. А каково будет казахам, которые будут понимать, что это очень мало, но тем не менее ничего не смогут поделать? Вот почему казахам нужно вовремя распознать в ребенке талант, лелеять его, затем ввести его за руку в науку. Без талантливых научных кадров и сильной науки страна обречена на отсталость, а ее народ обречён на страдания и постепенное вымирание...
«За период с 1993 г. по 2004 г. общая заболеваемость жителей поселка Сарыкамыс, находящегося в 12-15 км. от санитарно-защитной зоны Тенгизского месторождения, составила свыше 90 %, средняя продолжительность жизни – 46 лет». «Через 20 – 25 лет критическая ситуация в экологии акватории казахстанского сектора Каспийского моря и прилегающих к ней территорий приведет к тому, что многократно возрастет заболеваемость, продолжительность жизни людей может снизиться до 35 – 40 лет». Эти цитаты взяты мной из самой свежей работы М. Д. Диарова - из его «Мнения к «Декларации о намерениях для последующих этапов освоения месторождения Кашаган. Выбор участка для наземной установки подготовки нефти и выбор маршрута трубопроводов», подготовленной специалистами консорциума «Аджип ККО».
Наука, научные учреждения и ученые, специализирующиеся прежде всего в нефтегазовой отрасли, нужны Атырауской области как зрение для слепого. Для того нужны, чтобы капиталисты Западной Европы и США не поступали с западноказахстанцами как с полудиким или второсортным народом, чтобы уже купленные за огромные деньги измерительные приборы и аппараты для измерения степени загрязненности воздушного бассейна, почвы и акватории моря не пылились и не ржавели из-за отсутствия специалистов, умеющих с ними работать и эффективно использовать их в своей деятельности; чтобы экологические наблюдения были систематическими, а не эпизодическими, и вели их настоящие ученые-специалисты по экологии, чтобы у них были под рукой всё необходимое научное оборудование и аппаратура и была в их распоряжении оснащенная современной техникой и приборами научная лаборатория; чтобы свои высококлассные специалисты-компьютерщики и ученые с помощью высокотехнологичного компьютера и соответствующего программного обеспечения смоделировали точную картину того, что произойдет с населением Атырауской области, Каспийским морем и всей экосистемой и биосферой региона через 10, 20, 30 и 50 лет, если сегодняшние темпы добычи подсолевой нефти и выброса в атмосферу ядовитых веществ будут сохраняться, если они будут возрастать или если случится катастрофа на море, подобная той, которая случилась в июне 1985 года в месторождении «Тенгиз» на скважине № 37. Та катастрофа произошла на суше и тем не менее нефтяной фонтан с высотой пламени до 200 метров и диаметром до 50 метров горел 398 суток, потому что люди не смогли потушить его, не зная технологию ликвидации такого уровня огненного фонтана и не имея под рукой соответствующей техники. К слову сказать, именно тогда многие специалисты нефтегазовой отрасли и журналисты СССР открыто заговорили о значительном (если не сказать о катастрофическом) отставании Советского Союза от Запада в технологии. Так, в начале 90-х мы с изумлением узнали о существовании метода горизонтального бурения, который позволял с берега добраться до залежей нефти на дне моря далеко от суши… Американские нефтяные компании этим методом успешно пользовались давно и имели для такого бурения соответствующие технику и оборудование.
А что будет, если такой огненный фонтан или еще более мощный вырвется со дня моря? Наглядная картина, смоделированная с помощью компьютера, будет куда более действенной, чем многочасовая говорильня. К тому же полученные компьютерные «картинки» и научные данные можно продемонстрировать всему миру и найти гарантированную поддержку у мировой общественности. А пока же в г. Атырау нет не только ученого, способного математически выстроить вышеупомянутую модель возможной катастрофы, и высококлассного специалиста, умеющего выполнить на компьютере такую сложную научную работу, но и даже просто грамотного специалиста по компьютерным технологиям. Мне это известно не по слухам. Недавно я сам столкнулся с этой проблемой, когда из моего персонального компьютера некие люди хитроумным способом выкрали много конфиденциальной информации, а атырауская криминальная полиция оказалась абсолютно беспомощной, так как она не имела в своем штате ни одного высококлассного специалиста по компьютерной технологии. В ГОВД мне прямо сказали: такого специалиста просто нет ни в г. Атырау, ни во всей области. Будь автором этих строк японец или американец, он наверняка написал бы, что атыраусцы отстали от них на целое столетие. И были бы, к сожалению, абсолютно правы, потому что передовые экономически развитые страны и народы отличаются (помимо больших достижений в экономике) от отсталых не только наличием и широкой распространенностью у них высоких технологий, но и умением использовать их в повседневном труде большинства населения.
Написав эти строки, я вдруг вспомнил народную мудрость: «Жастары милы елдi; ;арттары сыйлы» (приблизительно: «У страны, у которой молодежь хорошо образованна и умна, и старики уважаемы»). И подумалось: «Написать бы эти слова над дверями всех учебных заведений городов и аулов не только Атырауской области области, но и всего Казахстана. Пусть хорошенько подумают все дети и молодые люди над тем, как стать им интеллектуалами, высококлассными специалистами, в том числе и в области высоких технологий, чтобы ими по праву гордились их родители и все старики республики, а в других странах наших аксакалов уважали за то, что они сумели вот такую молодежь у себя в стране вырастить. Не одному же академику М. Д. Диарову думать и заботиться за всех и все время...
Э К О Л О Г
- Моя главная цель сейчас – доказать властям важность определения и утверждения на правительственном уровне оптимальных объемов добычи высокотоксичных подсолевых нефтей и довести до сознания народа о крайней необходимости этого шага, - ответил Муфтах Диарович на мой вопрос «Какие цели и задачи он ставит сегодня перед собой?» - Исходя из анализа полученных материалов, я считаю: оптимальный годовой объем добычи подсолевых нефтей с высоким содержанием оксидов серы, азота и других ядовитых веществ должен быть для Тенгизского месторождения (ТОО “Тенгизшевройл”) 15 миллионов тонн и столько же – для Кашаганского месторождения (Аджип ККО); рекомендуемый мной суммарный объем добычи подсолевой нефти в год – 30 млн. тонн. Только тогда вредные и ядовитые выбросы в атмосферу не будут смертельно опасными для населения Атырауской области.
Кроме того, я и мои коллеги-единомышленники предлагаем объявить мораторий на поисково-разведочные работы на акватории казахстанского сектора Каспийского моря до тех пор, пока не будет выработан научно-обоснованный подход к освоению его углеводородных ресурсов и составлена хотя бы предварительная оценка воздействия на здоровье людей и окружающую среду нефтяных операций на море в течение периода разработки уже установленных и подготавливаемых к эксплуатации нефтяных месторождений, т. е. на ближайшие 50 лет; составить государственную программу для обеспечения строительства в г. Атырау и области специальных лечебно-профилактических и реабилитационных учреждений, санаториев и домов отдыха вне зоны экологического кризиса, а также парковых зон, с выделением специальных финансовых средств для этого и для оздоровления населения, в особенности детей и молодежи; составить профессиональную оценку воздействия на здоровье людей и окружающую среду нефтяных операций в прибрежной зоне и в казахстанском секторе Каспийского моря за весь период разработки нефтяных месторождений, утвержденного в контрактах; создать независимую службу природоохранного контроля над всеми нефтяными операциями в прибрежной зоне и на море; наладить обязательный научно-технический контроль за высокотоксичными, крайне опасными для здоровья людей, веществами – меркаптанами – в воздушном бассейне в г. Атырау, на Тенгизе, в Каработане и Восточном Кашагане; учитывая имеющиеся факты – около 750 аварий на заводе первой очереди, а также все больше увеличивающиеся техногенные нагрузки на природную среду – остановить на реконструкцию или вообще законсервировать существующий ныне комплекс заводов на Тенгизе; для улучшения экологической чистоты добычи углеводородного сырья весь природный пластовый нефтяной газ без очистки закачивать обратно в подземные продуктовые горизонты, и целый ряд других предложений.
Если правительство РК не прислушается к мнению седовласого, умудренного жизненным опытом, обладающего научным предвидением доктора наук и его единомышленников, а народ пренебрежет его предупреждениями о приближающейся гуманитарной катастрофе, то через 25-30 лет атыраусцы могут получить печальный «подарок»: среднюю продолжительность жизни 35-40 лет; детей, рождающихся сплошь с врожденной патологией (с букетом болезней, неприятными дефектами тела и речи, умственной отсталостью) или вообще нежизнеспособных; полностью отравленную окружающую среду и в силу этого абсолютно не пригодные к употреблению, опасные для здоровья продукты питания местного производства, в том числе главного продукта местного населения, который спас его во время искусственно созданного «голодомора» – рыбу.
А наши уважаемые иностранные инвесторы и транснациональные нефтяные компании, «высосав» и вычерпав с помощью своих новейших технологи и техники всю пригодную для них газ и нефть из недров нашей земли, скажут остающимся несчастным аборигенам «Adiуs!», «Good-bye!» и уедут к своим пухлым швейцарским счетам и счастливым семьям на благополучной родине; и только некоторые из них - с искренней благодарностью казахам и болью в душе за них, за то, что они озолотили им ручки ценой потерь своего здоровья и жизни близких, а также потери среды собственного обитания.
Время тревог, однако, уже наступило. Программа освоения углеводородных ресурсов Казахстанского сектора Каспийского моря, принятая правительством РК ещё в мае 2003 года, предусматривает доведение объемов добычи нефти к 2015 году до 100 миллионов тонн в год только из шельфа моря, без учета количества добываемых нефтей на Тенгизском месторождении. Если учесть, что в скором времени на Тенгизе объем добываемой нефти составит 28-30 млн. тонн в год, тогда к 2015 году в Атырауской области будет добываться в общей сложности 130 млн. тонн нефти в год. Это на 100 млн. тонн больше порога безопасной добычи!
Муфтах Диарович предчувствовал эту опасность уже в конце 60-х, в начале 70-х годов минувшего века. Вероятно, и тут сработало научное предвидение. Именно в те годы, когда у него уже состоялась карьера ученого и он занялся преподавательской деятельностью, он очень серьезно задумался над возможными в будущем тяжелыми экологическими последствиями безудержной добычи нефти в СССР. Интенсивный поиск новых месторождений нефти и торопливый, без основательной научной оценки негативного влияния нефтепромысловых площадок на окружающую среду (вспомните фильм А. Кончаловского «Сибириада» и разливы нефти на огромных площадях сибирской тайги), ввод их в эксплуатацию диктовался, конечно, не алчностью к нефтедолларам партноменклатуры СССР, а тяжелым состоянием экономики Советского Союза. На конец 60-х годов пришелся пик «холодной» войны: противоборство между СССР и западными державами во главе с США и международная гонка вооружений. И после устранения Карибского кризиса опасность развязки военными блоками НАТО, СЕАТО или отдельно США новой мировой войны с применением атомного и других оружий массового уничтожения людей (в ОМП включались также биологическое и химическое оружие) не была снята с повестки дня. И в этих условиях политическое руководство СССР было вынуждено тратить десятки или сотни миллиарды долларов из бюджета СССР на то, чтобы сохранять паритет в ОМП, финансировать деятельность организации Варшавского договора (1955 года), созданной в противовес НАТО, а также материально поддерживать почти весь мировой социалистический лагерь. Поддерживали потому, что этот лагерь был одним из значимых сдерживающих факторов милитаристических амбиции некоторых мировых держав. И все эти расходы были, конечно, оправданны, потому что Советскому Союзу в конце концов удалось внедрить в сознание агрессивных народов мысль о том, что лучше плохой мир, чем хорошая война. Но они, огромные расходы, капитально подорвали экономику СССР. В этом и была главная причина безудержной добычи нефти. Нефтедоллары компенсировали потери.
Муфтах Диарович, конечно, знал обо всех этих трудностях. Но в то же время он и понимал, что у природы, у среды обитания человека есть свои законы и требования. Нельзя было не считаться с ними. Именно поэтому он, будучи в те трудные годы также внештатным лектором Всесоюзного общества «Знание», перед партийными руководителями области читал лекции об охране природы и окружающей среды, хотя в Институте нефти и газа он читал студентам лекции только по геологии. Он хотел, чтобы партийно-хозяйственный актив области, в которой нефтедобыча набирала обороты, не забывал заботиться о сохранности родной земли и природы. Я, наверно, не ошибусь, сказав, что М. Д. Диаров был одним из первых в СССР ученым, кто глубоко понимал, что у Земли и у природы можно брать то, что нужно человеку, но нужно и отдавать или возвращать им что-то. И этим «что-то» по его убеждению должна быть постоянная забота о них, Земле и природе, постоянная охрана и их интересов, т е. подход должен быть таким же, как к живому существу, равному человеку. Ведь Земля и Природа есть субстанция, все слагаемые которых также живые существа! Фауна, ихтиофауна и флора (то есть животные, птицы, насекомые, рыбы, моллюски, растения, деревья и т. д.), а также все процессы, которые протекают в глубоких недрах Земли – все рождаются, растут, живут и умирают или находятся в постоянном движении, как, например, тектонические движения, развитие структуры земной коры и ее изменения под влиянием тех же тектонических движений. И если не считаться с ними, не отдавать Земле и природе что-то взамен тому, что у них взял, например, то, в чем нуждаются они, то они потерпят какое-то время эту наглость человека, а затем начнут мстить. Сегодня мы это наблюдаем сами. Разрывы озонового слоя, который предохраняет живые организмы на Земле от вредного коротковолнового излучения, глобальное потепление, интенсивное таяние ледников в горах, которые являются основным источником питьевой воды, и ледовых массивов Арктики, Гренландии и Антарктиды, с которыми связаны повышение уровня Мирового океана и повсеместные наводнения, а также катастрофические и жестокие цунами и землетрясения, всепожирающие пожары и опасные эпидемии различных болезней – все это, по-видимому, только начало Апокалипсиса, который вероятнее всего завершится каким-то неожиданным и жутким явлением; например, взрывом Земного шара или внезапной остановкой вращения Земли вокруг своей оси (при скорости вращения 1670 км/ч.), которые и положат конец жизни самой прекрасной планеты в нашей Галактике и, может быть, единственной человеческой цивилизации во всей бесконечной Вселенной. И виновными в этой космической катастрофе будут только люди; сами люди, единственные существа в Природе, обладающие высшим разумом и, к сожалению, не научившиеся им пользоваться и распоряжаться правильно. Вот эти мысли смущали в те далекие годы ум геолога-исследователя и большого ученого. Он испытывал стыд перед Землей и Природой.
Однако в те годы он еще не представлял себе, как с развалом СССР в западные области Казахстана немедленно ринутся иностранные транснациональные нефтяные компании и начнут добывать находящиеся на большой глубине высокотоксичные, то есть ядовитые, подсолевые нефти. Их интерес к ним объяснялся просто: залежи этих нефтей были огромными по объему. Когда западные капиталисты обосновались в Атырауской области, Муфтах Диарович понаблюдал за их деятельностью и образом мышления и понял, что предстоит масштабная работа не только по охране окружающей среды, но и по охране здоровья своих земляков. Исходя из этой мысли, в 1997 году он создает при АИНиГ Научный центр региональных экологических проблем и начинает заниматься актуальными локальными, региональными и глобальными проблемами в данной области. «Поражают масштабы запланированных работ по физическому разрушению недр, включая кормовые ресурсы моря, - напишет он позже в одном из писем, адресованным правительству РК. - Создается впечатление, что мы свою наиболее ценную, легкоуязвимую часть Северного Каспия добровольно отдаем на расправу иностранным нефтяным компаниям». А в одной из своих монографии добавит: «Меня поражает капиталистическая сущность: безжалостность к окружающей среде иностранных нефтяных компаний, в частности, к уникальному, легкоуязвимому, не имеющему аналогов в мире Каспийскому морю. Ведь иностранцы знают, что полномасштабное, массированное освоение колоссальных углеводородных ресурсов Кашаганского месторождения приведет к небывалой в мире экологической катастрофе: превращение казахстанской части Каспийского моря (а может быть, и всего моря - К.И.) в «мертвое море», «...Меня удивляет, как можно планировать полное и массированное освоение углеводородных ресурсов Кашаганского месторождения, не имея понятия об экологических последствиях этого действия».
Посмотрев только в план подготовительного периода освоения подземных (точнее: под дном моря) кладовых Северного Каспия, составленного в начале лета 2008 года в консорциуме «Аджип ККО», у любого атыраусца, искренне любящего свой край и свое море, волосы на голове встанут дыбом: строительство на море 32 искусственных островов, бурение 240 скважин глубиной 4,5 – 5 километров, рытье глубоких траншей на дне моря для укладки трубопроводов и их прокладка с общей длиной 1775 км., из которых 610 км - для силовых кабелей, постоянное движение по мелководью свыше 250 единиц водного транспорта, 130000 тонн строительных отходов, более 3 млн. м3/год сточных вод и т. д. И все это будет происходить в мелководной части Каспийского моря, которая в течение многих миллионов лет служила осетровым и другим ценным породам рыб нерестилищем. По некоторым научным данным, осетровые породы рыб живут в Каспийском море около 200 млн. лет. Больше нигде в мире они не существуют в естественных условиях. И сохранились они благодаря тому, что море в незапамятные времена было внезапно отключено от Мирового океана, а в последнем они по каким-то причинам исчезли, вероятно, погибли. И теперь за какие-то считанные годы эти уникальные породы рыб могут исчезнуть окончательно и навсегда. Конечно, не только они. Что станется с этой частью седого Каспия после начала полномасштабной разработки месторождения нефти и что там после ее окончания останется – ясно и без комментариев ученых. Не могут не волновать нас и эти сверхглубокие скважины к пластам Палеозойской нефти (карбон, девон), где давление доходит до 1100 атмосфер, температура от + 125 до 1500С, а доля сероводорода и других ядовитых химических веществ в составе нефти составляет 20%. Тем, кто еще не совсем ясно понимает и представляет себе опасность этих скважин, еще раз напомню о катастрофе на месторождении «Тенгиз» на скважине № 37 в июне 1985 года (см. выше), в период которой негативное влияние испытывало на себе примерно 200 тыс. жителей области и погибло несколько сот тысяч птиц и животных. Здесь уместно снова процитировать выдержку из монографии М. Д. Диарова «Экология и нефтегазовый комплекс»: «Если аналогичная авария произойдет на акватории Каспийского моря и для ее ликвидации (в лучшем исходе дела) потребуется один месяц, то только за это время в море выльется такое колоссальное количество нефти, что море погибнет в считанные месяцы».
Ни нефтяники, ни ученые еще точно не знают и о том, как поведут себя глубокие недра Земли, когда будет полностью вычерпана оттуда нефть вместе с газом. Вполне можно допустить, что однажды земная кора просто провалится на эту 5-8 километровую глубину на огромной территории, погребя сотни тысячи или миллионы людей заживо, или произойдет катастрофическое землетрясение с тем же эффектом. Дай бог, конечно, чтобы ничего такого не случилось.
Представители иностранных транснациональных нефтяных компаний обо всем этом, естественно, имеют достаточно полную информацию и представление. Но им наплевать; также, как было военным наплевать на мирных жителей г. Хиросимы, которые сгорели в атомном аду или на столетие вперед облучились радиацией (еще не рожденные дети и внуки чудом выживших японцев), на мирные населения Северного Вьетнама, травленное боевым отравляющим газом «Оранж» и заживо сжаренное напалмом, и Ирака, 100 тысяч которого было физически уничтожено, а оставшиеся в живых обречены на вечную межобщинную войну (между шиитами и сунитами) и взаимоистребление, а также на население Афганистана, которого превратили в бездумного сеятеля наркотиков и жнеца жизни молодых людей по всему миру. Думается, что иностранные нефтепромышленники также, как и их военные сограждане, не будут страдать от стыда за моральную и физическую гибель населения Атырауской области и смерть Каспийского моря, если такая катастрофа когда-нибудь все-таки случится. Потому что казахи для них – аборигены, отсталый народ, не имеющий ни денег, ни нужную технику и технологию, ни соответсвующих специалистов, а казахстанский сектор Каспийского моря – просто хорошее место, где они нашли кучу золота, которое выгребай хоть лопатой. А они бизнесмены. Им нужна нефть и газ, на которых сегодня они могут очень хорошо заработать. Вот и весь сказ. То, что они с барского стола подбрасывают оглоданные кости аборигенам (налоги на недропользование, деньги на социальные нужды местного населения и т. д.), а на торжественных мероприятиях правдоподобно восхищаются древними языком и культурой местного народа и т. д., – это приемы, которые они применяют по всему миру там, где местный народ отстал от них в своем развитии и нищ, и именно по этим причинам вынужден разрешать янкам и другим почти задаром брать все то, что они хотят из его земли взять. Когда-то писатель Генри Джеймс в романе «Башни из слоновой кости» высказал такую мысль: «...богатство всегда связано с темными и жестокими делами». К сказанному ничего не добавишь. И обижаться на этих западных бизнесменов-богачей как-то неуместно. Если у тебя не хватает ни ума, ни денег, чтобы заставить этих иностранцев работать на твою страну и на твое благополучие, нет современных буровой техники и технологии для разработки богатейших месторождений, нет возможности транспортировки нефти и отсутствуют умение и знания выгодно для себя продавать его потребителям, то есть ли вообще смысл обижаться? Если б наш народ был бы трудолюбивым, сметливым, жаждущим современных знаний, горел бы желанием во что бы ни стоило освоить высокие технологии и высокоточную технику, стремился бы по своим умственному развитию, знаниям и культуре быть на уровне французов, японцев, немцев, англичан и американцев и мог бы все операции с нефтью и газом от нуля до подсчета прибылей производить сам, то сегодня мы были бы народом-миллиардером, а наши города сверкали бы чистотой и красотой как Париж, Сингапур, Шанхай, Вашингтон, Дюссельдорф и т. д. Но, увы... У нас, кажется, не хватает даже смелости поддержать академика М. Д. Диарова.
- Рабочие из местного населения, работающие в иностранных нефтяных компаниях, боятся говорить что-либо против своих работодателей, потому что их могут немедленно уволить, а наши бизнесмены думают только о своих интересах и надеются что-нибудь поиметь от иностранных инвесторов, акимы боятся выступить против планов правительства, потому что их могут снять с должности, а нас, ученых, никто не слушает, - с горечью констатирует сегодня Муфтах Диарович и продолжает свою мысль в монографиях: «Сложившийся ныне административный (волевой) подход по принципу «добывай нефть сколько можешь и ищи новые нефти где хочешь» со стороны правительства Казахстана ведет к затяжному катастрофическому по своей сути экологическому кризису даже при штатных ситуациях, отсутствии природных и техногенных катастрофических явлений (землетрясений, опасных выбросов, аварий), поэтому неизбежны маленькие и большие трагедии, которые будут постоянно сопровождать людей и биомассу Прикаспия и самого Каспийского моря». А вот что он пишет в своих исследованиях: «Полученные в ходе дальнейших исследований данные показывают, что с ростом объема добычи нефти соответственно увеличиваются и выбросы вредных и ядовитых веществ в атмосферу; соответственно растет количество первично заболевших людей, а также число взрослых и детей, заболевших тяжелыми болезнями... Изменится в худшую сторону генофонд нации, психика людей, значительно увеличится количество умственно отсталых людей. ...Особую тревогу вызывает высокий уровень материнской и младенческой смертности.... За 2001-2005 гг. в результате воздействия комплекса негативных факторов общая заболеваемость населения Атырауской области выросла на 12,38 %; средняя общая заболеваемость составила 63,47 %, в том числе взрослых – 62,75 %, подростков – 71,53 % и малышей – 65,81 %. Болезни крови и кровообращения взрослых выросла на 66 %, подростков – на 85 %, детей – на 61 %; болезни глаз взрослых – на 28 %, подростков – на 116 %, детей – на 186 % и т. д. В 2005 году по сравнению с 2001 годом болезни нервной системы у подростков выросли в 2,99 раза, у детей – в 1,53 раза; психические расстройства соответственно – в 1,26 раза и 2,02 раза. Темпы заболеваемости у них растут гораздо быстрее, чем у взрослых».
В вышеупомянутом 3-м томе его восьмитомной монографии приводятся такие данные: «Наши специальные исследования показали, что 75 % территории области в той или иной степени опустынены. Многие ценные растения исчезли, ежегодный темп деградации почвенно-растительного покрова составляет 2010 га. Массовая гибель тюленей, болезни и гибель рыб, в том числе – осетровых, а также птиц, сайгаков указывают на критическое состояние природной среды. Но особенно критическим остается состояние здоровья населения области... По нашим оценкам, фактическое число первично заболевших людей приближается к 50 % от общего количества населения. Смертность людей за последние 10 лет выросла на 39,4 %, за этот же период рождаемость снизилась на 30,3 %. На недавно прошедшей в г. Атырау научно-практической конференции «Экология и состояние здоровья женщин и детей Атырауской области» было отмечено, что самая низкая средняя продолжительность жизни среди всех областей Казахстана приходится на Атыраускую область и в то же время по вложениям в республиканскую казну она занимает одно из первых мест. Отсюда вытекает вывод, что прибыль от нефтедолларов получается ценой потери здоровья, снижения продолжительности жизни и ранней смертности жителей области... По утверждению главного врача Атырауского областного роддома, только 9 из 100 беременных женщин являются здоровыми. Остальные болеют анемией и массой других заболеваний. Самое страшное творится с новорожденными детьми. В 2001 году из 4200 новорожденных в нашей области 756 детей родились с патологией: с лишними пальцами на руках и ногах, «волчьей пастью», «заячьей губой», болезнью Дауна и т. д. Во многих случаях заболевания новорожденных и детей старшего возраста происходят на генном уровне. Внешним фактором мутации генного аппарата детей врачи считают хронический экологический стресс».
С вводом Каработанского химического комплекса, второй очереди Тенгизского месторождения, Атырауского нефтеперерабатывающего и химического заводов и других новых нефтехимических комплексов и увеличением объемов добычи нефти темпы загрязнения природной среды и темпы заболевания населения возрастут ещё в несколько раз, считает профессор М. Д. Диаров. Если же подвести предварительный итог написанному и сказанному здесь об угрозе, которая поджидает всех нас, то, говоря словами Муфтаха Диаровича, «мы и наш регион в настоящее время совершенно не готовы бороться с предстоящими небывалыми, непредставимо огромными техногенными нагрузками, в том числе с воздействием самых различных ядовитых химических соединений подсолевой нефти».
Казахи говорят: «Жаман айтпай жа;сы жо;» («Не сказав о плохом, не дождешься хорошего»). Продолжительность жизни японцев сегодня составляет в среднем 88-95 лет, немцев и ряда других западноевропейских народов – 80 – 85 лет, китайцев и многих других народов Востока – 75 – 80 лет. На фоне таких прекрасных цифр снижение продолжительности жизни жителей Атырауской области до 40 или до 35 лет – это также и зеркальное отражение состояния нашего внутреннего мира, наших интеллекта и внутренней культуры, а также качества нашей жизни. От безысходности положения в голову лезут всякие мысли и сравнения: например, сравнения своего народа с индейцами эпохи Америго Веспуччи и папуасами времен Миклухо-Маклая, когда конкистадоры у вождей индейских племен американских континентов и мореплаватели-колонизаторы у папуасов Западной Меланезии и Новой Гвинеи в обмен на всякие блестящие побрякушки забирали чистое золото или жемчуга и алмазы; потомки тех конкистадоров и колонизаторов – сотрудники транснациональных нефтяных компаний сегодня у казахов покупают «черное золото», можно сказать, на подержанные автомобили-иномарки, китайские телефоны-мобильники и одежду-барахло с приклеенными этикетками известных фирм; потом европейцы истребляли аборигенов Америки и Новой Гвинеи ружьями и пушками, а сейчас прикаспийских казахов отравляют и отправляют на тот свет меркаптанами и другими ядовитыми отходами нефтепроизводства. В общем, разница небольшая... Но вот вопрос: будет ли толк от высказанных здесь мыслей и подобных сравнений, если сами себя не уважаем и не бережем?
Атыраусцы, говоря откровенно, и без «содействия» иностранцев успешно создали себе сами еще один источник сильной опасности для здоровья своих детей и внуков. Это – их любимое авто. Как пишет в своих монографиях Муфтах Диарович, «отработанные газы автомобильных двигателей содержат около 200 химических соединений, поступающих в атмосферу в газообразном и аэрозольном виде. Из них токсичны окись углерода, альдегиды, сажа, соединения свинца, окислы азота, серы и другие. Некоторые из них обладают канцерогенными свойствами. Особая опасность перечисленных выбросов автомобилей объясняется тем, что автомобильный транспорт концентрируется в местах с высокой плотностью населения и вредные вещества выбрасываются им в самые нижние слои атмосферы, где протекает основная жизнедеятельность человека и где условия для их рассеивания наихудшие...». 13 августа 2008 г. в новостях европейского телеканала “Euronews” об очень опасном влиянии на здоровье людей автомобильных выхлопных газов подтвердила также одна специальная и авторитетная бельгийская комиссия. По ее мнению, в европейских городах 80 % отравлений организма человека приходится на выхлопные газы автомобилей. Эти и подобные информации владельцам заполонивших улицы Атырау десятков тысяч бывших в употреблении иномарок и микроавтобусов, чадящие и изрыгающие в наши ноздри без никакой фильтрации тонны угарного газа, конечно же, известны. И тем не менее многие или большинство из них катаются на этих своих любимых авто по делу и без дела, а некоторые со скуки или сдуру с утра до глубокой ночи. А вот другое отношение к своему здоровью и здоровью своих детей показывают населения Германии и некоторых других западных государств. В 2007 году (я ещё проживал в Дюссельдорфе) их экологи и представители власти обратились с воззванием к населению: один день в неделю не пользоваться персональной машиной и ездить на работу и по своим делам только в общественном транспорте. Народ внял просьбе. И сегодня почти все владельцы автомобилей, (и миллионеры, и небогатые) без повторной просьбы, продолжают один день в неделю оставлять свои авто возле дома. Это - свидетельство высокой внутренней культуры и глубокого понимания опасности. Дойдет ли до наших автолюбителей такая культура и такое понимание – большой вопрос. Кстати, как это ни удивительно, точно такое же предложение, но на 23 года раньше (в 1984 году) европейцев, Муфтах Диарович, оказывается, внес для обсуждения на одном из пленумов Гурьевского горкома партии. И этот день он предлагал назвать «Днём пешеходов»...
- Для меня, живущего в городе Атырау и вообще в этом регионе впервые всего несколько месяцев, становится жутковато от полученных от Вас и Ваших книг информации, - сказал я Муфтаху Диаровичу во время одной из наших встреч. - В то же время мне не очень-то верится, что все это здесь происходит в реальности. Судя по жизни и по настрою атыраусцев, им вроде бы ничего не грозит не только сегодня и завтра, но и в отдаленном будущем. Мне, прожившему многие годы в Западной Европе и привыкшему ежемесячно, а то и еженедельно видеть десяти- и стотысячные мирные демонстрации и митинги народов Европы в защиту своих конституционных и гражданских прав, думается, что, если бы с жителями Атырау на самом деле происходили все эти ужасы и грозит произойти в недалеком будущем, то Атырау уже давно прослыл бы городом демонстрантов и демонстрации.
- Народ наш слишком терпелив и удивительно безразличен к собственному здоровью, - поделился Муфтах Диарович своими невеселыми мыслями, которые, наверно, не раз приходили ему на ум по вечерам, когда он любит поразмышлять в одиночестве. - Примером могут послужить отношение и реакция местного населения к строительству под боком областного центра в поселке Каработан химического комплекса. Все, и стар и млад, знают, что из-за этого завода у них будет много проблем, связанных со здоровьем и ежедневным нездоровым запахом. И вроде они были против его строительства. Однако ни один человек не вышел на улицу (на демонстрацию), чтобы открыто выразить свой протест, сказать свое твердое «нет!». Видите ли, у нашего народа очень простая философия: «;й, курысыншы, бірдеме етіп кунімізді корерміз.».. (дескать, ну их к лешему, как-нибудь проживем, претерпим, выкарабкаемся – К. И.).
- И народ надеется этой своей терпеливостью лечить и спасать своих детей и внуков от смерти, если каработанский завод станет источником массовых заболеваний детей и их гибели? Или, может быть, он уже понимает, что обречен на медленную смерть и ничего с этим не поделает?
- Все это просто следствие традиционной веры и надежды казахов на кого угодно: на Аллаха, хана, бия, царя, президента и т. д., которые, по их мнению, решат всё чудесным образом, разрешат все их проблемы без их прямого участия.
- Что, в конечном итоге, означает стремление переложить все свои заботы на чужие плечи?
- Получается, так..., - горестно вздохнул академик. - Потом для многих сейчас на первом месте деньги, материальные блага. Большинство живет только сегодняшним днём, думает только о себе и о том, как бы заиметь престижную машину, коттедж и т. д. В этой гонке за материальными благами многим некогда остановиться и хорошенько подумать о состоянии своего здоровья, своей души и о своих потомках.
- Значит, у них дети не попадают в список первостепенных забот. Ну что ж, будут вымирать дети, затем и они сами как в 28-30-е годы 20 века; точно как бессловесные животные...
- Если дело дойдет до такой ситуации, то наши теперь будут, наверно, и драться, и воевать. Могут всё и всех разнести в пух и прах. Какими бывают в гневе атырауские казахи, показали недавние события на Тенгизе, где произошла массовая и жестокая драка с иностранными нефтяниками. Вы, наверно, знаете: после этих событий все наемные иностранные рабочие уехали на родину.
- Но это же не цивилизованное и явно противоправное действие. Оно позорит народ перед всем миром. Не лучше ли все делать вовремя и в рамках закона, не доведя дело до таких крайностей. Если народ по-настоящему осознает свое положение и сплотится, то он, как мне кажется, может заставить слушать себя не только иностранных нефтяников-бизнесменов, но и своих бездумных и бездушных правителей. Ведь недаром говорят: «Халык каласа, хан туйесiнде сояды» (Если народ решительно захочет, то хан зарежет и положит в казан и своего любимого верблюда).
- Вот это вы, журналисты, должны разъяснять народу. Причем ежедневно. Средства массовой информации могут и должны взять на себя роль просветителей и агитаторов. А политика – не моя область. Я не хочу впутываться в политику. Я ученый и делаю то, что могу делать профессионально как ученый.
В общем, ясно одно. Нужно всем миром что-то делать, с чего-нибудь начинать. Хотя бы с того, что мы умеем. А дел, которые мы умеем делать, много, если, конечно, не лениться и не думать, что кто-то другой за нас это сделает. Например, создать вокруг города зеленый пояс из карагачей и тополей, защищающий город от пыльных бурь и вредных отходов нефтегазовых комплексов, и освежающий его воздушный бассейн, а в самом Атырау вырастить хороший тенистый парк из лесообразующих высокорослых деревьев; таких как дуб, пихта, сосны, березы, которые не выделяют пух и не вызывают массовую аллергию, как тополи. Был когда-то в Гурьеве небольшой, не очень привлекательный горпарк, но его уничтожили. Создали в другом месте, но только без деревьев. Говорят, что хлопотное это дело – вырастить парк: каждый день поливай саженцы, следи, чтобы бездельники и хулиганы не сломали их и т. д. и т. п. Но ведь это – отговорка ленивых. Приведу один пример.
Когда-то в середине 80-х я с киногруппой побывал в казахском ауле Карабутак в Алматинской области. Был разгар лета. Аул был расположен на берегу небольшой речушки. Около ста дворов. В девяноста шести из них были наметанные за многие годы горки сыпучего сухого песка или полный такыр. Но в четырех дворах в конце аула я увидел буйство зелени. В этих дворах росли высоченные тенистые дубы, яблоневые и абрикосовые деревья. На палисаднике радовало глаза разноцветье цветов. Не пустовал ни один квадратный метр земли. Я очень удивился и спросил у окруживших нас аульных ребятишек: «Кто в тех домах живет?» «Немiстер! Немцы!» - ответили мальчишки хором. Позже я из любопытства, но под предлогом пригласить детишек на массовку, посетил один из этих немецких дворов. В нем под и между деревьями росли помидоры, огурцы, капуста, грядки зеленого лука и чеснока. А в одном месте двора, защищенном от ветра и пыльной бури стенами дома и сарая, росли розы и гладиолусы. «Много вам приходится трудиться, чтобы этот сад цвёл?» - спросил я у молодой хозяйки – рыжеволосой немки, матери четверых детишек в возрасте от пяти до тринадцати лет. «Когда дети были маленькими, то «да»: мы с мужем вдвоем поливали все это, рано утром и вечером. А сейчас вот подросли дети, теперь они поливают, - с улыбкой кивнув головой на свою пятилетнюю дочку, ответила она. Девочка с соразмерной ей лейкой аккуратно поливала гладиолусы и розы. - Это её участок. Она у нас очень любит цветы».
При этом, не отходя от меня далеко и разговаривая со мной, она успела сделать кучу дел: в корыто положила детскую одежду и залила ее кипятком, собрала с бельевой веревки высохшее белье в плетеную корзину, заполнила пустую лейку дочурки водой и еще продолжала варить ужин для всего большого семейства. Потом я узнал, что девочка продает свои цветы, когда кому-то из односельчан-казахов они нужны для свадебного стола или для подарка любимой девушке на день рождения. «Конечно, продает за символическую плату, - смеясь, пояснила женщина. - Мы не стали её отговаривать, тем более аульчане сами предлагают ей деньги. Подумали: «Пусть ребенок знает цену своего труда».
Город Атырау стоит на берегу полноводной реки Жайык. Его можно было давно превратить в прекрасный оазис или даже в райский сад. На благо себе и будущим поколениям, то есть своих детей и внуков. Но ничего не делается или делается из рук вон плохо. Наверное, лень. Часами сидеть у подъезда или под тенью деревьев и толочь воду в ступе – не лень; часами сидеть под тенью береговых деревьев и следит за поплавком удочки – не лень, потому что это не требует физического труда до седьмого пота. Но все это видят ежедневно и иностранцы, сотрудники тех же транснациональных нефтяных компаний ТОО «ТШО» и «Аджип ККО». Что они при этом думают о нас? Правильно: «Какой ленивый народ! Не могут даже прибрать свой дом и полить деревья». И когда мы требуем от них соблюдения закона об охране природы, бережного отношения к экосистеме нашего края, они наверняка про себя думают: «Разве для вас это важно? Для вас, кажется, нет никакой разницы между райским садом и пустыней». Но вслух, конечно, этого не скажут. Но нам не следует себя самих обманывать.
Муфтах Диарович, плоть от плоти сын атырауского народа и один из лучших сыновей всего казахского народа, по вечерам сидит у себя в рабочем кабинете в небольшой для трех семей квартире (недавно он повредил себе голенную чашку и поэтому вынужден посидеть некоторое время дома) и думает обо всем этом. И думы эти не собираются кончаться. Он немного ссутулился. Но, как мне кажется, не от того он ссутулился, что годы берут свое. А от того, что взвалил на себя слишком большой груз ответственности; от того, что думы у него безрадостные и поэтому слишком тяжелые. Верно было сказано: «Душа во сто крат тяжелее тела». Взяться бы нам всем миром за все наши проблемы и облегчить бы ему душу. Это ведь по силам всему населению города. В конце концов, человек не вечен...
Карл Иса Бек,
журналист
г. Атырау. 2008 г.
© Copyright: Карл Иса Бек, 2023
Свидетельство о публикации №223081900896
Свидетельство о публикации №223081900896
Рецензии
Да, Карл, решительно, доказательно, изобличительно и смело. Это не очерк, это эпопея. Хотите мое аналитическое и эмоциональное заключение? Если бы волей судьбы олигархи продвинули бы меня на властную должность - я бы нещадно стал Вас преследовать долго и упорно.
Но я другой человеки и воспитан на идеях гуманистов и авторов "Путь Абая" и "Старик и мире". С искренним уважением.
Игорь Лавров 23.08.2023 09:53 • Заявить о нарушении
Но я другой человеки и воспитан на идеях гуманистов и авторов "Путь Абая" и "Старик и мире". С искренним уважением.
Игорь Лавров 23.08.2023 09:53 • Заявить о нарушении
Здравствуйте, дорогой Игорь! Давненько не встречались мы в П.р. Надеюсь, у Вас все ок. Да, меня уже беспощадно, упорно и давно преследует хорошо организованное преступное сообщество, так наз.пятой колонны.Они же, захватившие пенсионный фонд в Томской обл. и в г. Томске с июня мес.2023 остановили выплату мне пенсии и оставили меня без средств к существованию. Все это за то, что я трижды - в 1980 г.в Ростовской обл., 1993 г.и 1997 г. в Казахстане разгромил их полулегальные бандитские сообщества, проведя глубокое, всестороннее журналистское расследование их тяжких преступлении против сотен тысяч сельских жителей Ростовской обл., против десятков тысяч малолетних детей г. Алма-Аты и против 1,5 миллионов населения Вост.-Каз.области и г. Усть-Каменегорска,натравливания русских, казахов, украинцев, прибалтов друг на други и др. их мерзких преступлении.Таким образом, я давно уже сыт по горло преследованиями и покушениями на убийство :). Сердечно лагодарю за отзыв! Творческих успехов!Будьте здоровы. С уважением
Карл Иса Бек 24.08.2023 10:09 Заявить о нарушении
Карл Иса Бек 24.08.2023 10:09 Заявить о нарушении
Карл! Я склоняю голову перед Вашим мужеством! Наверное рекомендация обратиться в правоохранительные органы будет звучать пустым советом. Крепко жму руку.
Игорь Лавров 24.08.2023 12:46 Заявить о нарушении
Игорь Лавров 24.08.2023 12:46 Заявить о нарушении
Спасибо! Да, не раз убедился сам, бесполезно. Пр.орг. давно нейтрализованы им. Они сильны бесподобной сплоченностью, коллективизмом, единством позиции, общенациональной обязательной ненавистью ко всем, кто не принадлежит к их племени, а также немереными деньгами, украденными у нас, у всех...
С искренним уважением
Карл Иса Бек 26.08.2023 12:45 Заявить о нарушении
С искренним уважением
Карл Иса Бек 26.08.2023 12:45 Заявить о нарушении