Пьянь подзаборная

Ещё один рабочий день кончился. Хотя как это можно назвать "работой"? Скорее увлечённое погружение в волшебный цифровой мир для человека, больного программированием на всю голову.

Галина села в машину, припаркованную на институтской стоянке. Обычно она ехала одна от Таганки на самый северо-запад столицы в свой чудесный зелёный спальный район. Но на этот раз к ней неожиданно подошёл Володя, сотрудник того же отдела.
- До метро подвезёте?
- Давайте, садитесь!
Был этот Володя сухощав, в стиле интеллигентного с правильными тонкими чертами лица типажа - в общем, весьма привлекателен. Впрочем, эта притягательность не ограничивалась внешностью, но продолжалась в его прекрасной образованности, беглом владении языками, лёгкости в общении и неуёмном юморе. Всё бы ничего, только этот юмор в ста процентах ситуаций и всевозможных тем для разговора непременно скатывался к пошлости или скользким анекдотам, коих у Володи было припасено несметное количество. При этом Володя очень внимательно вглядывался в лицо собеседника, упиваясь его (или её) замешательством, покраснением и прочими атрибутами хорошего воспитания.

- Над чем сейчас трудитесь?
- Да вот, тему АСУ подбросили, их сейчас вовсю продвигают.
- Я в курсе, как раз занимаюсь переводами, делаю обзоры по зарубежному опыту.
- Но там в основном ЧПУ - не наша компетенция. Разве что надстройка сверху по планам и договорам, складам, межцеховым связям - огромная система. Вот я на ней и сижу.
- Сверху - это хорошая позиция. Доминирование, так сказать мужского начала, - хмыкнул Володя.
Галина изобразила улыбку из вежливости, но комментировать не стала, хотя именно с такой позицией была вполне солидарна.
- А вы не опасаетесь сажать в машину мужчину, - сменил он тему. - А вдруг я маньяк?
- Интересный поворот, - отозвалась Галина.
- Но вы не беспокойтесь, маньяк Иванов теперь принимает только по предварительной записи. Но вас я могу принять вне очереди. Может, заедем ко мне на чай?
- Как нибудь в другой раз, сегодня у меня уже был чай, - отшутилась Галина.
- И как он, ваш чай, был в тонусе? - не унимался Владимир.
- Да, в отличном тонусе. И вам того желаю. До завтра на работе.
Ехать до метро было недолго, как и времени для разговора было немного. Но вполне успели объясниться. Владимир чуть погрустнел и вышел.
Фу, отвязалась...

Впрочем, про "чай" она соврала. Будучи в разводе, она уже давненько ни с кем не пила чай по вечерам. Разве что со своими детишками. Она была в стадии женского расцвета, не раз оказывалась объектом внимания мужчин. Но по странному стечению обстоятельств зачастую это были алкоголики. Этот Владимир - не исключение. Он был бы всем  хорош, даже со своей пошлостью. Однако находился в непрестанном подпитии, навеселе, хотя при всём том сохранял работоспособность и отлично справлялся со своими служебными обязанностями.

Нет! Галина на дух не переносила алкашей. Один запах спиртного приводил её в ярость. Как-то ещё в стадии замужества, она закатила жёстокую семейную сцену. Муж её, будучи артистом и заботясь о качестве голоса, практически не пил. Но временами вполне себе отрывался. Так и в тот раз, решив отметить какое-то событие с приятелем по артистическому цеху, основательно надрался. Оба они пришли довольно поздно, когда малыш уже спал и Галина рядом с ним. А они ещё с прихожей пьяно матерились, стаскивая с себя верхнюю одежду. Но мат - это было уже слишком. Чего-чего, а этого вовсе не водилось в доме Галины. Она выскочила из спаленки как разъярённая пантера и набросилась на мужа с его приятелем.
- Что вы себе позволяете! Убирайтесь отсюда! В моём доме не будет ни мата, ни всякой пьяни подзаборной!

Продолжая орать и наскакивать, она вытолкнула обоих и выкинула им вслед одежду.
Стояла зима, мороз за минус двадцать. Было уже далеко за полночь, и транспорт не ходил. Были какие-то жалостливые объяснения мужа, по какому уважительному поводу они напились. Но ничто это не остановило Галину в её ярости. Она выкинула мужчин на мороз без всякой жалости. Ещё и задвижкой дверь прикрыла.

Где-то через полчаса кто-то поскрёбся в дверь - это был муж, и выглядел он как побитая собака. Сказал, что отправил приятеля на такси, а сам вот пришёл. Ну, впустила. Потом дулась ещё несколько дней.

А теперь была поглощена работой, домашними заботами, детишками, которые проводили дневное время в саду. Одиночеством не страдала, интрижек не искала. Большая любовь как-то не попадалась. А вот приставание алкашей - это пожалуйста. Как-то ехала в автобусе, стоя у окна - весьма привлекательный рослый мужчина подошёл к ней и затеял разговор. В руках его была бутылка. Ничуть не кокетничая, Галина прямым текстом сказала ему:
- Не люблю пьяниц и не собираюсь знакомиться.
- Я не пьяница, отреагировал мужчина.
- А бутылка?
- Ну, есть повод отметить, - несколько смутился он.
- У вас всегда повод, - жёстко ответила Галина и повернулась к нему спиной.

В другой раз ей вообще пришлось чуть ли не подраться с приставучим пьяницей. Дело было в метро. Вошёл чуть пошатываясь мужичок навеселе, осмотрелся и подсел к ней пообщаться. Галина как обычно взъярилась при виде пьяницы, да такого бесцеремонного - и отсела на свободную лавку напротив. Закинула ногу на ногу, скрестила руки и приняла невозмутимый вид. Но парень не унимался. Стал с ухмылочкой подмигивать, пихать её своим башмаком в подошву, затем снова подсел рядом. Ну что же, на остановке, когда раздвинулись двери вагона, Галина сорвала с него шапку и выкинула на перрон. Парень опешил, однако поднялся и чуть пошатываясь отправился из вагона за своей шапкой. На этот раз остановка предательски затянулась. Парень спокойно успел войти обратно, устремил на Галину взгляд полный ненависти и заорал пьяно:
- Ты что делаешь! Я просто хотел поговорить!
Он навис над Галиной. Ситуация становилась угрожающей. Она юркнула у него подмышкой, быстро прошла к другой конец вагона, где народа было больше, и уселась между двумя пассажирами, чтобы как-то себя обезопасить. Парень двинулся было следом, однако пассажиры глядели на него весьма угрюмо. Так что ему пришлось отстать, а вскоре он и вовсе вышел.

Был ещё случай, когда к Галине в дом ломился пьяный мужик, чуть ли не пытался вышибить дверь - орал, чтобы его впустили. Галина не на шутку перепугалась, даже вызвала наряд милиции. Как оказалось, мужик перепутал номер дома. Его дом - брат-близнец - оказался следующим по улице. А он зашёл в тот же подъезд, на тот же этаж, в ту же квартиру - и очень удивлялся, почему не подходит ключ и почему его не пускают домой. Ну, ребята отвели его домой, наверное. Стало тихо.

И другие менее заметные эпизоды - пьяные на остановках, вонючие и обрюзгшие, записанные и заблёванные - то и дело попадались у ней на пути - то пытаясь заговорить, то спрашивая о чем-то. Как-то раз она была очень удивлена странной сценой. Женщина в летах подошла к незнакомому пьяному мужчине, валявшемуся в луже у остановки. Она спрашивала, где тот живёт и не отвести ли его домой. Галина тогда подумала, что у этой женщины, по-видимому кто-то из родных тоже пьёт, поэтому она заботится о других пьяницах.

Такая же ситуация была у её подруги Людмилы. Это была совершенно необыкновенная женщина, наделённая множеством талантов и высокой духовностью. Непомерная активность Людмилы, её милосердие, многогранность её натуры соткали такой насыщенный ковёр её жизни, что этого хватило бы на нескольких человек. А захватывающих событий хватило бы на целый роман. Но касательно этой истории стоит упомянуть лишь один аспект. Будучи вовлечена в волонтёрское движение переписки с заключёнными, она познакомилась с одним из них более близко в смысле сродства душ. Она дождалась его освобождения, вышла за него замуж, взяла к себе жить, помогла найти работу.

Людмила много рассказывала Галине и достоинствах своего мужа - как Юра заботлив и умён, какие у него золотые руки, какой он чудесный человек... когда не пьёт. Но он пил, становился агрессивным, продавал за бутылку вещи из дома, уходил. Людмила находила его в бомжатниках, возвращала, отмывала... Но в последний свой запой в компании таких же пьяниц в заброшенном доме - все они сгорели, когда огонь от костра перекинулся на дом. Людмила была безутешна, долго горевала.

После этого случая у Галины закрались какие-то сомнения в душу - так ли она права, считая пьяниц совсем уж никчемными людьми. Как-то поздним вечером, возвращаясь домой, она увидела человека, заснувшего прямо на проезжей части у сточной решётки. Было уже начало осени, а по ночам даже подмораживало. Мужчина был в отключке. Наверное, он бы даже не проснулся, если бы в темноте на него наехала машина. Галина неожиданно для себя подошла к лежащему и пыталась разбудить его. Это оказалось невозможным. Пыталась оттащить на тротуар, но он был слишком тяжёл. Тогда она набрала номер отделения милиции, описала ситуацию и точно указала место, где лежит несчастный. Не сказать, что на том конце провода были готовы броситься на спасение горького пьяницы. Только то активировало их, что мужчина валялся на проезжей части и мог стать причиной ДТП. Стоило ещё немало подождать, прежде чем милицейская машина подъехала и забрала пьяного. Галина даже успела основательно подмёрзнуть, но своего поста не оставила.

В другой раз возвращалась с работы уже за полночь. Она ждала на остановке последнего ночного автобуса. Из темноты шатаясь и теряя равновесие выдвинулся мужчина и рухнул прямо у края тротуара, обретя, наконец покой и забвение. Так и лежал никем не беспокоимый. Но когда вдали улицы показался долгожданный автобус, Галина в непонятном для себя порыве подошла к лежащему и стала его тормошить: автобус, автобус. Мужчина самым краешком сознания видимо понимал, что этот автобус может быть единственным вариантом вместо сна на голом тротуаре. Он вскинулся последним усилием, наклонился в сторону открытой двери автобуса и в падении каким-то образом умудрился продлить свою траекторию полёта ровно настолько, чтобы упасть на ближайшую лавочку. Там он сразу затих. Галина вошла следом. Ей надо было выйти через насколько остановок. Но прежде она подошла к водителю и сказала:
- Там у вас...
- Знаю, - усталым голосом перебил её водитель.
- Вы уж там проследите...
- Да, я в курсе.
Скорее всего, для ночных рейсов это штатная ситуация, механизм отлажен. Уж водители знают, кому передавать нежеланных пассажиров.

Как ни странно, с некоторых пор Галине не стали попадаться пьяные. Вообще. Не было их на остановках, не встречались они в транспорте, не попадались в зонах отдыха. Она подозревала, что число пьяниц не уменьшилось. Просто они ушли из её жизни, но перебрались в какие-то другие места, к каким-то другим людям... чтобы теперь их лечить. Да, да, лечить, избавлять от чёрствости и непримиримости. И посвящать в милосердие.