Оклеветанный император Петр III

В июне 1998 г. телеканал ОРТ (Общественное Российское Телевидение) "порадовал" зрителей русско-англо-канадо-американским сериалом "Молодая Екатерина" (1991 год, продюсер Невилл Томпсон, автор сценария Крис Брайант). Учитывая специфику отображаемых исторических событий, весьма и весьма удивляет малочисленность задействованных в кинокартине русских актёров. И кстати, полное отсутствие актёров немецких. Но это — не самый главный изъян, и не о нём пойдёт здесь речь.

Вполне возможно, что фильм "Молодая Екатерина" вообще не заслуживает детального разбора, и не стоило б воспринимать его всерьёз. Ибо данный "киношедевр" — лишь одно из звеньев (наугад выхваченное) длинной клеветнической цепи, вот уже более двухсот лет опутывающей светлую память родоначальника Голштинской ветви Романовых... Каким-то тупым, трусливым, извращённым субъектом предстаёт перед телезрителем юный великий князь Петр Федорович! Зато доблестными рыцарями без страха и упрёка выглядят узурпаторы и цареубийцы. Лица же, до конца сохранившие верность законному Государю, либо вовсе не отражены в фильме, как Андрей Васильевич Гудович (адъютант Петра III, сын генерального обозного Запорожского казачьего войска) — либо же окарикатурены до безобразия, как Елизавета Романовна Воронцова. Кстати, для Криса Брайанта явно осталось неизвестным, что знаменитая интриганка Екатерина Романовна Дашкова (в девичестве Воронцова) — родная сестра Елизаветы Романовны Воронцовой.

Однако, едва ли имеются достаточные основания, чтобы обвинить Томпсона и Брайанта в зоологической русофобии. Поскольку они всего лишь навсего почтительно и слепо последовали давней (и позорной!) русскоязычной историко-литературной традиции. Традиции, оправдывающей узурпацию и цареубийство отчасти "нравственно-психологическими" — а главным образом политико-патриотическими мотивами. И если, живописуя перипетии частной жизни Петра Федоровича, сценарист Крис Брайант (или, быть может, автор литературной первоосновы сериала) даёт некоторый простор своей фрейдистской фантазии, — то в части политической он строго придерживается направления, заданного ещё екатерининскими манифестами от 28 июня и 6 июля 1762 года! Пленённый (и на момент издания второго манифеста уже убиенный!) Государь был "обличён" в закоренелой ненависти к России и Православию и — как следствие — в национальной измене! А кто-то из придворных льстецов даже предложил выбить в честь воцарения Екатерины II памятную медаль "За спасение Веры и Отечества". Архиепископ же Димитрий (Сеченов) дошёл до того, что объявил похищение Престола и цареубийство не просто "патриотической акцией", но прямо-таки "делом Божиим"! Можно было бы процитировать ещё немало подобных деклараций. Справедливых ли, хоть в чём-то? Нет, откровенно-тенденциозных...

Ведь не кто иной как Император Петр III заложил (успел за своё шестимесячное царствование заложить!) тот фундамент, на котором позднее Павел I, Николай I, Александр II будут возводить здание правового государства... Стоит упомянуть как попытки Петра III обуздать помещичий произвол, так и ликвидацию приснопамятной Тайной канцелярии (работавшей по опричным инструкциям, хотя и не в опричном масштабе) — уже за одно только это заслуживает сей Государь вечной признательности россиян!

А такая мера, как отмена соляной пошлины (введённой в 1721 г. Петром I), едва ли произведёт впечатление на современного читателя, — но в ту эпоху она много способствовала повышению народного благосостояния, и значительной частью населения была оценена по достоинству.

Теперь же коснусь упрёков в "недостаточной русскости", посыпавшихся на 14-летнего Карла-Петра-Ульриха немедленно по приезде его в Санкт-Петербург. Следует признать, что недоброжелатели Великого Князя были отчасти правы, полагая, что не сможет полностью сродниться с русской почвой человек, воспитанный в лютеранской вере, остававшийся до конца своих дней герцогом Гольштейн-Готторпским и, к тому же, считавшийся до 1743 г. наследником бездетного шведского короля Фредерика I. Но, волею судеб, даже эти обстоятельства возымели благотворные последствия для России. Ибо, обладая преимуществами "стороннего наблюдателя", Петр III сподобился сделать нечто такое, на что "чисто-русский" государственный деятель той злосчастной поры, пожалуй, и не решился бы! Ведь самая русская почва была в XVII-XVIII веках расколота, и расколота довольно глубоко. Если безмерное честолюбие патриарха Никона стало причиной раскола церковного — то безмерная нетерпимость и кровожадность как самого Никона, так и сотен его последователей (духовных и светских) привела уже к расколу политическому. Официальная идеология тогдашней эпохи смешала понятия "истинно-православного", "истинно-русского" — с никонианским (при том, что Никон был вообще-то мордвин, а старообрядцы — в немалой своей части — наследниками церковной и гражданской традиции Господина Великого Новгорода). Историко-богословские фальсификации приводили к тому, что искренне-религиозная Елизавета Петровна, при всём своём мягком, незлобливом характере, полагала преследование старообрядцев — патриотическим делом.

Преодоление столь извращённого "патриотизма" и есть главнейшая историческая заслуга Петра III — хотя и перешедшего из лютеранства в православие "официального" толка, но не скованного в своих мыслях и действиях предрассудками никонианской среды! Вступив на Престол, он немедленно даровал православным христианам-старообрядцам такую же свободу вероисповедания, каковой уже пользовались в Российской империи христиане инославные (лютеране, реформаты, католики, армяне, несториане). Пракращалось производство дел, заведённых против старообрядцев (именуемых "раскольниками"); ранее покинувшим пределы Отечества дозволялось вернуться. Так, город Балаково (ныне знаменитый благодаря атомной электростанции) основан был в 1762 году старообрядцами-реэмигрантами из Польши. Они же положили начало прославленным Иргизским скитам (прекратившим своё самобытное существование при Николае I, коий, хотя и стремился к справедливости в делах гражданских, но в делах чисто-церковных подпал под влияние митрополита Филарета, воинствующего никонианина).

Однако ж, просвещённый патриотизм Петра III не пришёлся, не мог прийтись по вкусу ни агрессивным никонианским архиереям (Димитрию Сеченову в том числе),
ни заплечных дел мастерам, ни всякого рода любителям половить рыбку в мутной воде — всем тем, кто личное благополучие связывал с государственным деспотизмом и не находил себе места в правовой России!

Именно они стояли за спиной Екатерины...

А немногочисленные серебрянные рубли с профилем Петра Федоровича по сию пору хранятся в старообрядческих семьях как святая реликвия!

***

Данный текст впервые был опубликован в № 2521-2522 газеты «Наша Страна» от 5 декабря 1998 года, под названием «Оклеветанный император»