Дядя Лёня оказался моим биологическим отцом

Междугородное такси мерно покачивалось на российских ямах и ухабах.

Одни пассажиры, мирно посапывая, спали. Другие, нервно теребя кусочек своей одежды, поглядывали на дорогу. Третьи, такие, как я, беседовали со случайными попутчиками.

Расскажу вам очередную историю, услышанную в дороге.

Мы с Варей всю жизнь жили в одном доме и даже не подозревали о существовании друг друга.

В крупных городах такое сплошь и рядом. А мы тем более жили: она в первом подъезде нашей пятнадцатиэтажки, а я в шестом – это почти в разных кварталах (шутка).

Представьте себе такую картину:

Выходной день. Я, естественно, мечтаю о том, чтобы выспаться за всю прошедшую неделю. И тут в 5-20 утра звонок в дверь. Терплю до последнего, но человек за дверью не успокаивается и начинает тарабанить кулаком.

Открываю дверь и вижу крохотную девушку с взлохмаченной огненно-рыжей шевелюрой

- Вы Женя? – спрашивает этакий «домовенок Кузя» слегка хрипловатым голосом.

- Женя, - не успев опомниться, подтверждаю я

- Вам срочно в Антоновку надо ехать. Если не успеете на утренний рейс, можете не застать его живым, - бросает незваная гостья и, прежде, чем я успеваю переварить информацию, сбегает вниз по лестнице.

Я пытаюсь понять, о чем или о ком идет речь.

Мы жили в Антоновке, не спорю. Потом отца перевели в райцентр с повышением, и мы уехали.

Я в то время был в армии и вернулся уже на новое место. Впрочем, тоски по Антоновке или сожаления о переезде у меня не было.

Как-то так сложилось, что крепкой дружбы я там ни с кем из ровесников не водил, привязанностей никаких не было.

Был у меня в Антоновке только «закадычный друг» дядя Лёня Черемушкин.

Был он на двадцать шесть лет старше и относился ко мне лучше, чем к родным детям. Чем это объяснялось, не знаю.

После армии я несколько раз заезжал к нему в гости, но в последние 2-3 года как-то не до того было.

Воспоминания нахлынули, захлестнули в одночасье и, сам себе не подчиняясь, я вмиг собрался и поехал в Антоновку.

Дядя Лёня лежал при смерти. Как выяснилось, он не вставал уже около четырех месяцев.

Завидев меня, слабо улыбнулся, прошептал:

- А я полночи думал: увидеть бы Женьку перед смертью. Узнать, как у него дела и можно помирать.

Слезы градом покатились по щекам, но я выдавил:

- У меня все хорошо дядя Лёня!

- Женился?

- Да как-то не получается пока.

- Значит, скоро получится. Как родится рыженький чертенок, назови его моим именем, если не трудно.

- Какой еще «рыженький чертенок»? – сквозь слезы улыбнулся я

Ответить дядя Лёня не успел – его душа покинула бренное тело.

Прошло еще несколько месяцев, прежде чем я, совершенно случайно, встретил Варю. Я узнал ее по маленькому росту и копне огненно-рыжих волос.

Завязалось знакомство.

Через год мы поженились.

А еще через год у нас родился наш первенец – рыжеволосы Леонид.

Варвара до сих пор периодически ( к счастью, не очень часто) прислушивается к чему-то, только ей ведомому, и убегает со словами:

- Мне надо… срочно… я быстро

Лишь спустя девятнадцать лет после того, как не стало дяди Лёни, когда папы уже не было с нами и мама была тяжело больна, я узнал, что дядя Лёня был моим биологическим отцом.

Поле трех лет замужества, мама сильно печалилась, что не может забеременеть пожаловалась своей маме. Та рассказала ей, что смогла забеременеть только поле того, как сходила на сторону и забеременела от другого мужчины.

Спустя какое-то время родился я.

Папа остался для меня папой, дядя Лёня – дядей Лёней.

В своем сыне я уверен – у моего Лёньки точно такое же родимое пятно в укромном месте, как и у меня.

Порой вспоминаю мамин рассказ и думаю: а ходила ли бабушка налево?