твои руки

Твои руки больше того, о чём пишут поэты,
даже больше того, что пишут студенты Штиглица.
Я увидела их впервые -
разворотило.
Пока правой искал сигареты,
я сгорала тротилом,
заворожённая хищница.
Пока правой искал сигареты,
левая - на руле.
Жаль,
что не на моём лице
она движется.

Была в мае такая жара, для тебя - в промежутках между
ночами и пивом, водкой, виски, текилой,
чёрт знает, чем ещё.
О чём думал, пока пугал учениц крапивой -
не беру в расчёт.
Угощался у падика с пацанами дешёвым пойлом.
Дремлющий
на пассажирском,
даже когда веселил меня (сели - всадил обойму:
про то, как тогда напился,
то спал, то падал, то притворялся,
то на тёлок глядел, то служил
то собака смешная, то дрался).

Я реально смеялась, теперь скажи:
как ты раньше без меня жил?
для кого хранил эти кулстори?
Что внутри у тебя кроме копоти и мотора?
До того, как всех освободил,
что ты знал о горе?
Или вся твоя жизнь - только смех, мат, машины, машины, машины, нажраться дОсиня?
Расскажи. Это нас друг от друга трясёт,
или я опять сцепление бросила?

Прихожу на занятие, а на фоне мой мир подорвался,
разлетелся,
и плечи не в перьях, а в белом пепле.
Я дрожащими пальцами регулирую. Ты ругался,
ты в шутку взъелся -
почему я сегодня не хэппи
и в полуденный зной излучаю такую стужу?
В голове пустота и огромное чёрное солнце
вместо сердца,
и правая без кольца.
Мы въезжаем в город, ищу ремень неуклюже.
Просто я была замужем - там меня искорёжило,
а теперь я без мужа.

На обратном пути ты включаешь Дель Рей, и салон умирает под залпами.
Ты спокоен как тьма.
А то, что казалось мне планами,
теперь как заброшенная тюрьма.
Я натянуто улыбаюсь,
говоришь мне: «Главное - не расстраивайся», и я чувствую кислород.

Запоминаю деталями мерзкий город и год
и без жалости с ними прощаюсь.
Без тебя я сошла бы с ума.
Я натянуто улыбаюсь.
Я - натянутая тетива.
Твоя левая у кулисы - туман:
я касаюсь её, но как будто бы не касаюсь.

Кладу руки на толстую кожу
дуба, а в трубке голос твой пьяный.
Что мы вместе можем?
Меж нами
подводные лодки атомные,
экранопланы.

Я лечу в потолок как на МКАДе, врезаюсь в люстру,
я по памяти восстанавливаю твою скорость.
В час сто двадцать и твои руки -
это искусство,
это чистая безосновательная
жестокость.

Ты в хламину - я слышу, пуста уже голова.
Я в серебряных звёздах, цепочках, монетах, словно царица.
Раскололась на части.
Через тебя я купила права,
обидно, что ты не смог договориться
за счастье.


18.08.2023