Мне причитается

Виктор Матюк

 Мне причитается

Не играется, ни читается, с языка матерное слово стремглав срывается,
Не мил ему мой творческий труд, а домашний уют жёны не создают,
Они часто против воли мужей идут, особо не вникая ни в истину, ни в суть,
Часы в полночь на Спасской башне долго бьют, вот-вот грянет салют!
Бабы долу слёзы прольют, шумные ручьи побегут в полноводную реку,
Что делать грешному человеку, если он боится входить в незнакомую реку?
Грешнику не до смеха, ему со всех причитается, но чужаки свои долги ему не отдают,
Его ноги о те долги запинаются,  матерные трёхстишия с языка срываются,
Потом уста дабы избежать дальнейшего греха, на амбарный замок запираются!
Былые видения сбываются, я же стою в старом демисезонном пальто
И обозреваю страну взглядом орлиным, разграблены все её святыни,
Осталась толика гордыни, совесть исчезла, как имперское жезло
В туманной мгле, пока не поздно, совести и пошлости бежать надо розно
Из предместья городского, там никто никому не верит на слово!
Лёгкие пути ведут в тупик, пожилой мужик поднял крик,
Что пришло время во все колокола звонить,
Пришло время страну от сна будить!
Бить в колокола тяжело, легче смотреть в открытое настежь окно,
Когда на дворе темно, а на душе - серое пятно,
Ты же бел, как полотно, но жив и цел,
Перед тобой поставлена таинственная цель:
Проникнуть в чужую щель без шума и пыли!
Когда молоды мы были по речным перекатам ходили на рысях,
Грешили впопыхах в чужих и безлюдных краях,
Там был и мой очаг, он давно уже зачах!
Несчастен тот, кто влюбляется, как идиот, и попадает в такой водоворот,
Что, не зная броду, лезет в воду, судьба сразу делает крутой поворот,
Печален его исход, никто не идеален, свет чужих спален
У мужчин настолько популярен, что они забывают зашторить собственное окно!
Жить грешно, им не запретишь, душу манит небесная высь,
Душа в застенках груди весь век томится, она же к счастью стремится!
Как ей быть, с кем дальше жить, если божья заповедь гласит:
"Нельзя матом крыть на всю Ивановскую, в противном случае,
Оказавшись в раю, ты подобно состарившемуся журавлю,
Испытаешь боль и досаду, а нежность и отрада сбегут бог весть куда!"
Когда богу даю я слово, то слушаю только себя самого,
Ничто здесь не свято, только депутатские мандаты
Позволяют силу власти ощутить, и на краткий миг забыть,
Что же божия истина нам в звёздный час твердит?
Радость сменила печаль, в неё появился волчий оскал,
грешник устал от забот мирских, он постиг, что нет мира у огня с водой,
Душа никогда не обретёт покой в суете мирской!
Знаю, что любовь сильна, как смерть, зато хрупка, как стекло,
Голь на выдумку хитра, она причиняет боль, она и вправду грешна,
Жить одному тяжело, хотя от сердца уже отлегло, рядом нет никого!
Все мы нелепы, не умны, грешны и слепы, сотворены из дыма, глины и пепла,
Душа немного окрепла, и теперь до рассвета не находит себя места,
Она недолго горевала и своих мыслей никогда не скрывала,
Долго решала, куда бежать и где ей праведную жизнь искать?
Мне с толпы причитается, она рогом в землю упирается из последних сил,
Земля дрожит, пчела над ухом жужжит, авось, бог грехи простит в тот миг.
Когда жизнь зависнет на женском волоске, усилится боль в правом виске,
Тебя грехи припрут к стене, но ты не готов к борьбе, вышел из дому налегке,
В одном старомодном пиджаке, зажав нательный крест в руке!
Жизнь ещё не кончается, но ты пропадаешь за пятак,
Со всей толпы мне причитается, получается так,
Что можно однажды попасть впросак и остаться в одних трусах,
Заложив в ломбард последний старенький пиджак!
Люди из толпы эгоистичны и чудовищно глупы,
Увы, небесные дары подобны свисту стрелы,
Выпущенной из тетивы древнего лука,
Грех и мука, подобно двум подругам, взявшись за руки,
Едва ползут по берегу реки, истоптаны на них башмаки,
С лёгкой руки беспристрастной судьбы у мечты, как и у толпы
Из-за спины отголоски прошлого смутно видны!
Был флакон фиолетовых чернил, я его намедни разбил,
На пол упустил,  хотя его хранил пуще зеницы ока,
Не было от того хранения прока, душа одинокая
Лишилась творческого полёта! Жизнь, как высокая гора,
Поднимаешься с утра, дел - гора, вокруг унылая среда,
Рядом с ней петляет узкая и скользкая тропа,
По ней ты поднимаешься медленно в гору,
Словно лошадка, везущая хворост,
И слышишь голос небес:
"Смысл для жизни есть,
Когда взойдёшь на пик горы,
Увидишь море мирской мишуры,
И тут же ты будешь быстро спускаться с заповедной горы,
Посмотришь на себя со стороны, а годы жизни уже прошли!"
Каждый убеждён, что он - слишком умён, и для великих дел рождён,
Тут же из души вырывается душераздирающий стон,
Его не заглушает колокольный перезвон,
И новый крик доносится с необозримых высот: 
"Мой друг, ты - обречён, хотя ты хитёр, рок на тебя разозлён,
Он отстегает тебя ремнём, потому что ты не был с любимой женщиной обручён!"
В этот злосчастный миг судьба затмевает любящие и страстные глаза,
А ветер и морозная стынь, приоткрыв чужие рты, напоминает, что именно ты
Так же одинок, как пожухлая в поле полынь! Этот порок ещё можно исправить,
Если избавить себя, стеная и скорбя, и сердце скрипя, от жизни бунтаря,
И под струями проливного дождя простоять полдня,
Чтобы в тот счастливый и непорочный час от греха
Стремглав очистилась душа твоя! Даль вновь чиста,
Не видно ни дыма, ни огня, не вини себя ни в чём,
Пока не грянет гром, мужик не перекрестится,
И не вытрет холодный пот с состарившегося лица! На всё - воля Творца,
Ему одному принадлежат наши души и сердца! Не стоит сожалеть, что совершён грех,
Злопамятный бес тебя уже разделал под орех, да, ты - грешный и безвольный человек,
Жизнь на склоне прожитых лет замедленно твой бег по пересечённой местности,
Ближайшие окрестности в порыве ревности были о твоём грехе оповещены,
Хотя отдалённые места огромной страны, находясь под влиянием старины,
Уже видят пророческие сны: они сами вольны - выбирать, куда идти, куда шагать?
Кого любить и кого почитать? Можно всю жизнь колебаться,
Иногда с иноходи в галоп срываться, чтобы в дураках не остаться!
Ты делаешь уверенный шаг, а тебе небеса объявляют шахматный "шаг",
Тебе никак проигрыша не избежать, но отступать назад нельзя,
Прикрыв рукой глаза от яркого света, ты видишь, как надежда
Покидает тебя, кажись, навсегда! Пущена Музе пыль в глаза,
И чем больше пущено пыли, тем шире она раскрывает любопытные глаза,
Чем больше в них попало пыли, тем лучше дожди отмыли страждущую плоть
 От мирских дрязг и забот! Всему - своё время! Всему - свой срок!
В горничном зерне скрывается чудо, худо, братцы, худо
В злополучном крае жить, тебе будет мстить и бандит, и атеист,
Стыд глаза не застит! Небо вынесет вердикт, коль грех велик,
Тебе спокойно не жить, не даю себе повода, чтобы состариться,
И вновь грустить и печалиться, всё, что останется от грешного бытия,
И куда тебя приведёт скользкая и узкая стезя, коробит грешное нутро!
Куда же подевалось достоинство твоё? Исчезло оно за высокими горами,
Испарилось в сизом тумане, а во вражеском стане уже поют и пляшут цыгане, 
Под звуки дребезжащей струны и влиянием фортуны при свете ущербной Луны,
Остатки твоей седины в области теменной залысины, окончательно удалены
С плешивой головы! Увы, с московии мне много причитается,
Они якобы не знают, что творят, чужие уста беспрестанно твердят,
Что московия похожа на кромешный Ад, люд здешний - пьяный и потешный,
Любит безбожно врать, убивать и воровать, что волосы дыбом стоят! Всё, что присвоено,
И высокой чести империей было когда-то удостоено, неустанно бубнит,
Что стыд - очи не застит! Русский характер, как разноцветный маркер,
Где каждый выживает сам по себе, он и мастер, он и бухгалтер,
Но по существу - беспардонный лжец и на дуде игрок,
Всему приходит время и срок, читаю между строк,
Что каждый мещёрский порок осуждает пророк!
Каждый мокшанин нагло врёт, что достойно живёт,
Он не сеет, не пашет и не жнёт, только безбожно пьёт,
Живёт на то, что Бог подаст, оставляет для себя большую часть.
А меньшую, как падшую женщину бросает в тонущую ладью,
Чтобы у острова, не подбирая слова, кровь была пролита,
А страждущая душа унеслась стремглав за грозовые облака!
Обожжены у истины два крыла, на всё воля божества,
Когда русский нагло лжёт, его окрыляет бесхитростная ложь,
Что посеешь, то пожнёшь, он смотрит в твои глаза и знает,
Что враньё на излёте ярко сверкает, и в серой дымке медленно тает!
Кацапу не стыдно, он - обычное быдло, отрастившее брюшко,
Чтобы выглядеть солидно, но жить вольно ему не суждено!
Он не сеет разумное, доброе и вечное, никто ему не скажет спасибо сердечное,
Таков русский народ, слуга двух господ привык бросать камень в чужой огород,
Чтоб прочий сброд тоже размахивал топором, не прекословь быдлу тому,
Что привыкло к нераскаянному греху и безотрадному житью!
Он валяет дурака и при взгляде сатрапа, понимает, что умишком слаб,
Но будет рад перед своим господином на колени встать! Пьяный раб
С утра издавал громкий храп, истину не познав, на веру чужие слова приняв,
Сделал вид, что осознал до конца волю творца! Всё, что украдено,
Всё, что присвоено, в стране лжецов и форменных дураков
Столетия промчались, как детская шалость, и снова,
Как в тот незапамятный год, никто уже в горящую избу не войдёт
И коня на скаку не остановит, бабы мечтают надеть подвенечный наряд,
А то знающие люди говорят, что эта баба - шлюха и ****ь! Упущенное надо наверстать,
Чтобы вровень с великими встать и никогда на пошлую жизнь не роптать!
Казацкий конь на всю округу хрипит, когда кацап перед ним на коленях стоит!
Ложь в той стране нельзя победить, её каждый норовит защитить,
Тот, кто уже предстал перед нравственным судом,
Ощутил себя рабом или подлым жидом,
С огромным ярмом на могучей шее,
Со стыдом не расстался он!
Пусть он жалел сирот и вдов, но не замечал своих грехов,
Пи грядущем погроме, на дыбы встанут казацкие кони,
Лжецы, спасаясь от погони, нажмут нательный крест в ладони,
И под звуки "Пятой Симфонии" утонут в привольной Неве,
Чтобы даже в аду ставить во главу угла, что твоя страна
Никогда не утонет в море лжи и дерьма!
Всё, что мне от воров и лжецов причитается,
С буквы "Ха или Пе" начинается!
Не всё забывается, жизнь – явление полосатое,
Чудище волосатое вторгается в мысль и в душу,
Вначале строит, а потом рушит, что заслужит,
То и будет до скончания бытия,
Я тщательно подбираю слова,
Чтобы цвет нации тут же не изменил интонацию,
Попав в состояние прострации,
У него возникают дивные ассоциации
С делами давно минувших дней!
Чем жизнь трудней,
И чем больше в ней было страстей,
Тем наглее становится цвет нации! Чтобы мудро жизнь прожить,
Надо умудрить плыть против течения, оставив на берегу боль и сомнения,
Для начала, чтобы душа глаза не закрывала на распри и скандалы,
И чтобы плоть не одичала среди болот, где каждый сам по себе живёт,
Как одичавший медведь! Если со стороны на ту жизнь пристально посмотреть,
Ты будешь в дуду дудеть, отвергая грядущую смерть, забравшись в белоснежную постель!
За окном капель, в душе играет свирель, но допекает сухой кашель,
Твой дом – твоя колыбель, где-то ваятель, он же создатель всего,
Что в борениях было обретено! Живу тускло, на душе грустно,
Темно, как в презервативе, жизнь в активе полна негатива!
Полжизни выживаешь, полжизни доживаешь.
И наедине вопрошаешь: почему жить и страшно, и хорошо?
Неотвратим конец пути, свет негасимой путеводной звезды
Упал на плетни у соседней избы, там розни и горести
Чётко видны при свете едва дребезжащей свечи!
Что сказать про русского Прокопа в день всеобщего потопа,
Он - большой талант, но вдовое больше живот и жопа!
Впереди торчит маленький фаллос, вот и всё, что от мокшей осталось!

г. Ржищев
21 августа 2023 г.
19:00