Миропорядок и женщина. Палтус замороженный

 Вячеслав собрался мыслями и открыл дверь психиатрической лечебницы. Угрозы жены , уставшей слушать ежедневное нытьё про плохую жизнь и частые позывы покончить жизнь   самоубийством, заставили его задуматься. Полное одиночество, отсутствие трехразового питания, перспектива самому решать всякие бытовые мелочи не были в его планах. Да и стресс от потери в букмекерской канторе однокомнатной квартиры и от миллионого кредита стали для него непомерной ношей, которую хотелось разложить на другие плечи.         
               
   Жена  неистовствовала и требовала сдаться эскулапам. Игромания, медленно тлевшая годами, проглотила его целиком и не дала шансов мелкой человеческой жадности остановиться. А отсутствие  привычного допинга  адреналина от азартных игр  добили его окончательно. Он потерял интерес к простым человеческим радостями. Появилась бессоница, агрессия и ненависть к окружающим . Попытка сослаться на телесные болячки уже не вызывали у жены сочувствия.  Вячеслав был подавлен,  загнан в угол, чувствовал себя рыбой запертой   в огромном  аквариуме и не понимал, чем  ему  могут помочь в лечебнице.               
               
   Очередь на приём была огромной. Его колбасило не по-детски. Он сидел вжавшись в кушетку, ждал приёма и мысленно представлял, как ему ставят страшный диагноз - шизофрению. Потом выварачивают руки, завязывают рукава рубашки за спиной и принудительно волокут в палату, не оставляя шансов на спасение...   
               
   Через час  его вызвали в кабинет. Пожилая опытная докторша забрасала его вопросами, наблюдая за реакцией и быстро записывая проявившийся анамнез. Отсутствие аппетита, бессонница, агрессия и растущее желание покончить с жизнью было явным проявлением дипрессии и началом  психического расстройства. Он был  подавлен, напуган и ждал своего приговора. То и дело мотал головой, словно пытался сбросить проникшие в мозг щупальца огромного кальмара, боясь навсегда  остаться в лечебнице. Закончив распрос, докторша предложила ему дневной стационар. Вячеслав отказался, сославшись на работу. Хотя он её уже  потерял из-за проданной в честь  погашения долгов машины.  Докторша  выписала рецепт и талон на приём через две недели.         
               
    Назначенные врачом лёгкие транквилизаторы под  надзором   жены заставили его спать. Он чувствовал себя лучше, но всё ещё казался себе лежащим  на полке холодильника замороженным палтусом. Мысли о суициде  стали  появляться всё реже и реже. Он стал выбираться из дома, ходить под натиском жены на собеседования для трудоустройства. А через две недели был выпнут  снова в клинику. Чего он страшно боялся. Желание   попасть к   хитрющему кальмару на  приём отсутствовало. Но жена оказалась неприклонна. То и дело грозилась приковать его батарее и лишить последней радости-телевизора. И он снова сдался.
               
   Второй приезд в поликлинику был без особых потрясений, но в этот раз количество пациентов зашкаливало. Осень, пора обострения душевных болезней. Прояснившееся сознание позволило по-новому взглянуть на клинику и понаблюдать за собратьями по несчастию в коридоре . Сначала его привлёк мужчина в костюме и резиновых сапогах в ясный день. Потом  женщина, пытавшаяся проникнуть в кабинет без очереди по стене. Будучи облизанным женой и одетым с иголочки,  он с ужасом всматривался в лица лохматых и грязных пациентов,  обсудавших надвигающихся на них новых вирусов  и радовавшихся бесплатным лекарствам. Перспектива  оказаться на их месте была так себе. 
               
   Тревожные мысли оборвала медсестра, пригласившая в кабинет.  Он зашёл , увидел другого доктора и тут же  расстроился.  Напароться на какой-нибудь новый свой диагноз ему не хотелось .  Это был  молодой мужчина с пронзительно взглядом, в коварстве которого он даже не сомневался. Новый спрут медленно расставлял свои сети, распрашивал про самочувствие, сон, аппетит,  вызывая у пациента доверие.  Вячеслав расслабился и выложил всё по-чесноку, А потом обрадовался, что его отпустили ещё на месяц, может на время, в свободное плавание... Облегчённо выдохнул, схватил рецепт и засеменил   к своему злющему  головастику, под домашний арест в родной аквариум. Дома  и стены лечат...