Инспектор на Лазурном берегу. Глава 1

                Инспектор на Лазурном берегу

                Мини-детектив
               
               
               
                От автора               

     На солнечной живописной аллее парка Шато в Ницце найден труп немолодой женщины, которая скончалась от смертельного укуса осы.  Да, не ого, а сколия пятнистая из семейства сколий, самого большого по размеру семейства шершней в Европе. Тоже видно прилетели отдохнуть на Лазурном берегу и вот чем закончилась их встреча. По крайней мере, местная полиция долгое время именно так и считала.

     "Инспектор на Лазурном берегу" - продолжает серию рассказов об инспекторе Жюве и его дружной команде верных и молодых помощников Роже, Жераре и Изабель. Правда на этот раз никого из них рядом с ним не оказалось, поскольку инспектор в кои-то времена решил выбраться в отпуск, да не куда-нибудь, а на Лазурный берег в Ниццу. Точнее, не он сам так решил, конечно, а его жена Лизетт. А уж если женщина что-то решила, то обязательно своего добьется. Кстати, о лете, оно в самом разгаре, пора и вам, дорогой читатель, куда-нибудь выбраться. А если у вас там будет много свободного времени, то можно и почитать что-нибудь на досуге, как некоторые люди его проводят.



                1

- Жюве, ты давно обещал свозить меня в Ниццу.
- Когда я тебе такое обещал, Лизетт?
- Когда мы еще только поженились. Сорок лет назад.
- Так мы сорок лет без этой Ниццы прожили и еще проживем.
- Жюве, ты мне обещал.
- Лизетт, посмотри, как у нас хорошо летом в Перюссоне: речка, прохлада, сидишь в беседке в саду на берегу Эндра и больше ничего тебе не надо. Покой и благодать, прямо настоящий рай на земле. Вот когда выйду на пенсию, то съездим, хоть в Неаполь, хоть в Ниццу.
- Если ты уйдешь на пенсию, то тебя из сада ни за какие деньги не вытянешь, уж я-то тебя знаю. Тем более, Жюве, ты обещал это еще моей маме.

  Когда Лизетт вспомнила про свою мать, то инспектор наконец сдался. Тем более, лето уже заканчивается, будет не так жарко. Правда, такой огромный город, уж лучше в Марсель, но мы с ней там уже были. Правда тогда нашему с Лизетт отпуску помешало расследование убийства графа Воляндре и его срочно вызвали на службу. Господи, когда же это было? Да, почти 20 лет назад, как летит время. Ребята здесь сами без него обойдутся, Роже прямо так и рвется к самостоятельности, да и лето выдалось спокойное, без громких убийств, ограблений и разных инопланетян. Справятся.

- А что мы будем там делать, Лизетт?
- Как что? Отдыхать, гулять, наслаждаться жизнью. Покатаемся по морю, прогуляемся по Старому городу, посетим музеи Матисса и Шагала, сходим в Кур Салея, а вечером - обязательный променад по Английской набережной или можно сходить в местную Оперу.
- Кур Салея — это цирк?
- Какой цирк, Жюве, это - блошиный рынок.
- Господи, страшно даже подумать, что ты там будешь искать.
- Не волнуйся, Жюве, с культурной программой я все продумала до мелочей. Было время — почти сорок лет.

  То, что уже давно должно было произойти в Перюссоне, наконец свершилось: старого инспектора Жюве торжественно проводили, правда пока еще не пенсию, а всего-навсего в отпуск, но его верный "Рено" все же покинул пределы города. Кстати, на счет автомобиля, Лизетт еще и настояла, чтобы они отправились в дорогу непременно на своей машине, а Жюве уже и забыл, что такое находиться за рулем часов эдак  9-10. Жена обещала его подменить, если он устанет в дороге, правда это случилось слишком быстро, едва они добрались до Клермон-Феррана, а всю остальную дорогу, в особенности ее заключительный участок от Марселя до Ниццы, Лизетт руль ему больше  не доверяла. Да-а, инспектор, стареем, жирком обрастаем, привык, когда за рулем молодые Роже или Жерар. Ну, да ладно, сама ведь захотела пуститься в такую сумасшедшую дорогу почти через всю Францию. Тем более, инспектор так и не научился толком ездить по навигатору, а вот Лизетт — пожалуйста, прямо как какой-то шофер-дальнобойщик. Да и бронированием мест в отеле тоже она занималась, а то бы Жюве непременно заказал какой-нибудь слишком дешевый отель далеко от центра или наоборот - номер в "Негреско". А какая разница, Лизетт? Ты инспектор в Перюссоне, Жюве, а здесь тебя никто не знает.

  Отель "Свисс", который выбрала Лизетт для их романтического пребывания здесь вдвоем, находился прямо на берегу самого лазурного моря, и с их балкона открывался чудесный вид и на Залив Ангелов, и на набережную, и даже на замковый холм Шато, да и район совсем не криминальный, хотя рядом находится старый порт. Вот если бы дело было лет сорок назад, то конечно, а так Лизетт и это предусмотрела. Молодец.

  Они приехали вечером и едва успели распаковать вещи, как отправились прогуляться на площадь Гарибальди. Ага, значит, если логически размышлять, сначала им предстоит поездка в итальянский Сан-Ремо, а только потом в Канны или Антиб, хотя салат Тартар из красной рыбы с хрустящими блинчиками с начинкой из креветок в маленьком и уютном кафе были очень хороши. Известный полководец и герой, великий уроженец Ниццы строго смотрел со своего постамента куда-то вдаль, а они с Лизетт, нежно обнявшись как когда-то, любовались вечерним городом. М-да, даже и не верилось, что прошло столько лет.

  Жюве с тревогой ожидал наступления утра, ведь ему так хотелось еще поваляться в постели, но Лизетт была неумолима и после вкусного завтрака в отеле (она и это предусмотрела) они стали подниматься по старой лестнице на самый верх замковой горы. Жюве чувствовал, что где-то здесь должен быть лифт для подъема, но Лизетт была неумолима: нет, только пешком, мой инспектор, по дороге открываются чудесные виды на море, город и старый порт.

  Пришлось подчиниться своему строгому начальнику, тем более, их постоянно обгоняли стайки вездесущих и искушенных туристов и с каждой смотровой площадки раздавались их восхищенные возгласы: Вау! Ладно бы еще молодые люди, а вот эта совсем немолодая женщина в каком-то старомодном наряде с ридикюлем в руках легко обошла (Жюве про себя назвал ее графиней), решившую присесть отдохнуть под тенистыми зарослями конского каштана, романтическую парочку из Перюссона и скрылась где-то наверху.

- Ах, как хорошо, - подумал про себя Жюве и вытянул слегка затекшие от непривычного подъема ноги.

  Кругом чудесно пахло сосной и можжевельником, как будто он находился у себя в саду на берегу Эндра. Лизетт задумчиво смотрела вниз на огромные паромы, белоснежные яхты и рыбацкие катера старого порта с сохранившимся греческим названием Лампия и что-то вспоминала. Мимо них, тяжело прихрамывая на костылях, прошел какой-то мужчина: вот, Жюве, а тебе лифт подавай, как тебе не стыдно. Тут инспектор вспомнил, как вечером на ресепшене Лизетт интересовалась, как можно подняться на холм Шато, и приветливая девушка cообщила, что рядом в тоннеле возле башни Беланда есть специальный лифт на самую вершину холма и еще туда даже ходит маленький паровозик с аудиогидом. Ах, Лизетт, ах, плутовка, а сказала, что можно подняться на холм только на своих двоих. Этот мужчина, наверное, тоже не знал про это или просто не захотел ждать обычную в таких случаях длинную очередь.

  Жюве наконец поднялся и галантно подал своей жене руку, словно приглашая ее, продолжить этот путь наверх, на что Лизетт улыбнулась и засмеялся своим звонким, словно колокольчики, смехом, как и сорок лет назад, когда согласилась выйти за него замуж.

  Конечно, от замка почти ничего не осталось, кроме унылых развалин, хотя часть зданий древнего города уже раскопали. Но зато теперь весь холм превратили в большой парк для семейного отдыха с тенистыми аллеями, детскими игровыми площадками и даже небольшим водопадом. А вот и наш паровозик, увидев который, Лизетт вновь лукаво засмеялась.  Несмотря на ранний час, посетители парка живописными группами непринужденно расположились на траве для импровизированного пикника, все как у них в Перюссоне.      
 
  Неожиданно Лизетт сорвалась с места и побежала в глубь тенистой аллеи, где никого из туристов не было, а росли только вязы и сосны, и заросли можжевельника. Она добежала до места под раскидистым вязом с огромным дуплом и помахала ему оттуда рукой.  Жюве ничего другого не оставалось, как покорно направиться в ее сторону. Помнится, сорок лет назад она вот также же со смехом убежала от него к реке, и он бросился вслед за ней, сломя голову.  Повторить такой же трюк на этот раз ему не удалось, но он устало уселся рядом с ней прямо на землю и крепко поцеловал ее в губы, как тогда. Наверное, этот поцелуй стоил того, чтобы ехать сюда через всю Францию.

- Тут за моей спиной находится старое протестантское кладбище, — как опытный гид произнесла она, - на котором похоронены многие известные люди: автор "Призрака Оперы" Гастон Леру, мать того самого Гарибальди, русский писатель Герцен и даже основатель компании "Мерседес" Еллинек вместе со своей дочерью по имени, естественно, Мерседес.

  И откуда она все это знает? Ах, да, он же подарил ей новый ноутбук, с которым она теперь не расстается в поездках. Вообще-то, его подарил ему один банкир из Тура после того, как он раскрыл загадочное исчезновение его любимой собаки в окрестностях замка в Лоше, но лучше ей об этом не знать.

- Вообще-то, я предпочитаю "Рено", — хитро заметил Жюве.
- И все?!
- И еще тебя.


  Их уединенную идиллию прервал недовольные звуки из дупла старого вяза: ну, конечно, Лизетт не могла обойтись без мелкой женской пакости. Прямо там облюбовали себе место то ли пчелы, то ли осы — отсюда было не разглядеть, да и, честно говоря, не хотелось. Они торопливо поднялись с земли и направились прочь от опасного места.
Проходя мимо черного кипариса, они увидели сидящую там на лавочке женщину и со смехом пробежали мимо.  Значит все это время в уединенном месте парка они были не одни. Они бы так и прошли дальше, если бы Жюве не вспомнил, где он раньше мог видеть эту женщину. Ну, конечно, та самая немолодая женщина, которая прошла мимо них каких-то полчаса назад.  Он еще тогда назвал ее графиней. И еще, когда они с Лизетт проходили мимо нее, то Жюве увидел, что она сидела на скамейке, как-то странно наклонив вниз голову, как будто спит. Ну, спит, так спит, куда же она тогда так спешила? Чтобы найди в парке уединенное место, сесть на скамейку и спокойно себе уснуть, Жюве.

  Какое-то странное место под одиноким кипарисом, неужели нельзя было найти себе более тенистое место. Солнце уже давно поднялась и нещадно припекало женщину, которая безвольно опустила на скамейку свои руки. Жюве дал знак своей жене, и они остановились. Несмотря на протесты Лизетт, он подошел к женщине и деликатно кашлянул. Никакой реакции. Ни один мускул не вздрогнул на ее лице, только локон седых волос предательски прилип к ее лбу.

  Сколько раз в своей долгой инспекторской карьере Жюве наблюдал такие вот сцены:
человек на скамейке, который кажется, что уснул и ничего вокруг себя не замечает. И он осторожно дотронулся до ее руки — она была довольно холодной, что было весьма странно на фоне жаркого южного солнца. Похоже, женщина была мертва.

  Если бы дело происходило в Перюссоне и возле трупа находилась Изабель, то уже через несколько минут инспектор бы знал о погибшей все: причина смерти и его время, орудие преступления и другие подробности без всяких долгих лабораторных исследований. Хотя смерть произошла буквально на глазах Жюве, что было крайне редко в его такой долгой инспекторской биографии. Инспектор не понимал, почему c самого начала в его голове крутилась назойливая мысль о преступлении, ведь тому не было ни единого подтверждения. Подумаешь, немолодая женщина решила присесть отдохнуть на лавочку прямо на солнышке, ее разморило, ну и ...Несчастный случай. Но перед глазами стояла еще недавно живая женщина, лихо для ее возраста, поднимающая по ступенькам лестницы Лассаж на вершину замковой горы. Да, конечно, для всегда солнечной Ниццы ее черное платье с кружевами выглядело довольно странным, но тому возможно было объяснение: женщина направлялась в сторону кладбища. Стоп, у женщины в руках была сумочка, которую он почему-то назвал про себя ридикюлем.
Жюве внимательно осмотрел женщину, никакой сумочки возле нее не было.

  Пока ее муж строил свои провинциальные версии, Лизетт успела вызвать “скорую помощь”, она и до встречи с Жюве и еще несколько лет после замужества работала медсестрой в местной больнице, и хорошо знала, как на самом деле выглядит внезапно умерший человек без всякой Изабель. И еще она почувствовала угрозу такому выстраданному и так неплохо начавшемуся их совместному отпуску и вот на тебе. За столько лет Лизетт хорошо узнала характер своего мужа и уже мысленно вычеркнула из программы отпуска обязательные вечерние променады по Английской набережной.

 
Какие бы сейчас мысли не крутились в голове инспектора, он все же вызвал сюда полицию, хотя, пожалуй, это было для него немного в диковинку. Как ни странно, полицейская машина приехала быстрее “скорой“, хотя острой необходимости в ней пока не было. Но к ним уже спешили полицейские, а вскоре раздались звуки машины “скорой помощи“. Оказывается, и машины сюда тоже ездят, ну и хитрая же ты, Лизетт.