На хлебоуборочной

                Не могу жить в деревне.
                Но бывать там люблю – сердце обжигает. 
                В.Шукшин.

       Во время хлебоуборочной страды этот случай был.
 Начало 90-х годов, Советский Союз трещит по швам, союзные страны разбегаются в разные стороны.  Мне тогда уже за 30 лет перевалило. Сижу как-то я усталый-преусталый в кабине своего грузовика и думаю:
- Уж который год я тут сижу? И эта у меня уборка зерновых по счёту какая будет? Сколько их у меня было, со счёта уже сбился.

        Начал я считать-подсчитывать:
- Так. Лет 10 точно есть. Каждый год по две уборочной. Первая в Алма-атинской области в июле. Вторая в сентябре в Кустанайской области. Так что приблизительно 20 хлебоуборок у меня было.

        Возмутился я сам на себя.
- Да когда же это закончится! Сколько можно по командировкам ездить? Дома уж пора осесть, с детьми позаниматься. Командировки, командировки, уборка, уборка… А почему езжу? А потому что работать надо, поэтому и езжу.

- Вот и сейчас опять у меня очередная хлебоуборка на севере Казахстана. Опять я приехал в посёлок Боровской Кустанайской области. Опять вожу зерно из-под комбайнов. Это сейчас комбайны классные с кабиной, а когда я начинал ездить на уборку зерновых культур, то комбайны даже были без кабин.
Я выглянул в окошко, поглядел на комбайнера-суслика, к нему уже шла машина, и отвернулся от хлебного поля. Стал дальше рассержено думать:
- Комбайны с сусликами совсем достали! Перед глазами ездят, туда-сюда мелькают.

      Решил в кабине прибраться. Вымыл её внутри и снаружи. Всё как положено застелил, кресла зачехлил. В общем, «вылизал» кабину и как-то на душе немного полегчало. Сижу и жду, когда суслик на комбайне встанет. Это означало, что бункер полный и к нему надо ехать грузиться, забирать зерно.

P.S. Сусликами, мы-водители, называли комбайнеров – это мы так немножко шутили над ними. Когда комбайн полный, то с согласия сторон, комбайнер вылезает на крышу и стоит. Этим он показывает, что у него бункер полный. Машина обычно от комбайна находится на расстоянии 500-900 метров, поэтому только так и можно определить, что бункер полный и что к нему пора ехать за зерном.

      А жарища на поле бешеная. В жару, когда сил уже ни у кого не остаётся, водители начинали шутить между собой, над комбайнерами издеваться. Делалось это так.
Сидим мы в своих машинах и делаем вид что не видим как комбайнер встал, а сами приказываем ему:
- Сесть!
Комбайнер постоял-постоял и садится. Мы тогда приказываем ему:
- Лечь!
А комбайнер уставший, он же весь день за баранкой в поле, стоять уже не в силах. Поэтому он посидит-посидит, да и приляжет прям тут же, на крыше своей кабины. Вот так проходит 5-10 минут. Потом мы разрешаем себе:
- Ладно! Поеду я и заберу у него бункер с зерном.
Такие вот были у водителей уборочные шутки – усталость брала своё.
   А комбайнеры тоже не лыком шиты, парни все молодые веселые, тоже не прочь повеселится. Включает комбайнер на крыше комбайна мигалку типа подъезжай, а сам сидит в тени под машиной.
   Еду через всё пшеничное поле к нему с вопросом ЧТО!
   А он смеётся - да ну её эту работу, жарко, давай покурим, у меня просто спички закончились.
   !!!!!

       Поехал я, забрал с комбайна полный бункер зерна, да ещё пару-тройку комбайнов разгрузил, и повёз на ток. Разгрузил на току КамАЗа своего и встал рядом с магазином. В поле ехать совсем не хочется, да и без меня машин там хватало. Просто так сижу в машине около магазина, в голове всякая ерунда крутится. 

       Тут дверка машины открывается и ко мне в машину залазит мужик лет этак пятидесяти. Он пристально в кабине всё оглядывает, ладонью по панели на наличие пыли проверяет. Головой во все стороны покрутил, придирчиво всё ещё раз оглядел и говорит:
- Нормально тут всё у тебя. Ну, поехали!
- Куда? – спрашиваю я его.
- Как куда? – Удивляется он моей непонятливости. – В столовую едем.
- Мужик, - я ему говорю, – ты вообще кто?
- А я, - отвечает мужик, - главный инженер и всей этой деревни, и всего этого колхоза.
Я про себя сразу подумал: «Понял я, что ты - лицо довольно весомое», завожу машину и едем мы с ним в столовую.

      Приехали мы в столовую. Он своей властью заказывает и первое, и второе, и третье, и полкило сметаны с сахаром. "С сахаром!" - кричит он, - "на двоих, значит!". Мы с ним садимся и хорошо кушаем, с удовольствием так кушаем. Работники столовой перед ним прям бегали «Дядя Петя, дядя Петя, вот Вам это…, вот Вам и это…». В общем, хорошо мы с ним пообедали. Вышли из столовой, и он говорит:
- Ну, поехали теперь в поле.
И я повёз его в поле – весомое лицо всё же. Я там ещё раз комбайны разгрузил, и снова мы с ним вместе в колхоз поехали. Я его домой отвёз, прям до дому его. Он вылез и мне говорит:
- Завтра увидимся.

      На следующий день, в районе обеда, я опять привёз зерно с поля в колхоз. Разгрузился и вижу, что этот мужик уже меня ждёт, рукой машет. Я подъехал к нему, остановился, он запрыгивает ко мне в кабину и говорит:
- Ну, поехали. Пообедать надо.
- Ну, поехали, - отвечаю я, а сам думаю, что, в общем-то, хорошо покушать - это неплохо.

      Приехали. Захожу с ним в столовую. Он опять шикарный обед заказывает и сам расплачивается. Потом говорит:
- Ну, Володя, раз мы с тобой уже знакомы, да и машина у тебя отличная, я хочу тебе доверить девушку.
- Какую девушку? – насторожился я.
- Нашу девушку-повара. Она должна в Москву ехать на конкурс. Надо её отвезти в город Кустанай и посадить на поезд.
Я расслабился и отвечаю:
- Понял. Сделаю без проблем. Всё в порядке будет.
Он мне дальше объясняет: «Значит, Володя, так сделаем. Ты вечером вон к тому дому (показывает дом) подъедешь. Она выйдет и ты прям её в Кустанай вези» и даёт мне ещё 10 рублей со словами: «Там, на вокзале, поужинаешь».
- Хорошо, - отвечаю я ему.
- Тебе будет всё оплачено, - добавляет он, - по путёвочкам от колхоза. В общем, вперёд!

      Вечером подъезжаю я к указанному дому в положенное время. Выходит средней упитанности девушка лет 35-38 с огроменной сумкой. Думаю про себя: «Да какая же она девушка. Она, наверное, уже давно мать семейства», но молчу. Она мне говорит:
- Ну, что, Володя? Дядя Петя сказал, что ты меня отвезёшь?
- Да, конечно, - отвечаю я ей, - без проблем отвезу.
Она со своей огромной сумкой залазит в кабину. Я завёл машину и мы поехали. В дороге разговорились. Я расспрашивать стал у неё: Что? Как? Куда? На что?
       Она мне и рассказывает:
- Вот на конкурс поваров еду. И я везу своё коронное блюдо.
- Какое блюдо? – поинтересовался я.
- Гуся! – засмеялась она, - В сумке у меня гусь замороженный лежит. Я его в Москве запеку и для комиссии поставлю.
- Ну, ясно. – Одобрил я гуся.

      На поезд я её посадил и в привокзальном ресторане поужинал (деньги мне дядя Петя дал). А уж после вернулся назад в посёлок Боровской Кустанайской области.
Работа дальше идёт. Я зерно из-под комбайнов вожу с поля на ток. Прошла неделя и ко мне на току снова дядя Петя подходит и говорит:
- О, Володя! Сегодня надо встретить нашу конкурсантку. На железнодорожный вокзал съездишь, её домой доставишь.
- Всё понял. Хорошо. – Отвечаю я.
Он добавил: «Можешь, Володя, на комбайны не ездить. Отдохни, а вечером в путь отправляйся» и снова мне десятку даёт.

      Благополучно встретил я конкурсантку-повариху с поезда и привёз домой. А по дороге спросил её:
- Ну, как конкурс прошёл?
- Всё отлично! Прошло как было и задумано. - Ответила она. – Первое место! Самое лучшее место у меня! Гусь мой всю комиссию поразил.
- Да уж! - засмеялся я, - В кои-то веки досталось москвичам настоящего, деревенского гуся попробовать. Гусь твой, который под солнышком рос, свежую траву щипал и дождевую воду пил не чета магазинному.