Глава 495. Мясковский. Двадцать пятая симфония

Николай Яковлевич Мясковский
Симфония №25 ре-бемоль мажор
Петербургский государственный академический симфонический оркестр
Александр Титов (дирижер)

Mikhail_Kollontay: Вот несколько дней вожусь с этой симфонией. Ничего не получается, прямо сказать. Ясно, что автор одаренный, профессиональный. Похоже, что даже и Прокофьев кое-чем попользовался в Седьмой симфонии (кода тут, думаю, пригодилась). Но трудно понять, скажем, ну почему постоянно басы — то дремлют как лошади в стойле, то довольно бессмысленно и вяло перемещаются как переваренный пельмень. Или почему как Мясковский начал определенным образом альтерировать субдоминанты еще в 1910-е годы, так и в 40-е их альтерирует. Как ему самому не надоедает. Внутренняя мотивация, содержательная, тоже мне совершенно не понятна. Я уважаю, безусловно, не критикую, не ругаю — не понимаю! если кто разбирается, было бы интересно прочитать доводы. Что тут позитивного и почему народ хвалит. Ведь иногда Николай Яковлевич просыпается же, еще раз скажу о коде, где и фактура интересная, и, хоть и несколько зыбко, ощущаются мыслительные движения некие. Но что же в остальной-то симфонии. Наверное, просто не могу понять.

precipitato: Миша, а где народ эту симфонию хвалит? Я это как-то пропустил.

Mikhail_Kollontay: А я сначала зашел на исполнение Светланова — там.

Устал возиться с партитурой. На сегодня выводы троечные. Достоинства понятны, не буду, но слишком уж много всякого. Не ощущается серьезной инженерии, что прямо выражается в неопределенности фундамента: логики линии баса, о чем писал и раньше. Или: вроде, у автора двух– или даже трехголосие, но вместо продолжения вдруг раз — и какое-то речитативоподобное нечто с «тяпами» аккордов, почему, откуда, зачем, не нашел оправдания таким вещам. При том, что немало приятных оркестровых хитростей, многое принять не могу. Главное то, что совершенно отсутствуют дыхательные паузы у духовых. Напомнило, как Корндорф нарвался на скандал в оркестре из-за этого: на репетиции духовенство задохнулось, в общем, не только в голос поговорили на автора, но и хорошо, что вообще не сняли с концерта (уже не помню, какое сочинение). Тут у валторн иногда как бы непонятно, чем крутить страницы. То же, что педализация у пианистов — ну хоть иногда ты сними ногу с педали, наконец, а? На мой взгляд, есть некоторое злоупотребление рожком как инструментом, который верняково дает определенную эмоцию, без достаточной заботы о том, что, собственно, за «слова» этот грустный апатичный голос произносит, да и есть ли слова, а то больше такое вот мычание. Мне досадно также видеть тубу, которая применяется как технический инструмент, усиливающий мелодические реплики в басу. Не потому, что это она, неповторимая туба, какой она является у Мусоргского, скажем, в момент, когда Борис видит призрак, там — смысловая функция, а тут — потому, что она громкая или должна быть громкой по желанию автора. Не говорю о мелких промахах акустического характера, тут никто не застрахован. Все равно немало интересного, но оно уж очень тонет в каком-то ленивом болоте, мыслительно-ленивом даже, я бы сказал. Буду рад только, если будут другие мнения.