Инсценировка Жажда над ручьем

              ЖАЖДА НАД РУЧЬЕМ по мотивам пьесы Юлиу Эдлис

ФРАНСУА ВИЙОН
 КОЛЛЕН ДЕ КАЙЕ
РЕНЬЕ ДЕ МОНТЕНЬИ        -    его дружки
ГИ ТАБАРИ               
МАЛЕНЬКИЙ ЖАН
ФИЛИПП СЕРМУАЗ
РЕНЕ, КОРОЛЬ АНЖУЙСКИЙ
Г О Н ТЬ E                -его придворный.
КАРЛ,  ГЕРЦОГ ОРЛЕАНСКИЙ,
ТИБО Д'ОССИНЬИ                -   орлеанский епископ.
ПАЛАЧ.
КАТЕРИНА-  ДЕ ВОССЕЛЬ.
ТОЛСТУХА МАРГО                -   содержательница притона.
ЖАННЕТОН    

 Шлюхи:
БЛАНШ   
ПЕРЁТТА      
 ДЕВУШКА, КОТОРОЙ  НИКОГДА НЕ  БЫЛ0. К У Ч  Е Р.

школяры   -     студенты Сорбонны.
ГОРОДСКИЕ СТРАЖНИКИ. .ПРИДВОРНЫЕ КОРОЛЯ РЕНЕ. ПОЭТЫ ПРИ ДВОРЕ КАРЛА ОРЛЕАНСКОГО. ВОРЫ, РАЗБОЙНИКИ,  МОШЕННИКИ ИЗ ШАЙКИ "РАКОВИНА»


                ПРОЛОГ

                ЯВЛЕНИЕ 1
4 повешенных; Колен ле КАЙЕ, Рене ДЕ Монтиньи, Ги Табари , Маленький Жан . Палач
Палач.Ночь с четвертого на пятое января тысяча четыреста  шестьдесят третьего года. Париж, пустырь на холме Монфокон, где, по обычаю, происходят публичные казни.

 О люди – братья мы взываем к вам
 Простите нас и дайте нам покой,
За доброту, за жалость к мертвецам,
Господь воздаст вам щедрою рукой
Вот мы висим печальной чередой!
Над нами воронья кружится стая
Плоть мертвую на части разрывая
Рвут бороды, пьют гной из наших глаз…
Не смейтесь, на повешенных взирая,
А помолитесь господу за нас!
               
 
ПАЛАЧ /ворчит про себя/. Ну,  работка, ну  и, доложу я тебе, работка! - в снег, в дождь, в слякоть, в ведро, днем и, ночью - а ты, знай мокни, мерзни,  точи топор, вей удавку, налаживай дыбу, колесо жиром смазывай - это уж как суд порешил, кому какое напоследок прописал лекарство... И это в наш распрекрасный год одна тысяча четыреста шестьдесят третий от рождества Христа!  - а ты мне толкуешь ~ Возрождение ,  Возрождение!..
                Явление 2

Те же и Вийон
/Из мглы и метели появился ФРАНСУА ВИЙОН, подошел к Палачу, долго смотрел, как тот ладит петлю.//Заметил его, не удивился./ А-а... здорово, приятель. Не спится? Это уж как положено, как заведено…
ВИЙОН /усмехнулся/ Ты-то мне и наяву снишься...
ПАЛАЧ /доброжелательно/. Так ведь  впервой ли я для тебя шнурок вью?!   В третий,  почитай, раз!..
ВИЙОН  Тебя не собьешь со счета...
ПАЛАЧ» Мне ты можешь верить на слово!  В первый-то раз мы с тобой по  серьезному  встретились, помнится, в    Мэне-на-Луаре..,
ВИЙОН. В Орлеане. В Мэне - это потом было...
ПАЛАЧ. Точно! В Орлеане, в Мэне после дело было!.. Взгрустнул./ А время-то как быстро бежит, а?! Будто вчера было в Орлеане-то, а на поверку - так целых пять лет псу под хвост...  так и вся жизнь утечет, только ее и видели, беда!.. А ведь я тогда уж и веревку намыливать для тебя настроился, навощивать, а тут, как на грех, герцог тамошний уж не помню какой свой праздник праздновал, выпустил вас всех из сундука... чудо, ни дать, ни взять - чудо!
ВИЙОН /без усмешки/. Какое уж там чудо... удача.
ПАЛАЧ /не согласился/. А как вдругорядь в Мэне-на-Луаре опять тебе фарт выпал - Карл, король наш, как раз богу душу отдал, а наследничек его, Людовик,  прежде чем корону на котелок напялить, снова-здорово - всем вам свободу дал: катитесь, мол,  на все четыре стороны!  Опять,  скажешь, не чудо!?
ВИЙ0Н /улыбнулся/. Счастье.
ПАЛАЧ /рассердился/. А как тебя нынче суд или иначе Парижский парламент не далее как прошлого ноября седьмого дня :определил к вышке, иначе сказать - к смерти, а если «по-законному» по букве и духу  - и повешению и удушению!  - как тебя и нынче, в третий-то раз,  не приведи бог, помилуют, от петли уйдешь,  - опять не чудо из чудес будет?!.
ВИЙОН /рассмеялся/. Да нет,  это  на привычку будет смахивать!
ПАЛАЧ /в сердцах/. Да кто ты есть такой, чтоб всякий раз у  меня промеж пальцев уходить?! За всю мою практику один такой и сыскался!
ВИЙОН /усмехнулся собственному  экспромту/.
 Я - Франсуа, чему не рад,
Увы, ждет смерть злодея,
И сколько весит этот зад
Узнает скоро шея
  ПАЛАЧ. /поражен/. Ну, стихоплет! Ну, сочинитель!..
BИЙOH. Такое уж у меня занятие...
ПАЛАЧ. Какое ж это занятие - сочинитель?!  Да кто ты есть такой,    Франсуа Вийон?!
                Явление 3
                Все персонажи спектакля
/По мере того, как он перечислял их - КОРОЛЕЙ, ШЛЮХ; ПОЭТОВ, BОРOB, ШКОЛЯРОВ, ПОПОВ, - ОНИ возникли плотной крикливой толпой вокруг эшафота, заговорили разом, загалдели, перебивая друг друга. На выход каждого персонажа своя музыкальная тема/
(Срываясь с виселицы)
МОНТИНЬИ. Он - мой друг!  Мы с ним выросли вместе на улице Сен-Жак. Он - мэтр Вийон, магистр искусств!..
КОЛЛЕН. Слабак он, а не магистр!   Трус, слюнтяй,  сыпарь несчастный!
МАЛЕНЬКИЙ   ЖАН. На вора в законе он никогда не тянул нет, не тянул - жидковат.
ТАБАРИ. Врет он,  будто это я на него донес!  Он сам на себя донес!

КОРОЛЬ РЕНЕ.  А мне он показался очень занятным. Я многое у него почерпнул.
ГОНТЬЕ /Королю Рене/. Вы слишком добры, ваше величество, это не пристало монарху!
СЕРМУАЗ Он - преступник! Он - растлитель, вор, бродяга, развратник!  Зачем далеко ходить - меня-то кто убил? Он!..
ТОЛСТУХА МАРГО  Мальчишка он! Черный вороненок, всегда голодный, всегда насмешливый, забияка, пустомеля, а туда же - как переступит порог, тут же тащит тебя в постель. И все в долг, заметьте,  все в кредит!
КАТЕРИНА. Выскочка  и наглец!  И я ничуть не жалею, что велела высечь его под моим окном розгами!
ЖАННЕТОН. А я вот никогда ему не отказывала! Ни разу! И горжусь этим, если хотите знать!
БЛАНШ /Жаннетон/.  Можно подумать, что во всем Париже сыщется хоть один мужик, которому ты отказала!
ПЕРЕТТА. А кушать девушке надо? Одеться надо? В баню сходить надо?! А что ни день - все дорожает. Раньше для моего бюджета вполне хватало трех клиентов за день, а теперь и с пятью едва сводишь концы с концами!
КАРЛ ОРЛЕАНСКИЙ. Он - поэт. Первый поэт Франции.
Д'ОССИНЬИ. Нет в королевстве покоя, пока такие, как он, на свободе.
КАРЛ ОРЛЕАНСКИЙ /д'Оссиньи/.  Я    и сам поэт, ваше преосвященство.
Д'ОССИНЬИ /отмахнулся/, Очень может быть, ваша светлость,- но, слава богу, вы в первую очередь герцог и пэр Франции, а уж потом, извините...
/Загалдели все хором, слов их уже почти не разобрать./
ФРАНСУА ВИЙОН /в отчаянии - всем/. Что вы обо мне знаете? Что вы знаете о  самих себе?! Кто из вас отличит оболочку от сути, ядро от кожуры,  сердце от плоти? Кто?!    Что вы обо мне знаете, вы все, если я и сам - я сам!   
- я знаю все, но только не себя !
(франц.вариант)
Я знаю, где мудрец,  где только шут,
Я знаю, чем грозит простая шутка,
 Я знаю,  сколько стоит правый суд,
Я знаю, сколько стоит проститутка,Я знаю цену лживости людей,
Я знаю крик души и крик желудка, Тщеславие не приемлет менестрель,Нутром читаю, каждого ублюдка!

                Явление 4
                Вийон, Девушка, Палач 
/ к   Вийону приблизилась ДЕВУШКА, КОТОРОЙ НИКОГДА НЕ БЫЛО.Все остальные исчезают. Она босиком, простоволоса, в просторном платье до пят,  с тихим, печальным и в то же время спокойно улыбающимся лицом. В руке у нее ромашка. Она подошла к Вийону,  села у  его ног./

 Я знаю боль, что как заноза в сердце
 Я знаю, в мире все подвластно смерти,
 Я знаю жизнь, но только не себя,Я есть, но во вселенной нет меня…..( далее  Вокализ)

ПАЛАЧ /Вийону/, Ну,  и кто из них тебя услышал? Кто посочувствовал, кто чем помог?!  Вот и выходит дело, приятель, что, кроме как на меня, тебе и не на кого понадеяться!..
/Все они медленно, кто опустив голову, кто махнув рукой, кто смахнув слезу - один за другим - уходят,  исчезают в темноте, в метели./
 / Палач уходит последним./
BИЙОН /огляделся вокруг/. Никого?..
               

 У нас боярышник в цвету
 И жаворонок в высоту
Ныряет, как волан
В шелка разубрана земля
За мной, за мной
Лон-ле, лон-ля,
По зелени полян

 ВИЙОН Ты здесь?!  /Нежно./ Ты, которой никогда не было, которую я сам себе придумал, сочинил, сам  соткал из грязи и солнца,  из  грез и утрат,
/Она глядела на него,  тихо улыбаясь./
 там, в стране, из которой мы все пришли, прежде чем стать тем, кем мы стали ».
               
               
                ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
                Карнавал (смена декораций)

                Явление 5
                Все участники спектакля

ХОР
 Жанен ля Веню
Сходи-ка ты в баню
Удиви родню
Поплещешься в лохани
Жанен ля Веню
Ко святому дню
               

ПАЛАЧ Пятнадцатого июня тысяча четыреста пятьдесят пятого гола. Солнечный,  слепящий полдень. Площадь перед теологическим факультетом на горе Святой Женевьевы - сердце университетского, студенческого Парижа.
                Явление 6
 
 Посредине ее стоит огромный, увитый зеленью и цветами камень, известный всему Парижу под именем Чертового камня.
Полно народу - школяры всех четырех факультетов университета, их подружки - шумные, праздничные, чуть навеселе. Среди них - ЖЕНЬЕ ДЕ МОНТИНЬИ, КОЛЛЕН ДЕ КАЙЕ, ГИ ТАБАРИ. На Чертовом камне стоит во весь рост молодой, возбужденный ФРАНСУА BИЙОН.
                Явление7

 Напротив, у подножия камня, в сопровождении нескольких городских стражников - ФИЛИПП СЕРМУАЗ в долгополой сутане. Гул голосов, Веселые выкрики, громкий смех, скрипки,  лютни,  бубен, барабан.
СЕРМУАЗ /грубо и надменно/  отдайте камень! Камень отдайте!
ВИЙОН /простодушно/.  Какой камень?!
 СЕРМУАЗ. Что значит, какой?!  Из-за которого я здесь!  Камни бывают разных видов, ваше преподобие. Например, камень, который носят за пазухой, надеюсь,  он при вас?
/Веселый смех в толпе./
СЕРМУАЗ /гневно/ Вот  этот,  на котором ты стоишь мозгляк!  Чертов камень!
ВИЙОН   Чертов камень? Зачем,  ваше преподобие,  вам,  служителю господа бога,  чертов камень ;  то есть - дьяволов,  точнее говоря - антихристов?!   Вы простите мою вольность, ваше преподобие  - под названием   чертового дерьма?.. Зачем вам  об него мараться, ваше преподобие?!
/ хохот толпы,/
КОЛЛЕН /он стоит с дружками чуть в стороне/ Дети, чистые дети - им бы поиграть, порезвиться, а как до серьезного дела дойдет....

МОНТИНЬИ   Погоди, и до потайных сундуков доберемся, до заветной мошны...
СЕРМУАЗ /наливаясь злостью/. Отдай камень! отдай по-хорошему!
ТАБАРИ /поспешно/, делить поровну! добычу - поровну, такое мое условие!..
               
ВИЙОН. Согласен, ваше преподобие, но только если вы унесете его самолично,   а грыжу, которую вы при этом непременно наживете, вам  в качестве практики бесплатно вырежут студенты медицинского факультета.
/Из толпы вышли вперед - веселые, разбитные, под хмельком - ТОЛСТУХА МАРГО, ЖАННЕТОН,  ПЕРЕТТА и БЛАНШ./
ТОЛСТУХА MАРГО. Не давайтесь им в руки, ваше преподобие,  не то они так вас ненароком уполовинят!
СЕРМУАЗ /в гневе/. Да я скорее руку дам на отсечение, язык, уши, нос,  голову...
ПЕРЕТТА. Остановитесь, ваше преподобие, на то сгоряча отсечете себе как раз то, без чего нам с вами не столковаться! ,
СЕРМУАЗ.   ...чем даже взгляну в вашу сторону, шлюхи площадные!
ЖAHHEТОН.    А чем мы хуже порядочных?!    Мы, а не они, пресные   и постные зануды, даем вашему брату утешение.
ПЕРЕТТА. Мы, а не ваши  верные жены, делаем из вас хоть на ночь на час, хоть на минуту  - мужиков!
БЛАНШ.   К нам на огонек,  если уж на то пошло, забегают утешиться первые люди королевства!
 ТОЛСТУХА МАРГО.  Так что мы не хуже других выполняем свой гражданский долг!

ВИЙОН /хохочет/.  Нет!  Им только попадись на язычок! С ними держите ухо востро, ваше преподобие!..
ТОЛСТУХА МАРГО /с гордостью/.    А мы - парижанки!  Поищи-ка , где еще таких!

Идет молва со всех сторон
О языках веницианок
Искусных и болтливых дамах
О говорливости миланок
О красноречии пизанок
И бойких Римма дочерей
Да в чем вся слава итальянок
Язык Парижа всех острей

СЕРМУA3 /вышел из себя/,    Вы  развратницы  развратники,  голодранцы, умники,  говоруны,  гордецы,  грамотеи! От вас все беды, все, все пороки и все пакости в этом городе!..  Вы накипь, пена , подонки  Парижа! Чего вам надо?!
ВИЙОН.  Чего? Я тебе скажу,  тонзура безголовая!  Мы молоды, и этот университет - наш!  этот город,  эта жизнь!    Мы и есть Париж, а не вы,  поперхнувшиеся собственным самодовольством!  Мы плюем на ваш порядок, вашу сытость, вашу тупость!      Наше время пришло!  А этот камень мы поставим на вашей могиле, вот зачем он нам нужен! /Одобрительные крики в толпе./
СЕРМУАЗ /перекрывая шум/.  Я узнал тебя, Франсуа Вийон, я узнал твою подлую, наглую рожу, я ее помню еще с той поры, как тебя высекли публично по голому заду! И все, что ты тут набрехал, - ложь, обман, подвох,  ты -перевертыш, ты все истины выворачиваешь наизнанку!
ВИЙOH /в восторге/. Ты прав, брюхатик! Все ваши истины - наизнанку! Все ваши мертвые, липкие, трусливые истины! Наизнанку их!
(франц. вариант «Баллада истин наизнанку»)

Бродяга всех господ блаженный
И только трус страшит народ
Смеемся мы лишь от мучений
А деньги копит только мот
И все голодному забава
Всего на свете горше мед
И лишь влюбленный мыслит здраво….

СЕРМУA3 /кричит/ 
Босяки, святотатцы, мятежники,  ничтожества желторотые!   Мы вам вправим мозги!    Мы вам еще всыплем пониже спины!  Мы еще покажем вам, кто хозяин в Париже!
/Поющая,  орущая,  приплясывающая толпа вытесняет
Сермуаза и стражников с площади./
                Явление 8
                Вийон и шайка «Раковина»
ВИЙОН /спрыгнул с камня,  подошел к друзьям/. Ну,  славно я ему вмазал?!
ТАБАРИ. Да уж,  язык у тебя подвешен, что ни говори!
КОЛЛЕН /с веселой угрозой/. Погоди!      Скоро мы еще не так возьмем за горло этот проклятый город!  Мы пройдемся по нему вдоль и поперек, он еще обмарает портки от ужаса -дай срок!
ВИЙОН /не понял/- Кто это - мы?
КОЛЛЕН /твердо/.  Мы -    "Раковина".
МОНТИНЬИ. оставь его в покое,  Колен , ему незачем в это лезть. Не путай его в наши дела.
ТAБAPИ чем он хуже других? Он парень что надо.
ВИЙОН /уязвлен/.  Я с вами!
КOJIJIEH /неопределенно/. Там видно будет. /Направился в толпу,/
ТАБАРИ /идет за ним/.   Только, чур, - навар пополам! (ушел в след.)

                Явление 9
                Вийон и Монтиньи
МОНТИНЬИ. Зря ты лезешь в эту кашу,    Франсуа...
ВИЙОН /обиделся/. Но ты-то - в этой вашей  "Раковине"?! Тебе можно,  а мне нельзя?!
МОНТИНЬИ.  Я - отпетая душа,  из университета выперли, Из дому ушел... Ты - другое дело,  ты уже лиценциат,  ты  мог бы изучать право или медицину, или теологию, мог бы стать со временем священником, адвокатом, профессором, нотариусом... А вместо этого от тебя теперь разит дешевой политикой, дешевым вином и дешевыми девками... и все твое будущее под угрозой!
ВИЙ0Н /отмахнулся/ Будущее!.. Оно так быстро становится прошлым..
               
МОНТИЛЬИ. Так ведь у тебя дар божий!..
ВИЙОН /возмутился/. Ренье!  Мне надоело!    Все мне талдычат одно - ты, мама, дядя: у тебя талант, не зарывай его в землю, не растрачивай себя черт-те на что! Как будто этот самый дар божий - тяжкий крест, который я приговорен таскать всю жизнь на своем горбу...  оставьте меня в покое!  Я хочу жить, как все, весело, во все тяжкие!..
МОНТИНЬИ. Ты не такой, как мы, Франсуа,  не такой, как все, то-то и оно.
ВИЙОН /задумался/.  То-то и оно.,.  Во мне будто живут два чужих человека, два брата-врага...  один - веселый, беззаботный школяр, забулдыга и бабник, которому все нипочем, море по колено.., другой приходит ко мне по ночам и не велит   спать , и бередит душу, печальный и тихий ."Мир плохо устроен,  - шепчет он  мне в темноте, - и люди бедны радостью, они не знают где правда, где ложь, и Париж задыхается от собственного смрада...    .Утешь их  - твердит он мне, - рассмеши, научи их петь, когда им весело, и плакать, когда горько».,  отвори им совесть, как лекари отворяют кровь..."
МОНТИНЬИ Что же ты ввязываешься тогда в политику? В  ребячью школярскую войну с Парижем? Что тебе в ней? Тебе - поэту?
ВИЙОН А то, что в этом городе нет места стихам! Нет места жалости и любви... Значит, его надо сравнять с землей перепахать железом!  Предать огню и потопу!
(франц. вариант из «Большого завещания»)
Я знаю бедных и богатых
И дураков и мудрецов
Красавцев, карликов горбатых
Сеньоров щедрых и скупцов
Шутов, попов, еретиков
Дам знатных, служек из собора
Гуляк и шлюх из кабаков
Всех смерть хватает без разбора

А где ж апостолы святые
С распятьями из янтарей
Тиары не спасли златые
За ворот шитых стихарей
Унес их черт, как всех людей
Как мытари гниют в гробах
Вполне довольны жизнью сей
Развеют ветры смертный прах….

МОНТИНЬИ /усмехнулся/. Жалость - на пепелище? Стихи  на крови?..
ВИЙОН,  иногда мною овладевает такая кровожадная, разнузданная справедливость, такое слепое сладострастие человеколюбия, что мне самому становится страшно,...  и я перестаю отличать возмездие от мести и сострадания от безнаказанности...  и тогда я ищу убежища в стихах МОНТИНЬИ.  Забудь о них,  если хочешь заниматься политикой. Она в них не нуждается. Как,  впрочем,  и в сострадании.
ВИЙОН. А стихи?... Ты убежден, что стихи кому-нибудь нужны? Что они могут что-нибудь изменить в этом мире?!  Я ведь знаю вкус и этих сомнений, Ренье!..
МОНТИНЬИ /обнял Вийона/. А что тебе до мира? до этих людишек? Посмотри на них - жалких, тщеславных, сытых, своим голодом! до тебя ли им?!  Ты их не переиначишь, не сделаешь ни -добрее., ни достойнее...
ВИЙОН Что же ты твердишь мне о моем даре? О божьем даре  до которого никому нет дела?!.
МОНТИНЬИ. Это твой крест, Франсуа, твой сладкий, и тяжкий крест. Неси его в одиночестве, так уж тебе написано на роду. А  жажду справедливости...  жажду заливают вином,    Франсуа. Или расхожей любовью.
ВИЙОН     Измучен горькою тоскою,
                Не в силах удержать рыданья,
                Я слезы проливал рекою,
                Страдал, не видя состраданья,
                В игре нужды, обид изгнанья,
                Я вечно битым был мячом.
                Я понял жизнь без толкованья
                Здесь Аверроэис не при чем.
               

Я брел тогда в тоске и горе,
Без посоха и без креста,
С одной надеждою, что вскоре,
Как верный ученик Христа,
Войду в открытые врата Эммауса,
И принят буду, но не сбылась моя мечта,
Злой рок не даст случиться чуду.

                Я видно грешен, всех грешней
                И смерть не шлет господь за мною
                Пока грехи души моей
                Я в муках жизни не омою,
                Но коль раскаюсь я душою
                И так приду на божий суд,
                Оправдан буду я судьбою
                За все, что выстрадано тут
 
                Явление 10
                Те же и шлюхи
Жаннен ля Веню!
Сходи-ка ты в баню,
Удиви родню!
Поплещешься в лохани,
Жанен  ля Веню,
Ко святому дню.

Вон их сколько,  бери любую на выбор.    Сегодня они дешевле обычного - они тоже приобщились к политике.
 (Дефеле):Толстуха Марго, Жаннетон, Бланш, Перетта - они готовы на все... во имя свободомыслия!
/Среди девиц - неслышно, неназойливо - появилась ДЕВУШКА, КОТОРОЙ НИКОГДА НЕ БЫЛО, улыбаясь Вийону открыто и нежно. Он заметил ее, незнакомую./
ВИЙ0Н /Монтиньи/. Слушай, вон там, рядом с Толстухой, - девушка с ромашкой в руке, простоволосая.  Кто она?
МОНТИНЬИ Должно быть новенькая
ВИЙОН (девушке, которой никогда не было).  Ты кто? Как тебя зовут?.. /Девицам - о ней./ Откуда она взялась?
ТОЛСТУХА МАРГО.    А кто ее знает? Они ведь, что ни день, толпами приходят в Париж искать счастья, дурочки деревенские.
ЖАННЕТОН.  Всех не упомнишь - нас в столице не меньше трех тысяч наберется, веселых девиц.
БЛАНШ. Ну, своих-то мы носом чуем,  настоящих-то!
ПЕРЕТТА. Кто ни есть, откуда ни взялась - дорожка одна! Ты думаешь, мы иначе начинали?!
ВИЙОН /девушке, которой никогда не было/.    Слушай!  Ты что  все смотришь в мою сторону и молчишь? Подойди, не бойся!
/Она, все так же улыбаясь, подошла к нему./ Ты  кто? да не бойся,  отвечай!  Ты  из них, из наших неверных подружек?
 /Она молчит,  не спуская с него спокойного, нежного взгляда / Если ты пришла сюда торговать любовью, то у меня как раз есть несколько су в кармане,  это со мной нечасто бывает, тебе повезло. Да я никогда за это и не плачу,  ты будешь первая.  Или это я у тебя первый?!  Ты совсем еще маленькая... Ты на кого-то  похожа, на кого?.. /Усмехнулся./ Разве что на ту, которую всякий раз вижу, когда закрываю глаза, кого бы я при этом ни целовал... я ведь сплю со многими, а люблю одну... правда, я ее еще не встретил, но ты похожа на нее... /Внезапно./ Нет, была одна...  есть одна...  она сама меня позвала, и я любил ее всю ночь... долгую, душную ночь до самого дня...  но утром она посмеялась надо мной и прогнала...  и даже пожаловалась на меня прево, когда я стал добиваться ее снова. Ты похожа и на нее... на ту, которую я в ней искал и нашел , а она изменила и посмеялась надо мной... Это очень больно, понимаешь? Но я не могу ее забыть...
/Она ему улыбалась / Что ты все молчишь? Или ты не веришь мне?!  - не бойся, мне ничего от тебя не надо!..
                Явление 11
                Те же и Катерина де Воссель

/На площадь, в сопровождении того же ФИЛИППА СЕРАФУАЗА, вышла красивая, нарядная и надменная КАТЕРИНА ДЕ ВОССЕЛЬ /
Увидев Катерину,  изменился в лице./ Она...  Вот от нее мне кое, что надо...  Ей мне есть что сказать...
CEPИМУA3  (Катерине). Я говорил вам, Катерина, не надо : идти этой площадью,  - вы только поглядите на этих разбойников!
КАТЕРИНА.    А мне нравится  тут,  до крайней мере,  весело  и людно.
ВИЙОН быстро пошел навстречу Катерине де Воссель.

 ВИЙОН (c дерзкой почтительностью).    Мадам! Вы, прекраснейшая и безупречнейшая дама Парижа, - здесь, среди нас, недостойных даже слышать стук ваших каблучков?!
КАТЕРИНА. Я вас не знаю, сударь. Во всяком случае, не помню. Дайте нам пройти.
СЕРМУАЗ. Зато я знаю этого шалопая!..
ВИЙОН/искренне/.  Не помните?    Меня?! Пусть так не помнить меня - ваше право...
СЕРМУАЗ /прерывая    Вийона/. У вас незапоминающаяся физиономия, сударь, что верно, то верно!
BИЙОН /Катерине/.   ...Но не помнить моей любви?!
КАТЕРИНА /насмешливо/. О чем вы толкуете, мой юный друг?
ВИЙОН /с болью/.  Я простил вам, поверьте,  то, что вы отвергли мою любовь и посмеялись над нею, но - забыть?!  Этого вы не смеете!
КАТЕРИНА. Впрочем,  я кое-что вспомнила...  Я вспомнила, как судебный пристав высек вас по моей жалобе розгами.  Ивовыми розгами,  это я помню. Вы удовлетворены, сударь?
BИЙOH. О да!  - розгами... Но даже когда меня секли и весь околоток сбежался смотреть на это веселое зрелище – секут любовь по голому, беззащитному ее телу!  - даже тогда я благословлял вас и безропотно принял позор и боль, даже тогда,  под розгами, я сочинял стихи о вас!
СЕРМУA3 /грубо/.  Ты посмел запятнать доброе имя дамы своими грешными куплетами?!  Я живо укорочу твой язык, щенок!
 КАТЕРИНА. Что вы, милейший  господин Сермуаз! Отрезать ему язык - все равно что лишить павлина хвоста или змею - жала.    Ведь как же он,    безъязыкий, будет дерзить беззащитным Женщинам,  сплетничать о них в борделях, слагать о них свои неуклюжие, хромые вирши?! .
ВИЙОН /с горечью/  О да,  язык мне еще пригодится... Хоть бы и сейчас - сейчас вы услышите новые стихи...  Это буду: последние стихи,  которые я сочиняю в вашу  честь... Нет, в ваше бесчестье, мадам!..
( Франц. варивнт)

Ax, Бланш, Перетта, Жaннетон -
'Увы, весь мир - один притон!
Но это и неплохо -
Порок приятней вздоха,
А плоть милей души во цвете лет!

КАТЕРИНА. Вы делаете успехи, сударь,  - раньше рифмы у вас были и вовсе невпопад.
СЕРМУАЗ полез под сутану за кинжалом, Я ему заткну глотку, Катерина,  только покажите!..
Скажу я вам, как  шлюхе:
Печально жить старухе
Пора запомнить дельный мой совет:
Увянет юность - счастья не найдете!
Спешите вашу долю взять сполна!
Нет ничего  грустней увядшей плоти
 -Кому кошелка старая нужна?!

КАТЕРИНА.. Пойдемте, Филипп, мне что-то прискучили эти излияния...

Не мощь в мужчине дорога,
 А лишь желанье да  деньга!
А сила, может статься,
 Найдется и у  старца.
Под вашею умелою рукой
 И от мальца до срока добиться можно прока,
 Хоть и не развит дар его мужской!
Когда ж мальчишка дар свой приумножит
-Уж ваше дело будет сторона:
Он в новый кошелек богатство вложит –
Кому кошелка старая нужна?!.

КАТЕРИНА /визгливо/,  это слишком!  Назвать меня старухой! Меня - перезревшим плодом!..
                Явление 12
                Появляется «Ракована» и Пала
СЕРМУАЗ /вытащил из-под сутаны кинжал/.  На, получай, подонок!  Получай свое, рифмач подзаборный!/Ударяет его по лицу кинжалом./
(Кровь залила  Вийону лицо.  Он пошатнулся,  но рядом с ним оказалась ДЕВУШКА, КОТОРОЙ НИКОГДА НЕ БЫЛО. Толпа в смятении загудела,  сомкнулась вокруг Сермуаза и Вийона,)
ВИЙОН. Я бы вам простил ваш удар, но вы посмели прервать меня, когда я сочиняю стихи, А это я вам простить не могу

/ВИЙОН наносит Сермуазу удар ножом в грудь.  Тот падает замертво Вынырнув неприметно из толпы, рядом с    Вийоном возник ПАЛАЧ,  С другой  стороны к нему бросились друзья - КОЛЛЕН,  МЕНТИНЬИ, ТАБАРИ./
 ПАЛАЧ.  Чуял я,  что жареным попахивает,  что без меня не обойдется!..  И вот он тут я ушки на макушке! Тут как тут!
ВИЙОН  /испугался/. Кто ты?
ПАЛАЧ /даже обиделся/. Как  то есть кто?!  Анри Кузен я, палач славного города Парижа,  прошу любить и жаловать!
                Явление 13
/Толпа в ужасе заметалась, быстро редея.  И вот площадь уже пуста - только ВИЙОН, КОПЛЕН,  МОНТИНЬИ,  ГАБАРИ,  ПАЛАЧ и ДЕВУШКА, КОТОРОЙ НИКОГДА НЕ БЫЛО./ КОЛЛЕН /подхватил Вийона под руки/.  Теперь ты наш, Франсуа, теперь тебе, кроме нас, кроме "Раковины", податься некуда!..
ТАБАРИ.  Прямо с мокрого дела новую жизнь начал!
 ПАЛАЧ. Уноси ноги,  приятель, смажь пятки салом,  беги, пока цел!  Главное дело, чтоб от меня подальше, со мной шутки плохи, если уж кто ко мне на алтарь попал...
КОЛЛЕН /увлекая за собой    Вийона/  Теперь ты наш, Франсуа, мы тебя в обиду  не дадим!..
ТАБАРИ. Как за каменной стеной!  Будь спокоен!.. МЕНТИНЬЙ /усмехнулся напоследок/.  Спокойнее разве что только в петле бывает...
ВИЙОН /в отчаянии/. Что за город!  Проклятый город!  Я искал любви - меня высекли розгами!  Я хотел счастья - и убил ближнего своего!    Я жаждал чистоты - и запятнал себя кровью! Я искал человека - и обрел палача!.. Что за город! Что за го-род-перевертыш!..
/Друзья быстро уводят Вийона с площади./  ПАЛАЧ /им вслед/, до скорого, приятель!  Ты следы-то хорошенько заметай, хотя, по чести тебе скажу, от меня мало кому уйти довелось...  еще свидимся,  не сомневайся!.. /Ушел в другую сторону./
/ДЕВУШКА, КОТОРОЙ НИКОГДА НE БЫЛО, осталась одна на пустой площади. Тихо,  бессильно плачет, волосы закрыли лицо./
               
               
                ВОР
                Явление 14

Палач Ночь с двадцать четвертого на двадцать пятое декабря тысяча четыреста пятьдесят пятого года. Рождество. Ризница церкви Наваррского коллежа    с теологического факультета Сорбонны.
У задней стены, в центре, большой, окованный медными полосами сундук: в нем хранится факультетская казна, в противоположном углу – распятие
В узкое окно, протиснувшись меж решеток, в ризницу влезают ФРАНСУА ВИЙОН, КОЛЛЕН,  МОНТИНЬИ, ТАБАРИ и МАЛЕНЬКИЙ ЖAH, профессиональный взломщик. У Ги Табари в руке горящая неверным пламенем свеча.
КОЛЛЕН /оглядываясь вокруг/. Тут?
ВИЙОН.  Тут.
МОНТЙНЬИ. Темновато...
МАЛЕНЬКИЙ ЖАН. Да и сыровато... а у Маленького Жана ревматизм...
ТАБАРИ. А уж жутко до чего!  Спаси бог!..
КОЛЛЕН /Табари/. Посвети-ка.
/ТАБАРИ поднял свечу над головой./ /Увидел сундук; Вийону./ Он?
BИЙOH. Он.
МАЛЕНЬКИЙ ЖAH /подошел к сундуку,  оглядел его внимательно/. Серьезная вещь...
КОЛЛЕН.  За дело! Валяй, Маленький "Жан! до света надо управиться. /Табари./ А ты вали обратно, будешь стоять на стреме за стеной, в саду.

ТАВАРИ, Мое условие - поровну! По-честному! /О Вийоне./ Он новичок, ему меньшая доля причитается, пусть он и стоит на стреме!
КОЛЛЕН /нетерпеливо/. Ладно, поровну так поровну.- Вали через стену и чуть что - ухай филином, /Взял у него свечу./
ТАБАРИ /вылезает в окно/. Слово сказано! Поровну навар! /Вылез/
.МАЛЕНЬКИЙ ЖАН : /стал на колени, возится с замком/, Замочек серьезный... хитрый замочек-то!.. Ну да ладно, мой славненький, мы ведь с тобой друзья-? Друзья.    Маленький -Жан тебе больно, мой    хороший, не сделает,  он тебя не попортит...
ВИЙОН / нерешительно/.  ну ,  я пойду...
КОЛЛЕН /удивленно/. Куда  это?!
BИЙОН Я свое сделал - навел, показал - вот он, сундук с деньгой!  Я буду ждать в таверне у Толстухи Марго.
КОЛЛЕН. А мы тебе - денежки на блюдечке? Возьмите, мэтр Вийон, не побрезгуйте?!
МОНТИНЬИ . Пусть идет, какой от него толк? Новичок. Зачем он  тебе?
КОЛЛЕН. А затем, что если он только навел, только навар с дружками делил - полспроса с него, разве что в клетку угодит, а не на алтарь к палачу. А так - все поровну: и добыча, и страх, и ответ, понял?!
МАЛЕНЬКИЙ ЖAH /колдует над замком/. Денежки, они так просто в руки не даются, их еще уговорить надо, умаслить... денежки, они тоже свою гордость блюдут, не шлюха какая-нибудь, чтоб сама юбку задрала...
BИЙОН /решился/.    Я пойду, Коллен. Я буду ждать у Толстухи.
К0ЛЛЕН /стал у  него на пути/ Никуда ты не уйдешь, Франсуа, вот тебе мое последнее слово.  Такое уж у нас правило в "Раковине" - пошел на дело, значит ты в законе, а закон у нас твердый,
BИЙОН.  Плевал я на ваши законы!  Я не вор!
КОЛЛЕН /насмешливо/.    Кем же ты сюда явился, в ризницу Наваррского коллежа, да еще в рождественскую ночь? Лиценциатом?    Мэтром? Или,  не в обиду будь тебе сказано.  - рифмачом?!, Так ведь ты не за рифмами - за деньгами сюда пришел.
ВИЙОН /резко/.  За деньгами, да! Потому что только за деньги и можно купить свободу в этом продажном городе!
КОЛЛЕН.  Свободу  - от чего?
ВИЙОН. От того, что бы не просиживать штаны у судейского крючка или королевского нотариуса! Чтобы не быть служкой у объевшихся попов в капитуле богоматери!  Не корпеть в парламенте,  где все равно никто правды не добьется!  Мне нужны деньги, чтобы ни от кого не зависеть, никому не угождать и не врать, не врать! Чтобы я мог писать стихи, одни стихи, только стихи, а ради них я на все готов, даже на кражу, как видишь...  Я пришел сюда все-таки рифмачом,   Коллен ,  только тебе этого не понять!
КОЛЛЕН. А коли нас лягавые  схватят, они-то тебя поймут? Поверят? Или ты надеешься заговорить им зубы своими стихами?
/ВИЙОН промолчал./ Вот так-то, Франсуа.
МАЛЕНЬКИЙ ЖАН /работает/. Ах ты, мой сладенький!  - не даешься мне, паскуда?! Думаешь МАЛЕНЬКИЙ   ЖАН    тебя   не   одолеет?! Врешь, Маленький Жан еще и не таких уламывал, мой красавчик..   
КОЛЛЕН /нетерпеливо/. Управишься до зари?! /Часы на башне Сорбонны бьют полночь./
МОНТИНЬИ.  Полночь.
МАЛЕНЬКИЙ ЖАН /крестится/. Рождество. Господь народился.
КОЛЛЕН. Ничего, успеем, зимние ночи длинные.
МАЛЕНЬКИЙ ЖАН. В Рождество грешить не велено. В Рождество молиться надо,
КОЛЛЕН /нетерпеливо/.  Ты нагреши для начала, а уж потом замаливай!
МАЛЕНЬКИЙ ЖАН /упрямо/. А Маленький Жан наперед желает!
КОЛЛЕН /сдаваясь/. Ну, молись, да покороче!
МАЛЕНЬКИЙ ЖАН. А он не может сам,    Маленький Жан, он молитв наизусть не помнит, Работа нервная, память и отшибло.
МОНТИНЬИ. Ну,  повторяй  за мной.  "Домини нострем...''
МАЛЕНЬКИЙ ЖАН. А Маленький ЖАН  по-латыни не умеет. Пусть кто другой талдычит, а он про себя по-французски будет, попростому. Валяй,  кто-нибудь. /Становится на колени./
/Ударили к рождественской мессе все колокола Парижа - торжественно, празднично, зовуще./
ВИЙОН /под звон рождественских колоколов/. Господи, услышь меня в эту ночь...  в ночь, когда ты пришел к нам, чтобы все искупить,- наши грехи,  нашу слабость, гордыню, беззащитность, вражду, наше ничтожество и наше неведение.., услышь меня!  Я прошу о малом - дай всем счастья!  Мало счастья, легкого, чтобы ноша его не согнула наши слабые плечи, дай нам счастья по нашим силам,  не больше того, что может вместить ваша душа... Дай нам сохранить в себе твой образ и подобие! Я ни о чем не прошу тебя для себя, мне ничего не надо... ничего, пока я слышу  чужие вздохи и умею их рифмовать, пока чужая боль отмеряет размер моей строки, пока чужое сердце бьется в моей балладе... Мне ничего не надо!.. Дай каждому, чего он стоит, что ему  посильно...  и научи нас молиться,  надеяться  верить.  любить,  терпеть и прощать.
МАЛЕНЬКИЙ ЖАН. Теперь другое дело,   теперь душа обеспечена,  греши себе в свое удовольствие,». А сундучок-то брюхатенький, по всему видать, на сносях сундучок! /Работает./ Ничего, поддашься, мой ласковый, уступишь, моя девочка-недотрога, отомкнёшься, сучка приблудная.
/Замок щелкнул, отомкнулся/ / Откинул крышку сундука,  вытащил из него туго набитый монетами полотняный мешочек./ Разрази меня гром!  Хвати меня  родимчик! Вот они, кругляши-то, тепленькие, желтенькие!..
ДОЛЛЕН,  МОНТИНЬИ и ВИЙОН бросились к нему./
КОЛЛЕН,- Давай его сюда!
МАЛЕНЬКИЙ ЖАН /не отдавая мешок/. Это еще зачем?!.
КОЛЛЕН.  Пересчитать!
МАЛЕНЬКИЙ ЖАН, А Маленький Жан и сам счету учен! Хоть и университетов; слава богу, не кончал, простой человек, но палец в рот ему класть не советую!
КОЛЛЕН /стянул с себя рубаху, расстелил ее на полу/. Высыпай! Высыпай,  не крохоборничай!
МАЛЕНЬКИЙ ЖАН /высыпает с веселым звоном золотой на рубаху/.  Сто!  Тыща:   Мильен!    Маленький Жан и на глазок все до последнего денье подсчитает!
/Они сгрудились на коленях вокруг золота/
КОЛЛЕН. Не тронь!  Я сам! раз-, два.  три,  четыре... Ах ты, дьявол!  - пальцы не слушаются.
МОНТИЬИ /считает/.  Семь, восемь, девять...
ВИЙОН /про себя/. Напьемся на них, нажремся, а потом все в нужник спустим...
МАЛЕНЬКИЙ ЖАН. Кто в нужник, а    Маленький Жан их  один к одному, один к одному. У  Маленького Жана семья - семь ртов,  он все в дом,  Маленький Жан, про черный день.
МЕНТИНЬИ /считает/. Двадцать два, двадцать три, двадцать четыре...
/В окно торопливо влезает ГИ ТАБАРИ./
ТAБAPИ. Так и знал - без меня делите!..
МОНТИНЬИ /кончая счет/. Сорок восемь, сорок девять, пятьдесят. Пятьдесят, тютелька в тютельку. Полета. Пятьсот экю, по десять в золотом.
ТАБАРИ, Это сколько же на брата приходится, на нос? По сто с довеском?!.
КОЛЛЕН /грозно/.    Чего-о?!
МАЛЕНЬКИЙ ЖАН /Табари/.   Ты себя с нами не ровняй, ты на стреме стоял!
ТАБАРИ,  Сто - и ни  одним денье меньше!
КОЛЛЕН /спокойно/.  Пять - и ни одним денье, больше.
ТАБАРИ /ошарашен/.  Чего-о?!.
КОЛЛЕН.  Ты меня знаешь - торговаться без пользы.
ТАБАРИ /отступая/.  Пятьдесят!
КОЛЛЕН. Лесть.
ТАБАРИ.   Тридцать!
КОЛЛEH.  Семь.
ТАБАРИ /отчаиваясь/, двадцать пять!
КОЛЛЕН.  Восемь.
ТАБАРИ /со слезой/,  двадцать!
КОЛЛЕН.  Девять.
ТАБАРИ, пу, хоть пятнадпать!..
КОЛЛЕН. Десять.   все,  торга закрыты!  /Охватил  его за ворот./ Еще хоть слово - и ни одного не получишь!  Десять да обед, за который я плачу. Обед - чтоб животы полопались, чтоб - кишки по швам!  Гуляй - не хочу! Коллен-де Кайе угощает! Коллен де Кайе платит, делись Коллена, маленькие, с ним не пропадешь. К Марго, к Толстухе!..
               

                Явление 15

ВИЙОН  Толстуху люблю, ей служу от души

МАРГО  Вы скажите глуп, иль собою урод
                Пойди-ка такую найди за гроши!
                И грудь и живот хоть кого завлечет
                Недаром к нам валит гулящий народ

ВИЙОН   И мчусь я с кувшином
                Вина подзанять
                И хлеба и сыра спешу им подать
                А сам в уголке напиваюсь потом…

МАРГО   Марго вам по нраву?

 В+М        Мы ждем вас опять
                В борделе и стол наш и дом
                А после в постель копошимся , как вши

ВИЙОН  Снимаю рубаху ее за расход
                Клянусь, что и юбку пущу в оборот

МАРГО   Да разве антихриста этим унять
                Костит меня в бога и в господа мать
                В борделе, где стол наш и дом
 
                ЗАБУЛДЫГА   
                Явление  16
             «Раковина», Вийон, Марго, Шлюхи, посетители…..
Та же рождественская ночь тысяча четыреста пятьдесят  шестого года.
Таверна Толстухи Марго:  низкие, закопченные потолки, залитые вином и жиром столы; огонь в камине и гонящие плошки на стенах освещают толпу бродяг, воров, пьянчуг, проституток - обычную клиентуру этого сомнительного заведения на улице Сенжан. 
Входят КОЛЛЕН, ВИЙОН,  МОНТИНЬИ,  TАБАРИ и МАЛЕНЬКИЙ ЖАН.
КОЛЛЕН. Стол! Вина! жратвы! Коллен де Кайе с друзьями гуляет!
ТОЛСТУХА МАРГО.  Честь и место Коллену де Кайе, раз у него денежки в кармане позванивают!  Я - девушка честная: кто платит, того я и люблю! 
КОЛЛЕН /садясь за стол/.  За всех плачу!
МАЛЕНЬКИЙ ЖАН /тоже садится/.    Маленький Жан любит, когда его угощают. Он не гуляка, не мот,    Маленький Жан, он -отец семейства,..
ТОЛСТУХА МАРГО /прислуживая им/  Жмот ты, Жанно, жмот и деревенщина!  Бери пример с господина Вийона или с господина де Монтиньи - ученые, а не брезгают ни моим вином, ни моими девушками. Одно слово - интеллигентные молодые люди!
ТАБАРИ(усаживается последним за стол; про себя). Как на шлюх тратиться - не жадничают, а как с другом поделиться по-честному, по закону ...
                Явление 17
/Meж столами, меж танцующими, поющими, жрущими, орущими,  тихо и отсутствующе улыбаясь Вийону, возникла ДЕВУШКА, КОТОРЫЙ НИКОГДА НЕ ВЫЛО.  ВИЙОН увидел ее, удивился./
 ВИЙОН. Опять она!..
TOJICТУХА  МАРГО /ему/. Судомойка, я ее вчера только наняла. Помогает, когда гостей много.
ВИЙОН /быстро подошел к Девушке/. Зачем ты здесь? Чего ты здесь не видала? Ты слышишь? Почему ты молчишь?
/Она улыбается, глядя ему в глаза./ Уходи    отсюда!  Тебе здесь не место, разве ты не видишь?!. Откуда ты родом?    Мне все время чудится, что я тебя давно знаю... что я тебя когда-то уже видел... Ты не помнишь меня?.. Меня,  того, кем я был раньше, прежде чем стать Франсуа Виньоном , школяром, забулдыгой, стихотворцем, бродягой, вором?.. Я. – Не понимаю, кто ты?

– Твоя душа. Я не могла стерпеть.
Подумай над собою.
 – Неохота.
– Взгляни, подобно псу, – где хлеб, где плеть,
Не можешь ты ни жить, ни умереть.
– А отчего?
 – Тебя безумье охватило.
– Что хочешь ты?
 – Найди былые силы.
Опомнись, изменись.
– Я изменюсь.
– Когда?
 – Когда-нибудь.
– Коль так, мой милый,
Я промолчу.
– А я, я обойдусь.
 
– Тебе уж тридцать лет.
 – Мне не до счета.
– А что ты сделал?
 Будь умнее впредь.
Познай!
 – Познал я все, и оттого-то
Я ничего не знаю.Ты заметь,
Что нелегко отпетому запеть.
– Душа твоя тебя предупредила.
Но кто тебя спасет? Ответь.
– Могила.
Когда умру, пожалуй, примирюсь.
– Поторопись.
– Ты зря ко мне спешила.
– Я промолчу.
 – А я, я обойдусь.

Ты хочешь жить?
 – Не знаю. Это было.
– Опомнись!
– Я не жду, не помню, не боюсь.
– Ты можешь все.
– Мне все давно постыло.
– Я промолчу.
 – А я, я обойдусь.

Уходи отсюда!    Уходи!..( девушка уходит)
/Девицы обступили стол   Коллена, надеясь на угощение./
 КОЛЛЕН. Ну-ка,  валите отсюда подальше, девки!  Мы меж собой потолковать пришли, по-мужски.    Кыш отсюда!
ПЕРЕЛЛA /обиделись/.   Тебе бы только пить да драться! А с дамами поговорить, девушкам приятное сделать - этого ты не понимаешь,  невежда!
ЖАННЕTOH.  Не приведи бог!   Только  и знает,  что в постель бухнуться, да второпях, на  ходу , не для удовольствия – здоровья для,  и тут же  - ширинку на все пуговицы и побежали по делам, деньги зарабатывать!  Глядеть противно!
ПЕРЕТТА. Где только у них сердце, у мужиков,  где у них душа?!
БЛАНШ. Ну,  где у мужика душа - дело известное...
ТОЛСТУXA МАРГО /прислуживая гостям/. А зачем она вам, его душа? Что вам-то в ней?!  Не путайте тело с душой, девочки, постель с любовью.  Поверьте моему опыту - от постели одно удовольствие, от любви - одна горечь, одна оскомина...

Ведь я любого гордеца
Когда-то сразу покаряла
Купца, монаха и писца
И все , что сетуя нимало,
Из церкви или из кружала
За мной бежали по пятам,
Ноя их часто отвергала
Ввергая в грех богатых дам

Вот доля женской красоты
Согнулись плечи, грудь запала
И руки скручены в жгуты
И зад и бедра – все пропало
Как пара сморщенных колбас,
И сад любви? Там все увяло
Ничто не радовало глаз
ТАБАРИ /вскочил на ноги в пьяном гневе/. Плевал я на все! Мне - чтоб честно, поровну, по-благородному, как договорились!.. Плевал я на ваши дерьмовые деньги!   .Вы еще пожалеете, вы еще у меня попляшете, поваляетесь у меня в ногах!..
КОЛЛЕН /грозно/. Уж не угрожаешь ли ты мне, братец Ги?..
МАРГО. Да он пьян в стельку!
МАЛЕНЬКИЙ ЖAH. Может, укоротить его? У Маленького Жана рука на это скорая.
ТАБАРИ Я обиду не забываю, я памятливый!  Око за око!.. /Валится на пол./
TOЛСТУXA МАРГО /подхватывая его/.' Пойдем, теленочек... на воздух на свежий, отдышишься, облегчишься в свое удовольствие... /Под общий хохот уводит его наружу./
                Явление 18

КОЛЛЕН /встает с кружкой в руке/. Пей, народ Парижа! Коллен де Кайе угощает! Сегодня ему удача улыбнулась! Пофартило ему сегодня, в ночь под рождество! А рождество у нас нынче двойдвойное - нынче ночью родился у нас новый дружок! Нашего  полку прибыло! Встань,    Франсуа   Вийон, пусть все тебя видят, какой ты есть теперь! Вот он, веселый и румяный, как рождественский гусь! Выпьем за него и порадуемся! Рождество сегодня!..
 /Всеобщее разудалое, разухабистое веселье./ /Вийону./ Вот эта жизнь - по мне! Такая  мне по сердцу!.. Пей, пей, Франсуа, в честь  своего рождества!,.  И не поленись,  потрафь честному народу, потешь его песней, стишками и - веселыми, забористыми, а не хилыми виршами…
ВИЙОН /усмехнулся/. Погромче голос, да попроще рифма -дым  коромыслом, море по колено - и всем понятно, всем весело  я и это могу, Коллен, и такое у меня есть про запас, на любой вкус...
КОЛЛЕН.  Потрафь им, они тебе и поднесут кружку.
ВИЙ0Н /очень серьезно/. За кружку вина, за кусок позавчерашней свинины, за ночлег на сеновале вместе с курами, за сомнительную славу трактирного жонглера - я всем угождай под пьяную икоту пропойц?! А душа, Коллен, душа?!.
КОЛЛЕН. Какая еще душа?..
ВИЙОН. Моя, Коллен. Моя живая душа.    Ей слезы нужны в  плату за смех. Ей стихи - разговор с богом в тот ночной час.
/К  нему, улыбаясь,  подошла ДЕВУШКА, K0TОРОЙ  НИКОГДА НЕ БЫЛО./ /Коллену./ Ты - мое тело, Коллен. А она /обнял девушку/... а ей нужна моя душа...
КОЛЛЕН /удивился/.  Трактирной судомойке?
/С улицы вбегает встревоженная ТОЛСТУХА МАРГО./

                Явление 19

ТОЛСТУХА МАРГО /кричит с порога/. Табари сболтнул! Настучал. Табари!
КОЛЛЕН /вскочил на ноги/. Про что сболтнул? Ты что мелешь, шлюха?!.
ТОЛСТУХА МАРГО. Во-первых, я давно уже не шлюха, а содержательница уважаемого заведения. А что шлюхой была - не спорю, так ведь первой шлюхой на весь Париж, хоть кого спроси!
КОЛЛЕН Ну?!  Говори!
ТОЛСТУХА МАРГО.  Его сейчас у самых дверей городские стражники из его же блевотины выудили. Он лыка не вяжет, а орет им - "Я - Ги Табари, знаменитый Ги Табари, который сегодня в ночь обчистил с дружками сундук Наваррского колледжа! Вот  кто я!.."
КОЛЛЕН /властно/. Какие дружки? Какой сундук?! Ничего не было, ничего не знаем, поняла. Толстуха?! Рождество празднуем, рождественского гуся едим!  Все слышали?!. Я -Коллен де Кайе, вы меня знаете!
ВИЙОН-/в страхе/.  Смываться надо! Крышка, хана! Смываться,  пока не поздно!
МОНТИНЬИ. Только нас и видели!  Ищи-свищи!
ТОЛСТУХА МАРГО. Бегите, мальчики! Они по следу сюда придут. Они унюхают! А там и за мясником дело не станет.
/Из толпы - прежде неразличимый в ней - вышел вперед ПАЛАЧ./
ПАЛАЧ.  А я - вот он!  Тут он я!
ВИЙОН /отпрянул в ужасе/. Ты?
/ДЕВУШКА, КОТОРОЙ НИКОГДА НЕ БЫЛО, подошла к нему, взяла за руку,/ ПАЛАЧ, А кому ж еще и быть-то, как не мне? Не ждали? Не ждали, дружочки мои, клиенты, сограждане...  забулдыги,
алкаши, хмыри, медвежатники, карманники, наводчики, шулера,, сутенеры, скупщики краденого, мошенники, вымогатели, фраера дешевые!. А я - вон он я, тут как тут, завсегда во веки веков!
/По мере того, как он их выкликал, они разбегались в ужасе - кто куда, вон из трактира./
 КОЛЛЕН /убегая последним/,  Беги, Вийон!  Беги, малыш! Беги, Франсуа!..
                Явление 20
/На сцене - никого,  только ПАЛАЧ, ВИЙ0Н и ДЕВУШКА, КОТОРОЙ  НИКОГДА НЕ БЫЛО./
ПАЛАЧ /доволен собою/. Ну, и напустил я на них страху! Улепетнули во все тяжкие!.. /Вийону./ А ты что же?! Ты ж из них самый молоденький, самый пока невинненький, самый до поры до времени чистенький,  ты-то ж что к месту прирос?!  Ты-то что сам волку в зубы лезешь? Ну-ка, ноги в руки и - шасть!..
ВИЙОН /в смятении/.  Куда, к кому, с кем?! Всем чужой, всегда один, везде одинокий...  что за заклятье на мне, что за каиновая печать? За что?.. /Быстро идет к выходу./ за что?!
/ДЕВУШКА, КОТОРОЙ НИКОГДА НЕ ШЛО, пошла за ним следом./ /Ей./ Гебе-то чего от меня надо?! Что ты ходишь за мной по пятам, что ты липнешь ко мне?!. Чего тебе надо? Кто ты мне? Кто?!  /Убежал./
/ДЕВУШКА, КОТОТОЙ НИКОГДА НЕ БЫЛО, пошла за Вийоном./
ПАЛАЧ /качая головой/. Жаль мне тебя, приятель, поверь слову - до чего жаль!  Всех вас жаль - горемык бездомных, бесприютных...

                Явление 21
(франц. вариант)
Голь перекатная без чести, без ума
Глупцы обманутые, вы живете
Чем бог пошлет, да нож, да ночи тьма…
Опомнитесь! Вы у себя крадете
Не уж то  хочется на эшафоте
Ломая руки биться, как в бреду
Взывая тщетно к богу и к суду
Кто молодость провел с законом в ссоре
Потом клянет злосчастную звезду
Кто сеет зло – пожнет позор и горе….


                ДЕЙСТВИЙ ВТОРОЕ
                ИЗГНАННИК
                Явление 22
ПАЛАЧ Май тысяча четыреста пятьдесят шестого года.
Анжер, столица доживающего свой век Анжуйского королевcтва.    Утренний туалет КОРОЛЯ РЕНЕ.

Толпе придворных с деталями королевского гардероба в руках почтительно сгрудилась вокруг монаршей постели.  Посредине спальни, не зная, куда себя девать, мешается у всех под ногами ФРАНСУА ВИЙОН, одетый нарядно, но явно с чужого плеча. Торжественным ритуалом, похожим на тщательно отрепетированный балет, правит   камергер - он же придворный поэт, известный во дворце под прозвищем ФРАНКА ГОНТЬЕ.
ГОНТЬЕ /торжественно/.
 Нижние панталоны его величества короля Рене Анжуйскогого!

/Один из придворных спешит с панталонами к кровати, натыкается на ВИЙОНА./
 ВИЙОН /ему/.  Тысяча извинений, сударь!
/ГОНТЬЕ и придворный    одевают на короля панталоны/
 КОРОЛЬ РЕНЕ. Я не простужусь в шелковых кальсонах, Гонтье? На дворе, кажется, свежо.
ГОНТЬЕ. день обещает быть солнечным и ясным, сир. Хоть солнце и меркнет перед величием вашего величества.
КОРОЛЬ РЕНЕ /поморщился/. Величием величества... ни на грош у вас чувства слова, Гонтье!
ГОНТЬЕ Это тавтологический ассонанс, сир, - величие величества, к тому же идущий от самого сердца. /Громко./ Верхнюю сорочку его величества короля!
/Второй придворный несется с рубахой к королю Рене, натыкается на Вийона./
 ВИЙОН /ему/. Извините великодушно, сударь!
КОРОЛЬ PЕHE /Гонтье - о Вийоне/. Что это за тип, выряженный скоморохом? Я его не знаю.
ГОНТЬЕ /вполголоса/. Мэтр Франсуа Вийон, стихотворец, он прибыл к нам с рекомендательным письмом от герцога Бурбонского, сир. я велел выдать ему от вашего имени шесть золотых экю. Это обычная такса, при всех /дворах так платят проезжим поэтам. /Громко./
 Брыжжи его величества короля!
 /Придворный спешит с брыжами, натыкается на Вийона./ ВИЙОН/невольно/. Ну ты. рыло в кружевах!! /Спохватился./ Виноват, сударь, виноват!
КОРОЛЬ PЕHE  /Вийону/. Не сердитесь, молодой человек, по утрам тут всегда ужасная толчея. Подойдите поближе.
ВИЙОН подходит к кровати и падает на колени перед королем Рене./ /Поморщился./ Встаньте, встаньте!  Я не люблю этого.   Вы же, насколько мне известно, поэт...  и я - поэт. Встаньте, это неприлично...
ВИЙ0Н /встал с колен/. Но перед вашим величием, ваше величество!
КОРОЛЬ РЕНЕ опять этот...  этот... ГОНТЬЕ. Тавтологический ассонанс, сир.
ВИЙОН /искренне/. Я оскорбил слух вашего величества -я достоин суровой кары, сир!
КОРОЛЬ РЕНЕ. Ну, если еще и за безвкусицу карать!.. И так тайная полиция съедает половину государственного бюджета ...
ГОНТЬЕ. Верхние панталоны его величества, короля!
/Придворный спешит с панталонами./
КОРОЛЬ РЕНЕ /Вийону/.  Я весь внимание, сударь. Тише, господа!
ВИЙОН /с почти искренней страстью/.
(франц.вариант)
Принц лилии!
Божья благодать!
Молю пролить бальзам на рану:
Прошу Вийону денег дать,
Бедняге,  но не шарлатану,
Я хвастать честностью не стану,
Но так как деньги любят счет
-Вам долг отдам я без обману,
Верну, за мной не пропадет!
 КОРОЛЬ РЕНЕ /фраппирован/ Долг?!  Я не ростовщик, сударь, я даю не в долг, а одариваю! Я - меценат!
ГОНТЬЕ. Какая дерзость! /демонстративно громко./

Камзол его величества короля!
/Придворный подносит камзол./
 КОРОЛЬ РEHE /Вийону/. Продолжайте, сударь.
 ВИЙОН /менее уверенно/.
Вы дали - я прошу опять.
Голодный не чета гурману.
Я тело вынужден питать
Оно душе не по карману.
Но я твердить не перестану
Хоть желудями в скудный год
Вам долг отдам я без обману.
Верну,  за мной не пропадет!
КОРОЛЬ РЕНЕ. Желудями? Но почему именно желудями?!
ГОНТЬЕ /с металлом в голосе/. Башмаки его величества короля!
/Короля Рене обувают./
ВИЙОН. Принц!  Ни  гроша! Расцвел - и вот Ужель без помощи увяну?! Вам долг отдам я без обману! Верну, за мной не пропадет! /Пауза./
КОРОЛЬ РЕНЕ.  Все?
BИЙOH /упавшим голосом/. Все. Позвольте почтительнейше повергнуть эту балладу к вашим стопам, ваше величество!
КОРОЛЬ РЕНЕ /опять поморщился/. Вашим стопам, ваше величество... распорядитесь выдать мэтру Вийону еще шесть золотых экю, Гонтье.   •
ГОНТЬЕ /горячо/. Это плохие стихи, ваше величество! Неуклюжие, грубые, заплетающиеся, не говоря уж о том, как они дерзки! Говорю это вам, сир, не только как поэт, но и как ваш верноподданный!
КОРОЛЬ РЕНЕ. О, это уже похоже на донос, Гонтье!.. /Придворным./ Господа, вы мне больше не нужны. Благодарю вас. Вы, Гонтье, останьтесь. И вы, мэтр Вийон.
/Придворные,  низко кланяясь и пятясь задом, уходят)
                Явление 23
КОРОЛЬ РЕНЕ прошелся в задумчивости по -  комнате./ Видите ли, Вийон, мы с мэтром Г'онтье исповедуем несколько иную поэзию, нежели ваша -  природа,  зелень, ручейки, восходы, закаты, пастушки,.пастушки...
ГОНТЬЕ /с, достоинством/. Поэзию буколическую, сударь мой!
КОРОЛЬ РЕНЕ Как вы относитесь к этому жанру, мэтр Вийон?
ВИЙОН /не решаясь/. Вы велите мне говорить как поэт с поэтом, ваше величество?
КОРОЛЬ РЕНЕ. В пределах приличия, само собой разумеется.
ВИЙОН. Я бедный человек, сир... Я всегда был беден, всегда голоден... Мне трудно понять такую поэзию, зовущую жить под открытым небом, под зелеными кущами - это же холодно,  сир!  Особенно зимой!  Или в дождь, в непогоду. Я предпочитаю пусть худую, но все-таки крышу над головой.
ГОНТЬЕ /возмущен/. Так грубо, так низменно судить о поэзии, сударь!..
ВИЙОН. Я знаю, что такое голод - его не насытишь лесными ягодами, для этого мне нужен кусок говядины, сир!  Я не утолю своей жажды из буколического источника - мне нужна кружка крепкого вина. Меня не спасет от мороза и сырости веночек из полевых цветов - мне нужен теплый плащ, прочные башмаки, вязаная фуфайка. Я живой человек, сир, и поэзия моя тоже живая - ей тоже холодно, одиноко, зябко, голодно.,. . /ГОНТЬЕ возмущенно пожал плечами./

КОРОЛЬ РЕНЕ.  Из чего же слагаются ваши стихи? Из чего :ни рождаются?.
ГОНТЪЕ /убежденно/. Стихи рождаются из тихого веяния ветерка и шелеста трав!  Из шепота ручья и журчания свирели! Из  изящества вымысла!
ВИЙОН /без вызова/.  /Из света и грязи, сир...  из солнца и навозной кучи, из мечты и утрат, из зловония боен и нежности женского тела... Они рождаются изо всего, сир. Они неприхотливы.
                Явление 24
/В комнату неслышно вошла ДЕВУШКА, КОТОРОЙ НИКОГДА НЕ  БЫЛО./
КОРОЛЬ РЕНЕ /увидел ее/     Я велел никого не впускать! Кто это, Гонтье?!
ГОНТЬЕ. Это - горничная, ваше величество. Она пришла, вероятно, застелить постель.  /Ей,/ Уйди!  Потом!
ВИЙОН /улыбнулся ей; Гонтье/. Оставьте ее, мэтр, она нам не помеха. Оставьте ее.
КОРОЛЬ РЕНЕ /подошел к нему; настойчиво и с любопытством/. Послушайте, мэтр...  извините, но по долгу короля... Ну сами понимаете - полиция, сыск,  секретная служба, донесения...
ВИЙОН /развел руками/,,  Я слабый человек, ваше величество!  Я - игрушка в руках моей судьбы, а она никогда не баловала меня... Но с этим покончено,  сир!  Навсегда!  Я завязал!
КОРОЛЬ РЕНЕ /не понял/. Что - завязали?..
ВИЙОН. Ну,  это такая идиома - завязал, значит покончил, исправился, встал на истинный путь.
ГОНТЬЕ /воздел руки к небу/, о великий и могучий  французский язык!..

КОРОЛЬ РЕНЕ, Благодарю вас, Гонтье, я вас больше не задерживаю.
ГОТЬЕ /попятился задом к двери; на ходу -Вийону/. Поэзия вам этого не простит! Она убьет вас забвением!  /Ушел/
                Явление 25
КОРОЛЬ РЕНЕ. Он милый старикан,  талантливый поэт, послушный, преданный... хоть и несколько глуповат, вы не находите?
ВИЙОН /усмехнулся/ Он - ваш поэт, сир, и глупость его тоже принадлежит вам.
КОРОЛЬ РЕНЕ.  Гак я вот о чем:  по моим сведениям, вы не только состоите в "Раковине"...
ВИЙОН /испугался/. Ваше величество!
КОРОЛЬ РЕНЕ /отмахнулся/,Пустое!.. Оказывается,- вы не только говорите на тайном воровском языке,..
BИЙОН.  Никогда!
КОРОЛЬ РЕНЕ /настойчиво/.   ...  но будто даже сочиняете на нем – стихи
ВИЙОН Ваше величество , провалиться мне на этом месте…..
РЕНЕ Если он провалиться – кто же в этом случае получит ваши 6 экю золотом?
ВИЙОН Воля ваша, сир. Но только эти стихи надо петь хором….Если вы позволите, сир. то мои друзья…

Рене Конечно же сударь, Считайте, что они у вас в кармане, ваши 6 экю…
(кланяются королю Рене и ждут указаний Вийона.,ДЕВУШКА, КОТОРОЙ НИКОГДА НЕ БЫЛО, уселась у его ног, глядя на него с улыбкой.
 ВИЙОН подал знак рукой./
                Явление 26
                Палач и хор
ХОР(Палач) Братва, идя на скок не бздите
                Глушите фрайеров смелей
                А погорев, не подводите
                Еще не взятых корешей
                Коль их зачалят , как шишей
                Или не отмазаться никак
                Ведь урке лишь наезд пришей
                А там и тыквой в петлю шмяк

Король Рене Разрази меня бог, если я хоть слово понял.
ХОР(ПАЛАЧ) Принц деловой мастрячь ворье
                Не лезет на рога блатняк
                Замочишь штымпа за рыжье
                А там и тыквой в петлю, шмяк

КОРОЛЬ РЕНЕ Непостижимо, но до чего же, бог мой  увлекательно  Благодарю вас господа, Я вами доволен. Идите
(Хор , поклонивших Королю Рене уходит.            
ПАЛАЧ /уходит последним/.  Мы что? Мы люди простые, мы и за спасибо можем...
/Пауза./
                Явление 27
                РЕНЕ, ВИЙОН, ДЕВУШКА
КОРОЛЬ РЕНЕ Да, это поэзия явно не буколическая. Правда,  я не все...
BИЙОН.  Естественно, ваше величество,  тут без помощи толкового словаря не обойтись. Ну,  самое необходимое,  хотя бы... Идя на скок, например, это – ограбить, фраер – обыватель,  зачалят – посадят в тюрьму…
КОРОЛЬ РЕНЕ /как зачарованный/.  Зачалят!..
ВИЙОН /увлекся/.Урка – вор, деловой – тот, кто в деле, рыжье – золото, замочить штымпа – убить богача….
КОРОЛЬ РЕНЕ Замочит штымпа...  как,  однако же, пластично!
ВИЙОН. Вы просто на лету все усваиваете,  ваше величество ,
КОРОЛЬ PЕHE /затверживая на память/. Фраер, братва, не бздите, корешь ...  вы мне непременно все запишите, Вийон,  не то я забуду!  Ох,  и поговорю же я завтра с мэтром Гонтье! Как бы беднягу удар не хватил!
ВИЙОН /поправляя его/. А то и вовсе перекинется
КОРОЛЬ РЕНЕ.  Не понял?..
ВИЙОН /уточняет/.  Ну то есть умер - перекинулся.  Или сыграл в ящик, Или дал дуба. Или отдал концы,  или откинул копыта - тут множество вариантов.
/Пауза./
КОРОЛЬ РЕНЕ'/в нерешительности/.  Вы хотели бы остаться при моем дворе, мэтр Вийон?..
ВИЙОН.  Благодарю вас,  сир!
КОРОЛЬ РЕНЕ /поморщился/. Боюсь, это не так просто... с вашим прошлым, с вашим, извините, лексиконом... Поймет ли меня двор?.. Вот разве что вы согласились бы...
ВИЙ0Н /поспешно/.  Я согласен, ваше величество!
КОРОЛЬ РЕНЕ.  ...на должность конюха или форейтора... или младшего камер-лакея...
ВИЙОН /опешил/.  Лакея?!
КОРОЛЬ РЕНЕ. ...или переписчика набело моих стихов... Кстати, у вас хороший почерк?
ВИЙОН/усмехнулся/.  Переписчика..,
КОРОЛЬ РЕHE. Да,  но - моих стихов!.. /Доверительно./ Видите ли, мзтр Вийон,  я предлагаю вам все эти вакансии лишь потому,  что но смею предложить того, что разом разрешило бы все затруднения,
ВИЙОН. Что вы имеете в виду,  ваше величество?
КОРОЛЬ PEНЕ  Если б вы смогли сочинять, как мы, буколические стихи... в стиле метра Гонтье.  /С надеждой./ Но вы ведь не сможете этого?..
/ДЕВУШКА, КОТОРОЙ НИКОГДА НЕ НЫЛО, встала,  направилась к двери,  остановилась на пороге с ожиданием глядя на Вийона./
 ВИЙ0Н /не сразу/. Нет, ваше величество...  не смогу... /Девушке./ Я иду,  иду!.. Нет,  сир,  я благодарен вам,  но я уйду - я не волен в себе, и в своих стихах тоже.  И на дворе весна, зеленеют луга,  подсыхают дороги и кричат стрижи... Мне пора в путь. /Пошел к двери, обернулся,/ Прощайте, сир... я употреблю ваши шесть  экю как нельзя лучше - я поем,  напьюсь, проиграюсь в карты..  вы не пожалеете о ваших деньгах. /Девушке./ Я иду,  иду.
/Они ушли - ВИЙОН  и ДЕВУШКА, КОТОРОЙ  НИКОГДА НЕ БЫЛО./ КОРОЛЬ РЕНЕ /печально глядя им вслед,  горестно/.   Фраер, братва, не бздите, корешь ... 
                Явление 28               
               
( Франц. вариант «Баллада о сеньорах былых времен)
Где щеголи минувших дней
С кем пировал я в кабаках
Кто пел и пил и был смелей…
В других сужденьях и делах
Они мертвы, холодный прах
Забыт людьми и взят могилой,
Спят крепко мертвеца в гробах
О господи, живых помилуй!
                пленник
                Явление 29
Палач Поздняя слякотная осень тысяча четыреста пятьдесят шестого года.
Трактир - он же воровской- притон - на бойкой Орлеанской дороге.
Низкий бревенчатый потолок, устланный сопревшей соломой пол.  В очаге горит огонь.
Продрогшие,  хмурые воры и бродяги сидят за столами, греются у огня. Среди них - ФРАНСУА ВИЙОН, КОЛЛЕН ДЕ КАЙЕ и
МАЛЕНЬКИЙ ЖАН,
Меж столов снует, подавая вино и еду, юркий,  грязный, как и его заведение, ХОЗЯИН ТРАКТИРА.
КОЛЛЕН. Ничего,  братва, ничего...  в нашем деле всякое бывает - когда жирный навар снимешь, а когда и пальцем в небо угодишь!.. Ну, дали маху в Бекконской церкви...
МАЛЕНЬКИЙ ЖАН. Одну серебряную чашу взяли, да и та тоньше бумаги...
КОЛЛЕН.    .В другом месте возьмем-  что там не добрали. А пока отсидимся тут.
МАЛЕНЬКИЙ ЖAH.    Маленькому Жану отсиживаться не с  руки - у Маленького Жана семья, ее кормить надо,  одевать, детей в люди вывести!..
ВИЙОН /с горечью/. Мы тут отсиживайся, жди, пока лягавые не унюхают наш след, а Ренье, мой Ренье, мой единственный друг...
МАЛЕНЬКИЙ ЖАН /перекрестился/. Царствие ему небесное, сыпарю-бедолаге, не к ночи будь помянут..
ВИЙОН. ...а Ренье болтайся в петле, коченей на ветру, мокни под дождем...
КОЛЛЕН /ударил кулаком по столу/. Ни слова о нем! Не сметь!.. Он мне тоже был друг, не хуже твоего, мой брат по "Раковине"... Только мне нельзя хныкать и распускаться, я за всех вас в ответе, и мысли у меня должны быть ясные и острые, как нож!
ВИЙ0Н.  Сперва - Ги Табари,  теперь - Ренье....
КОЛЛЕН.   Табари - куриный помет, туда ему и дорога!   -а вот Ренье... /Обнял Вийона,/ А все одно - он мертвый, а нам - жить!
ВИЙОН,  Зачем?
КОЛЛЕН. Чтоб уйти  от облавы и - опять за дело!
ВИЙОН.  Зачем?!.
КОЛЛЕН /уверенно/. А затем, что денежки нас везде дожидаются, стоит только пораскинуть мозгами и держать нос по ветру! Вот зачем, Франсуа.
МАЛЕНЬКИЙ  ЖАН.  Хорошо говоришь, Коллен, складни, умно...  Маленький Жан одобряет.
BИЙOH /вскочил на ноги/. Затем, чтоб опять нас обложили егеря и псари, и опять по ночам мы будем обливаться липким потом от страха и хорониться в мерзлых болотах!  й все - ради жалких желтых кругляшей, которые мы спустим в первом же кабаке, в первом борделе, у первой девки?!. Посмотри на них, на наших дружков, на наших братьев по неминучей петле, посмотри на них - грязных, угрюмых, тупых, обезумевших от вечной погони, в крови, в блевотине, продрогших и вонючих, как свиньи в хлеву, - посмотри на них, Коллен, и ты увидишь самого себя! /Всем./ Где ваш навар? Ваша добыча? Где ваша молодость, совесть, ваша жизнь? Где?!
/Возмущенный гул бродяг./
КОЛЛЕН /перекрывая шум/. Пусть!  Пусть так!  Пусть голы мы и нищи, пусть идут по нашему следу псари и дожидается на алтаре мясник с удавкой  - пусть!  Зато мы вольные волки и нет нам закона, нет нам ни бога, ни черта, мы вольная волчья стая - берегись!.,
/С улицы в дверь вошел КУЧЕР  Катерины де Восселль,/
                Явление 30
                Те же и кучер
КУЧЕР /с порога/. Хозяин! Кто тут хозяин, в этой крысиной норе?!  Эй, хозяин!.,
/ХОЗЯИН ТРАКТИРА хотел было откликнуться, но КОЛЛЕН живо вскочил на ноги, оттолкнул его, подошел сам к Кучеру./
КОЛЛЕН. Ну, скажем, - я хозяин. Милости просим!  Горячий ужин, крепкое винцо, чистая постель, вежливое обращение • чем могу служить вашей милости?
КУЧЕР, Какая я тебе, к черту, моя милость? Я кучер, только.и делов, А вот моей госпоже...
МАЛЁНЬКИЙ ЖАН /подошел поближе/.  Госпоже?!. .  КОЛЛЕН.  Чего же нужно твоей  госпоже, старина?
КУЧЕР /оглядевшись с тревогой  вокруг/, да,  пожалуй, что и ничего.., пожалуй,  что только лошадей сменить, упряжку, наши-то вовсе загнанные,..
КОЛЛЕН. Обижаешь, старина!  А что публика тут неказистая, так это. все мои друзья, народ тихий, надежный.
КУЧЕР По рожам этого не скажешь... Нет уж, давай нам лошадей и только!
КОЛЛЕН. Что ж, лошадей, так лошадей...  Хоть и обидел ты  меня, да и заработать на ужине мне не мешало бы...  не говоря уж', что и тебе бы подзаправиться самое время, верно?
КУЧЕР /в нерешительности/. Так-то оно так...
КОЛЛЕН. Вот и давай сюда свою госпожу  - к огню, в тепло, а я похлопочу насчет лошадей. /Хозяину./ Подогрей-ка, малый, господину кучеру кружку красного!
КУЧЕР /сдаваясь/  Ладно...  пойду у самой спрошу... /Вышел за дверь./ КОЛЛЕН /с радостным  возбуждением/.  А я вам что говорил! Госпожа! Слыхали? Не кто-нибудь, а знатная госпожа из Парижа! А уж эти парижские барыньки – мне ли их не знать – без денежек в дорогу не пускаются, не говоря уж о колечках, о сережках, медальонах, ожерельях….А кто носит на себе деньги – носит на себе смерть! Я говорил вам – все будет хорошо! Колен де Кайе свое возьмет! Коллен своего не упустит! Держись де Коллена, маленькие не пропадете!.. КУЧЕР /возвращается/.    Сейчас войдет,., вы уж с ней повежливее,  она хоть и не королевна., а - с придурью... /Сел за стол./
КОЛЛЕН. Кто ж она  такая,  твоя  госпожа? С придурью жить - немалых денег стоит по нынешним временам.
КУЧЕР, А Катенина де Воссель!  Была с деньгами, а нынче послиняла, малость пожухла.., хоть и не из последних в Париже считается,
Услышав знакомое имя, ВИЙОН вскочил на ноги.  В дверь - в дорожном платье - вошла КАТЕРИНА   ДЕ ВОССЕЛЬ./
                Явление 31
КОЛЛЕН /пошел ей навстречу/. Добро пожаловать, ваша милость!  Нет - ваше сиятельство!    Входите, располагайтесь, вы окажете нам честь!
ВИЙОН /про себя, но достаточно громко, чтоб она его услышала/. Скорее - бесчестье...
КАТЕРИНА /увидела его, узнала; не сразу/.  Ты узнал меня, Франсуа?.. /Подошла к нему поближе./ Ты не забыл меня?
BИЙОН. Вас, мадам?..  Я вас впервые вижу.
КАТЕРИНА /с искренней  печалью/. О да, меня не узнать.... я уже не прежняя, не та, я знаю...    Время, Франсуа,  годы .
ВИЙОН /усмехнулся/.  Мои-то годы можно удвоить, утроить. удесятерить - они того стоят, мои годы... /Помолчав/. Все проходит, мадам, все вянет, все жухнет, осыпается...  кроме нашей памяти.
КАТЕРИНА /с надеждой/.  Значит,  ты помнишь меня?..
ВИЙОН.  Нет, Катерина,  не тебя...  Я помню лишь свою любовь к тебе.  Этого нельзя забыть •- первую любовь,  первую измену, первое предательство...  И все это для меня была ты, Катерина, все это была ты.  Я ждал этой встречи»
КАТЕРИНА.   Зачем?..
ВИЙ0Н.  Не знаю...  то ли затем,  чтобы убедиться,  что я тебя уже не люблю и свободен от тебя...  то ли чтобы утешиться тем,  что ты несчастна и сожалеешь о прошлом...  то ли потому,  что я все еще люблю тебя...  Из любви, из мести, от обиды - какая разница?!
КАТЕРИНА. Все эти годы ты стоял у меня перед глазами...
ВИЙОН /резко/. Я - или мой зад, который по твоей милости высекли розгами? - мой юный, беззащитный, влюбленный зад?!
КАТЕРИНА.  И я сожалею - ты прав...
ВИЙОН /неумолимо/. О чем?
КАТЕРИНА /просто/. О моей молодости, о том, что было и чего не было... о моей любви...
ВИЙОН. Разве  вы любили меня, мадам? Разве вы способны на любовь?!
КАТЕРИНА. Что это теперь может изменить?  Теперь, когда я уже не та... и все позади, все прошло, все проиграно!..
ВИЙОН. Я не о чем не жалею, ничего не забыл, ни в чем тебя не упрекаю.... что было, то было - моя слепота, мое сладкое безумие и твой обман, твое предательство...  Я тебя любил,- а это не уходит,  это осталось во мне*  Я не в обиде на тебя - ты научила меня счастью и страданию, а это и есть жизнь... /Громко,/ Лошадей госпоже Катерине'дэ Воссель!.. Доллену./ Хозяин,  вели запрячь лошадей. Госпожа торопится в путь.
/Воры вышли из-за столов, обступили угрожающе Вийона и Катерину./
МАЛЕНЬКИЙ ЖАН.  То есть как это в путь?!  Маленький Жан что-то никак не возьмет в толк...
ВИЙОН Коллену,  настойчиво/. Лошадей,  хозяин.  Я за все расплачусь. За мной не пропадет.  Вели подавать лошадей,  хозяин, я все беру на себя!  Ты веришь мне?!    Я ручаюсь своей головой! /Положил   руку на нож./ И твоей тоже. /Всем./    Все слышали? Пусть подают лошадей!
КОЛЛЕН /не сразу/. Хорошо,  это твоя забота, Франсуа, тебе и решать. Только запомни этот свой должок всем нам, не забудь расплатиться. /Хозяину./ Запрягай да поживей, пока я не раздумал!..
/ХОЗЯИН ушел за дверь, КУЧЕР пошел за ним следом./ Катерине./ Идите,  госпожа. И запомните - в трактире никого не было, никого не видели, не слыхали. И если ты проговоришься, шлюха, я тебя на дне морском найду!..
BИЙОН. Прощай, Катерина.  Прощай.
КАТЕРИНА. Может быть, я никого, кроме тебя, и не любила... может о
быть, ты и был моей единственной удачей, единственной печалью... Может быть, с тобой и я была бы другая...
/Ушла/
                Явление 32
               Те же кроме Катерины Де Воссель и кучера
/ДЕВУШКА, КОТОРОЙ  НИКОГДА НЕ БЫЛО, - в переднике трактирной служанки и с подносом в руке - появилась из-за толпы, подошла к Вийону, взяла его руку, нежно погладила ее./
ВИЙОН /вырвал руку/ Уйди!  Теперь-то уж все кончено, все позади,  все перегорело...  теперь-то ты не нужна мне больше!: Кто ты мне?  Ты!  Босоногая,  с черными пятками,  с обломанными ногтями,  ты,  трактирная замарашка!? Зачем ты мне?! Мне не до тебя!  Мне уже ни до кого!..  Я хочу напиться,  нажраться, ни о чем не думать,  ни о чем не сожалеть,    я утоплю в вине все - страх, душу, совесть, память... с Пошла вон! /Отталкивает ее./
/ДЕВУШКА, KOТOРОЙ НИКОГДА НЕ  Было и печально улыбаясь,  отошла, исчезла в толпе./ Вина!  Я - вольный волк!  Я утоляю жажду кровью!  Я - волк! /Пьет залпом, обливаясь вином./
КОЛЛЕН.  Вот это по мне!  Вот  это слово мужчины!   Я тебя люблю, Франсуа, я тебе друг! /С угрозой./ А должок - за тобой не запамятуй,  забудешь - я напомню, /о  ворах,  сгрудившихся вокруг/ Я забуду - они напомнят.
ВИЙОН /возбужденно/. А хоть и сейчас!  Сейчас я вам сочиню этакое, что вы у меня мигом зайдетесь, животики надорвете! Кровавыми слезами изойдете! Уж  я вас потешу  нынче! /Вскочил на стол/ Я вам - про то, что жизнь коротка и живем один только раз, а значит - все трын-трава и море по колено! О страхе смерти и о воле, о волках, идущих по следу, а следом за ними - псари...   о вине,  о бабах, о кроватях, которые скрипят под любовью...   о любви, которой нет!.. Тихо! Я начинаю!
/ Все умолкли в ожидании./ Итак, моя баллада!..  /Огляделся по сторонам, ища кого-то и не найдя../ Ну и черт с ней!..
КОЛЛЕН, Кого ты ищешь?
ВИЙОН /про себя/.  Пропади она пропадом!..  /Громко./ Итак, моя баллада!   Тише!.. /Пытается побороть свою растерянность./ Я буду петь!..
/Все молчат./ /Вдруг, упавшим голосом./ Я не могу без нее.
КОЛЛЕН. Без кого, Франсуа?!   ВИЙОН.  Я не могу...  я пуст...  я выдохся,  иссяк, я все растратил!..
КОЛЛЕН /не понимая/. Что это ты растратил такое? У тебя никогда ничего не было за душой.
ВИЙОН. Было!  Было!..  Ты не поймешь... Ренье - тот понял бы, он бы меня понял...
КОЛЛЕН.    Чего я в тебе не понимаю,    Франсуа?..
ВИЙОН. Я не тот, которого ты видишь перед собой, к  которому присмотрелся,  привык - бродяга, вор, бездомный пес, пьянчужка...  Это не я, Колен ! Это всего лишь моя лживая оболочка, мое фальшивое лицо,  вроде тех черных безглазых масок, которые мы   одеваем, когда идем на дело... Я - другой. Кол-лен! .,
КОЛЛЕН /сдержанно/. Тебе не нравится эта наша жизнь? Тебе не по душе твои товарищи, твои друзья, каждый из которых готов за тебя хоть на плаху, хоть к черту в пекло? Куда ты денешься от нас? В лапы к мяснику?!Некуда тебе идти, Франсуа, не с кем, не к кому - один я у тебя и есть на всем белом свете, один я да они, да "Раковина". И ты нам поклялся в верности. Бойся от нас уйти, бойся нас предать! /Вытащил нож из-за пояса./ Бойся меня, Франсуа! Меня, твоего друга, твоего брата, но и - твоего лобана,  Франсуа!.. О чем ты печалишься?!, и своей любви? О Катерине?.. /Догадался./ Или о своих стихах?..
/ВИЙОН кивнул головой./ Ну, и сочиняй их себе на здоровье, кто тебе не велит?!
ВИЙОН.  Их нельзя писать замаранными руками, Коллен, руками в грязи, в дерьме,  в крови - они уже не даются мне! Они упрямые, безжалостные, они ничего не прощают.,.
/Бродяги обступили Вийона тесным кругом  ДЕВУШКА, КОТОРОЙ НИКОГДА HЕ БЫЛO, вынырнула из толпы и встала между Колленом и   Вийоном, словно защищая его собою./ КОЛЛЕН /неожиданно/. Пусть уходит! Пусть!  Это его беда. Пусть идет. Уходи, Франсуа!    Уходи!.. Нас было трое - я.  ты- Ренье...  теперь ты бросаешь меня,  и я - один... Что ж, иди...  иди! И пусть не изменит тебе твой фарт!    Уходит! /Кричит вне себя./ Уходи скорей, пока я не передумал! Пока я держу в кулаке свой гнев и свою обиду! Уходи, Франсуа .Пошел вон! /ВИЙОН пятится к двери и с ним, защищая его собою, уходит ДЕВУШКА, КОТОРОЙ НИКОГДА  НЕ ВЫЛО./ 'А теперь - вина! Черт с ним! Пусть! Плевать!.. Вина! Я хочу  пить, Мы будем пить?    Мы налижемся в доску? В драбадан? В лоск.Вдрызг! Вусмерть?.


                С О П Е Р Н И К
                Явление 33
Палач Август тысяча четыреста пятьдесят седьмого года, Блуа.
Безоблачное покойное летнее небо за окнами малого зала во дворце герцога   Карла Орлеанского. В зале лишь одно кресло - для герцога.
В ожидании его выхода, по залу прохаживаются парами поэты, живущие герцогскими щедротами.
Чужой  им, у окна стоит ФРАНСУА ВИЙОН
ПЕРВЬЙ IIOЭT. Любопытно,  чем нас сегодня попотчует старик?
ВТОРОЙ ПОЭТ. На обед? Надо бы заглянуть на кухню.
ПЕРВЫЙ ПОЭТ. Да нет?    Я говорю, как бы он сегодня опять не завел, ни свет ни заря, свою дурацкую игру в экспромт.
ВТОРОЙ ПОЭТ. Однако, согласитесь, коллега, кормят тут неплохо, очень неплохо.
ТРЕТИЙ ПОЭТ. Тратить свой глубоко национальный талант на сочинение каких-то ничтожных заморских рондо, терцин, триолетов, сонетов!..
ЧЕТВЕТРТЫЙ ПОЭТ. Нас, настоящих поэтов, мало... нас, может быть,' и всего-то двое, вы да я... ну, трое, если считать и его светлость...
ПЯТЫЙ ПОЭТ. Боюсь, что за завтраком я съел что-то несвежее- в животе наблюдается некоторое томление. А у вас?
ШЕСТОЙ ПОИТ. Истинная поэзия создается сильными, здоровыми людьми! я романтик, коллега, я романтик!
ПЯТЫЙ ПОЭТ /покосился на Вийона/, Что за манера у герцога зазывать к себе в Блуа всех, кто ни попадись! Без роду, без племени, не говоря уж о таланте!..
ШЕСТОЙ ПОЭТ. Тише, услышит! Говорят, он уже кого-то зарезал. Совершенно безнравственная личность, о его связях с женщинами рассказывают чудовищные вещи!
ПЯТЫЙ ПОЭТ. А я вот сейчас подойду и все ему выложу! В глаза, без околичностей!..
ТРЕТИЙ ПОЭТ. Ну, вы, ну, я...  ну, еще Гомер, так ведь неизвестно, был  ли он! Ну, всякие там древние - Овидий, Вергилий, Гораций - так они давно вышли из моды и не отражают наш век...    А все эти новоявленные модные итальяшки - Данты, Петрарки - о них и говорить-то нечего!..
ПЯТЫЙ ПОЭТ,  И подойду!  И скажу ему все, что о нем думаю, со всей прямотой!.. /Но, подойдя к    Вийону, смешался./ Лучшее - не находит отклика,  верно, коллега? -  или просто запрещается цензурой... а плохо писать- я просто не умею! Захочу - не смогу!.. Разве я не прав, мэтр... мэтр...
ВИЙОН. Мэтр Вийон, к вашим услугам, коллега.
ПЯТЫЙ ПОЭТ. Я был уверен, что мы найдем общий язык, коллега! В конце концов, нас с вами - двое среди этой провинциальной шушеры!
ВИЙОН/скрывая насмешку/. После вас, коллега, только
после вас!
ПЯТЫЙ ПОЭТ. Ну,  пусть вы второй, вам виднее,  хотя излишняя скромность никогда не украшала поэта.
ПЕРВЫЙ ПОЭТ / услышав  их,  подошел поближе/. Кто же первый поэт века,  в таком случае?..
ВИЙ0Н.  О, за первыми дело не станет.

ТРЕТИЙ ПОЭТ /отталкивая его, выходит вперед/. Я, ваша светлость! Моя очередь! А то ведь этих лириков худосочных не переждешь!.. Простые французские катрены!.. Я - француз, ваша светлость, я из Шампани, государь……/Читает громко и многозначительно./

От жажды сохну над пресным ручьем -
Я к розовым винам привержен до гроба!
Я слишком француз, чтоб не знать, что почем,
Ненашенской влаги не примет утроба.
Я слишком французом дожил до седин,
Чтоб пить эту воду, какую быть может
Фламандская морда, курносый блондин,
 Нечистою кружкой нахально тревожит?
Я с розовым соком дружу с юных лет.
Коснусь ли воды я, коль этой же влагой
испанская морда, курчавый брюнет.
Нальет свой бурдюк вперемежку с малагой?!
Я сдохну от жажды, а все же стерплю!
Пусть Франция смотрит не дремлющим  оком,
 Будь проклят, коль жажду хоть раз утолю
Не розовым соком, не розовым соком!..

Карлу./Каково, ваша светлость? Просто, прямо, без этих итальянских вывертов, верно?!
КАРЛ /уклончиво/. Время все расставит по своим местам, дорогой собрат... но я велю переписчику занести и ваши стихи в альбом.
ШЕСТОЙ ПОЭТ. Ну-с, ваша светлость, кажется, и до меня очередь дошла?../Делает шаг вперед, готовясь прочесть свои стихи./
ВИЙОН /стремительно выходит на середину зала/. Я никогда не писал по заказу, государь, на заданную тему, я не знаю, какие тут правила, каноны... Но я тоже умирал от жажды над ручьем, принц, я всю жизнь умираю от жажды - я живу не так, как мне хочется, иду не туда, куда зовет меня сердце, сплю не с теми, кого люблю... Я вечно жажду, ваша светлость!.. Да что там толковать!    Все это  в моей балладе...
В своей стране - а будто на чужбине,
Горю в мороз, дрожу вблизи огня,
Я вечно жду, хоть нет надежды ныне.
Я вновь кричу, хоть это глас в пустыне
 И все зовут и гонят все меня
 Тяжка мне власть, и тяжек мне ярем,
Я - дьявол сам, когда вокруг Эдем,
Но, изгнан в ад, о, как стремлюсь я к раю!
Я - властелин, невластный ни над чем,
Я над ручьем от жажды умираю!
 /Неслышно    в зале появилась ДЕВУШКА, КОТОРОЙ НИКОГДА НЕ БЫЛО. Подошла к   Вийону, уселась на пол вблизи него, поджав колени под подбородок./
Неверность мне одна верна отныне.
 Наследства жду, но где она, родня?
 Я помню все,  чего уж нет в помине,
Мне странно то, что ясно и дубине,
 Я ночь зову уже в начале дня.
Я вновь паду, хоть низко пал совсем,
Всех обыграв, я вечно должен всем;
 и счастлив я лишь с тем, кого не знаю.
Я жизни полн!  Живу, а между тем –
Я над ручьем от жажды умираю!
КАРЛ /заметил Девушку, которой никогда не было/. Кто вы такая?   Как вы сюда прошли?

ВТОРОЙ ПОЭТ.  Это девчонка с кухни, ваша светлость, младшая кухарка.    Верно, доложить с  обеде
КАРЛ.    Я ее впервые вижу  нет, она не кухарка! /Девушке, которой никогда  не было./ Кто ты?..
ВИЙОН /нетерпеливо/Она - со мной... Да  оставьте вы ее ваша светлость!  Я ведь не закончил!
Беспечней всех, я враг своей судьбине,
 Я все храню, что трачу,  не храня,
 Я верю лжи, молюсь я чертовщине,
 Приму врага под дружеской личиной,
И мне святей молитвы болтовня,
 И дружбу я вожу лишь только с тем,
Кто мне скучней скучнейшей из поэм,
 И весь свой слух отдам я пустобаю.
 Я сыт одной  - но мал мне и гарем.
 Я над ручьем от жажды умираю

А посылку я еще не сочинил. Придется, ваша светлость, обойтись без посылки.
ПЕРВЫЙ ПОЭТ /возмущен/. Баллада без посылки?!
ВТОРОЙ ПОЭТ. А длинна до чего!    Мы так и обед прозеваем!
ТРЕТИЙ ПОЭТ. Не в наших традициях это!  Не по-шампански!
ШЕСТОЙ ПОЭТ. А какова безнравственность?! Гарема ему, видите ли, мало! ..-
ЧЕТВЕРТЫЙ ПОЭТ. Я присоединяюсь! Главное для нас  быть, заодно, заодно, вопреки всему!
КАРЛ /усмехнулся/. Вы свободны, господа, благодарю вас, идите, вас ждет обед, я слышу запахи с кухни. Идите, господа, идите.
/ПОЭТЫ откланялись, ринулись гурьбой к двери, исчезли./ /Уступая место в кресле Девушке,  которой никогда не было,/ Садитесь, сударыня.

/Она улыбнулась ему, отрицательно покачала головой./ Я прошу вас, сударыня!
ВИЙОН. Она застенчива и простодушна, ваша светлость. ЕЙ ничего не надо.
КАРЛ /негромко/. Кроме нас с вами, никто не догадался -кто она.,. Никто, никогда,    Вийон?!.
ВИЙОН /просто/. Кроме нас с вами, монсеньер.
КАРЛ /Девушке, с почтительным поклоном/. Спасибо, сударыня,.,  Я сам далеко не всегда в этом уверен..»  я редко бываю уверен в себе, благодарю вас»
ВИЙОН.    Вы - герцог, пэр Франции,  глава орлеанского дома - вы тоже не уверены в себе?!
КАРЛ /о Девушке/.  Мы оба узнали ее, Вийон, но появилась она в моем доме лишь вместе с вами.
BИЙОН, Ваша воля , государь.
 КАРЛ /без позы/, Я стар, Вийон,  и половину своей жизни я провел в плену, в башне, я многое успел узнать, о многом думал,  от многого устал...  И вот сегодня встретил поэта, который выше меня...  и я увидел ее, /Поклонился еще раз Девушке,/ Я завершил свой круг, Вийон, мне пора.  /Улыбнулся./ Это проторенная дорожка.  я не боюсь.
ВИЙ0Н /с горечью/. Вы счастливее меня,   государь!    Я многого боюсь!  Я многого хочу!  Я многого жажду! Вы счастливее меня* монсеньер!
КАРЛ. Как ты молод, Вийон, как ты молод.
BИЙОН. Это пройдет,  государь.
КАРЛ. Проходят желания, Вийон.
ВИЙОН, Проходит жизнь, государь!
КАРЛ.  Приходит мудрость и покой,    Вийон.
ВИЙОН. Приходит старость, государь, приходит смерть!
КАРЛ. Как ты жесток, Вийон... и как ты прям.
ВИЙОН. Простите меня, монсеньер., но мы - поэты, у нас нет иного языка, кроме правды.
КАРЛ /неожиданно/. Ты боишься смерти?
ВИЙОН. Да!..  Смерти, боли,  голода, нищеты,  страхов, безответной любви, виселицы,  предательства,  безвестности.
КАРЛ /с сожалением/.  Ты жаждешь славы?!.
ВИЙОН /горячо/.  О да!  Я честолюбив, государь, я тщеславен! О да!..
КАРЛ.  Ты просто молод... Что такое слава, Вийон?..  И у кого ты ищешь признания? Я  этих ничтожеств, которых я прикармливаю при моем дворе лишь для того, чтобы они говорили стихами?.. Ничтожества,  говорящие прозой, еще омерзительнее. У вельмож? Ты .был при дворе короля Рене, при дворе Жана Бурбонского, при моем дворе. - разве ты не узнал цены вельможной милости?! У ученых болванов из университетов? Они могут отличить катрен от сонета, но не истинную поэзию от жалкой подделки. У говорунов в трактирах? У красоток с пустым сердцем?.. У кого ты ищешь славы,    Вийон?!
ВИЙОН. Я хочу, чтоб меня услышал мой народ, монсеньер.
КАРЛ /усмехнулся/. Народ? Я не знаю, что это такое. Я знаю моих подданных, моих вассалов, моих горожан, крестьян, ремесленников, солдат, писцов, моих поэтов, кузнецов, бочаров, каретников, но - народ?  Что такое народ, Вийон?!
ВИЙОН /убежденно/, это - и горожане, и крестьяне, и кузнецы, каретники, поэты, женщины, мужчины, дети, бродяги, труженики, глупые и умные, счастливые и несчастные, все!  Это и еще что-то то, что всех их объединяет в дни печали и в праздники, что заставляет их говорить на одном языке... помнить и верить не в своего Орлеанского герцога, а в свою крестьяночку из домреми,  в свою 'Панну,  в свою орлеанскую Деву, это и есть мой народ, монсеньер, и я хочу быть услышан им!.. / Усмехнулся весело и застенчиво./ Но я еще хочу и богатства, и сытости,  и крыши над головой, и огня в очаге, и вина в погребе,хоть и знаю, чти этого у меня никогда не будет. Это недостижимо - и то,  и другое вместе,  я знаю! Но я хочу.
КАРЛ /показал головой/. Ты   недостоин своего дара, Вийон!
ВИЙ0Н /просто/.    С этим уже ничего не поделаешь.  Так уж распорядилась судьба - чтоб этот дар попал в недостойные, слабые руки…


КАРЛ.  И твоя жизнь - недостойна тебя.

ВИЙОН. Однажды некий Диомед
Был к Александру приведен
На суд в цепях держать ответ
За то, что был пиратом он
И в гневе Александр  вскричал -
«Что скажешь, вор, презренный тать ?»
А тот без страха отвечал:
«З а что же вором обзывать?
Когда б имел я флот и рать
Как ты, сидел бы на престоле
Моя вина, что смог собрать
Лишь кучку удальцов, не боле….
И поневоле неудачи
Влекли меня на этот путь,
Пойми и милосерден будь.

 Голод гонит волка из леса, монсеньер! Вы лучше и выше меня, государь, - вы умны, благородны, честны, добры, щедры...  Я - мал, ничтожен, слаб и смешон, - но дар мой выше меня.  И я не поменяюсь с вами местами,  государь.
КАРЛ /без усмешки/. Так кто же из нас счастливее, Вийон?!
/Пауза./ Что ж... иди.
ВИЙОH /испугался/. Вы гоните меня, ваша светлость?!
КАРЛ. Нет...  я отдаю тебе твое - твою свободу.
ВИЙОН.  Это значит,  что я должен уйти?..
 КАРЛ  Нет, это значит,  что ты не сможешь остаться... что ты все равно ушел бы, рано или поздно.    Кем ты стал бы, останься здесь? Лакеем среди поэтов, поэтом среди лакеев? Ты никогда этого не сможешь.    .У   тебя нет выбора;    Вийон,  ты не принадлежишь себе.
ВИЙОН /с горечью/. Вы гоните меня,  государь...
КАРЛ. Нет,  я завидую тебе,   и я не хочу стихов за плату - я ведь и сам поэт.. Прощай,    Вийон.  Я благодарен тебе, /ДЕВУШКА, КОТОРОЙ НИКОГДА не БЫЛО, потянула    Вийона за руку к выходу./
 ВИЙОH /остановился на пороге,  обернулся к Карлу, улыбнулся ему/. Прощай, Карл... и вели своим переписчикам занести в альбом посылку к моей балладе, я сочинил ее.
 Мой добрый принц!
 Я говорю затем,
 Что внятен мне и тот, кто вечно нем
 И мудрецу кивну, и шалопаю,
 Но я есть я!
Увы, кому поем
Я над ручьем от жажды умираю!
/Они остались вдвоем - ВИЙОН и ДЕВУШКА, КОТОРОЙ НИКОГДА НЕ БЫЛО,/ Что ж значит, снова нам в путь, моя босоногая подружка.
 /Она улыбнулась ему./  Начнем все сначала, все вновь, все сызнова...

 /Из-за герцогского кресла, словно из-под земли, появился ПАЛАЧ./
ПАЛАЧ. Новую жизнь решил начать, все снова- здорово, приятель? А обо мне-то и позабыл, обидно. Не ожидал я этого от тебя, право слово, не скидал!
ВИЙОН /в смятении/.   Я не забыл!  Зачем ты здесь сегодня, сейчас? Зачем тебе я?!
ПАЛАЧ Новая жизнь - это хорошо, это похвально, я не против. А вот как со старою-то твоей жизнью быть, приятель? С глаз долой, из сердца вон? Нет, приятель, по старым счетам платить надо, не отвертишься.
BИЙОН Но я ведь раскаялся!
ПАЛАЧ Раскаяться-то, положим, раскаялся, а - отвечать кому?..  Где нынче твои дружки, с которыми ты над законом куражился?    А в петле, давненько уже в хомуте болтаются,  не один круг отличной пеньковой веревки я на них извел. А ты чем их лучше? А ничем. Вот и твой черед пришел.
ВИЙОН /с горькой усмешкой/. Сегодня ,  именно сегодня, когда я снова поверил надежде,  снова  захотел жить!
ПАЛАЧ Да впервой ли тебе? Кажется,  не привыкнуть. А на меня зла не держи.  Я кто?   Казенный я человек,  не более. Но и не менее, к слову  сказать.  Собирайся,  тут недалеко. От жизни, я тебе скажу, до смерти - шажок один, рукой подать.

                СМЕРТНИК
                Явление 34
Девятнадцатое июня, как., впрочем,  двадцать третье июня или второе июля тысяча четыреста шестидесятого года. Застенок в подземелье орлеанской тюрьмы - сырые, замшелые стены, слепое оконце под потолком, орудия пыток. Но это могло бы быть и в следующем - тысяча четыреста шестьдесят первом году в Мэне-на-Луаре, и в конце декабря тысяча четыреста шестьдесят второго или начале января тысяча четыреста шестьдесят третьего года в родном его Париже, -.трижды за короткую его жизнь его пытали и приговаривали к смерти, и все эти пытки слились для него в одну бесконечную пожизненную пытку, все палачи - в одного ПАЛАЧА, все следователи и судьи получили одно имя - имя  Тибо д'Оссииьи, Орлеанского  архиепископа. На соломе, забившись в угол, - ФРАНСУА BИЙОН. Палач приводит в порядок орудия своего ремесла.
ВИЙОН.  Меня будут пытать?
ПАЛАЧ. Может, - да, а может, и нет... может, и смилостивятся, вздернут без лишней возни... Мое дело сторона, мне с тобой детей не крестить, верно? Мне - чтоб инструмент был В порядке и рука с перепоя не дрожала.
ВИЙОН /кричит/.  Не хочу!  Не хочу!..
ПАЛАЧ /рассудительно/,  А я, что ли,  больно хочу? Мне, что ли,  больше всех надо? Нет у меня своих  забот  по дому, по хозяйству?!
ВИЙОН /кричит/. Не хочу!..
ПАЛАЧ. А коль не хочешь, так во всем и признавайся,
чего уж там?!
ВИЙОН.  В чем? В чем признаваться?!            
ПАЛАЧ. А это уж без разницы. Главное тут - спросят, а ты в ответ: да, виноват, прошу снисхождения. Только ты не подумай, что тебе так, за здорово живешь поверят - жди, как же! Ты сначала дай мне маленько развернуться, ты поначалу гордость этакую на себя напусти - нет, мол, никогда, ничего не делал, ничего не знаю! А уж когда я в игру вступлю - тут ты и кайся, да со слезой, вот так-то...
/На верху лестницы,  ведущей в застенок, появился ТИБО Д'ОССИНЬИ./ ПАЛАЧ/Вийону./ Ну, ты даешь! Что ты за птица такая важная, чтоб тебя не какой-нибудь крючок допрашивал, а сам его преосвященство епископ, сам монсеньер д'Оссиньи!
/Д'ОСИНЬИ спустился вниз./ /Д'Оссиньи, низко кланяясь./
ПАЛАЧ А я уж здесь, ваше преосвященство, на месте, при деле... и все у меня в ажуре, все готово, все прямо-таки блестит…
/Д'ОССИНЬИ сел в кресло./ ВИЙОН /поспешно/.  Я сознаюсь, ваше преосвященство!  Я сознаюсь!
Д'ОССИНЬИ /не удивился/.   В чем?
В1/ЙОН. сто неважно!  Важно, что я сознаюсь по собственной воле!
Д'ОСИНЬИ. И все-таки позвольте полюбопытствовать, в
чем именно, мэтр Вийон?
ВИЙОН. Во всем! В бродяжничестве, в пьянстве, в богохульстве, в безнравственности,  в воровстве, в дурном поведении  во всем!
Д,0ССИНЬИ /подавляя усмешку/. Вы совершаете ошибку, мэтр Вийон...
ВИЙОН. Я совершил много ошибок, монсеньер, я всю жизнь только и делаю, что совершаю ошибки, одну за другой...
Д'ОССИНЬИ.  ...вы совершаете ошибку,  пытаясь увести суд святой церкви в сторону  от того,  в чем я бы на вашем месте чистосердечно сознался...
ВИЙОН. Я готов сознаться в чем угодно., ваше преосвященство, только подскажите!
д'ОССИНЬИ. Если вы предполагаете, что мы собираемся вас допрашивать по поводу ограбления Наваррского коллежа - так в свое время ваш друг Ги Табари уже дал исчерпывающие показания.
ПАЛАЧ. Раз...
Д'ОССИНЬИ А ваш друг Ренье де Ментиньи - насчет ограбления бекконской церкви.
ПАЛАЧ. Два...
Д'ОССИНьй. И наконец, ваш друг Коллен де Кайе - в связи со взломом церкви в Монпило.
ПАЛАЧ.  Три.  Святая семейка.
ВИЙОН. Коллен?!  Не верю!  Я не верю вам, ваше преосвященство!    Я требую очной ставки!
Д'ОССИНЬИ. Это невозможно - он повешен.
ВИЙОН /осекся/. Повешен - хоть и сознался?!
Д'ОССИНЬИ. Конечно.
ВИЙОН. И меня тоже повесят?
Д'ОССИНЬИ. Естественно.
ВИЙОН. Даже если я сознаюсь?
Д'ООССИНЬИ, Вы не находите это логичным?
ВИЙОH. А если я не сознаюсь - вы меня тоже повесите?
Д'ОССИНЬИ. Само собой разумеется!
ВИЙОН. Ваш суд, что палка - он о двух концах.
ПАЛАЧ. Это у жизни, приятель, только один конец... а все остальное - о двух, пора бы уж и сообразить.
Д’0ССИНЬИ Итак, вы сознаетесь?
ВИЙОН. В чем же? Я готов, но в чем, в чем ?!
Д'ОССИНЬИ. Вам лучше знать. /Брезгливо./ Признаться, я думал, что с вами придется повозиться...
ВИЙОН. Почему?
Д'ОССИНЬИ.    Вы ведь, по слухам, - поэт... ну, что-то вроде пророка.    Языческого, разумеется, безбожного, греховного, но все же... А пророки - крепкий орешек.
ВИЙОН /с горькой усмешкой/. Пророк? Страстотерпец, с песней на костер восходящий?.. Я должен вас огорчить,  ваше преосвященство,  я всего лишь поэт... всего лишь слабый человек -  малый, ничтожный, трусливый, тщеславный, несчастный... В чем я должен сознаться, монсеньер? Я готов. Приступайте, не стесняйтесь. /О Палаче./ Только пусть он для начала меня немного попытает, самую малость. Для приличия. Чтоб мне хоть перед самим собой было не совестно сознаваться, доносить, раболепствовать... Только велите ему, чтоб он не делал мне слишком больно - я боюсь боли, монсеньер!..
Д'ОСШНЬИ/нахмурился/. Что за фантазии?!
ВИЙОН. Я поэт, ваше преосвященство, мне без этого нельзя.
 Д,ОССИНЬИ  Без фантазий?

BИЙOH. Без боли, монсеньер.
ПАЛАЧ. С чего начнем, ваше преосвященство? щипчики раскаленные;  иголочки под ноготок, испанский воротничок, испанский, опят же, сапожок, свинец расплавленный в горлышко, колесом счастья косточки прощупаем?Ну, а напоследок, само собою - дыба, для завершения, так сказать.
ВИЙОН /про себя/. Боже, боже, боже, боже!..
Д'ОССИНЬИ /его передернуло/. Ничего не надо. Пока.
ПАЛАЧ. Воля ваша, монсеньер, хоть и против правил, да вам виднее.
Д'ОССИНЬИ /ему/. Но будь наготове. /Вийону/, без всякого воодушевления./ Итак, признаете ли вы себя виновным в том, что...
ВИЙОН /поспешно/. Да! Да!
Д'ОССИНЬИ /теряя самообладание/...в том, в чем тебя обвиняет суд матери нашей святой церкви?..
ВИЙОН. В чем? В чем? Назовите же, наконец, мою вину, мой грех!..
Д'ОССИНЬИ /кричит/. Признаешь? нечестивец, святотатец, гниль, падаль!  - признаешь?
ПАЛАЧ. Ах ты,  пакостник! Ах ты,  срамник!  С тобой по-хорошему, а ты…
Д'ООСИНЬИ /потеряв власть над собой/. Растлитель, подстрекатель, ловец душ, язва зловонная, рифмоплет! - сознаешься?!
ВИЙОН /понял, наконец,  в чем его обвиняют; не сразу/. Ах, вот вы о чем.?  О моих стихах, вот в чем моя вина.
Д'ОССИНЬИ /взял себя в руки, сел в кресло/.    А вы полагали, мэтр    Вийон,  что я за воровство вас буду судить, за грабеж, за плутни? О нет! для этого у меня есть мои следователи, мои судьи, мои палачи. О нет, мой друг, за другое я оказал тебе честь своим присутствием при пытке, которой, по всему видно, не миновать. Ты - червь в плоде,  ты - гнусная болезнь под гладкой кожей юноши, бродильные дрожжи, которые вино превращают в уксус... /Постепенно распаляясь/ Ты - искус  иных истин, иных терзаний,  иных свобод,  иной вечности,  чем  та,  на которой стоит незыблемо королевство и церковь! Вот   за что тебе мой суд и моя виселица!
ПАЛАЧ /вне  себя/. А вот я его сейчас так обработаю - вечность с овчинку покажется... Чтоб кости трещали! Чтоб лопнули сухожилья!    Чтоб вдребезги позвонки!..
Д'ОССИНЬИ /подошел к Вийону вплотную/. Это ты твердишь голодным,  что они голодны!  бесправным - что они бесправны! Женщинам - что бог сотворил их для чистых радостей, а мужчинам даровал право быть самими собой!  Это ты кричишь миру, что он несовершенен и мог бы быть лучше! Вот в чем твой смертельный грех!   твоя неизбывная вина!  И ты это знаешь!  Ты признаешься мне в этом!
ВИЙОН.  В этом - нет, монсеньер. Нет.
ПАЛАЧ /в исступлении/. Чтоб дух вон! Чтоб кровь струей! Чтоб мозги - об стенку! Дозвольте, ваше преосвященство!
Д'ОССИНЬИ. Ты признаешься!  Я докажу твою вину уликами или подозрениями, показаниями свидетелей или наветом лжесвидетелей, доносами, правдолюбцев или клеветников, мне все равно!  - ты должен умереть!
ВИЙОН /скорее с печалью,  чем с гневом/.
 В слюне гадюк,
 В дерьме берлог,
В оческах ведьм,
В обмывках ног,
В жиже старого болота,
В слизи жабы молодой,
 В вони конского помета,
В смеси дегтя со смолой,
В луже пота после блуда,
В желчи лис, в крови хорьков
Пусть вам сварят это блюдо
Языки клеветников!
ПАЛАЧ /кричит/. Дозвольте, ваше преосвященство, душу потешить!    Я его вмиг до кондиции доведу, до здравомыслия! Позвольте, монсеньер!..
ВИЙОН.
В поганый день,
В кромешной мгле,
В худом ведре,
В гнилом котле,
В том тазу,  где мылась девка.
После старческих проказ,
В том чану, отколь запевка
Всех холер и всех проказ,
 В тьме   подгузного сосуда,
Что смердит на  весь альков,
Пусть вам сварят это блюдо
Языки клеветников!!
В гною больных
И в их плевках,
И в щелочах,
И в мышьяках!
Пусть меня спасет лишь чудо,
Мой рецепт, ей-ей, таков:
Пусть вам сварят это блюдо
Языки клеветников!
Д'ОССИНЬИ. Что ж...  ты сам подписал себе приговор.  Ты сам сделал свой выбор, /Палачу./ Ты готов?
ПАЛАЧ /радостно/. Руки чешутся, ваше преосвященство! Д'ОССИНЬИ /Вийону/. А ты - готов ли,    Вийон?..
ВИЙОН. Я?..  Я стою перед вами, ваше преосвященство, и боюсь вас и вашего суда, ваших пыток, вашего палача - я боюсь боли! Но еще больше я боюсь самого себя, потому что ничто меня так не унизит, не уязвит, не втопчет в грязь, как я сам - такой, каков я сейчас перед вами. Велите мне сознаться в чем угодно - и я сознаюсь, назовите мне любую другую вину, кроме моих стихов, - и я признаю ее, велите мне ползать перед вами на коленях,  на брюхе,  вылизывать языком ваши плевки, дерьмо, падаль - только велите, ваше преосвященство!
ПАЛАЧ. Увильнуть от меня захотел,  приятель? Поздно, я уж в охотку вошел, во вкус!
BИЙOH.  Но бойтесь, бойтесь меня, ваше преосвященство, если посреди этой мерзости и блуда, страха этого и пресмыкания вдруг найдет на меня стих, снизойдет божий  глагол - бойтесь, тогда меня, ваше преосвященство! Потому что тогда я  выше гор, выше неба... Сам господь бог нем, когда я молчу/ Что мне тогда ваш суд, ваш палач, ваша боль и смерть? Я неуязвим! .Бойтесь меня такого, ваше преосвященство, бойтесь, бойтесь.
Д ОССИНЬИ /Палачу/. Приступай.
ПАЛАЧ /весело/. С богом, ваше преосвященство   в добрый час...
ВИЙОН/про себя/. Боже 6оже, боже, боже….
/ПАЛАЧ медленно я неумолимо надвигается на Вийона»
/Из сумрака застенка, из темных углов, из-за стен, решеток и дыбы выходят, заполняя всю сцену и закрывая от нас собою .Вийона, Палача и архиепископа Д'Оссиньи, ВСЕ ПЕРСОНАЖИ  нашего веселого и поучительного представления./

ВИЙОН /приподнял с помощью Девушки голову/. Я уже умер? Если я в раю, то он гораздо хуже, чем вы обещали, монсеньер... если в аду - то он неизмеримо лучше, чем можно было ожидать...
 Прошу монахов и бродяг,
Бездомных нищих и попов,
И ротозеев, и гуляк,
Служанок, слуг из кабаков,
Разряженных девиц и вдов,
Хлыщей, готовых голосить
От слишком узких башмаков,—
Я всех прошу меня простить.
Шлюх для прельщения зевак,
Открывших груди до сосков,
Воров, героев ссор и драк,
Фигляров, пьяных простаков,
Шутейных дур и дураков,—
Чтоб никого не позабыть! —
И молодых, и стариков,—
Я всех прошу меня простить.
А вас, предателей, собак,
За холод стен и груз оков,
За хлеб с водой и вечный мрак,
За ночи горькие без снов
Дерьмом попотчевать готов,
Да не могу штаны спустить!
А потому, не тратя слов,
Я всех прошу меня простить.
Но чтоб отделать этих псов,
Я умоляю не щадить
Ни кулаков, ни каблуков!
И всех прошу меня простить
               
                ЭПИЛОГ
                Явление 35
Пятое или восьмое января тысяча четыреста шестьдесят третьего года. Хмурый сизый рассвет. Холм Монфокон с огромной, до самого неба, виселицей. Но если смотреть на' нее сбоку,  она напоминает распятие.
ВИЙOH, ДЕВУШКА, KOTОPОЙ НИКОГДА НЕ БЫЛО, ПАЛАЧ, а вокруг, заполнив сцену, - ВСЕ, кто сыграл уже свою роль и пришел проститься с Вийоном.
ПАЛАЧ /бьет себя в сердцах веревкой по колену/. Ну, уж ползучий! Ну, ловкач! Ну,  везунок! Ну и счастье тебе всю жизнь, удача, фарт! Опять ты у меня промеж пальцев прошмыгнул, опять -раз, и нет тебя!
ВИЙОН /ничего не понимает/. Ты о чем?!
ПАЛАЧ. За что же это ты меня в третий-то раз перед всем светом дураком выставляешь, недоумком? Что я тебе плохого сделал, приятель?!
ВИЙОН. Ты же сам пришел, сказал - суд, приговор, петля. Да вот же она у меня в , руках, моя петля! Что же ты медлишь?!
ПАЛАЧ. А то, что ты опять туза козырного вытянул, опять тебе помилование вышло!
ВИЙОН. Что ты мелешь, болтун в колпаке?!
ПАЛАЧ. Ну, не то чтобы вчистую - ишь, чего захотел!  А все же не повесят тебя, а всего-то навсего - из Парижа на десять лет вон, под страхом смерти ни в одни ворота не входи, чтоб духу твоего в столице не было!
Д'ОССШЬИ /пожал плечами/. Вечно эти паллиативы,  эти трусливые полумеры, дешевое человеколюбие!.. Вы играете с огнем,  господа! /Ушел./
ПАЛАЧ. Не судьба нам с тобой, видать, приятель. Зх, да что говорить!,. /Ушел./
МАЛЕНЬКИЙ ЖАН. Не иначе - судья подкупленный! /Ушел./
TAБАРИ  Нет правды на земле! Нет, чтобы все - поровну, по-честному,.. /Ушел./
КОЛЛЕН. Не жалей, что тебя не вздернули, Франсуа, поверь мне - глупо болтаться в петле, да еще в сырую погоду... /Ушел./
MОHТИНЬИ. А по мне,  так з петле как-то беззаботнее - качайся себе на ветру и горя мало. /Ушел./
ТОЛСТУХА МАРГО. И мне пора, Франсуа, - заведение открывать. Сегодня суббота, бойкий день, девочки! - попрощайтесь и - на работу! Не распускайте нюни - ресницы потекут! /Ушла вместе с девицами./
КОРОЛЬ PЕHE.    Я не позабыл ваших уроков, мэтр Вийон,
 Фраер, братва, не бздите, кореш... /Ушел./
ГОНТЬЕ /ему/. Или я, или он, ваше величество! /Ушел за ним./
КАТЕРИНА. Прощай, Франсуа...  теперь-то у тебя будет время меня забыть.  Может быть, все было бы иначе, если бы я тогда не велела тебя выпороть... /Ушла./
СЕРМУАЗ /идет за ней/. Его голый зад она на всю жизнь запомнила, а то что меня из-за нее укокошили, забыла напрочь...
КАРЛ. Я знаю по себе,    Вийон, в нашем деле ничего не пропадает, не остается втуне - счастье, горе, утраты, страдание...
Когда – нибудь из этого всего родится твоя лучшая баллада
/Уходит./
ПОЭТЫ /идут за ним гурьбой/. Зависит от творческого метода, ваша светлость! От школы! От направления!..
/Они опять остались вдвоем - ВИЙОН  и ДЕВУШКА, КОТОРОЙ никогда НЕ БЫЛО
ВИЙОН И опять нам с тобой - в путь, в путь, в путь. Пора. Пойдем. Впрочем, нет.  Ты останься.

                Явление 36
                Девушка
В своей стране, а будто на чужбине,
Горю в мороз, дрожу вблизи огня.
Я вечно жду, хоть нет надежды ныне,
Я вновь кричу, хоть это глас в пустыне,
и все зовут, и гонят все меня.
Тяжка мне власть, и тяжек мне ярем,
Я - дьявол сам, когда вокруг - Эдем,
Но - изгнан в ад, о как стремлюсь я к раю!
Я - властелин, не властный ни над чем!
Я над ручьем от жажды умираю!


                Конец