Хроники Крылатого Маркграфа. Кронос. Часть 3

Закончив разговор с комиссаром Фабри, Колокольцев немедленно позвонил своему шефу, рейхсфюреру СС Генриху Гиммлеру:

«Нужно встретиться. Прямо сейчас. Похоже, у нас нарисовалась серьёзная проблема в Северной Африке…»

Они встретились буквально через минуту, ибо их кабинеты были рядом, буквально дверь-в-дверь. Гиммлер внимательно (он всегда и всех слушал очень внимательно) выслушал своего весьма обеспокоенного помощника и задал совершенно естественный вопрос:

«Ты действительно считаешь, что эти… молохане хотят открыть ворота в Ад? Сделав то, чего не удалось их единоверцам две с лишим тысячи лет тому назад?»

Колокольцев пожал плечами: «Я считаю… более того, я убеждён, что если немедленно не пресечь это инфернальное безобразие, то у наших друзей в Виши в Тунисе будут крупные неприятности. Вплоть до серьёзных волнений и резкого укрепления позиций де Голля и компании…»

Сделал многозначительную паузу – и продолжил: «А это нам совсем не нужно, учитывая неизбежную уже в самое ближайшее время большую войну в Северной Африке. Муссолини закусил удила… да и фюрер совсем не прочь добраться до ближневосточной нефти…»

Гиммлер кивнул: «Согласен». И тут же осведомился: «И как ты собираешься ликвидировать это… гнездо молохан?»

Его помощник вздохнул: «Тяжёлую артиллерию туда перебросить можно, конечно, но это будет просто невозможно объяснить… да никому, собственно. Кроме того, у молохан явно очень хорошо поставлена разведка… так что они сразу поймут, что гаубицы пришли по их душу…»

«… и они исчезнут» – задумчиво констатировал рейхсфюрер СС. «и через несколько месяцев в другом месте всё начнётся по новой… только мы можем и не успеть…»

Колокольцев кивнул и продолжил: «С пикировщиками та же история… если не хуже. Да, их можно перебросить через Италию… но бомбить придётся днём, чтобы накрыть молохан во время их ритуалов…»

«… а это значит подставиться под английские истребители» – закончил за него рейхсфюрер. И тут же покачал головой: «нет, такая лотерея нам не подходит – рискованно слишком…»

Глубоко вздохнул и осведомился: «И что ты предлагаешь?»

Колокольцев загадочно улыбнулся: «В поту Тулон стоит – совершенно без дела – весьма современный линкор Страсбург… фактически, линейный крейсер, но в данном случае это неважно, ибо главный калибр у него линкора…»

Михаил Евдокимович Колокольцев был Львом не морским, а чисто сухопутным. И потому в военно-морских делах (в частности, в конструкции боевых кораблей) разбирался… не очень.

И потому решительно не мог понять идеи французских кораблестроителей, заложенные в конструкцию линейного корабля Страсбург (и его брата-близнеца Дюнкерка).

Артиллерия главного калибра линкора (восемь 13-дюймовых орудий М1931 с длиной ствола 52 калибра) была собрана в две четырёхорудийные башни в носовой части линкора. Что делало невозможным ведение огня, когда линкору приходилось уносить ноги (а исключать такое, разумеется, было никак нельзя).

Да и пушки Страсбурга были, мягко говоря, так себе. В то время, как линкоры как противником, так и (вроде как) союзников Французского государства оснащались 14-, 15- и даже 16-дюймовыми орудиями (японцы на свои суперлинкоры вообще 18-дюймовые чудища водрузили), 13-дюймовый главный            калибр французских «быстроходных линкоров» (по сути, линейных крейсеров) был, мягко говоря, слабоват.

Впрочем, храму молохан этого должно было хватить вполне – два залпа главного калибра (четыре бронебойными и четыре фугасными) неизбежно превратят сколь угодно глубокий подземный храм в дымящуюся воронку, а находящихся в нём слуг Дьявола отправят к их хозяину чуть быстрее, чем мгновенно.

Во время проведения операции «Катапульта» — нападения английского флота на базу французского ВМФ в Мерс-эль-Кебире третьего июля 1940 года, Страсбург существенно не пострадал и сумел прорваться в Тулон – в другую базу французского флота. Хотя противостояли ему, мягко говоря, неслабые и весьма умелые противники.

В Тулоне Страсбург стал флагманом адмирала Марселя-Брюно Жансуля – фактического главкома ВМФ Франции. Однако из-за недостатка топлива корабль осуществлял лишь короткие походы в районе Тулона и поэтому фактически действительно стоял без дела.

«… для которого я предлагаю организовать учебные стрельбы в районе Карфагена. Дальность стрельбы этих чудищ сорок один километр, с двадцати пяти возможна очень точная стрельба…»

«… а с такого расстояния с берега вообще непонятно, что там плавает и зачем» – усмехнулся Гиммлер. «Поэтому наши клиенты ничего не успеют понять…»

«Именно так» – подтвердил Колокольцев. Рейхсфюрер одобрительно кивнул: «Действуй как сочтёшь нужным. С Петэном, Штюльпнагелем и Редером я переговорю…»

Сложные отношения между Третьим рейхом и режимом Виши были устроены таким образом, что даже для выхода в поход к другому берегу Средиземного моря – не говоря уже об «учебных стрельбах» – необходимо было разрешение маршала Петэна (главы режима в Виши), генерала Отто фон Штюльпнагеля (главы германской оккупационной администрации во Франции) и гросс-адмирала Эриха Редера (главкома Кригсмарине).

Однако не преминул задать экзистенциальный вопрос: «Как ты собираешься искать это чёртово капище – в прямом смысле чёртово? Я не силён в тамошней географии, но вроде бы там столько руин, что дивизию можно под землёй спрятать – не то что пару десятков дьяволопоклонников…»

Колокольцев загадочно улыбнулся: «Есть у меня одна идея… думаю, сработает. Уверен даже…»

«Хорошо» – кивнул рейхсфюрер. «Сворачивай текущие дела и отправляйся в Карфаген… то есть, в Тунис»

В Тунис Колокольцев вылетел следующей ночью – как он и предполагал, на сворачивание текущих дел у него ушли практически ровно сутки. Вылетел на любезно предоставленном рейхсмаршалом Герингом тяжёлом дальнем двухмоторном истребители Мессершмитт Bf-110 серии D-3.

Этот вариант был оснащён двумя подвесными топливными баками по 900 литров в каждом, что увеличивало дальность полёта до двух с половиной тысяч километров. До Туниса по прямой было две тысячи сто, так что даже с запасом.

Полёт был долгим (чуть более шести часов); кроме того, Колокольцеву нужно было проверить свою гипотезу о местонахождении подземного храма молохан (используя материалы, которые он перехватил по дороге на аэродром в африканском отделе абвера – в Аусланд-СД с африканскими делами было как-то не очень).

Поэтому вместе с транспортным средством он арендовал у Геринга и пилота – ночного аса флюг-капитана Ульриха Рогге, с которым Колокольцев – правда, днём – воевал плечом к плечу в небе Франции.

А сам занял место стрелка, на котором и провёл всё время полёта (ночных истребителей у англичан пока что не было) за изучением истории Карфагена. Которая полностью подтвердила его гипотезу – теперь он уже практически точно знал, где искать это чёртово капище. В самом прямом смысле чёртово…

На аэродроме его встречал предупреждённый Гиммлером резидент Аусланд СД в Тунисе (во всём протекторате, не только в городе) гауптштурмфюрер СС Грегор Кренц. Который одновременно был и связным между СС и местной полицией. Заклятыми партнёрами, это правда – но всё равно партнёрами.

Резидент отвёз его в специально приготовленный для высокого гостя дом на берегу моря – с кухаркой, домработницей и прочей прислугой, свободно говорившими по-французски (гауптштурмфюрер был в курсе, что гость владел этим языком практически как родным).

Колокольцев принял душ, побрился, позавтракал… впрочем, это был скорее обед, ибо кухарка-берберка приготовила ему полноценный берберский обед (таджин с говядиной и сухофруктами, кускус с овощами и нутом, лепёшка-кесра, свежевыжатый апельсиновый сок и настоящий арабский кофе нечеловеческой крепости и сладости – как и полагается, с кардамоном).

Насытившись и поблагодарив молодую кухарку, откровенно строившую ему глазки, несмотря на (вроде как) мусульманскую веру – и позвонил Люсьену Фабри на работу. 

И тут же не столько предложил, сколько приказал ему вернуться домой. Вернуться по очевидной причине – Колокольцев (спасибо специалистам абвера) был осведомлён о том, что у стен в комиссариате полиции, как и в любом другом учреждении колониальной администрации, были просто слоновьи уши.

А это было недопустимо совершенно, ибо молохане – из различных соображений – рекрутировали в свои стройные ряды и госчиновников, и (особенно) полицейских.

Комиссар Фабри попросил – и получил – разрешение взять с собой супругу, ибо она и уже была в курсе, и могла (в силу знания местных обычаев и просто гигантского круга знакомств) оказаться чрезвычайно полезной.

От предложенного ему второго завтрака Колокольцев категорически отказался, а вот предложение кофе со сливками принял с удовольствием, Ибо после бессонной ночи и, мягко говоря, не особо комфортного шестичасового перелёта, он чувствовал себя… в общем, чем больше кофе, тем лучше.

Отхлебнув просто восхитительного кофе – он без всякой иронии предложил Валери открыть кофейню в Берлине, гарантируя бесперебойные поставки продукта – он перешёл к делу:

«Одобрение рейхсфюрера получено. Сегодня… думаю, в течение дня он получит одобрение маршала, генерала Штюльпнагеля и гросс-адмирала Редера…»

Валери кивнула: «Я так и думала. Вы решили расстрелять этот вертеп Дьявола из главного калибра… Страсбурга?»

«Ваши таланты неисчерпаемы, мадам Фабри» – улыбнулся Колокольцев. И тут же предупредил её супруга: «Берегитесь, комиссар – шеф абвера адмирал Канарис может сделать вашей супруге такое предложение, от которого она не сможет отказаться…»

И подтвердил: «Да, именно Страсбурга. Главный калибр слабоват, конечно, по современным меркам, но этим слугам Дьявола хватит вполне…»

«И англичане позволят ему вот так просто подойти к берегам Северной Африки?» – удивился Люсьен Фабри.

Колокольцев рассмеялся: «Ещё как позволят…». И объяснил:

«После операции Катапульта – нападения французские корабли в Мерс-эль-Кебире – Французское государство разорвало – дипломатические отношения с Великобританией. Гибель тысячи трёхсот французских моряков предсказуемо взбесила население Франции, что резко усилило позиции маршала, а де Голлю и вообще Сопротивлению стало, мягко говоря, весьма некомфортно…»

Сделал многозначительную паузу – и резюмировал: «Так что крайне маловероятно, что британцы попытаются напасть на французскую эскадру… тем более, что можно и люлей получить – рейхсмаршал обещал неслабое воздушное прикрытие…»

«Как Вы собираетесь искать этот храм Молоха?» – в высшей степени заинтересованно осведомилась Валери Фабри.

Колокольцев уже понял, что его ведущим партнёром будет… точнее, уже является не месье, а мадам Фабри и спокойно ответил: «Думаю, что я уже знаю, где он находится… с точностью до нескольких сотен метров максимум…»

Чета Фабри изумлённо уставилась на него. Он объяснил: «У меня уже был определённый опыт общения с этой публикой. В апреле прошлого года… неважно где это произошло – главное, что я и мои местные партнёры…»

Месье и мадам Фабри хватил бы инфаркт сразу с инсультом если бы они узнали, кто были эти партнёры… впрочем, насчёт мадам Колокольцев не был до конца уверен.

«… их быстро вычислили и познакомили с 250-килограммовой авиабомбой с пикирующего бомбардировщика… неважно какой модели…»

Сделал многозначительную паузу – и продолжил: «Публика эта неглупая весьма, подземное капище это явно появилось после того – иначе весь этот ужас начался бы гораздо раньше…»

Глубоко вздохнул – и резюмировал: «… в общем, я не сомневаюсь, что на этот раз они построили свой храм там, где никому и в голову не придёт его искать…»

Чета Фабри задумалась. Думала долго, затем Валери честно призналась: «Лично у меня нет никаких идей. Я понятия не имею, где никому не придёт в голову искать этот храм…»

По выражению лица её супруга было совершенно очевидно, что у него тоже нет никаких идей… что явно было его обычным состоянием. Как и за любого другого начальника полиции крупного города, за него думали либо его подчинённые… либо его благоверная.

Колокольцев выдержал многозначительную паузу – и сбросил бомбу. Тонны так на две гексогена.

«Никому не придёт в голову искать храм дьяволопоклонников…»

Он сделал ещё одну многозначительную паузу.

«… в развалинах… точнее, на территории, прилегающей к базилике святых Перпетуи и Фелицитаты…»

Чета Фабри ошалело уставилась на него. Было ясно как Божий день, что такое им и в голову не могло прийти – что слуги Дьявола построят подземный храм Молоха… на территории одного из самых почитаемых католических соборов. Пусть и превращённого в руины мусульманами – ибо последние тоже были злейшими врагами Иблиса.

Колокольцев невозмутимо объяснил… точнее, прочитал им маленькую лекцию по церковной истории.

«Согласно Страстям святых Перпетуи, Фелицитаты и с ними пострадавших — одному из первых документов в истории Церкви, в которых описываются жития святых мучеников и мучениц, Перпетуя была 22-летней вдовой и кормящей матерью, происходившей из знатной семьи. Фелицитата была её рабыней, в момент ареста ожидавшей ребёнка…»

«Это нам известно» – кивнула Валери. «В католической школе изучала…»

Колокольцев невозмутимо продолжал:

«С ними пострадали два свободных гражданина Сатурнин и Секундул, а также раб по имени Ревокат. Все пятеро были катехуменами в Карфагенской церкви и готовились принять крещение… что в то время по законам Римской империи было преступлением, за которое полагалась смертная казнь.

Ибо, хотя указ тогдашнего императора Септимия Севера позволил христианам исповедовать своё учение, он запрещал посторонним присоединяться к Церкви. Во исполнение этого указа пятеро катехуменов были арестованы и помещены под стражу в частном доме. Вскоре к ним присоединился их наставник Сатур, пожелавший разделить судьбу своих учеников. Перед переводом в темницу все пятеро приняли крещение.

Отец Перпетуи, знатный язычник, неоднократно приходил к дочери с просьбой отречься от Христа и не позорить честь их имени, но Перпетуя была непреклонна. На судебном процессе отец присутствовал вновь, забрав от мученицы её ребёнка, он заклинал дочь отречься от Христа, хотя бы ради младенца.

Аналогично действовал и римский прокуратор, но Перпетуя отказалась даже для вида принести жертву о здравии императора. Все шесть мучеников ещё раз объявили себя христианами и были приговорены к смерти — растерзанию зверями. Накануне будущих мучеников посетили христиане, а затем вновь отец Перпетуи, тщетно пытавшийся переубедить дочь.

Секундул умер в заключении. Фелицитата, находившаяся на последнем месяце беременности, боялась, что ей не позволят умереть за Христа, так как по римским законам казнь беременной запрещалась. Но за два дня до казни она родила дочь, которую удалось отдать свободной христианке.

Казнь мучеников состоялась седьмого марта — в день празднования дня рождения Геты – сына и соправителя Септимия Севера. По сценарию праздника мужчин должны были одеть в костюм Сатурна, а женщин – Цереры.

Но Перпетуя заявила мучителям, что христиане идут на смерть, лишь бы не поклоняться римским богам, и потребовала уважать их свободную волю. Палачи уступили требованию женщины.

На трёх мужчин (Сатурнина, Ревоката и Сатура) выпустили кабана, медведя и леопарда; на Фелицитату и Перпетую — дикую корову. Звери изранили мучеников, но не смогли убить их.

Тогда израненные мученики приветствовали друг друга братским поцелуем, после чего были обезглавлены. При этом неопытный палач Перпетуи сумел обезглавить её только со второго удара.

Христиане выкупили тела мучеников и погребли их в Карфагене, где после легализации христианства была воздвигнута большая базилика. Тесная связь Римской и Карфагенской церквей сделала имена мучениц известными в Риме, в IV веке их имена уже упомянуты в римском календаре…»

Чета Фабри недоумённо смотрела на него. Видно было, что ни решительно ничего не понимали. Колокольцев вздохнул – и продолжил объяснение:

«Никому не придёт в голову искать храм Молоха даже на развалинах базилики потому, что это место считается настолько святым, что слуги Дьявола его будут обходить за многие километры…»

«Ну да…» – растерянно пробормотала Валери.

Колокольцев покачал головой и рассмеялся: «Не будут они его обходить. И не просто построят на этой якобы святой территории своё капище Молоха, но и сделают это с огромным удовольствием…»

«Почему???» – изумлению Люсьена и Валери Фабри не было предела.

«Потому» – наставительным тоном объяснил Колокольцев, «что святых Перпетуи и Фелицитаты никогда не существовало. Поэтому посвящённая их памяти базилика в самом прямом смысле построена на лжи. А здание, построенное на лжи и прилегающая к нему территория не станет святой даже если вы его святой водой затопите…»

«Как… не существовали?» – растерянно-недоумённо протянул комиссар Фабри.

Колокольцев объяснил: «Согласно церковной легенде… точнее, сказкам для взрослых, коими по большей части являются Жития святых, Фелицитата и Перпетуя были казнены в 203 году нашей эры.

Христианство в империи было легализовано лишь сто лет спустя – Никомедийским эдиктом императора Галерия… примерно тогда же началось, ибо ещё свежи были в памяти гонения при Диоклетиане, составление историй о мучениках…»

Сделал многозначительную паузу – и продолжил: «С теми, кто погиб при Диоклетиане, было ещё куда ни шло, хотя церковные сказочники нагородили такого, что мама не горюй. Ну, а тех, кто якобы пострадал столетие назад, банально выдумали…»

«Как… выдумали?» – в высшей степени растерянно спросила на этот раз Валери.

«До невозможности неуклюже выдумали… или кто-то решил просто поиздеваться над сказочниками» – усмехнулся Колокольцев. И объяснил:

«В течение довольно длительного времени в Римской империи, поздравляя друг друга с наступлением нового года (который тогда начинался 7 марта), было принято поздравлять друг друга фразой Рerpetuum felicitate!

Что означало Постоянного счастья вам! После ряда реформ календаря это приветствие вышло из употребления… но кому-то – среди христиан того времени на всю голову больных фанатиков хватало – пришла в голову светлая идея превратить языческий праздник в праздник христианский.

А для этого не нашли ничего лучшего, чем выдумать двух мучениц и сочинить сказку об их якобы мучениях…»

Грустно усмехнулся – и продолжил: «В соответствии с христианскими обычаями того времени, раз есть святые, то должны быть и мощи их. И они, конечно, вскоре появились – это свято место пусто никогда не бывает.

В конце концов различных мощей этих якобы святых (рук, ног и т. д.) набралось столько, что из них вполне можно аж девять человеческих тел… кстати, якобы мощи якобы святых мучениц очень быстро исчезли из Карфагена.

Сначала в Рим, затем во Францию… ну, а ныне ковчег с якобы частью мощей святых мучениц хранится и выставлен для поклонения паломникам в правом приделе церкви Святых Апостолов Петра и Павла в германском Бохуме…»

Первой вышла из ступора Валери. Глубоко вздохнула – и решительно заявила: «Весьма убедительно – и потому очень похоже на правду. Я всегда знала, что в Житиях святых сказок хватает… просто не знала, что и этих святых на самом деле не существовало»

И тут же осведомилась: «Но вам же нужны точные координаты… с точностью до нескольких метров… десятков метров максимум. Как Вы собираетесь их получить?»

«С помощью вашего информатора, который и заварил всю эту кашу» – улыбнулся Колокольцев. «Якобы дервиша якобы Ата Дауда, который совсем не якобы, а очень даже реально сейчас за нами наблюдает…»

Они – уже в который раз – изумлённо уставились на него. Он объяснил.