Навигация, межполушарная асимметрия, гендер, семья

Сегодняшняя актуальность навигационной проблематики была отчасти задана работами Нобелевских лауреатов 2014 года Д. О’Кифа, Эдварда и М.-Б. Мозеров, исследования которых были посвящены функциям аллоцентрической навигации гиппокампа и энторинальной коры. 

У человека в филогенезе локализация когнитивных операторов формируется иерархически, когда в более старых формациях гиппокампа и энторинальной коре локализуется когнитивный оператор аллоцентрической навигации, а в новейших формациях лобной и постцентральных участках коры – когнитивный оператор эгоцентрической навигации.

Подобную локализацию навигаторов можно обозначить как иерархическую гетерархию, где эти центры навигации являются автономными относительно друг друга, реализуя параллельно свои собственные навигационные задачи, располагаясь при этом на разных иерархических этажах центральной нервной системы.

Аллоцентрический тип навигации ориентирует в значимых (не безразличных) обстоятельствах (предметах) окружающего мира, а – эгоцентрический ориентирует локомоторное тело животного (человека) относительно ландшафта опорной поверхности его умвельта.

У обезьяны, к примеру, спешащей по кронам деревьев к источнику корма, аллоцентрический навигатор формирует направление маршрута в направлении источника корма, а эгоцентрический – согласует локомоторные схемы тела с паттерном трехмерного ландшафта опорной поверхности.

У человека эта иерархическая схема навигаторов, в чем-то напоминающая схему локомоторных коррекций А.Н. Бернштейна, в онтогенезе сменяется на латерализованную гетерархию в парадигме Б.М. Величковского, с формированием латерализованной функциональной межполушарной асимметрии специфически человеческого типа.
 
Следует полагать, что функции, локализованные в симметричных латеральных участках полушарий мозга (как впрочем и всей остальной нервной системы), как правило, симметричны.

Почему  же у человека стала возможна столь радикальная латерализация функциональной межполушарной асимметрии?

Такое необычное распределение функций можно ожидать в случае одностороннего переноса (трансферта) части каких-то других функций из иных, филогенетически более древних отделов мозга.

Но для такого переноса, из одной локальной нейросети (нижних морфологических нейронных образований) в другую локальную нейросеть (более современную кору полушарий), необходимо возникновение функционального подобия филогенетически более молодых (верхних - эгоцентрических) и старых (нижних - аллоцентрических) навигационных структур мозга.

Кора больших полушарий мозга с ее поздними новейшими ассоциативными полями в передних и задних областях мозга сформировалась у приматов, включая человека в связи со сложными двигательными задачами, возникшими в их локомоторной функциональной сфере в процессе дарвиновского отбора.

Поэтому такая функциональная симметрия двух навигационных функций: аллоцентрической и эгоцентрической сформировалась в антропогенезе в процессе топологической трансформации эгоцентрического когнитивного оператора навигации, что было обстоятельно изложено ранее.

Топология эгоцентрического навигатора подчиняется законам геометрии деформируемого резинового листа. Что же касается когнитивного оператора аллоцентрической навигации, то его топологический модус сомнения не вызывает, поскольку его функционирование также подобно экспликации на воображаемом резиновом листе.

Таким образом, на основании сходства свойств, на уровне топологии старых и новых иерархически разнесенных нейросетей, можно прийти к заключению, о том, что латеральная асимметрия функций полушарий мозга человека фундирована вертикальным (иерархическим) подобием навигационных систем мозга человека, сформировавшихся в филогенезе.

Однако для такой транспозиции в форме латерализации необходим механизм "уплотнения" функций в только одной гемисфере мозга, что предполагает транспозицию симметричных ранее структур в асимметричное одностороннее размещение в гемисфере мозга.

Но топологическая модификация навигаторов (в контексте резиновой, деформируемой геометрии) позволяет им осуществить транспозицию с перемещением эгоцентрического навигатора из обоих полушарий в одно левое полушарие, в результате чего эгоцентрический навигатор из двух полушарий "переупаковывается" в одно левое полушарие, покидая правое полушарие для экспансии в него аллоцентрического навигатора, оставляющего при этом левые части гиппокампа и энторинальной коры в пользу эгоцентрического навигатора.
 
В процессе такой прогрессивной латерализации возникает латеральная конкуренция навигаторов, с взаимным  торможением из-за конкурентной реципрокности полушарий, по типу бинокулярной конкуренции с эффектом мультитаскинга (переключения).

Б.М. Величковский замечает о функции фронтополярных отделов коры, по его мнению, состоящей не в когнитивных процессах — памяти или интеллекте, а в "мультитаскинге, в координации мотивов и в переключении с одного вида деятельности на другой".

(Величковский, Б.М. Перспективные направления когнитивных исследований "Психологическая газета")
 
С нашей точки зрения именно латерализация в онтогенетическом периоде эгоцентрической речи позволяет перевести коммуникативность древнего аллоцентрического навигатора из эмоционально-рефлекторного неосознаваемого модуса в модус осознаваемости и интенции (селективной направленности на адресата).

Феномен эгоцентрической речи у детей формируется коммуникативной активностью двух навигационных когнитивных операторов, посредством экстрацеребральной слухо-звуковой модальности: специфичным только для человека эгоцентрическим субъектом локомоторной навигации и общим с остальными животными аллоцентрическим агенсом.

Латеральная транспозиция функциональной межполушарной асимметрии создает выраженные эволюционные преимущества, поскольку размещение столь разных филогенетических образований в латерально-симметричных, но когерентно-реципрокно связанных нейросетях гемисфер мозга позволяет обеспечить их интерференциональную коммутацию на фоне экстрацеребральной слухо-звуковой коммуникации.

Следует отметить, что морфофункциональная взаимная изоляция этих операторов навигации, в предшествующих человеку (homo sapiens) периодах филогенеза, помимо всего прочего, отчасти обеспечивалась топографическим модусом эгоцентрического навигатора, кода дистальные стимулы обоих навигаций пространственно практически не пересекались.

При трансформации же последнего в топологическом модусе («резинового листа»), возникли проблемы выхода (=«растяжения этого резинового листа») его активности далеко за границы так называемого эгоцентрического пространства (заключенного между поверхностью тела и опорной поверхностью), обусловив тем самым, внешнюю интерференцию до этого изолированных типов навигационной активности, что ярко проиллюстрировано архетипом Трикстера.
 
Эти процессы дифференциации и интеграции когнитивных операторов навигации происходят в условиях адаптации как к внешней естественной среде (Umwelt), так и под влиянием ближайшего социального окружения, которое представлено членами семьи. Сама же навигационно-гендерная интеграция и дифференциация проходит в модусе эгоцентрической речи – внешней (экстрацеребральной) коммутации – коммуникации  когнитивных операторов навигации, собственно под влиянием чего и происходит указанная их латерализация.

Однако, существеннейшим следствием экстрацеребральной коммуникация двух навигаторов посредством эгоцентрической речи стала трансформация функциональной локализации мозговых функций, в сторону их латерализации с выраженной функциональной межполушарной асимметрией мозга.

В силу чего подобное распределение функций не позволяет без потерь реализовать обе навигационные стратегии, поскольку они имеют различную временную организацию: одна из которых имеет сукцессивную временную структуру (аллоцентрическая навигация), вторая – симультанную (эгоцентрическая навигация).

Что создает неустойчивый баланс в процессе транспозиции типов локализаций навигаторов с иерархической вертикальной на гетерархически-латеральный тип распределения.

Межполушарная латерализация навигационных систем далее прогрессирует или с доминированием аллоцентрического агенса, локализующегося преимущественно в правом полушарии головного мозга, или эгоцентрического субъекта, локализующегося преимущественно в левом полушарии, обуславливая последующую семиотическую гендерную дифференциацию.

Именно поэтому у индивидуумов формируется преимущественно доминантно-асимметричный тип навигации (гендера): либо аллоцентрический (условно "феминный гендер" – "female gender"), либо преимущественно эгоцентрический (условно "мускулинный гендер" – "male gender").

В результате такой онтогенетической дифференцировки индивидуумов возникает две их субпопуляции с профилями доминирования одного из двух навигаторов – гендеров: правополушарные с аллоцентрическим гендером (ассоциативно обозначаемым социологами как "феминный" – "female gender"), и – левополушарные с эгоцентрическим гендером (обозначаемый как "мускулинный").

Поскольку биологических полов тоже два ("male sex" и "female sex"), то общая матрица такого разнообразия формирует как минимум четыре основных типа гендерных личностей: два традиционных и два девиантных.

Иначе говоря, когнитивный профиль аллоцентрической навигации (правополушарный профиль функциональной межполушарной асимметрии – "female gender") может сформироваться как в сочетании с биологическим мужским полом ("male sex")  индивидуума так и с женским ("female sex"). Также как и эгоцентрический когнитивный профиль навигации ("male gender") образует две комбинации с индивидуумами обоих полов ("male sex" и "female sex"). Но реально вариативность таких типов гендерных личностей может быть больше за счет недифференцированного типа по иерархическому типу и выраженно дифференцированного по полушарному типу).

Индивидуумы, имеющие женский хромосомно-гонадный пол ("female sex") возможно адаптивнее сочетаются с аллоцентрическим профилем навигации ("female gender"), поскольку прокреативная (лат. procreatio – рождение, произведение на свет, воспроизведение потомства) функция, как правило, связана преимущественно с сукцессивными процессами жизнедеятельности и с навигационным ориентированием в пространстве эмоционально значимых обстоятельств естественной окружающей среды (Umwelt).

Индивидуумы, имеющие мужской хромосомно-гонадный пол ("male sex") адаптивнее и лучше сочетаются с эгоцентрическим профилем навигации ("male gender") из-за специализации к локомоторно-симультанным  аспектам естественной окружающей среды (Umwelt).
 
Два традиционных типа гендерных личностей четыре тысячи лет назад начали формировать гиперболическую кривую демографического взрыва человечества, заложив фундамент культур и цивилизации (Umwelt №2), одновременно лишив себя естественной среды обитания (Umwelt №1). При этом следует отметить факт формирования этими семьями языка, имеющего двухкодовую структуру (семантическую и синтагматическую).

В условиях же достатка и досуга мегаполиса семья, представляющая собой полную распределенную систему аллоцентрической и эгоцентрической навигации, распадается на отдельные атомизирующиеся индивидуумы, теряя эту самую навигационную полноту, формируя нуклеарные семьи досуга и достатка, состоящие из односторонне латерализованных не полных в навигационном плане индивидуумов.

Эти брачные союзы мегаполисов формируют однокодовую систему коммуникации: либо семантическую, либо  синтактическую.

Что в итоге создает депривационную семиотическую среду как для формирования механизма перевода гендерно-навигационных кодов языка, так и для самой полноценной гендерной дифференцировки, создавая тем самым обширную территорию риска расстройств аутистического спектра и расстройства гендерной идентичности, причем последние расстройства приобретают в западном мире мегаполисов столь широкую распространенность, что вынуждает переводить эти расстройства в некую вариативность нормы.

Сегодня их отпрыски фактически вновь как четыре тысячи лет назад начали дифференцироваться в матричную четырех (более) навигационно-гендерную систему, и порождать различные формы аутизма и расстройств гендерной идентичности.

Несовпадение навигационно-гендерной дифференциации с биологическим полом в традиционном нормативном контексте формирует расстройства гендерной идентичности, когда аллоцентрический тип навигации в традиционных сообществах присущий женщинам становится доминантным у мужчин, с правополушарным доминированием функциональной межполушарной асимметрии, а эгоцентрический тип навигации  присущий мужчинам становится доминантным у женщин, с левополушарным доминированием функциональной межполушарной асимметрии.

Проблема состоит не в том, что, так или иначе, появляются девиантные типы гендерных личностей, они формировались всегда, о чем ясно повествуется в мифе об андрогинах, изложенном с обширными комментариями в "Пире" Платона.

Однако поскольку ранее эти типы гендерных личностей, не образующих брачных союзов и не воспроизводящих себя, элиминировались естественным отбором, то они никогда не могли занять значимое место в человеческом сообществе, основанном на патриархальном институте брака.

А сам институт патриархального брака в силу его полноты навигации повсеместно воспроизводился в автоматическом режиме в условиях естественного экологического ландшафта.

В некотором смысле именно эта институция патриархальной многопоколенной семьи есть онтологическое основание человеческого бытия (как основа системы атрибутивной личности или полной распределенной системы навигации).

Теперь же когда большая часть человечества живет в условиях искусственного умвельта (Umwelt №2), возникла проблема невостребованности полной навигационной системы в среде мегаполиса с условиями его найма индивидуумов, предусматривающего замену всей полноты навигации  перечнем компетенции нанятого работника с инструкциями служебных функций. Само поддержание жизнеобеспечения этого нанятого индивидуума в рамках его компенсации в виде абстрактных денежных символов на себя также взяла цивилизация мегаполиса с его навигацией культуры потребления.

Такая индивидуализация индивидуумов в условиях современной культуры, резко депривирующей все навигационные процессы обоих типов формирует экологическую среду уничтожающую все бытийно-онтологические основы человека как такового.

Второй демографический переход является не просто некоторым очередным вызовом человечеству, он представляет собой глобальную катастрофу, поскольку условия, в которых это самое человечество перестает функционировать в плане прокреации (деторождения), обеспечения гендерно-навигационной дифференцировки в онтогенезе.

Теперь помимо решения проблемы обеспечения жителей мегаполисов работой, жильем, продуктами питания, услугами здравоохранения необходимо решать весь набор проблем, за которые несла ответственность институция патриархальной семьи, представлявшая еще даже в индустриальный период функцию полного экологического навигатора.