3. Конфликт от танца с саблями до симфонии любви

Предыдущая глава: http://proza.ru/2023/06/30/1288

"Всё смешалось в доме Облонских" [Л.Н.Толстой. Анна Каренина]
"Победу следует отмечать похоронной процессией" [Лао Цзы]

Как-то Алексей пригласил меня в кафе на чашечку кофе. Не помню уже, какой был для этого повод, но настоящую причину он честно озвучил. Он хотел, чтобы я стал своего рода посредником в его конфликте с женой. Проблема была до боли знакомая. И заключалась она в том, что в вопросах воспитания дочери он и его жена не могли иногда найти общий язык.   

 – Понимаешь, когда-то в детстве Ирина мечтала заниматься балетом или художественной гимнастикой. Но не сложилось. Теперь она считает, что во всём виновата её мать, что она помешала её мечтам, и то ли воспрепятствовала её порыву, то ли наоборот, была слишком пассивна в этом вопросе, во всяком случае, теперь Ирина часто поминает моей тёще своё "загубленное" детство. Но отсюда её страстное стремление, чтобы балетом занималась наша дочь. Она объясняет, что не хочет, чтобы Алёнка чувствовала себя потом несчастной. И хотя Алёнка всё время жалуется, что ей тяжело на занятиях, Ирина считает, что это просто капризы, что дочка будет потом благодарна ей. По её мнению, если бросить балет сейчас, то потом Алёнка будет так бросать любое дело, столкнувшись с трудностями. Она так и объясняет ей: ты можешь не быть балериной, но балет поможет выработать тебе характер.   

Я задумчиво размешал сахар в чашке с кофе, тихо постукивая ложкой, сделал небольшой глоток горячего напитка и поднял глаза на собеседника.

– А как вообще получилось, что твоя дочь оказалась в балете?   

– Всё очень просто. Перед началом учебного года речь зашла о том, чтобы выбрать в Центре творчества какой-нибудь кружок: танцы, рукоделие, рисование, что-нибудь для души и творчества. И как раз шли занятия в балетной группе старших. Они зашли посмотреть, и Алёнке очень понравилось. А Ирина тут же за это ухватилась. И записала её. Сначала Алёнка ходила на занятия с удовольствием. Но потом руководительница кружка стала ужесточать требования, повышать нагрузки. Я не берусь оценивать её работу. Может быть, это правильно. Но Алёнка стала жаловаться, что Анна Михайловна делает ей больно, когда бьёт бесцеремонно по ноге, тянет её так, что наворачиваются слёзы. В общем, всё делается так, как в настоящей хореографической школе. Работа на результат. Но теряется удовольствие от самого процесса. Если бы их готовили для большого балета, я бы понял. Но здесь важнее, мне кажется, то, чтобы дети чувствовали красоту самого танца, владения своим телом, чтобы они выражали себя в танце. Но я не хочу сказать, что Анна Михайловна не имеет права вести студию так, как она считает правильным. Я только за то, чтобы у ребёнка была возможность выбирать: подходит это ему в данный момент или нет. А Ирина просто воспринимает руководителя студии как истину в последней инстанции. И я не знаю, что мне делать, но так оставаться не может. Алёнку так просто сломают, и у неё ослабнет воля к получению собственного опыта, к собственному выбору того, что она считает для себя важным и нужным. Я чувствую себя в состоянии цугцванга, говоря шахматным языком - какой бы шаг я ни сделал, мое положение в любом случае ухудшится. Если я продавлю своё решение и заберу дочку из студии, Ирина мне этого не простит. Если соглашусь с ней, то Алёнка будет страдать, да и её доверия я своей пассивностью лишусь.   

Алексей замолчал. Чувствовалось, что внутренне он сильно переживал. И переживания его были мне близки, потому что в свое время я тоже проходил через подобную ситуацию. Искренне хотелось помочь и поддержать друга.

– В первую очередь, надо признать, что не всё и не всегда должно быть так, как ты считаешь правильным. Ты упомянул шахматы. Но даже если играют гроссмейстеры, вероятность цугцванга нельзя отрицать. Предсказуемы бывают только начала партий, но потом, чем больше ходов сделано, тем непредсказуемее развитие игры. Для начала надо признать, что вы оба оказываете влияние на воспитание вашей дочери. И поиск компромиссов неизбежен. 

Я сделал большой глоток кофе, выдерживая паузу для раздумий, а затем продолжил:

– Каждый человек – это целый мир, уникальный и неповторимый. А все вместе мы создаём потрясающей красоты рисунок жизни. Но часто мы об этом даже не задумываемся. Не пытаемся быть внимательными к тому, что происходит вокруг. Мы заняты собой, тем, как реализовать наши желания, вовлекая в эту попытку построить свой собственный мир близких нам людей. Но даже в этом мы не хотим быть последовательными. То мы требуем что-то от других, то пытаемся их умилостивить, то соглашаемся с ними, только для того, чтобы не испортить с ними отношений. Но и когда мы делаем близкого человека заложником своих взглядов, идей, желаний, и тогда, когда мы жертвуем своими планами ради спокойствия дорогого нам человека, мы не чувствуем себя счастливыми, удовлетворёнными, спокойными. И рано или поздно это всё равно оборачивается драмой, потому что кто-то продолжает страдать. 

– И что, ничего нельзя сделать? Продолжать жить с этой неудовлетворённостью, со смирением принять всё как есть? Неужели у меня нет других вариантов для разрешения ситуации?

Сейчас в голосе Алексея чувствовалось отчаяние. Когда-то он рассказывал мне с воодушевлением, как здорово иметь семью, как семья делает человека лучше, чище, добрее и мудрее, как она создаёт тылы для того, чтобы было куда вернуться после тяжёлого трудного дня. Но все в этой жизни со временем претерпевает изменения, и сейчас друг имел совсем противоположные чувства. Погрузившись в бытовые проблемы, казалось, он совсем забыл о том, что радовало его в браке, и в данный момент ощущал лишь безысходность. И воодушевление его куда-то улетучилось.   

– Пока я тебе хочу предложить взглянуть на ситуацию несколько под другим углом зрения. Он может быть, покажется тебе неожиданным, но это пока просто взгляд, без каких-либо действий. И начну я его с вопроса. Попробуй ответить на него так, как ты это чувствуешь. Искренне, не задумываясь. Здесь нет подвоха, и я не хочу тебя подловить. Это не тест - здесь нет правильных или неправильных ответов. 

Я сделал небольшую паузу. Просто для того, чтобы дать возможность Алексею успокоиться и переключить своё внимание на то, что я буду говорить. 

– Есть у тебя что-то, что ты считаешь своей собственностью? 

Алексей замер с чашкой кофе в руке, так и не сделав глоток, который планировал, и удивлённо посмотрел на меня. Вопрос поставил его в тупик. Слишком далёк он был от тех переживаний, которые только что испытывал. Но я был рад парадоксальности вопроса, который только что пришёл мне в голову. Он выводил сознание из спячки, из узкого коридора мышления. И его ум уже не мог двигаться по кругу, заставляя зацикливаться на проблеме, вернее, на её восприятии только с одной точки зрения. 

– Ты имеешь в виду с юридической точки зрения? – наконец неуверенно произнёс он. 

– Я имею в виду то, что ты считаешь своим, чем можешь самостоятельно распоряжаться, за что готов взять на себя ответственность. 

Немного подумав, Алексей ответил: 

– Ну, наверное, машина. Ею управляю только я. Ирина не умеет водить, и у неё нет прав. Деньги на неё пошли от моих родственников. Хотя автомобиль и покупался для семьи, но мотивом всё-таки было моё желание иметь машину и ездить на ней. Мне всегда нравилось водить. Я даже в детстве мечтал стать таксистом. Без этого мы вряд ли бы стали покупать её. Дачи у нас нет. И автомобиль не был предметом первой необходимости. И сейчас большую часть времени я езжу на ней один. Иногда с Алёнкой. 

Он замолчал на время, размышляя. Допил кофе одним большим глотком, не глядя на меня, и поставил чашку на стол. Я не торопил. 

– Квартира досталась Ирине от её родителей. Так что здесь точно у меня нет никаких прав на неё. А в остальном у меня только и есть ещё, что небольшое количество личных вещей: одежда, обувь, книги, ноутбук. Пожалуй, это всё. 

Он по-прежнему говорил несколько удивлённо и неуверенно. Но лишних вопросов не задавал, хорошо зная меня, понимая, что просто так я не буду спрашивать, не буду дурачиться или разыгрывать его.   

 Я продолжил:

– Хорошо, скажем по-другому. Чем ещё ты можешь управлять, о чём заботиться, что контролировать, не спрашивая на это разрешения у кого-то? 

– Ну, по всей видимости, своим телом, умом, своими мыслями, чувствами, эмоциями. Правда, это уже что-то из мира нематериального. 

– Очень хорошо, - я одобрительно кивнул головой, - можешь ли ты представить всё, что ты назвал, как некую территорию, являющуюся твоей собственностью, которой ты распоряжаешься: автомобиль, тело, душа, ум? Такое вот, скажем, пространство собственного Я. 

 Алексей постепенно всё больше переключался на новую тему. В его глазах загорелся интерес. 

 – Пожалуй, что могу. Некое виртуальное пространство...

Я улыбнулся, услышав этот ответ, и снова кивнул:

– Отлично. А теперь представь: есть ли такое пространство у Ирины? Территория, которая могла бы считаться целиком только её, которую она контролирует сама, без чьей-либо помощи?   

– Безусловно.   

– Есть ли такое пространство у Алёнки? - продолжал я задавать наводящие вопросы.

– Да, но мне оно видится не таким чётким, с плавающими границами, и размерами поменьше.   

– Ты очень хорошо сказал по поводу границ. Значит, территория каждого имеет границы. А что за пределами границ? 

– Чужая территория. 

– Таким образом, "Я" каждого человека – это своего рода государство, имеющее все его атрибуты: границы, органы власти и управления, свою идеологию, систему ценностей, интересов. Но мы понимаем, что за пределами границ нашего Я-государства находятся другие Я-государства со своими интересами, традициями, ценностями и т.д. И каждое Я-государство старается тщательно оберегать всё, что оно считает находящимся на своей территории, от посягательств других Я-государств. И как только мы начинаем реализовывать свои планы, идти к своим целям, мы тут же сталкиваемся с тем, что вступаем в конфликт интересов.

Я откинулся на спинку стула и сложил руки на животе. Продолжил развивать свою мысль:

-- Заметь, я сейчас не говорю о том, насколько справедливыми, благородными, добрыми являются наши цели и интересы. Они всё равно будут исходить из той системы ценностей, которую мы защищаем. То есть, это всегда интересы нашей личной территории, вернее, то, что мы считаем нашей территорией, территорией нашего государства.   

Алексей задумался и мы помолчали, прислушиваясь к тихой приятной музыке, звучащей из колонок в кафе. Мне было интересно, как он воспримет новую для него информацию. Наконец, он произнёс: 

– То, что ты говоришь, можно перенести и на поведение государств в современном мире. Какие бы благородные цели ни ставили политики ведущих государств мира, они исходят из своих эгоистических целей, из защиты интересов своей территории.

Я кивнул головой, соглашаясь:

– Совершенно верно. Можно проиллюстрировать это наглядным примером. Правительство одного государства А, которое считает себя оплотом демократии в мире, решает, что другое недемократическое государство Б с авторитарным управлением, ведёт себя слишком агрессивно по отношению к другим странам, и, с точки зрения демократии, попирает права и свободы собственного народа. Своему народу демократы заявляют, что поведение установленного в стране Б режима угрожает миру и демократии, несёт угрозу человечеству и безопасности собственных граждан на территории нелояльного государства. И под этим соусом вводят свои войска без резолюции ООН, свергают режим действующего правителя. Но на самом деле, благая цель оборачивается бедами для недемократической страны. Разруха, нищета, разрушение всех действующих структур и институтов власти, падение экономики, неопределённость будущего ввергают страну Б в хаос. Является ли такое вторжение благом для народа, пережившего военное вторжение? Нет. Но оно является благом для интересов финансовых и промышленных структур государства А. Кроме того, сам силовой метод решения вопроса лежит вне плоскости демократических принципов. Узкая группа людей просто решает свои эгоистические задачи, но прикрывается сказкой о великой миссии несения добра и справедливости всему миру.   

Алексей смахнул крошки сахара со стола и медленно произнёс, формулируя свою мысль:

– Тогда получается, что люди переносят свою модель межличностных взаимоотношений на межгосударственный уровень. Политики, дипломаты, руководители государств, крупные финансовые и промышленные корпорации говорят всё время о защите мира, о необходимости решения глобальных проблем, стоящих перед человечеством, но реально защищают свои эгоистические интересы, пытаются расширить территории своего влияния.

Мне понравились его выводы. Я радостно поднял вверх указательный палец:

– Именно так. А по-другому и быть не может. Мы вырастаем и воспитываемся в обществе, которое использует наработанный опыт человечества. С детства нас убеждают в том, что мы существа общественные, коллективные, следовательно, нельзя идти против общественных установок, против общественной морали. При этом никто не объясняет, почему так, а не иначе, не предлагают тебе проверить другие модели взаимоотношений или способы взаимодействия с другими людьми. Ссылаются на авторитетные мнения. Я как-то слушал лекцию одного нашего известного богослова. Так он открытым текстом убеждал своих слушателей в том, что то, чему он учит, это истинное учение, потому что за ним стоят учения святых отцов церкви. Они все были единодушны в утверждении истины. Фактически, лектор соглашался с тем, что истину можно установить простым голосованием среди авторитетов церкви. Что собственно говоря и делалось на Вселенских Соборах. Так принято и в науке. Очень трудно пробиться свежей идее, особенно, если она революционная и разрушает старые концепции. Поэтому мы тысячелетиями живём в модели жизнеустройства, в которой тебе не следует идти против общественного мнения или против государственной машины. Могут быть печальные последствия. Отсюда мы все продолжаем решать проблемы старыми методами, даже если они не работают. Ты пробуешь использовать дипломатию, а она не работает. Ты предлагаешь компромиссы, согласен на уступки, чтобы всё-таки получить то, что хочешь, но и это не работает. Твой оппонент либо обманывает тебя (делает вид, что согласен уступить), либо выдвигает неприемлемые условия. Тогда, если отказываться от своих целей, своих интересов никто не хочет, конфликт может перейти в более горячую фазу. Война – это попытка получить всё, что хочешь, не уступая ни в чём. Но война – это приобретение за счёт потерь. И количество потерь может порой преобладать над качеством выигрыша. То, что считают победой, иногда выглядит как оплакивание потерь и принесённых жертв. "Победу следует отмечать похоронной процессией", – сказал древнекитайский мудрец Лао-Цзы 2500 лет назад. Но мы всё равно продолжаем идти прежним курсом. И в нашем общественном укладе принято за всё хорошее и всё плохое ожесточённо бороться, не взирая на жертвы. 

Алексей улыбнулся:

– Мы так незаметно ушли от моей частной проблемы, что я несколько успокоился. Тема очень интересная, и ракурс, с которого ты заставил меня на неё взглянуть, необычен. Но всё-таки, проблема никуда не исчезла. 

Друг сложил руки на груди, принимая закрытую позицию, и тоже откинулся на спинку стула. Тень внутренних переживаний вновь легла на его лицо.

– Я и не собирался тебя уводить от проблемы. Но дело в том, что для того, чтобы найти решение, необходимо сначала взглянуть в корень проблемы. Я хотел тебе показать, что твоя проблема не касается только твоих взаимоотношений с женой. Если осознанно посмотреть на ситуацию, то можно увидеть, что мы часто пытаемся решать проблемы так, как нам предложили это когда-то те, кто нас воспитывал. А они, в свою очередь, перенимали, не задумываясь, у предыдущих поколений. Но что, если всё-таки попытаться стать более осознанной творческой личностью? Взять ответственность в свои руки и попробовать на свой страх и риск самому разобраться в ситуации? 

Наши с Алексеем чашки уже опустели, и официант, получив молчаливое согласие, их унес. Стол очень своевременно опустел, будто визуализируя ход нашей беседы - наступал переломный момент, когда диалог подходил к своей кульминации.

– Но ты сказал, что современные методы решения конфликтов исчерпали себя. Как же быть, если мы все исходим из территории своих интересов, из поисков выгоды, из корысти, из своего эго? - недоуменно спросил друг, не до конца понимая, что я имею в виду.

Я, улыбнувшись, продолжил:

– Вот ты и подошёл сам к тому, что я хотел тебе предложить. Другую модель видения того, как устроен наш мир. И заключается она вот в чём. Обратимся к современным примерам политического устройства нашего мира. Посмотрим на карту, на политическую карту. Мы увидим, что вся наша планета расчерчена на территории государств, разделённых границами. Но являются ли эти границы естественными?   

– Ну, они исторически сложившиеся. Каждое государство может обосновать своё нахождение в рамках этих границ, - ожидаемо ответил Алексей.

– Спорно весьма. На этой почве возникают очень серьёзные конфликты. Каждая сторона может оспаривать некую часть территории, и находить для этого свою историческую точку опоры. Истину здесь установить едва ли возможно. История иногда настолько туманна, а на протяжении веков народы мигрируют, трансформируются, по-разному начинают себя осознавать, что найти истоки бывает очень сложно, если не невозможно. А в свою защиту обычно оппоненты приводят лишь те факты, которые им выгодны, а остальные умалчивают. Вот уже и тема для споров. Я не буду сейчас приводить примеры из нашей действительности, чтобы не затронуть болезненных тем. Но вот Африка. Там жили племена даже тогда, когда Европа уже считала себя цивилизованной. Государства Европы заходили в Африку, в которой, в принципе, понятий границ не было. Поэтому мы сейчас наблюдаем такие геометрические рисунки на карте африканского континента. Границы искусственные, созданные деятельностью колонизаторов. Но теперь взгляни на карту физическую. Ты не увидишь на ней и намёка на линии государственных границ. Ландшафты, леса, горы, реки, моря и океаны. Вот течёт река. Она течёт и по территории одного государства, и по территории соседнего. И ей дела нет до каких-то там границ. Вот горы. Разве Альпы, расположенные на территории сразу восьми стран, как-то различаются? Они ведь не говорят ни по-французски, ни по-итальянски. Но зато я точно могу сказать, что, если в верховьях Дуная сбросить какие-либо промышленные отходы, то пострадают сразу десять государств, потому что Дунай течёт по их территории. Может ли Германия, а верховье Дуная находится в горах Шварцвальда, сказать, что это наше дело, что сбрасывать? 

Алексей с искренним интересом включился в тему и ответил:

– Именно для разрешения таких разногласий и нужны межгосударственные органы и международные организации, чтобы совместно решать подобные проблемы, заключать международные соглашения по использованию природных ресурсов и т.д. 

– Это правильно. Но мы видим, исходя из карты природных ландшафтов, что планета Земля - цельная, единая и неделимая. Это наш общий дом. Но понять и принять это можно только тогда, когда мы откажемся от защиты только своих эгоистических интересов, от поиска того, что ещё можно прибрать к рукам. Другими словами, сейчас мы живём в концепции: наша цель -- расширение территории своих интересов, защита завоёванных рубежей. То есть мы исходим из того, что нам всегда чего-то не хватает, и мы это должны в нелёгкой борьбе получить. Новая концепция заключается в том, что у нас всё есть. И это всё есть у всех и ни у кого конкретно. Пример – деньги. Существует популярная доктрина о благосостоянии человека, который копит деньги. Чем больше у тебя на счету, тем лучше. Но деньги – это всего лишь инструмент для творчества, для создания каких-то новых ценностей материального и нематериального мира, для реализации каких-то своих идей. Они, как форма энергии, должны перетекать в другие формы. Так и всё, что есть на Земле – нам не принадлежит. Оно - часть Вселенной. Каждый человек – часть этого мира. Мы можем, используя ресурсы как инструмент, что-то создавать, но не присваивать себе. В этом нет никакого смысла. Я сейчас не говорю о том, что надо стереть все границы. Но надо понимать, что они условны. Хороший пример - квартира, в которой ты живёшь. Она же имеет свои границы. Ты в этих границах обитаешь. И тебе жизненно необходимо на время уединяться в своём жилище. И знать, что туда не ворвется любой желающий. Это нормально. Но это не означает, что ты будешь пытаться захватить квартиру твоих соседей. Ты уважаешь их жизненное пространство. Оно необходимо им для творческой жизни, для реализации себя. Но мы можем время от времени ходить друг к другу в гости, угощать друг друга, общаться. И всё это возможно именно потому, что есть те самые границы. Это как игра в волейбол. Она возможна, эта игра, только потому, что есть сетка, которая делит площадку на две территории. И создаётся возможность для игры двух команд. Но это только игра. Она закончилась, сетку сняли. Но вот пришли два игрока с ракетками, и уже на той же площадке играют в бадминтон. 

Я развел руками, визуализируя свои слова. 

- Деление мира на территории государств – это тоже великолепный эксперимент. Создаётся творческая задача организации взаимодействия между большими группами людей с разными культурными кодами. Разве это не интересно? Мы живём в относительном мире. Благодаря тому, что есть различия, мы можем сравнивать, осознавать, чувствовать мир. Мы говорим "высокий", потому что есть низкий. Мы различаем цвет, потому что существует целая гамма цветов. Интересно общаться с человеком из другого мира. Тогда мы способны как-то идентифицировать себя, рефлексировать. 

Алексей воодушевился, и лицо его как-то сразу просветлело. 

– Кажется, я начинаю понимать, к чему ты клонишь. Ты хочешь предложить другой вариант моих взаимоотношений с Ириной и Алёнкой. Если я буду защищать интересы дочери, то окажусь всё равно в старой системе координат. Отстаивая её интересы перед Ириной, я включу Алёнку как бы в свою территорию. И начнётся конфликт, война за спорную территорию между мной и Ириной. Но можно увидеть то, что это одно пространство игры, в котором мы просто как игроки, которые наслаждаются процессом игры и радуются тому, что есть возможность получить новые впечатления от такого взаимодействия. 

– Точно, ты меня правильно понял. Чтобы построить гармоничные отношения, надо видеть не фрагменты целого, не свою или чужую зону интересов, а подняться на ту высоту, с которой границы ваших территорий исчезают, и всё пространство выглядит как целое. У человека две ноги. Когда мы идём, каждая нога двигается по своей траектории, каждая выполняет свои действия, но движение происходит благодаря их совместной работе. Нельзя сказать, что только правая нога правильная. Так же и с различными органами человеческого тела. У каждого органа своя функция, но нет правильных или неправильных органов. Так и в человеческом обществе. Всё работает на создание целостной системы. Нет лишних элементов. Человек хочет стать адвокатом. Но это желание будет лишено смысла, если не будет преступников и правонарушений. Врачу нужны пациенты и болезни, чтобы он мог лечить и развиваться в своей области.   

Алексей сейчас выглядел так, как будто он выиграл большой приз в конкурсе.   

– Ты знаешь, мои ожидания от нашего разговора не оправдались. Я пришёл к тебе за посредничеством в моём конфликте с женой. На самом деле, как я теперь понимаю, я хотел только того, чтобы ты своим авторитетом повлиял на Ирину, чтобы заставил её принять мою точку зрения. Я огорчался от того, что мы с ней по разные стороны баррикады, и хотел получить от тебя совет, как перетащить жену на свою сторону. Но всё теперь гораздо интереснее. Мы играем на одном поле, но просто на время условно договорились, что представляем две разные команды. Но не для того, чтобы кто-то выиграл, а кто-то проиграл. Мы не соперники, а соучастники одной игры. И у нас есть возможность в процессе этого взаимодействия получить какой-то новый взгляд на вещи, например, в вопросах воспитания Алёнки. Это не битва, это творчество, но с неизвестным результатом. И это увлекательно, потому что мы не воспроизводим уже готовые рецепты, а ищем своё новое оригинальное. И кстати, Алёнка в этом процессе не подопытный кролик, а полновластный участник, партнёр. Я бы так и назвал нас в этой игре -- партнёры. 

Я ощутил искреннюю радость за друга. Наша небольшая беседа вернула ему уверенность в своих силах, возбудила желание к поиску творческих решений уже не проблем, а задач.   

– Но твоё приглашение в гости, я надеюсь, остаётся в силе? - хитро усмехнувшись, спросил я.

– О, да, извини, что в какой-то степени я приглашал тебя с корыстными целями. Мне нужен был переговорщик в конфликте с Ириной. Теперь же мы будем наслаждаться просто дружеской встречей, общением, едой и приятной атмосферой.   

Мы ещё немного посидели, прислушиваясь к негромким голосам посетителей за соседними столиками. За окном незаметно стемнело, на город спустились сумерки. Зажглись на улице фонари и неоновые вывески зданий, благодаря чему приглушенный свет в кафе создавал еще больший уют. И я, и Алексей только что были свидетелями того, что всё в этом мире зыбко и переменчиво. Можно сравнить это с океаном: только что он бушевал, накатывая на берег, обрушивая на песок волну за волной, и вот уже волны тихо плещутся, словно ласкают пустынный пляж. Но это всё тот же океан. Океан жизни. Всё случается и всё проходит. И это тоже пройдёт... 

ред.07.10.2023
Продолжение следует...