Праздничный торт времен специальной военной операц

          Шел второй год войны на Украине. Не хочу никого смущать ее упоминанием. Но в данной истории это характеристика временнАя, а не географическая. Когда-то эта республика слыла всесоюзной житницей. Украинские сувениры были исключительно съедобными: шмат сала, бутыль горилки, Киевский торт. Последний пользовался повышенным спросом. Кружево из безе, бисквита и орехов выпекал на своей фабрике «Рошен» кондитер, впоследствии избранный президентом. В те времена и знаменитый Привоз славился выпечкой с шоколадом, цукатами, орехами и изюмом. Далеко за пределами Одессы гремели кулинарные шедевры от Агафьи Стратоновны - в миру бабы Гаши… К ней занимали очередь, как к престижной портнихе! На рынке продавались свои сласти: халва, вертута, экзотическая чурчхела…
Все это прочно засело в моей памяти. Однако с некоторых пор слово «Украина» отражает не место, а период времени. После переворота я не езжу туда десять лет. Описанные события произошли в моем родном Санкт-Петербурге. Итак, шел второй год войны. От серьезности момента хотелось хоть ненадолго отвлечься. Все одобрили мою идею отметить день рождения в библиотеке Лермонтова. Гостям было удобнее собраться в центре города, в старинном зале с белыми колоннами, нежели ехать на мою живописную окраину, в Лахту. Я стал планировать «сабантуй» между книжных полок. Для затравки покажу короткое кино, снятое по моему рассказу. Оно - о силе любви, неподвластной даже времени. Потом подпишу свои книги всем желающим. Вернувшись домой, подниму бокал вина в узком кругу. Афишу с моим именем прикрепили на фасад библиотеки, в социальных сетях я повесил яркий пост.
          Однако время-то - военное! За три дня до моего праздника грянул теракт. От взрыва в петербургском кафе, куда известный военкор пригласил своих читателей, вздрогнула вся страна! У журналиста в руках сдетонировал заряд, спрятанный в скульптурке. Ее пронесли на встречу его лжепочитатели! Военкор погиб. Раненых - множество. Террористы в который раз попытались посеять в нас смуту и панику! Акции наподобие моей начали отменять одну за другой. Сомнения посещали и меня. Кто пойдет на праздник, когда под носом - война? Кому нужен день рождения, да еще в книгохранилище? Какое право я имею подвергать своих близких опасности? Ведь вход в библиотеку - абсолютно свободный! Книгу, конечно, сможет получить любой случайный прохожий! Но ведь, смешавшись с толпой, в зал легко проникнет и злоумышленник! Первым моим порывом было все отменить.
          Однако национальная надежда на «авось!» взяла верх. «Мои-то книжки - о любви! Чего мне бояться?» - убеждал я сам себя, садясь в такси. Через миг телефон ожил. «Это библиотека! Мы Вас ждем… и волнуемся! Курьер привез огромный черный мешок. Сказал, торт! Отправитель неизвестен!» Час от часу не легче! Никто из позвонивших в то утро не предупреждал меня о презенте! А если таинственный торт взорвется? Я жду в гости целую толпу, а старинное здание еще помнит классика литературы! Я пообещал, что скоро приеду и разберусь. Под апрельским солнцем чернел и ежился последний снег. Шины уютно шуршали по свежему асфальту. На набережной не было ни души. В эти тревожные дни город опустел. До центра мы домчались в считанные минуты.
          Меня ждали. В дверях нервно курили охранник, гардеробщица и какие-то библиотечные служители. Поодаль я заметил пыльный черный мешок. Он и вправду показался мне огромным. Библиотекарша в кружевном жабо с брошкой сообщила, что уже вызвала саперов с собакой. Какая собака? Она с ума сошла? Что теперь, всего бояться? Но ничего другого после злополучного теракта в головы не приходило. Однако мне пора начинать! Мешок остался на входе. Я побежал к гостям. Из-за недавней трагедии их число поубавилось. Кое-кто не пришел совсем. Читатели заполнили зал лишь наполовину. Но признаков паники я не заметил. Про черный мешок тут, видимо, никто ничего не слышал.
Меня почему-то усадили у белого рояля. В ведущие вызвался всем известный режиссер. На именинника уставились сто пар глаз. Мне что-то вручали, присуждали, я попал в шорт-лист какой-то литературной премии… Меня чествовали маститые журналисты и драматурги. Я подумал, что многие из них пишут куда лучше моего! Известные актрисы читали залу мои опусы, народ одаривал их цветами. Заведующая рассказывала, в каких отношениях Лермонтов состоял с библиотекой, позже получившей его имя. Я делился воспоминаниями, а сам думал только про торт. Обычное для таких случаев волнение меня покинуло. Я опасался, что мы можем взлететь на воздух. Внутрь меня забрался испуганный маленький заяц. Но все прошло спокойно.
          Белый рояль покрыли слоем роз. Людская река потекла по домам. Я заметил приятеля, вознамерившегося со мной выпить: «Я захватил виски! У тебя закуска найдется?» В голове пронеслось: «Торт!» И тут обнаружился истинный герой дня. За эти два часа здесь все же побывала Жучка, натасканная на взрывчатку. Она обнюхала посылку и ничего не обнаружила. Интересно, как саперы понимают собаку? Или она умеет отрицательно качать головой? Охранник бесстрашно открыл коробку. Я инстинктивно зажмурился, ожидая всего, чего угодно. Но библиотечную тишину ничто не нарушило. 
          Я приоткрыл один глаз. Передо мной возвышался торт. Пятикилограммовое чудо из взбитых сливок и тончайшего бисквита украшали свежая клубника и лесные ягоды. Люди не перестали творить такую красоту даже в военное время! На коробке гордо значилось “Север”. На самом торте я заметил сладкую табличку с посланием. Пара строк черным шоколадом по белому адресовалась мне: «Прими подношение от Медведя! Восхищаюсь тобой! Желаю счастья!» Я пожал плечами. Чем тут восхищаться? Ну да, после инсульта я не спился и даже стал писать книги. Но в наши дни творились дела и посерьезнее! Я вновь кинул взгляд на подарок. Провода из него не торчали, часовой механизм не тикал. Это действительно был просто торт. 
          Меня «отпустило». Спасибо тебе, неведомый Медведь! Мы с горсткой желавших принять участие в банкете углубились куда-то в кулуары. На библиотечном наречии эта комнатенка называлась «Абонемент». За круглый стол нас уселось человек восемь: немногие любят заедать виски десертом! Со стены за нами укоризненно наблюдал Лермонтов в военном мундире. Меня пронзила догадка. Когда-то у меня действительно был знакомый с забавным прозвищем Медведь. Поговаривали, что в первые дни СВО он отправился на передовую. Позывной «Медведь» сохранил как талисман. Моя версия событий такова. Мужик прочел о предстоящем сборище в интернете, но не смог присутствовать лично. Решив прислать мне сладкий сюрприз, он поручил своей жене оформить заказ с доставкой. Узнав, какой переполох произвел самый обыкновенный торт, Медведь смеялся бы до упаду!