дожди... миньярские элегии...

помню одно лето, когда мы проживали в Миньяре, сплошь грозовое;
грозы за грозами, оглушающие ливни, по улице – река, в огороде в междурядьях – ручьи, а Саня у себя во дворе на автомобильной камере плавает;
с покосом как-то управились, но грозы запомнились более;
засверкает, треснет небо над головой, громовой оглушающий раскат;
да не один, а друг за другом сверкание молний и грохот, а мы с братом на веранде сидим, наблюдаем неистовство природы;
страшно? да нет, интересно; крыша над головой крепкая, нигде не заливает,
а за оконными стёклами водяные потоки низвергаются на растения, крыши, а гор-лесов уже и не видно;
ливень закончился, все ребята из домов на улицу – впечатлениями обмениваться…
ещё одно лето запомнилось – дождливое-дождливое;
сено привозили недосохшее, когда на сеновал складывали, папа подсаливал
его обильно; а сеновал у нас был, как мы и называли его вперемежку с «сеновалом», - «сушилы»;
такое лето – сено на сушилах досушивали;
один день мы с братом намаялись;
родители ушли на работу, а нам наказали, как солнышко в силу войдёт, часть сена с сеновала вытащить и у двора и на дровнике разложить;
мы ребята ответственные, сделали, как нам наказали;
набежали тучки, стал накрапывать дождь, мы сено на сушилы закидали;
дождик кончился, солнышко засверкало, мы опять сено вытащили,
опять тучки набежали, опять дождь, и сено у нас подмокло; сено убрали;
дождь кончился, солнце уже и печёт, мы опять сено вытаскиваем…
пошли с Марком картошку окучивать; травы немного, пропололи быстро,
стали окучивать; брат с одной стороны ряда тяпкой землю нагребает, я с другой, – дело у нас быстро и споро идёт; осталось немного – ливень хлынул;
а нам жаль бросать, хочется быстрей закончить;
дождь хлещет, а мы картошку окучиваем;
всё с себя поскидали, босиком под водяными струями бьёмся за будущий урожай…
приехал от бабушки на электричке, вышел на вокзале и разразилась гроза несусветная; по-над Скалой и над самой дорогой сверкает ежеминутно и ежесекундно, грохот и раскаты без всякого перерыва, ощущение – скалы и горы раскалываются на части; ливень, завеса такая, что на расстоянии руки ничего не разглядеть; народ толпится в зале ожидания, ожидает, когда эта заваруха кончится; а мне домой – вынь да положи;
ладно, не сахарный, всего лишь гроза; вышел я на дороженьку и пошагал;
сверкает, грохочет, льёт, холодок у меня в груди и такое стеснение, а всё равно иду…наверно, не очень это было разумно, но уж так домой хотелось;
не помню, папа меня встретил или только собирался встречать,
мама послала:
иди, иди, знаю (это про меня), не будет грозу пережидать, домой пойдёт…

июльский дождь – медовый, когда липа цветёт…это что-то невообразимо прекрасное, это что-то – на все времена…

сильно донимает дождь в сентябре, когда картошку копаем:
вода и сверху и снизу, и сам, как водяной сизый голубь, и крылышки все опустил; картошка – грязь, из мешков вода течёт, костёр так себе – еле дышит; одному Орлику, нашему помощнику-коняге хорошо:
стоит под дождём и мокнет с удовольствием, время от времени головой мотнёт да копытами от застоялости начинает перебирать…

а в холодный мелкий частый дождичек хорошо засесть с книжкой, приключенческой, и читать, забыв обо всём, уходя в иные времена и страны…

в детстве дождь – помеха, которую надо переждать,
но можно и под дождём, тёплым, летним, носиться по лужам,
в реке купаться, плавать на плоту…

самое переживательное и удивительное – радуга;
как мы в детстве мечтали под ней побывать, притронуться, попробовать на вкус…

я купался под радугой,
её трогал рукой,
любовался я радостно
самоцветной дугой

и взбирался я к небу,
и спускался к реке…
я под радугой не был
никогда и нигде

подходил я к капели,
цветье трогал рукой,
и капели – немели,
становились водой

и искал я ступени,
где же радостный мост?
но цвели лишь сирени
и кусты белых грёз

и мне верилось в чудо,
я не верил глазам –
я найду, я добуду
путь к Небесным Вратам

я под радугой не был,
нигде, никогда,
я по радуге в небо
поднимался всегда…

чудинка, особинка в дожде, моросящем, занудном,
очень неприветливым и угрюмым, это когда он за окном, а самому слушать его монотонный шум и читать…
уже в Аше, когда мы жили на улице Толстого, я понял, проникся, почувствовал значимость дождя как приглашение к созерцанию и размышлению…

люблю приезжать в Миньяр в сентябре-октябре;
осенние солнечные дни, полные света и тепла – благо,
но если туман, если изморось, если горы леса еле проглядывают в дымке,
на улочке совсем нет прохожих, а на лесных тропках тем более,
то весь я – печаль-любовь к тому, что прошло и никогда не вернётся,
а во мне надежда, смешная и наивная, что вот ещё несколько мгновений, ещё несколько шагов в туманной изморосной дымке и то прекрасное, безвозвратное, такое вдохновенное, - вернётся…
вернётся насовсем и навсегда…
и понимая, что чуда не произойдёт,
я в сентябре-октябре еду в Миньяр в надежде вернуть то,
что вернуть невозможно…

*на фото - работа автора