Инспектор на Лазурном берегу. Глава 4

                4

  Нет, все правильно, перед входом в храм телефон надо было выключить, просто инспектор подумал, что его тут никто не станет беспокоить, ведь отпуск — дело святое, тем более в католическом храме. Он уже собирался выключить телефон, когда увидел, кто ему звонил. Пришлось под недоуменным взглядом Лизетт выйти из храма, чтобы услышать своего абонента. А звонил ему инспектор Перрен и договаривался о встрече сегодня...

  Базилика Нотр-Дам чем-то напоминала Собор Парижской Богоматери, правде не такой огромный и величественный как в столице, но она должна была привнести сюда настоящий французский шарм на некогда итальянскую территорию. Лизетт он напомнил Собор святого Маврикия соседнего с ними Анже, хотя башни были квадратные, а не остроконечные, а вот Жюве он запомнился началом осени терактов 2020 года, когда сюда ворвался вооруженный исламский фанатик и убил в базилике трех человека. Тогда на ноги была поднята вся французcкая полиция, даже в их маленьком Перюссоне на улицах дежурила вооруженная жандармерия. А сейчас недалеко от базилики спокойно играли в футбол арабские дети. В самой церкви почти никого не было, но что особенно было приятно — прохладно. Лизетт сразу прошла вперед, чтобы помолиться, а Жюве стал внимательно рассматривать витражи. Нет, ему показалось, никто не зашел вслед за ними: ни радикальные экстремисты, ни криминальный элемент с площади Ариан, даже вездесущие туристы не решили посещать храм. А потом в одну из дверей базилики влетел футбольный мяч.

  Нет, дальше на самом деле ничего не произошло, в базилику сразу забежал мальчик и, забрав мяч в руки, быстро из нее выскочил. Только пробегая мимо Жюве, он что-то   сунул ему в руку. Записка. Инспектор почему-то сразу ее развернул и прочитал короткое слово - faire attention. Значит, ему не показалось.  Жюве сразу вышел на улицу — юных футболистов уже не было, да и если бы они там еще играли, что бы он у них мог спросить. Что это было? Напоминание из его долгого полицейского прошлого или у него появились новые недоброжелатели?


  Жюве вспомнил о записке, когда они вместе с Лизетт гуляли на площади возле Дворца юстиции, словно богиня правосудия с треугольного фронтона Дворца ему обо этом напомнила. Они сегодня устали и даже не было желания понаблюдать за уличными артистами на площади. У Лизетт даже не было сил протестовать, когда у входа в отель ее мужа окликнул полицейский. Сорду. Она просто прекрасно понимала, что ее Жюве все равно не успокоится.

   Полицейский привез Жюве в полицейское управление и проводил его в кабинет инспектора Перрена. Несмотря на то, что рабочий день давно закончился, там было весьма многолюдно: как и везде, полицейские здесь засыпали последними. Инспектор Перрен бурно поприветствовал своего коллегу и заботливо поинтересовался, как у того проходит отпуск на Лазурном берегу, хотя было и так понятно, что он пригласил сюда Жюве совсем по другому поводу.

- Мы проверили отпечатки пальцев, которые с вашей помощью были обнаружены на брошенных костылях на замковой горе, — Перрен наконец перешел к делу. - Они принадлежат некому Джанни Сетти, который уже неоднократно попадал в поле зрения полиции по делам, связанных с наркотрафиком на Лазурном берегу. Я бы хотел показать вам его фотографию, был ли это тот самый инвалид на лестнице в городском парке на замковой горе?

  С этими словами он положил перед Жюве фотографию наркоторговца Джанни Сетти. У Жюве не было никаких сомнений — это был тот самый человек, только инспектор узнал в нем, не спешащего инвалида на костылях вчера утром, а того самого незнакомого мужчину, который плыл вместе с ними на прогулочной яхте вплоть до Сан-Ремо.

- Значит, вы говорите, что он вышел c прогулочной яхты в Сан-Ремо и назад в Ниццу в тот день больше не возвращался, — разочарованно произнес Перрен. - Хотя у нас пока нет никаких оснований считать его причастным к смерти графини Готтеро.
- А что насчет причины смерти самой графини Готтеро? - спросил Жюве.
- Вы оказались правы, осы тут не причем, — оживился Перрен. - Наши криминалисты тщательно обследовали следы укола на шее умершей, но в организме никаких следов ядов не обнаружено.
- В моей практике был один подобный случае, когда человек был отравлен особым ядом - сакситоксином. Его главное достоинство заключается в том, что обнаружить следы этого вещества фактически невозможно. Не выявит их даже химическая экспертиза.
- Насколько я знаю, сакситоксин — это яд, разработанный в ЦРУ, - заметил Перрен, - что-то довольно экзотическое оружие для обычных наркодилеров.
- А что известно о самой графине Готтеро? - спросил Жюве.
- Она как раз проживает в Сан-Ремо, — ответил Перрен, - вернее, проживала. Довольно богатая вдова, ни в чем предосудительном не была замешана. Хотя у нас пока нет ничего, чтобы связать ее смерть с убийством. Да и единственный подозреваемый в этом деле скрылся на итальянской территории.

  Жюве долго размышлял, стоит ли сообщать Перрену о странной записке. Она вообще могла не иметь никого отношения к расследуемому делу и только еще больше его запутает. Но попробовать все же стоит. Он достал из кармана клочок бумаги и положил его перед Перреном.

- И кому адресована эта угроза? — поднял тот глаза на Жюве.
- Мне, — рассмеялся Жюве, - ее передал для меня какой-то арабский мальчишка сегодня в храме Ното-Дам-де-Нис.
- Нотр-Дам-де-Нис?  Там должны быть видеокамеры, — задумался Перрен, - поручу Сорду, пускай на всякий случай проверит.

  Сорду водил машину гораздо лучше, чем занимался логическими размышлениями, и Жюве довольно быстро оказался в своем номере отеля ”Свисс”. Лизетт сделала вид, что ничего не произошло и с жаром стала рассказывать мужу о завтрашней культурной программе. Она предложила съездить в Антиб на машине и посетить там многочисленные парки развлечений и Форт Карре — знаменитую крепость, где сидел Наполеон.  Интересно, имеет ли к нему какое-то отношение автор шпионских романов Джон Ле Карре, тогда версия с сакситоксином имет право на жизнь?  Да и пора уже было вырваться из города, в котором всего за несколько дней он сильно кому-то надоел.

  Поездка в Антиб была приятна еще и потому, что Лизетт сама села за руль машины, и Жюве только и оставалось, что любоваться, открывающими с пассажирского места живописными видами. Особенно очевидным стал понятен жест доброй воли его жены, когда они поднялись на холм Кань-сюр-Мер, чтобы по спуститься по крутым и извилистым улочкам к старому рыбацкому порту и модному ныне пляжному курорту Крос-де-Кань. Что и говорить, водителем Лизетт была куда лучше, чем ее муж, да еще по дороге, успевая рассказывать про места, которые они проезжали — творческий рай столичных литераторов и писателей.

- Вон там, Жюве, в окружении оливковых деревьев — поместье Ренуара, у него, как и у тебя был артрит.  А в этом доме Симона де Бовуар и Сартр проживали втроем.
- А кто был третий, Лизетт?
- Экзистенциализм, — со знанием дела ответила его жена, пропуская перед собой красный "Ситроен".

  Вот так часто происходит в жизни, когда жена вечерами остается одна в ожидании, повенчанного с работой мужа.

  Антиб оказался вовсе не гадким утенком по сравнению со своими роскошными соседями Ниццой и Каннами, да еще и поражал самым большим яхтенным портом на Лазурном берегу, который помнил всех миллиардеров, начиная с Великого Гэтсби и Онассиса до современных арабских шейхов и телекоммуникационных королей.  Они с Лизетт посетили крепость форт Карре, в которой за симпатии к Робеспьеру ожидал смертной казни еще совсем молодой Наполеон Бонапарт. Но его помиловали и скоро последствия этого решения почувствовали на себе Вена, Берлин и Москва.  А вот церковь Непорочного зачатия под названием Иммакуле-Консепсьон и часовня Нотр-Дам-де-Гаруп резко контрастировали с теоретиками и практиками экзистенциализма. Они посетили замок Гримальди, которые успешно продолжают править в Монако, где Лизетт конечно не могла отказать себе в удовольствии посетить музей Пикассо, где долго стояла перед его картиной "Радости жизни".

  Правда самому Жюве больше понравились другие радости жизни: после фуа-гры с местными салатиком фарси, заправленными традиционным оливковым маслом, он даже с удовольствием сфотографировался на фоне скульптуры "Странник" недалеко от музея Пикассо. Фигурка человека, обхватившего руками колени, с обращенным в морскую даль взглядом и выполненная из сотен металлических букв, символизирующих, по мнению автора, человеческие знания и опыт, как раз свойственные   немолодому инспектору. Тут же фотография ушла в Фондет и полицейское управление Перюссона, чтобы показать молодым сотрудникам, что их шеф на короткой ноге с современным искусством.


  Чтобы оправдать автомобильное путешествие, они поехали в сторону мыса Кап Д’Антиб, где возвышается один из самых ярких на всем Средиземноморьи маяк Гаруп.  Там в тени пальм и под завораживающий шум волн, Жюве едва не уснул, несмотря на заботливо вложенную в его руку женой пачку местных газет. Лизетт, мне конечно очень интересна ночная жизнь Антиба, в особенности, бар по названием The Hop Store Irish Pub, где можно попить немного пивка и позажигать на танцполе вместе с местной молодежью.

- Лизетт, почему эта газета называется София-Антиополис?  - спросил умиротворенный Жюве.
- Потому, Жюве, что город был основан в VI веке до нашей эры греческими мореплавателями под названием Антиополис, - ответил его семейный гид.

  Странно, — подумал Жюве, - причем тут какой-то технопарк, где работают компании в области вычислительной техники, электроники, фармакологии и биотехнологий. А я- то думал, что французская силиконовая долина занимается чем-то другим.  Хорошее они нашли себе место для работы.

  Когда уже вечером они возвращались в Ниццу (Лизетт и на обратном пути не доверила ему руль), то недалеко от основной дороги Жюве уже не удивился странным зданиям из стекла и бетона на этом месте и табличке "София-Антиополис", только не придал тогда этому никакого значения. Только вечером, уже собираясь ко сну, ему опять попала на глаза эта случайная газета, и он по своей старой привычке пробежался по ней глазами, пока не наткнулся на последние новости, где какая-то биолаборатория скорбила по поводу безвременно ушедшего из жизни сотрудника.  Оказывается, даже на Лазурном берегу уходят из жизни совсем еще молодые люди. Все было вполне буднично и обыденно, вот только фамилия сотрудника была Готтеро.   


faire attention (фр.) - берегись