Глава 14. Похищение

- Что, качаешься?
«Нет, мать твою, по веткам прыгаю, в птичку играю,» - со злобой подумал выродок.
Солнца пригревали, на ветках набухали и лопались почки, в воздухе пахло весной, и мир не собирался рушиться, но настроение у Рэнниса было, мягко говоря, поганым: Беда пришла и, невидимая, неосязаемая, легла на ветвях, едва уловимое предчувствие грядущей катастрофы давило похлеще камня на шее утопленника, и это не касалось Луны с Князем, это касалось всех Не Таори, что, естественно, не могло радовать. Из Одинокой Башни каждый, и он, Рэннис, а том числе, пришел с растревоженной душой, на которую, как мухи на банку меда, сползлись темные духи. Выродок нутром чуял, что взрывы – как произошел вчера, затронут всех, и у него вставал резонный вопрос: выстоит ли Не Таори как организация? Или рассыпется в прах? Он ощущал свою вину и от этого злился еще больше – не затей он это приключение, может, и не было бы так уныло. И даже подарок Смерти его не сильно радовал теперь, когда под угрозу встала сама цель его жизни.
Выродок настолько погрузился в свои мысли, что даже не понял, кто потревожил его одиночество - голос услышал, но не сумел определить говорившего. Пришлось открыть глаза и подслеповато прищуриться, чтобы рассмотреть пришедшего: зрение так и не восстановилось полностью после абсолютного света Одинокой Башни, и дальние объекты смазывались в неразличимое пятно, что было еще одним поводом для злости – близорукость значительно ограничивала его боевые способности, метание сюрикенов становилось дохлым номером. Кайта, еще более угрюмый, чем обычно, стоял, ссутулившись, и перебирал в руках полы своего пончо. Так и не дождавшись ответа, Хохотун спросил:
- Что делаешь сегодня вечером? Ближе к ночи?
- Если хочешь втянуть меня в какое-нибудь сомнительное мероприятие, то можешь идти, я все равно не соглашусь, - проворчал Рэннис.
И почему все в Не Таори решалось теперь с его помощью? Почему ни одно дело не оставалось в стороне?
- Точно? - казалось, Кайта разозлился на отказ, но по состоянию агрессии у всех это было неудивительно.
- Что там у тебя? – выродок скривился, понимая, что ему никак не откреститься, раз уж за ним пришли, и закипая от своей же безотказности, зато Хохотун оживился, хоть внешне и остался таким же недовольно-сумрачным, как и прежде.
- Помнишь, я тебе про девочку Эилан рассказывал? Ей помощь нужна, - заговорил шут, приближаясь, и выродку отчаянно захотелось отстраниться, чтобы только к нему не подходили: запах живого тела рвал ноздри после Одинокой Башни. Но во избежание конфликта пришлось сдержаться, и густой «аромат» пота окутал выродка с головы до ног. – Ее продали оккультной группе ведьмаков, которые считают, что кровавый ритуал сможет оживить богиню Дождя – мертвую Богиню, - продолжал Кайта, - Чаирья сказала, они собираются провести обряд в Кир-Будэн, это на границе Таарона и Спящей равнины.
- И ты хочешь отправиться туда и спасти ее, - констатировал выродок. Он уже даже не спрашивал, ему и так все было ясно. – Объясни мне только одно: зачем я тебе нужен? Неужели ты со своим потенциалом не сможешь раскидать эту шайку?
- Смочь-то я смогу, но что, если девочка пострадает? – замялся Хохотун. – С твоей помощью все это будет надежней что ли? Я еще Веллеса с Эроном позвал и Урунье.
Рэннис едва не покатился со смеху: он всегда знал, что любовь до добра не доводит, но чтобы настолько крышу срубило, видел впервые. Даже злость чуть отступила: стало просто смешно.
- Ты бы еще Сезанну прикрутил ко всему этому, - беззлобно фыркнул выродок и спрыгнул с качелей: деваться было некуда, Эилан надо было спасать во имя здорового рассудка Кайты.
- Я подумывал, - чистосердечно признался Хохотун, - но потом решил, что она не согласиться. Хотя Дрэг в деле.
Это было уже выше человеческих сил, и Рэннис тихоньки и придушенно захихикал, живо представив себе эту картину. Да, Сезанна действительно послала бы шута куда подальше, ей сейчас вовсе не до этой истории было. Да еще бы, поди, и его самого бы не отпустила.
- Послушай, а куда ты ее денешь, когда вытащишь? В Не Таори ей не место, - резонно заметил он, и Хохотун закивал, соглашаясь: он продумал все наперед, чем ввел товарища в новый ступор – и что шуту было подарено в Одинокой Башне? Неужели, разум? Кайта был совсем другим до злополучного путешествия, но изменения, произошедшие с ним, были определенно направлены в лучшую сторону.
Его буйное безумие поутихло, а действия стали осмысленными и… разумными, что ли? Значило ли это, что Смерть запер сумасшествие Хохотуна? Выродок не знал, но внутреннее чувство подсказывало ему, что он не ошибся.
- Мы отправимся в Кир-Будэн втроем: ты, я и Урунье, - у шута, казалось, даже голос поменялся, стал более низким и спокойным, нежели был прежде. – Веллес и Эрон отправятся в монастырь ДэратерИ и договорятся с его настоятелем, чтобы девочку приютили у них до тех пор, пока она сама не пожелает уйти.
Они вошли внутрь ствола, и вокруг опустилась темнота: все живое, что раньше обитало под защитой мертвого мальчика, стремительно покидало проклятое место, чувствуя, что темные духи обретали все большую власть здесь. Власть Гнева, Обиды, Злобы… всего, что держалось взаперти, но вырвалось, столкнувшись с Ключом Одинокой Башни.
- А ты подумал о том, чтО будет, если ты погибнешь? – тихо спросил Рэннис, не желая нарушать мертвой тишины, сковавшей притихшее Логово, - шансы выйти из боя… невелики отнюдь. Ты оставишь ее одну в чужом монастыре.
Сказал совсем тихо еще и потому, что боялся напугать Кайту: пока тот упивался своим безумием, он не подчинялся власти  траха, теперь же все изменилось. Но Хохотун по-прежнему беспечно фыркнул, засмеявшись над сентиментальностью, что развел выродок, и его глаза блеснули прежним, буйным огнем:
- Ясен пень, не вернусь. О ней позаботятся в Дератери. В мире еще остались места бескорыстной доброты, - только и сказал он, не став уточнять деталей, но те и не были нужны Рэннису. Все было лучше, чем умереть во славу кровавых богов.
В отличие от Кайты, его судьба маленькой Эилан ничуть не волновала. Тем не менее вся эта история становилась все более и  более запутанной и странной с каждой минутой участия в ней, и отказываться от такого приключения выродок не хотел. Воздух всколыхнулся – кто-то шел навстречу, и выродок, по привычке прощупав пространство, был удивлен: Урунье, вот кто двигался в полумраке хода. Портальщик вынырнул из-за угла и спросил хмуро:
- Готовы? Луокарды уже в монастыре, можем отправляться.
Он был в белом, будто жених, только поверх его многослойной одежды был накинут серый плащ, закрывавший и его сложный тюрбан, и чадру, скрывшую лицо наемника, темнотой капюшона. Черные, живые глаза гневно подрагивали в ожидании праведного боя, и два кривых ятагана за спиной не давали усомниться в его опасности. Ростом он едва ли доставал до груди великану-Кайте, но в сухоньком, напряженном теле было столько скрытой агрессии, что Рэннису стало неуютно рядом с ним.
- Ты с нами пойдешь? – настороженно спросил он, и Урунье кивнул:
- Лишние руки вам не помешают. Дело в том, что там будет много ребят из Крепости, возможно, даже сам Синвирин, они наверняка выстроят барьер, нацеленный на блокирование атак извне. Что-то вроде того, что висит над Домом. Мы пробьем его изнутри.
- Из Дома? – Рэннис резко остановился: эта информация значительно меняла дело.
Да, Крепость отрицала религию, но подобными экспериментами всегда интересовалась. Он и сам бы мог предположить, что они заявятся, но… одно дело, если туда придет Синвирин – лучшего момента для поединка будет не найти, однако, если Он не явится… весь план выродка мог пойти прахом. Пока Владыка не знал, что Его ушедший ученик переметнулся на другую сторону, шанс разделаться с Ним существенно возрастал, но если маги увидят его, Рэнниса, в числе Не Таори, тогда пиши пропало.
- Теперь ты понимаешь, почему я позвал тебя, - хмыкнул Кайта. – Там дельце нешуточное затевается.
- Если они меня увидят, то мне будет не достать Синвирина, - выродок нахмурился, прикидывая, что делать, - а без этого план Сезанны встанет под большим вопросом.
- Да, - зазвенели колокольцы, и Инури сняла свою безразмерную шляпу-невидимку, появившись в поле зрения. Видно, она тоже была вовлечена. – Именно поэтому ты, Рэннис, должен в первую очередь убрать всех, кто придет из Дома. Их немного, я список составила, поименный, может, ты их знаешь, - она протянула ему лист пергамента, на котором расположились двенадцать имен.
Выродок пробегал глазами имя за именем, понимая, что знает каждого из них. Трое из научного отдела, остальные – охрана, но тоже ребята не из простых. Их силы, способности, слабые стороны – все это было известно Рэннису, и он кивнул, давая знать, что понял. В его темной душе даже жалости не всколыхнулось. Он был идеальной машиной для убийства.
- Если в кратце, план таков, - заметив, что с магами из Дома вопрос отпал, продолжила говорить Чаирья, - вы проникнете в Кир-Буден, Дрэг устроит пожар, и вы под шумок вытащите Эилан. Расположение темницы, основного зала и комнат нам известно, я буду навигировать вас отсюда. Держите, - она протянула каждому амулет с камнем в серебряной оправе. – Не снимайте и не обменивайтесь иими. Они разные. По ним я пойму, где кто из вас двигается.
Рэннис глянул на свой камень, а затем на Чаирью: собранная, строгая, она вполне осознавала ответственность, на которую шла. Неправильное направит – и товарищ погибнет. Обычно подобным занимался Урунье, но теперь он сам шел в бой, без него было не выбраться обратно, и на его место встала она, девочка-шпион, которой двадцати лет не было. Она поймала его взгля и ответила вызовом на вопрос, выродок усмехнулся: она верила в себя, а он – в ее веру.
- Да, чуть не забыла, - Чаирья вытащила откуда-то из-за пазухи, видимо, тоже бездонной, как и ее рюкзак, два серых плаща. – Это их форма. Я внесла вас в списки приглашенных, так что войдете вы без проблем, если не встретите знакомых. Кайта, ты про свой вход помнишь?
Хохотун кивнул и закутался в свой плащ, скрыв слишком уж узнаваемую физиономию, а Рэннис усмехнулся: с таким-то шпионом можно было провернуть практически все, что угодно. И откуда она все это знала? Спрашивать не имело смысла - не всегда можно понять разумом чужую силу, но то, что Чаирья была профессионалом в своем деле было неоспоримо. И он верил в ее мастерство, хоть и не понимал, откуда она взяла сведения.
- Все, теперь к делу, время не ждет, - Урунье щелкнул пальцами, и Логово осталось далеко за спиной, Не Таори же вынырнули в небольшом поселении, жавшемся к хмурым, невзрачным холмам. Жители шарахнулись в стороны от появившихся магов, разошлись поспешно, но без паники – сквозь них последнее время много ведьмаков проходило в горы к страшной крепости Кир-Буден. Здесь было на удивление сумрачно – видно, из-за обилия колдовских сил, скопившихся неподалеку, - облака висели низко, скрывая вершины нагих, скалистых гор. Деревушка стояла на плато, вниз уходили ступени крутых холмов, но уже отсюда было видно Спящую равнину, давно славившуюся темными делами, на ней происходившими.
Урунье уверенно двинулся к самому крупному двору, огороженному хорошим, каменным забором. Здесь все было выстроено в стиле королевства Таарон: крепкие, невысокие дома, приземистые, длинные сараи, выложенные плиткой мостовые – все это было на века построено гномами и готово было пережить не одну снежную бурю. Навстречу портальщику вышел чуть вперевалочку мощный, крупный хозяин и, проговорив буквально с пол минуты, вывел трех столь же могучих, как и он сам, коней. Урунье расплатился и первым взлетел в седло: похоже, он не растерял своей наемничьей прыти за годы, что провел без движения. Легкость, во всяком случае, была при нем.
Рэннис сморщился: ему эта история нравилась все меньше и меньше, а чувство так и трубили об опасности. Синвирина не было в списке, что показала девочка-шпион, но Он мог прийти спонтанно, и горечь все больше охватывало сердце выродка - он не хотел умирать, но и отступаться от задуманного не планировал. Кое-как забравшись в седло, он пристроился в хвост конного отряда и затрусил вслед за товарищами в мрачноватого вида ущелье, что вело к крепости Кир-Буден.
Ехали долго. Ущелье все сужалось, пока не превратилась в едва проходимую тропину, а затем внезапно кончилось, раскрывшись в ровный цирк, окруженный крутыми спинами отвесных гор. Все дно было покрыто мелким, влажным песком: видно, тут раньше было озеро, высушенное для прихода гостей, а в середине, на скалистом возвышении, стояла сама крепость, и Рэннис вздрогну - она даже внешне походила на Дом. Устремленная вверх, со множеством башенок, она нависала над цирком гладкими стенами, только окошки у нее зло горели желтым в подкравшихся сумерках. К острову по дну сухого озера вилась дорога, и по ней шли серые, неясные тени приглашенных колдунов. Много, много безликих, безжалостных фигур двигалось, готовясь кровавым дождем пробудить богиню. Урунье свистнул, поднял коня на дыбы и понесся, обгоняю приглашенных, серый плащ взвился вокруг него, подобно грозовому облаку, а сырой песок полетел из-под копыт.
Рэннис цокнул, понукая своего коня к движению, и следом за товарищем поскакал вперед: Кайта уже куда-то исчез. Как и сказала Чаирья, у него был свой путь. Портальщик оказался прав: уже в середине плато всадники миновали энергетический барьер, отделивший зону эксперимента от остального мира. Они основательно подготовились к своему шабашу.
Ворота были гостеприимно распахнуты, у провала стояли двое в одинаковых серых плащах и сверяли списки, вокруг внимательный глаз выродка насчитал около дюжины скрытых точек обороны, помимо стражников, выставленных на стенах. Назвавшись именами, что сказала им Инури, и произнеся кодовую фразу, Не Таори были впущены внутрь и тут же разделились, отправившись каждый к своей цели.
"Привет," - раздался голос внутри сердца. Раздался и отзвенел в голову: очередные шуточки амулетов, видимо.
"Эрон?" - это было странно: просто думать, не направляя мысль, как бывало при ментальной связи.
"Я поведу тебя. Чаирья управляет Кайтой, Князь с Урунье, " - отозвался Луокард.
"Князь?"
Он двигался среди толпы магов, серые плащи и капюшоны, скрывали мраком лица, тускло мерцали посохи, мрак и духота от щадящих факелов навалились внезапно, навалились дурманом. Наверняка в огонь подсыпали какой-нибудь наркотик, чтобы довести всех до экстаза.
"Угу, - на том конце фыркнул Эрон. - сам пришел, представляешь? Мы тоже удивились. У тебя сознание мутится, дыши через что-нибудь, я теряю с тобой контакт."
Выродок заткнул рукавом рот и нос и стал споспешностью прорываться из холла в один из боковых коридоров. Там действительно стало легче: потемнее и посвежее.
"Прямо, - скомандовал подрывник. - первая цель в четвертой комнате по левую сторону."
Рэннис чуть сбавил шаг и повел рукой по стене, считая двери.
"Здесь."
В тоже мгновение выродок нащупал мозг солдата и послал точный удар, проломив защиту, как скорлупу. Бедняга даже не понял, что умер.
"Не колдуй, - настороженно предупредил Эрон, - тобой заинтересовались. Сейчас налево, в комнату, живо!"
Дверь оказалась не заперта - наверняка Эрон и это знал, и выродок шагнул в темноту, затворив за собой засов, затем прошел помещение насквозь и глянул в окно: ему повезло, тупик между двумя башнями не проглядывался, и Рэннис без труда перебрался на другой ярус и снова попал в толпу, где его след моментально был затоптан.
"Смотрю, ты в этом мастер, - хмыкнул Эрон, - легко отделался. Больше никакого колдовства, здесь за этим смотрят в оба."
"Понял," - подумал Рэннис и легким движением достал из волос по сюрикену в каждую руку: он и без магии мог обойтись.
Холодная сталь легла между пальцами, приятным током ударив по коже, и убийца снова пошел, направляемый извне.
"Впереди тебя идет парень, высокий, на голову выше, видишь его? Он твой."
Выродок чуть ускорился, догнав с здоровяка и пристроившись за ним, и лишь только тот свернул за угол, откуда не было видимости, как его шея была перерезана, а лицо превратилось в кровавую кашу до того, как он сообразил, что на него напали.
Выродок помнил этого здоровяка: несмотря на свой бандитский вид, он был на удивление добродушным малым и вечно делился с детьми сладостями своего сухпайка, но жалости или сострадание Рэннис не почувствовал - у него было дело, остальное его не касалось. Слабые всегда ложились первыми.
Эрон оказался удачным ведущим: одиннадцать магов были убраны буквально за час, и из жертв осталось всего одна - девочка-ученый, прибывшая в Кир-Буден в целях наблюдения за оккультным обрядом.
"Она на балкончике в одной из северных башен," - сказал Эрон, и выродок тенью скользнул в указанном направлении.
Темный, пустой коридор шел, видно, в жилой части крепости, иначе объяснить отсутствие кого бы то ни было было сложно, дверь в его конце вывела на мост, соединяющий две башни. Выбравшись на покатую спину, выродок огляделся, прикидывая, в какую сторону лучше отступать после того, как Кайта найдет Эилан. Небо еще больше потемнело и скуксилось, злой ветер подул из ущелий, сталкиваясь на крепости и до блеска полируя ее стены. Здесь было свежо и тихо, и Рэннис остался бы здесь на подольше. Руки были по локоть в кровище - не со всеми вышло так чисто, как с первыми двумя. Но время не ждало, и в голове выродка раздался напряженный, полной тревоги голос:
"Бросай девку, с ней позже разберешься."
Выродок вскинул бровь, ожидая более подробных объяснений и указаний. В темном, сером небе едва видной точкой парил Дрэг.
"Урунье двигался к щиту, но там слишком много народу, один должен отвлечь внимание, второй-отключить устройство, иначе Дрег не сможет прикрыть вас атакой, - тусклый, невыразительный голос Князя сковал душу льдистым холодом: Рэннис прекрасно понимал, каких усилий стоило Бердрю держать лицо после всего случившегося, и его мертвенная интонация страшила похлеще вчерашнего крика. - Я поведу. У вас осталось не так много времени. Возвращайся в основную часть и слушай внимательно."
Выродок собрано кивнул и побежал: пока не был отключен барьер, Кайта не мог пойти за Эилан, и вся операция становилась, мягко говоря, опасной.
"Налево, - скомандовал Князь, затем добавил: - не беги, впереди идут."
Рэннис перешел на шаг, пониже  натянув капюшон и спрятав окровавленные ладони в рукава.
"Откуда ты узнал, что там идут?"
"На карте всех вас видно, - сумрачно отозвался Бердрь, - наши по камням отличаются, маги из Дома - по энергетике, остальные - серая масса. Теперь вниз и направо, тебе в подземелье."
"И откуда Чаирья взяла такую карту?" - про себя подумала выродок, но ему никто не ответил.
А в крепости уже начались волнения: были найдены трупы, которые убийца не позаботился убрать - пусть паникуют, думал он, пусть ищут чужака, диверсантам это было только на руку. По мере приближения к центру волнение возрастало все сильнее снаружи, и все меньше становилось внутри: план действий был выработан и выродок разорвал под плащом тунику, бросив тряпье в коридоре. Его принадлежность к Дому должна была сослужить еще одну службу.
"Предупреди Урунье, когда я буду входить, - подумал он, и на том конце повисла внимательная, звенящая тишина. - Пусть повесит купол над крепостью, чтобы оставшаяся девка из Дома не сумела связаться с Владыкой: я раскроюсь, якобы напав на убийцу товарищей. Все знают, что я из Темной Крепости. Пусть Урунье действует быстро, иначе меня порвут."
"Я понял," - сухо проговорил Князь и отключился, передав управление Эрону.
Пробиваться вперед становилось все сложнее: вокруг кишел водород колдунов, сдержанный, тревожный шепот витал, как дым, разнося панику, и выродок ухмыльнулся под нависшим капюшоном, радуюсь работе своих рук. Постепенно он сумел пробраться в подсобные помещения и пошел свободнее, то и дело мимо него пробегали встревоженные хозяева, пытавшие остановить все разрастающееся беспорядок, но у них, кажется, плоховато получалось и напряжение все возрастало.
"Следующая дверь твоя. Урунье ждет," - предупредил Эрон.
Рэннис кивнул и плотнее сжал сюрикены: предстояло еще одно убийство. Он вошел в просторное помещение с низким потолком, в котором собралось на удивление много охраны, но самого щита или механизма, его активирующего, не заметил: здесь был лишь охраняемый предбанник. Глаза, привыкшие к слабому освещению, пробежали по комнате, оценивая опасность остаться здесь мертвым трупом: два сильно охраняемых входа вполне оставляли подобную возможность. Больше того, вторжение уже было замечено, и рослый охранник двинулся наперерез незваному гостю.
-Заблудился брат? - спросил верзила, отгораживая телом проход.
-Вовсе нет, я пришел намеренно, - синие глаза побежали по зале еще раз, отыскивая подходящую жертву.
В группе говорящих стоял парнишка среднего роста, его выродок и выбрал, как свою копию, уперся изучающим взглядом в покатую спину, практически замечать верзилу охранника.
-Тебе здесь не место, уходи, - тот сжал древко своего посоха и оскалился: что-то было в мелком крысеныше, замершим соляным столбиком перед самым носом колдуна, какая-то скрытая опасность.
Но даже заметив ее, верзила ничего не смог противопоставить навыкам первоклассного солдата Крепости.
-Убийца! - не своим голосом крикнул Рэннис, начиная представление, и швырнул сюрикены в жертву. Швырнул и сам сорвался с места, чтобы успеть перехватить их до удара, лапа охранника поймала пустоту, в которой больше не было шустрого выродка.
Вернее, поймала плащ, но так хотел сам хозяин, в противном случае верзила ничего бы не смог сделать. Ткань разорвалась с хрустом, открыв обнаженный торс и крупную, во всю спину, татуировку в виде двух скрещенных треугольников - символ Темной Крепости. Теперь даже те, кто ничего не слышал о синеволосом татуированном психе из Дома, знали, откуда пришел мелкий крысеныш. Тот врезался в свою жертву, кровь хлынула, залив его с ног до головы. Парень захрипел и рухнул на пол, заливая плиты кровью из разорванной шеи. Рэннис намеренно убил его неудачно, грязно, чтобы замести следы прошлых преступлений, и вид покалеченного тела был просто ужасен. На выродок не смотрел на труп: куда важнее теперь было держать в обзоре живых.
К удивлению, на него не бросились: колдуны замерли, словно в ступоре, глядя на жилистое тело со вспыхнувшей татуировкой, и не спешили нападать.
"Урунье ушел. До атаки и несколько минут," - предупредил Эрон.
Темнота осветилась вспыхнувшими кристаллами посохов, кольцо охраны сошлось полотнею вокруг безумца, тяжело дышавшего над свежим трупом.
"Не вступай в бой, - предупредил Князь, - их значительно больше, и среди них есть ребята с неплохими потенциалами."
Выродок едва заметно кивнул: его мозги работали так, что в гробовой тишине было слышно их шевеление.
-Вы… - жутким, замогильным голосом каркнул Рэннис, и колдуны ощутимо вздрогнули, но лишь плотнее сжали свои ряды. - Как вы допустили его проникновение в ваши ряды? Мои товарищи были убиты!
-Он был одним из нас… - сбитый с толку решительным тоном, верзила-охранник, все еще державший в руке содранный плащ, хлопал глазищами, не зная, то ли верить бывшему товарищу, то ли подчиниться гневу гостя.
Рэннис весь сжался внутри себя: Он ошибся с жертвой и угрохал одного из хозяев, но останавливаться было совсем нельзя, и он повысил голос, надеясь избежать сражения:
-Вы глупые, доверчивые, как дети, втереться к вам в доверие проще, чем разрубить яйцо!
Ему явно не верили, и шепоток пронесся над колдунами, напряжение все увеличивалось, и волны гнева заходили между собравшимися, водоворотом окружая выродка, тот с неудовольствием подумал, что все-таки придется убить их всех, но до схватки так и не дошло. Откуда-то сверху пришел страшный удар, и сверху посыпалась каменная пыль: Дрэг, это был Дрэг.
-Что это было? - в наступившем затишье спросил чей-то слабый, робкий голос, и Рэннис не без удовольствия уронил:
-Это дракон.
Взгляды, напуганные и злые, прожигали его, вминали в пол и все до единого спрашивали: какой дракон? Какой, во имя всех богов, дракон??
-Тот, которого вы пропустили также, как шпиона, - зло фыркнул выродок лицом выражая крайнюю степень презрения.
Вот теперь они вполне поверили, но Рэнниса это не сильно волновало. Он пробился сквозь остолбеневшую толпу и пошел доделывать свое дело.
Он нашел ее там же, где она и стояла раньше. Капюшон был снят и копна черных волос лежала на спине. Девушка стояла, опершись и парапет, и глядела, как разъяренный дракон поливает струями синего пламени крепость, как стрелы отскакивают от его брони. Она не боялась, как боялись колдуны, не пыталась противостоять, то ли не понимая угрозы, то ли, наоборот, понимая, что ничего не сделает. Она была ученым, не солдатом, и к боевой магии не была причастна вовсе, вот и не рыпалась, наблюдая за всем со стороны. Выродок подошел и встал рядом, ветер колкими лапами цеплял замерзшее тело.
-Рэннис? - она действительно была удивлена, встретив его здесь.
Он покивал, не говоря ни о чем. Окровавленные локти лежали на парапете, пальцы играли сюрикенами.
-Это ты убил их, - проговорила ученая тихо и опустила глаза: выродок был и ее творением тоже.
Она спроецировала его, вырастила, и теперь он пришел, чтобы убить ее. Непробиваемый купол накрыл Кир-Буден, она даже связаться ни с кем не могла. Ни позвать на помощь, ничего.
-Твой дракон?
Рэннис кивнул и послал коротенький сигнал. Ученая вздрогнула судорожно и упала вниз, он подхватил тело и уложил его, закрыв остекленевшие глаза. О такой смерти - быстрый и простой, как обморок, - мечтали многие, но лишь единицам она была обещана.
"Пора," - раздался в его голове голос Эрона, и выродок кивнул, готовясь искать в хаосе битвы своих реальных товарищей.
***
Эилан сидела на полу и уже даже не боялась. Цепи, слишком большие для тоненьких ручек, валялись рядом, не сковывая движения, но девочка даже не пыталась убежать, смирившись со своей долей. Ее продали за мешок серебра, чтобы принести в жертву мертвой богине, и не слезы, ни мольбы не оказывали ни малейшего влияния на бездушных стражников. Те словно не были людьми и чувств не имели вовсе. О жалости и говорить не приходилось, и Эилан сдалась. Оссела в полумертвом состоянии и больше не двигалась, не замечая ничего вокруг: ни холода, ни грязи, ни крыс, шуршащих в соломе. Она понятия не имела, что происходило снаружи, а когда крепость внезапно содрогнулась, как карточный домик, даже не обратила внимания.
-Дракон! Это дракон! - как сквозь вату, долетел до сознания девочки перепуганный крик.
Серые, безликие тени заметались это окна к окну, следя за синим чудовищем, атаковавшим Кир-Буден, камни вспыхнули и стали плавиться, пожираемые синим огнем, страшные крики огласили в воздух, и чад от горящих тел встал в таежном цирке. Эилан вздрогнула и подняла голову, очнувшись от анабиоза: ее пленители валялись на полу обгоревшими, безжизненными телами, дверь в камеру была отперта. А по винтовой лестнице кто-то бежал, кто-то рослый, судя по горохоту, и пленница внезапно поняла, кто это был. Поняла до того, как увидела.
-Кайта! - она выскользнула сквозь прутья клетки и бросилась ему навстречу, ступая по тлеющей плоти, рухнула в его крепкие объятия, спрятавшись в цветастом плаще. Она не понимала того, что происходило, и знала лишь, что он пришел, чтобы забрать ее.
Белое лицо со вздернутыми, нарисованными бровями дрогнуло, Хохотун подхватил девочку, как куклу, и бросился вниз - надо было выбираться отсюда, пока разошедшийся не на шутку оборотень не спалил все вокруг. Он сбежал в нижний уровень, и снова около него воцарился хаос: колдуны бежали, сбивая друг друга и топча упавших, метались, уже даже не пытаясь организовать оборону, в воздухе висел ощутимый запах смерти. Стены плавились от жара, оплывали, как свечи, камни жидким, раскаленным месивом плыли под ногами.
-Кайта, сюда! - нипойми откуда вынырнул Рэннис и, схватив товарища за подол, потащил куда-то сквозь общую панику с таким ледяным спокойствием, что не подчиниться было невозможно.
Синие линии полыхали по всему его торсу, камень амулет бился на груди, поблескивая в свете, что мешался со мраком.
-Нужно выбраться из толпы, - перекрывая рев пламени, крикнул выродок, - Урунье уже ждет снаружи. Пока мы в толпе - он нас не выудит.
И побежал еще быстрее потому что крепость на глазах превращалась в обожженные руины. Пол дрожал под ногами,  и стены с потолком больше не представляли прочности, а тряслись, готовые вот-вот обрушится и погрести под собой всех живых. Коридор уходил во мрак - он шел по нижнему уровню, может, даже под землей, но Рэннис уверенно повернул туда, а Кайта даже не подумал усомниться в решении товарища. Сомнение теперь означало смерть. Проход за спиной схлопнулся, поглощенный кипящими камнями - теперь можно было двигаться только вперед. Коридор дрожал, будто бы был сделан из желе, смрадный дым, заполнивший все, клубился в синем свете татуировок выродка, выедал глаза и уничтожал легкие. Эилан молчала: только цеплялась ручонками за шею Кайты и не издавала ни звука, тишину нарушал только грохот ломающийся крепости. Не Таори бежали, что было силы, а рядом с ними, невидимый, неосязаемый, двигался Смерть, и камни сыпались, как горох, под его ногами.
-Долго еще? - прохрипел Кайта, с трудом хватая воздух раскрытым ртом, и выродок крикнул, повторя:
-Долго еще?
"Дверь в паре десятков метров, поднажмите," - собрано отозвался Эрон, и выродок что есть силы швырнул сюрикены во мрак. Деревянная дверь с хрустом сорвалась с петель, выбитая ударом нечеловеческой силы, тусклый квадрат образовавшегося проема вспыхнул белым пятном и придал сил на последний рывок. Не Таори вылетели под тусклой небо, и крепость со стоном завалилась с постамента, дождь из блоков и живых существ пал на землю, оросив дно сухого озера кровавой водой. Все произошло, как и хотели колдуны, только мертвецами стали они сами. Выродок оглянулся было, чтобы посмотреть на картину разрушения, но вместо этого встретился взглядом с Князем - Урунье работал незамедлительно, и как только только нашел товарища, как переместил их в Логово. Оставаться в цирке было незачем больше.
-Дрэг там камня на камне не оставил, - только и сказал Бердрь и отвернулся.
-А где Кайта с Эилан? - выродок раз за разом отбегал комнату глазами: сердце все еще отчаянно колотилось от недавней гонки.
Чаирья сидела, закинув ноги на стол, и ветви Улиарии, всунувшись в окно, поддерживали ее в полулежачем положении. Она не открывала глаз и дышала тяжело, будто бы сама недавно выбежала из Кир-Будена, кудряшки на ее висках прилипли от выступившего пота: навигация выжрала все ее силы. Урунье, слегка обугленный, с дырами на одежде, сидел тут же, вокруг его тюрбана кружился нимб из десяти колец. Портальщик молчал, только шумом втягивал свежий, весенний воздух.
-В монастыре с Веллесом и Эроном, - один только Князь был спокоен и невозмутим, как всегда. Его глаза были прищурены, но на лбу все же выступили капли пота: назвать его бесчувственным язык не поворачивался. Как и остальные, он переживал за товарищей, и лишь благодаря его рассудительности те были живы сейчас. Рэннис слабо себе представлял, чтобы они делали без четких команд Бердря. - Ей нельзя в Логово: без защитного амулета Улиария порешает без вопросов, да и незачем ей нас видеть.
Выродок кивнул и сел на пол: линии медленно потухали на его теле, а в душе столь же неторопливо устанавливался привычный мир. Они выжили. Выжили все, и пока что все остальное не имело значения.