Фанерные замки

В летних сумерках, на детских площадках темнеют силуэты игрушечных домиков. Сколоченные из досок и фанеры в них, как на чайную церемонию где-нибудь в Японии, попасть можно только на четвереньках. Внутри остро пахнет мумифицированным дерьмом. На земляном полу валяются обрывки газет со следами нечистот. По их импрессионистским мазкам можно восстановить профиль подтиравшегося.
Здесь, в небольшом закутке пространства начинаются исследования персональной бездны. Здесь эксгибиционируют письки и позиционируют разницу полов. Разглядывая, обоняя и осязая незнакомый мир, расширяют спектры, вдыхая фимиам засохшего дерьма, сравнивают его послевкусие с сыром bleu fort и ароматом женских трусов, ищут эмоциональных коллапсов. Неконтролируемая агрессия «Жрать» переходит в сладострастное «Срать», массирующее простату неофита, вызывая эрекцию.
Кого-то привлекает оральный cекс своим утилизированным оргазмом. Кого манит анал обезличенным половым признаком. Некоторых тянет лес к дуплистыми стволами деревьев или братьями нашими меньшими. А кто-то начинает пробовать на вкус экскременты или лижет женские гениталии, находя загадочным вкус выделений.
Кто-то выходит наружу, сцепив зубы от звериного желания еbать. Кто-то, разнюнив губы по которым злые обитатели «дома понарошку» настучали пиписьками, быть ебимыми.
Никто не остаётся прежним, перейдя фанерный рубикон.
==
В начале сентября все разъехались кто куда. Тот, у кого были бабки на самолёте улетел в Дагомыс, тот, у кого они реально были уехал в Репино на электричке. Я остался в городе, много пил и на здоровье это не отражалось. Бесшабашные времена..
==
Трезвым пытаешься не попадать в ситуации, но выпимши эти самые ситуации уже поджидают со словами:
--Ну где ты ходишь? Пошли, там уже все собрались..
Рано или поздно отмеренные радости настигнут, как не уворачивайся.
==
Той душной осенью 83-ого в стеклянной шайбе бара «Канатный» гостиницы «Ленинград», в месте продутом невским канализационным ветром, кому надо известным и очень популярным среди всех кому непопадя, диск-жокеи гоняли «Абракадабру» Стива Миллера, название как нельзя точнее отражавщее происходящее в стране, в те годы.
==
Две кукольные пантеры с зализанными бриолином волосами сидели в одной из кабинок, окружавших танцпол с подсветкой по краю. Их пытливые взоры исподлобья входили в моду у девушек 80-х. Позже, в 90-х они были адаптированны и парнями. Я подсел к ним, мы потанцевали-поболтали и через полчаса утончённые абитуриентки пединститута имени Герцена пригласили меня в гости на Петроградскую.

Поехать с ними или, отказавшись, сберечь в себе то, чего оставалось всё меньше и меньше?! Того, что напоминало мне двадцатилитровый грааль с шилом* для профилактических работ, на вычислительном центре, где я работал и из которого всё отливал и отливал, добавляя воды для объёма, как Анти-христ наоборот превращая вино в воду.
Стратагема требовала немедленного решения и я без сожалений провалил очередной тест на моральные ценности.
Мы поймали такси и поехали на Чкаловский.
===
На следующий день я так и не проснулся. Сон, как раздевающаяся красотка в американской авторучке, плавно переливался в голове. Под утро мне пригрезился Валерий Чкалов. В кожаном реглане, меховых унтах и зелёном берете Иностранного Легиона он приблизил своё медально вычеканенное лицо вплотную к моему и сквозь оскаленные зубы прохрипел:
--Ну!!!
От неожиданности я вскочил и сел в кровати среди разбросанных женских тел.
Выйдя на кухню, запил выдохшуюся водку глотком воды из-под крана, накатив вдогонку ещё, сел на табурет и закурил. Кумарило и я опять впал в короткий дзэн из которого меня вывела Утренняя фея. Прошлёпав босыми ступнями, она уселась мне на колени. Забрав сигарету, молча курила и разглядывала глухую кирпичную стену в окне. Серебряная кожа её плеч пахла глаженным бельём. Фея прижалась тяжёлой грудью к моему лицу, мягкими сосками  целясь прямо в глаза. Бордовые овалы нарисованные на белом алебастре сморщились по краям пупырышками, в центре эрективно встали хоботками. Отверстиями они напоминали микроскопические уста. В голове,  отпустив неврастению похмелья, приятно шумела гонимая водкой кровь. Приподняв ладонями её груди, я осязал под тонкой кожей переплетение желёз. Боясь повредить, я соединил их и легонько сжал. Встав с табурета, просунувшись между грудей, напоминавших ягодицы, принялся двигаться вверх-вниз. Фея высунув язык, касалась выныривающей головки. Так продолжалось до тех пор, пока в кухню не заглянула Вечерняя фея с зубной щёткой и пеной мятного бешенства на губах.
==
Втроём мы продолжали спать ещё три дня. В сомнамбулическом трансе я спускался в гастроном на набережную Карповки и поднимался нагруженный авоськами. Вальпургии жарили адские котлеты, наполняли гранёный стакан прозрачной водкой, хрустальные бокалы красным Киндзмараули. Насытившись, мы снова и снова восходили на стальное ложе с никелированными шишками и пружинным матрасом, стоящее в перспективе комнаты похожей на гроб. Через высокое стрельчатое окно струился прохладный эфир ленинградского двора-колодца. Совокупляясь с той, что повыше, конвульсивно дёрнувшись, я заканчивал в рот, той что пониже. Первая, лежа на спине и широко раздвинув ноги, раздвигала пальцами большие и малые губы так, что вагина, потеряв загадочность, превращалась в зияющую дыру, приказывала:
--Смотри! Видишь там родинку? Видишь?
Фокусируя размытую резкость я рассматривал татуированную точку наклеенную на блестящую вагинальную ткань прошитую голубыми и красными капиллярами. Подружка массировала ей набухшую почку клитора. Запах разогретой плоти выступал конденсатом на стенах и впитывался в штукатурку потолка.
Нагие, в масках для ныряния мы погружались в голубую воду ванной и по очереди мочились друг на друга, наблюдая за протуберанцем жёлтенького жгута через аквостекло.
Никаких табу! Мы были пьяны до мертвенной синевы и свободны до невесомости.
После душа были «живые картины» Я ставил абитуриенток на диван, в позу «ливретки» и маструбировал, вглядываясь в их откляченные зады, пытаясь разглядеть там родинку или собственную судьбу. Но так ничего и не увидел.
==
Утром в полуобмороке я звонил на работу и, что-то пытаясь объяснить, бросал трубку раздосадованный их тупостью. А ещё через три дня пришёл в КВД к знакомому доктору за четвертак* лечившему триппер. Спида тогда ещё не было.
Безмятежные времена..

===
шило-этиловый спирт
четвертак*-25 рублей