Куколка или рассказ о самой настоящей К... ведьме

     Сказать, что она была некрасивая, значило ничего не сказать. Ее внешность была физически сильно уродлива. Маленького роста, всего около метра с лишним в высоту, хромая и с большим горбом на спине, она была похожа на карлика из какой-то страшной сказки. Яркие зеленые глаза завораживающе смотрели на окружающих. Разговаривала она странным каркающим голосом, что ее особенно отталкивало от собеседников, но несмотря на это, она все таки сумела добиться определенных высот среди коллег по работе. Может было  время, когда общество нуждалось в таких людях, а может просто кто-то когда-то ее сильно пожалел и назначил на  должность директора К…  сельской школы, где она проработала ни один десяток лет, никто не знает. Звали ее Марией Федотовной. Впервые увидев ее, человек сразу терялся, плохо понимал, о чем она говорит, а порой и забывал с чем приходил. Не каждый мог выдержать такую «шутку природы» и общаться с ней на равных. Поговаривали даже, что она ведьма и может такое сделать… В селе ее  побаивались, особенно разговаривать не любили, в глаза не смотрели, а ученики почему-то постоянно пытались «взорвать» школу. От этого фасад учебного заведения оставлял желать лучшего. Обтрепанный снаружи , он и внутри ничем не отличался от здания, которому по всем земным меркам и так уже было около ста лет, если не больше. Школа была построена жившим здесь когда-то богатым помещиком В.Ф.  для своих детей, который  был человеком известным и  снискал славу народного любимца и человека чести.  Позже школа была передана  районному отделу образования.  Многое в жизни этого села было странным, как и судьба самой Марии Федотовны. Сельские жители  звали ее «Марфада».  На  вид ей было около пятидесяти лет. Несмотря на внешнее уродство, она в свое время вышла замуж за самого красивого парня. Поговаривали, что она его приворожила, отбив от всех девушек, которые за ним бегали. Муж жил с ней так, как будто не замечая ее уродства, любил, носил на руках, называл своей «куколкой». Высокий, красивый, статный, он был единственным сыном у родителей. Его отец и мать были против такого брака, но ничего поделать не смогли. Правда, прожили они в совместном браке недолго, всего несколько лет, т.к. супруг вскоре после женитьбы сильно заболел и умер, оставив двух ребятишек. Несмотря на запрет врачей, Марфада  родила ему  дочку и сына. С тех пор прошло уже больше двадцати лет. Старшая, Ирина, уже окончила институт. Дочь с ней жить не захотела, стеснялась, поэтому,  когда выросла, то быстро уехала из родного села. Оставшись без мужа, «куколка» тоже не растерялась, приглашая периодически к себе на жительство то одного мастерового мужика, то другого, а то и сразу двоих, которые помогали ей по хозяйству, что вызывало заслуженный гнев односельчан. Однако в открытую с ней ссориться никто не хотел. Часто ее можно было увидеть в поле или в лесу, где она собирала травы, коренья, которые потом сушила в доме, а по ночам, когда все спали, у нее на кухне видели тусклый свет, где она что-то варила…

      Ведя в общем-то замкнутый образ жизни, Марфада не была ни хорошим педагогом, ни директором. Пустив все в школе на самотек, она и другим не давала работать. Принимая  на работу новых педагогов, она открыто издевалась над ними, не давая ни жить, ни работать. Приехавший с далекого севера молодой учитель физики и математики, Игорь Петрович, не сумевший проработать здесь  и трех месяцев, вынужден был  уехать обратно в холодный край, т.к. в доме, куда его поселили, не было ни печки, ни отопления. В дождливые дни протекала крыша, а сквозь стекла дул осенний промозглый ветер. Придя как-то раз на работу, он, переобувшись, оставил свои  новые ботинки в учительской, откуда они «благополучно»  исчезли. Как он их потом  ни искал, найти так и не смог и снова был вынужден  обувать старые «лапти», которые были дырявые и вообще негодные. Из-за чего Марфада и ее подруга-химичка, Раиса Павловна, закрывшись в кабинете  химии,  весело хохотали, звеня пробирками, рассказывая потом всем, как анекдот, эту историю. Да и как им было не смеяться? Работу их никто не проверял, детей в сельской школе было мало, а жалобы родителей никто не слышал. В школе даже родительские собрания редко  проводились.
       Принятые на работу две молодых учительницы начальных классов, повесив как-то раз в учительской свою одежду – остались без таковой, получив взамен прозвище «растяпы» и «недотепы».
        Марфада и свои уроки вела как ей вздумается. Заставив писать учеников контрольные, она от безделья могла пройтись с чечеткой на каблуках по классу или  запеть  во всю «ивановскую» какую-нибудь песню. Ученики же,  окончательно обалдев от впечатлений на уроке,  отказывались что-либо делать, хватая за это двойки. Затем, дома, нажаловавшись родителям и получив нагоняй уже от них, мстили своей «классной», подкладывая  на стул, где она сидела, кнопки и гвозди.
        Сын Марфады, Павел, получив прозвище «Порфирьевич» за свое увлечение методами Порфирия Иванова, ходил круглый год босиком, воспитывая в себе железный характер и волю. В институт, он, в отличие от старшей сестры, поступать не собирался. Влюбившись в одну девушку вопреки воли матери,  он хотел на ней жениться, поэтому и  не мог думать об учебе.
        - Вот ходишь по снегу босиком, жених, а ведь так и хозяйство свое можешь потерять! Кому ты потом будешь нужен? – подкалывала она его раз от раза, отчего тот еще больше  злился, стараясь лишний раз не попадаться на глаза матери, но  в спор не вступал. - Вот и лечи его потом всякими травами, а он и спасибо не скажет! – жаловалась она коллегам по работе. – А еще говорят , что я ведьма! Станешь тут с вами!
      
        Иногда на директора снисходило вдохновение. Как ни странно, но  Марфада любила праздники. В школе их проводили торжественно и весело. Дети с охотой принимали в них участие.       
        Они активно выступали на различных мероприятиях, танцевали, пели песни, читали стихи, приглашали родителей. Марфада очень любила русские народные песни и часто напевала их вслух, шагая по школе на высоких каблуках. Ее любимая песня была «Во поле береза стояла», поэтому ученики знали ее наизусть и при случае, услышав ее напев, доносившийся из школьного коридора, с удовольствием подхватывали мелодию и тогда уже  можно было услышать целый поющий хор…
          Как-то придя на урок русского языка и литературы с проверкой, она, забывшись, снова запела. Класс все сорок минут прислушивался к напеву, пытаясь разобрать слова и пропустив диктант.  Так и не поняв ни слова, учащиеся сдали чистые тетради с одним только заголовком «Песни про березы».
           Но, несмотря ни на что, ученики ходили в школу с охотой. Тем более, что развивать свои «таланты» им никто здесь не мешал. Родители из сочинений  детей многое узнавали о своей не очень благополучной жизни, учителя и сама директор многое узнавали о себе от родителей школьников. А школьники старались, кто как умел. Может поэтому некоторые из них стали учителями, хорошими работниками, семьянинами.
             Спустя годы, случайно мы встретились с Марфадой в Москве на Казанском вокзале, но она почему-то отказалась узнавать своих старых знакомых, коллег по работе, не признаваясь, кто она, и лишь взгляд ее зеленых глаз знакомо сверкнул своим странным блеском, напоминая о том, что когда-то мы были знакомы с настоящей К… ведьмой…