Последний американский герой

(Основано на реальных событиях)

        — Привет, Марвин, — Кетти остановила свой "Форд" перед воротами владельца небольшой автомарстерской.
Мужчина оторвался от дел, приложил ладонь "козырьком" ко лбу, закрываясь от солнечных лучей. Узнав соседку, помахал ей рукой.
— Я зайду?
Не дожидаясь ответа, Кетти вышла из машины, толкнула невысокую решетчатую дверь, и прошла в глубь участка.
— Остаешься? — спросила она.
— Мне некуда уезжать, — механик вытер руки куском ветоши, — да и зачем? Мастерская — это все, что у меня есть. Она меня кормит, обувает и одевает. Невесть как, конечно, но одному мне хватает.
— Да, Джилл ушла неожиданно, чуть помолчав, сказала Кет, — непонятно почему. Я бы никогда не бросила такого работящего и симпатичного мужчину, как ты.
— Видимо нашла получше, — Марвин отвернулся, — но, не будем говорить об этом.
— Хорошо. Только ответь мне: мы все продали свои участки и дома, пусть и не за те деньги, что бы нам хотелось получить, но все же... А ты думаешь, что в одиночку сможешь противостоять такому гиганту, как цементный завод "Mountain Park"?
— Мы живем в свободной стране, где частная собственность является священной и неприкосновенной, это записано в нашей конституции.
— Не будь наивным. Ты можешь потерять и мастерскую и дом, и при этом, не получить вообще ничего.
— Я верю в Америку, — Марвин поднял голову и посмотрел в глаза теперь уже бывшей соседке.
— Ну, как знаешь, — Кетти подошла к мужчине и чмокнула его в щеку, — удачи тебе, последний американский герой.
Вскоре ее машина скрылась за поворотом дороги.
Марвин вздохнул, и направился в мастерскую - ему сегодня надо было перебрать двигатель "Chevrolet". Но не успел он начать работу, как калитка опять распахнулась и, не спрашивая разрешения, к нему направились два респектабельных на вид гражданина. Несмотря на жару, они были одеты в строгие костюмы-тройки; в руке, тот, что шел первым, держал кожаную папку.
"Нарисовались, — недовольно поморщился мастер, — опять уговаривать будут".
Но он ошибся.
— Марвин Химейер? — Без предисловий спросил тот, что был с папкой.
— Я, кажется, вас не приглашал войти, — вместо ответа буркнул владелец автомастерской.
— Это не важно, — не смутился мужчина в строгом костюме, — я представитель жилищно-строительного кооператива, обеспечивающего водоотведение этого населенного пункта. К нашему глубокому сожалению, мы вынуждены прекратить подачу воды в ваш дом.
— Но я исправно и в срок плачу за эту услугу! — Возмутился Марвин.
— Сожалею, но так как все ваши соседи съехали отсюда, нашей компании совершенно не рентабельно задействовать мощности только для вашего хозяйства. Разумеется, мы подождем, пока окончится уже оплаченный период.
— Однако цементный завод вы водой обеспечиваете? — С плохо скрываемым ехидством спросил хозяин.
— Нет, не мы, — не смутился представитель компании, — это уже не наша зона ответственности.
Он раскрыл папку и, достав лист с фирменным тиснением, протянул Марвину. Тот машинально взял.
— Это уведомление, о том, что вас предупредили заранее, — он кивнул и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, пошел на выход.
— Оно войдет в силу со следующего понедельника, именно тогда закончится срок оплаты, — сообщил молчавший до этого номер два, и последовал за своим, видимо, начальником.
Две недели Химейер обивал пороги компании, обеспечивающей поставки воды на цементный завод. Его посылали из кабинета в кабинет, он часами просиживал в очередях, начальников часто не было на местах, а на вопрос: "Когда появятся?" никто не мог дать точного ответа.
Наконец, ситуация разрешилась, и Марвин получил ответ, но совсем не тот, на который рассчитывал.
— Наша компания, — сообщил очередной чиновник, — обслуживает только крупные организации. С частными владельцами малого бизнеса мы дел не имеем.
— Но, что же делать? — В отчаянии спросил хозяин автомастерской.
— Ройте колодец, — пошутил хозяин кабинета.
Но Марвин шутки не принял, и действительно начал работы по поиску воды. Он нанял бригаду рабочих, и уже через несколько дней колодец стоял посередине его участка. Подключенный к нему мощный насос, обеспечивал подачу воды в ремонтные боксы. Упавшие было заказы, вновь начали набирать обороты.
Новая беда настигла его через пять дней — вырубили электричество. Попытки узнать "за что и по какому праву" ничего не дали. Не глядя ему в глаза, чиновничья братия, бубнила что-то невнятное, а когда он начинал возмущаться и повышал голос, вызванная охрана просто выводила его из кабинета того или иного начальника.
Подал в суд, но заседание назначили на столь отдаленное время, что если Марвин будет дожидаться его, то попросту разорится. А ведь еще неизвестно, как все закончится, и он почему-то думал, что совсем не в его пользу.   
Химейер понял, что и здесь ему придется обходиться собственными силами. Приобретя мощный генератор и наладив его работу, он сумел кое-как обеспечить себя электричеством. Но потраченное время обходилось без заказов, а покупки стоили не малых денег, как и ввод их в строй. Накопления на счету Марвина таяли, как снег в теплую апрельскую погоду. Но хозяин автомастерской считал, что не бывает плохой жизни, бываю плохие дни. Все у него наладится, пойдут новые заказы, а с ними и деньги.
Химейер был законопослушный гражданин, он свято верил в американские ценности, в демократию и справедливость, всей душой ненавидел коммунистов. Но он ничего не знал о законах капитализма, давным-давно, еще в позапрошлом веке, описанные немецким буржуа Карлом Марксом, и которые гласили, что крупные компании рано или поздно пожирают мелкий бизнес. Марвин был обречен в этом противостоянии, но он этого не понимал, и продолжал бороться. В одиночку — и это была вторая ошибка. А потому, ему предстояло испытать действие этих законов на себе.
Через некоторое время ему перерезали отвод канализации. Не тратя время на пустое хождение по инстанциям, мастер вырыл глубокую яму, поставил в нее большой алюминиевый котел, а сверху соорудил деревянный крытый навес — удобства во дворе, какие были в старые времена в деревнях России. Да и не только.
Но, видимо, тот, с чьей подачи осуществлялась эта травля, даже если и восхищался упорством и находчивостью Химейера, вовсе не собирался отступать. И вот в один ужасный для Марвина день, перекрыли все подъезды к его автомастерской.
Несчастный мастер уже понимал, что в этой борьбе ему не победить, но он был упрямый, и привык доводить любое дело до логического завершения. Потратив большую часть оставшихся сбережений, Марвин купил списанный бульдозер Komatsu D355A-3, и начал строительство объездной дороги. Но приехавший наряд полиции и представители строительной службы города, запретили ему проведение работ.
Почувствовав "кровь", на Марвина мгновенно накинулись и другие буржуазные хищники: банк пожелал отнять дом по ипотечному кредиту, государство, не посчитав поставленный на участке туалет достаточной мерой, оштрафовало за отсутствие канализации (он просто физически не мог её проложить по участку, теперь принадлежавшему цементному заводу). Химейер обратился в суд против завода, но судебную тяжбу проиграл.
И вот тогда, окончательно утвердившись во мнении, что бороться дальше не возможно, он, по крайней мере, решил отомстить.
— Я бы хотел закрыть счет, — обратился он к служащему банка, куда вот уже почти два десятилетия только вкладывал деньги, пытаясь накопить на безбедную старость.
— Совсем закрыть? - Удивился сотрудник.
— Да, полностью, я уезжаю.
— Но филиалы нашего банка есть почти во всех странах мира!
— Вот именно - почти. Там, куда я собираюсь, их нет.
— Надеюсь, вы едите не в Северную Корею? - Пошутил клерк, но видя, что клиент не настроен на шутливый лад, только пожал плечами.
Получив наличными всю сумму, Марвин засел за компьютер, и несколько дней делал необходимые для его замысла заказы. Так же он купил в оружейном магазине винтовку Barrett M82, карабин Ruger AC556, револьвер Magnum с боекомплектами к ним. На всякий случай взял даже противогаз. Пришлось подождать две недели. Впрочем, теперь он никуда не торопился.
Завершив подготовительные работы, Химейер на несколько месяцев закрылся в своей мастерской. Всё это время он превращал свой бульдозер Komatsu в оружие возмездия. Будучи весьма умелым автомехаником и сварщиком, Марвин обшил машину 12-миллиметровыми стальными листами, проложенными сантиметровым слоем цемента. Теперь под этой многослойной бронёй полицейские пули и даже взрывы гранат ему были нипочём. Оснастил машину телекамерами с выводом изображения на мониторы внутри кабины. Сделал необходимые запасы продовольствия и воды.
Наконец, самодельным подъёмным краном опустил на шасси броневой короб, заперев себя внутри конструкции. Впоследствии полицейские заявили, что опуская короб, Химейер понимал, что после этого из машины ему уже не выбраться. Но это будет позже, а пока... 4 июня 2004 года в 14:30 бронированная чудо-колесница 52-летнего сварщика-автомеханика Марвина выехала из гаража маленькой автомастерской американского городка Грэнби. Ее водитель жевал сухие галеты, запивая их кока-колой, и напевал гимн Америки.
Бульдозер, отягощенный железом и бетоном, ехал медленно, но надвигался неотвратимо. Список целей был составлен заранее.
  Для начала он проехал через территорию завода, тщательно снеся здание заводоуправления, производственные цеха и вообще всё-всё-всё вплоть до последнего сарая.

— Скажи, ты видишь ли его сейчас в лучах рассвета,
    Как гордо реял он когда-то в последних отблесках заката?
    Среди слепящих звезд, в смертельной битве тьмы и света,
    Над крепостью средь нас, где доблесть он являл солдата? — Пел хриплым голосом главную песню своей страны Марвин. (Здесь и далее гимн Америки, перевод вольный, взят из Интернета, чуть отредактирован автором).

Потом двинулся по городку. Снёс здание банка, который пытался давить на него через досрочный возврат ипотечного кредита.

— Средь пламени ракет, бомб, рвавших воздух в клочья,
    Стоял он, и доказал сквозь ночь всем.
    Он - флаг наш - там. И звездно-огненное знамя,
    Все так же реет ли еще над нами?

Разрушил здания газовой компании, отказавшейся после штрафа заправлять его кухонные газовые баллоны, здание мэрии, офисы городского совета, пожарной охраны, товарного склада, несколько жилых зданий, принадлежавших мэру города.

— На берегах, так смутно различимых,
    Сквозь многомильные туманные глубины,
    Враждебная надменность отдыхает,
    Там босс испуганный притих в тиши,
    Что к нам приходит с бригом на равнины,
    На твердо непокорные вершины,
    Порывисто, то ярость не скрывая,
    То, скрыв напор, о нежности шуршит.

Срыл редакцию местной газеты и публичную библиотеку. Снял фасады с домов членов городского совета. Дома других жителей городка Марвин не тронул.

— А он, ловя лучи, скользит за солнца пылью,
    И славу отразив на нас, парит, потоком жив.
    Сияй, наш звездный свет, пусть реют твои крылья,
    Земле свободы, мужества служи.

При этом Марвин, чтобы отпугнуть полицейских, стрелял в воздух из винтовки, карабина и револьвера через прорезанные в броне амбразуры, но целился поверх голов — от его действий не погиб и, даже физически не пострадал, ни один человек.

— Да будет так! Пусть всегда свободные люди стоят
    Между их любящими домами и опустошением войн!
    Славься победа и мир, спасенная небесами земля!
    Слава мощи, что создала и сохранила нас нацией.
 
Все попытки остановить непробиваемый бульдозер были тщетны, даже когда в выхлопную трубу ему забросили гранату — оказалось, предусмотрительный Марвин заранее вварил туда решётку. Граната вылетела обратно, и чуть не убила чудом спасшихся  полицейских. Три взрыва и более двухсот пуль, выпущенных по бронебульдозеру, практически не причинили ему вреда.
Губернатор Колорадо сказал позже о действиях Марвина: «Город выглядит так, как будто через него пронесся мощный торнадо». Полиции пришлось эвакуировать полторы тысячи жителей и перекрыть все дороги, включая федеральную трассу, что всех особенно потрясло.

— Так побеждай, не медли. В память долга,
    Отцам девиз наш: "В Боге наша вера".
    И звездный стяг! Пусть вечно реют твои волны!
    Земля свободы, мужества, - живи! — Закончил песню Марвин.

Бульдозер остановился, только когда рикошетом пробило радиатор. Но он уже выполнил свою функцию.
Когда полицейские взрезали броню автогеном, они нашли Марвина мёртвым. Он не собирался сдаваться им живым, и последнюю пулю приберёг для себя. Марвин отомстил своим врагам: завод так и не смог оправиться и продал свою территорию вместе с развалинами.
Прошло почти двадцать лет с момента бунта "Последнего американского героя". Но порядки, против которых он боролся, остались неизменными. А в последние годы уже абсолютно бессмысленные расстрелы мирных граждан, подростков и детей, женщин и стариков стали в Америке делом привычным. И хотя они по-прежнему вызывают общественный резонанс и негодование властей, но воспринимаются, как нечто само собой разумеющееся.
Марвин Химейер знал, за что боролся. Он не отнял ничьей жизни, наоборот — за свой протест "маленького человека" отдал свою. Именно это делает его борьбу исторически значимой.
Боже! Хорони Америку!

08 июня 2022 год