В августе, но - в двадцать третьем году. Гл. 1

В августе, но – в двадцать третьем году
падают «птички» на полном ходу –
есть чем заставить те птички упасть
и уничтожить бандеровцев власть.
Август – решающий месяц войны:
в нём СВО результаты видны,
видит весь мир, что Зеленского рать
может России войну проиграть.

Август – жарище, «Ланцеты» летят
и «Леопарды» нацистов горят;
может – не может, сомнений в том нет,
что подтверждает России ответ.
Этот ответ на разгром их обрёк,
жарит и парит врагов «Солнцепёк»
и «прикурить» как бы сразу даёт,
спецоперация наша идёт.

Август – решающий месяц в войне,
«мячик» на нашей уже стороне,
мячик-не мячик – меч в наших руках,
и появился у Запада страх.
Помнят французы и немцы наш меч –
тот, что страну от врагов смог сберечь;
знают в Европе и в НАТО: ничем
в этой войне не поможет их член.

Члены дрожат, а из прошлого нить
тянет, чтоб нашу страну расчленить,
но есть фантомные боли, причём,
знают, что могут ударить мечом.
Путин по-русски об этом сказал,
точки расставил, рукой показал:-
Кто к нам с мечом – к тем направим «Сармат»,
кто не поймёт – попадёт сразу в ад!-

Фюрер в Европу приехал опять,
чтоб самому эти члены поднять,
чтоб самолёты от них получить,
чтобы Россию быстрей расчленить.
Наглый и хмурый, смурной и «больной»
хочет поднять их, ведя за собой,
но не идут – есть у русских тот меч,
могут которым и что-то отсечь.

Фюрер психует, а псих он – точь-в-точь,
в этом наркотик  не сможет помочь,
слишком давно на него он подсел,
но с ним стать фюрером быстро успел.
Быстро входил в свою роль, как артист,
плюс тот наркотик – и вышел нацист,
хоть и еврей, но под лозунг УПА
славит Бандеру на Западе пан.