Ромашки

Даже когда прошло три года и , казалось, боль должна утихнуть, каждый вечер она напомнила о себе. Нет, не за ужином, а когда дом затихал, последний ребенок был уложен в кровать. Она пробиралась с отблеском  Луны. Даже если плотно завешивать шторы. Аня не любила шторы. Ее окна светились огнями и часто манили взгляды вечерних прохожих. Казалось, там настоящая жизнь. Кончено, это и была жизнь.... Во всем ее многообразии. Как говорила ее подруга Женька, если бы у всех все было одинаково, то было бы не интересно.

С Женской они не виделись уже несколько, а вот боль появлялась почти каждый день. И сложно было сказать, что было самым горьким: то, что не случилось или муки совести, которая в этой истории не дремала с первых дней. Не было и дня, чтобы Аня не думала о жене и дочке того, кто жил в ее сердце. Человек не принадлежит никому, но горе детского одиночества спорило с этой аксиомой. В памяти жила маленькая девочка, которая однажды проснулась без папы ... Больше они не ужинали вместе, не собирали ягоды и не смотрели кино. Они больше не виделись, до самой его смерти.

Ни за что на свете Аня не хотела причинить новую боль. Шли дни, весна меняла зиму, а осень лето. Однажды,  проснувшись на рассвете, она почувствовала странное спокойствие. Оно разливалось по всему телу.  На встречу шел бодрый мужчина в белых брюках. Он нес букет ромашек, тех самых, которые она  любила с детства.