Колечко

Я болен. Я болен любовью. Я болен любовью к своей жене. А она просто больна, смертельно больна в свои тридцать лет!
— Спи, спи, любимая, я просто полежу рядышком.

—  А кому же я дала, а тому ли я дала …, —  кружилась и прыгала на одной ноге Инга, повторяя эти фразы, но не произнося главной. Человек семь мальчишек и девчонок сидели, держа ладошки лодочкой, и ждали, — … колечко, выйди на крылечко! —  Наконец крикнула девочка, и все вскочили, пытаясь понять, у кого в ладошке заветное кольцо. А Димка уже мчался к Инге, опять он всех перехитрил.
—  Нечестно, Инга все время Димке дает колечко. — А им было все равно, они взялись за руки и побежали.
— Не потерял? — девочка резко остановилась.  –  Дай мне. Бежим!
И они опять, сцепившись руками, бежали и смеялись. Весна в этом году была ранняя – начало июня, а сады уже сбрасывали белое оперение. Инга потянула за руку Диму, и они завалились под яблоней на белую простыню лепестков. Инга тяжело дышала. Она взяла руку мальчика и приложила к груди:
— Слышишь, как стучит?
— Ого!
И тут же, без остановки:
— Смотри, что у меня, — она раскрыла ладошку, там лежало два колечка, свернутых из фольги от шоколадки.
—Ты же меня любишь, — утвердительно произнесла девочка, и добавила, —  сейчас обручаться будем!
Дима, находясь в ее власти, покоренный напором и фантазией, был готов на все, что она предложит.
Она во всем была старше, эта «Прибалтийская девочка», как звала ее Димина мама. Девочка же к Прибалтике не имела никакого отношения, просто ее роды принимала акушерка Инга, и маме понравилось это нерусское имя. А девочке оно очень шло: волосы цвета льна, а брови и ресницы темные, серые глаза и чистейшее лицо, ни единой веснушки— как ей завидовали подруги! Инга все это сознавала и пользовалась авторитетом самой красивой девочки, поэтому сама выбрала в друзья Диму, рослого видного мальчика, и подчинила себе полностью.
—Я ведь сразу решила, что тебе буду давать колечко. Ты рад?
—Да!
—Тогда надевай мне на палец, а я тебе. Видишь, они круглые, как обручи, поэтому это называется обручаться.
 —  Откуда ты это знаешь? —Дима безропотно выполнял все, что она велела.
 —  А теперь целуй! Только в губы.

— Объявляю вас мужем и женой! — Диме девятнадцать, Инге уже двадцать—и они еще студенты, но уже молодожены. Инга все устроила сама: и студенческую свадьбу, и добилась им комнату в общежитии. Год не поступала, чтобы учиться вместе на одном курсе. У нее получалось все, что задумает. Почти все.
Прошло пять лет их молодой, яркой, интересной жизни, институт позади, Инга ждала ребенка, «маленькую девочку с таким же именем».

— Дим, а ты кого выберешь, в случае чего?
— Ты о чем? — не понял муж.
 —  Мне опасно рожать, возможна ситуация, когда врачи зададут тебе вопрос, кого будем спасать?
 
Диме не пришлось делать выбор, распорядилась природа, она сама защитила женщину – случился выкидыш, но слова Инги запали в голову, и с тех пор в нем поселился страх потерять жену. К тому же после неудачной беременности обострился врожденный порок сердца с «корявым» названием диагноза коарктация аорты. Инга, как в детстве, брала руку Димы и прикладывала к груди:
— Сильно стучит?
— Оно живет своей жизнью, громкой, как ты сама, —  отшучивался муж, а сам писал, звонил, вел переговоры с клиниками, забрасывал их результатами исследований жены. Никто не предлагал радикальных мер, только поддерживающую терапию. Мужчина понимал, что это означает, это медленная смерть.

 —   Я тебя не отдам. — Дима лежал рядом не шелохнувшись, боясь нарушить ее короткий сон. А хотелось обнять крепко – крепко, подхватить, закружить, помчаться все равно куда, как раньше, с зажатым в руке колечком. — У нас есть шанс, пусть крохотный, но мы его не упустим. А пока спи, любимая, набирайся сил!