Анюта

- Какой прекрасный чай у тебя, Анюта! А этот чудный пирог просто объеденье! И не смей мне возражать, - мягко сказал дед Ефим, сжимая в своих жилистых руках шершавые ладони уставшей женщины.
- Да что Вы! Я всего-навсего хотела отблагодарить… Те черенки малины, которые Вы мне дали, оказались такими плодоносными… Я уже закрыла пару баночек варенья… Вот, поглядите, - аккуратно и плавно, воздушной кистью руки Анна подняла шубу, из-под которой выглядывало сверкающее стекло.
- Ах, душенька, зачем же так много? У тебя есть семья, взрослые дети, не стоит трудиться за семерых. Прошу, отдыхай больше! – грустно, но с ласковой улыбкой проговорил старик.
- Мне приятно, что Вы так беспокоитесь обо мне… Лучше поберегите себя! Извините, я буду собираться на работу, сегодня меня ожидает сложный день.
- До свидания, Анюта, да хранит тебя Господь!
Дверь скрипнула, гость ушёл. Хозяйка дома, не раздумывая долго, нацепила маслянистый фартук, белоснежную косынку и отправилась сначала косить свежую траву, чтобы превратить его в сено и скормить скоту, а после принялась за готовку щей. Дел было не в проворот, но Анна ловко справлялась и никогда не жаловалась. Тем более дети должны были уже вернуться со школы, а после и муж. Сначала нужно встретить дочь и сына: накормить, расспросить как прошёл их день, как их успехи, не обижал ли кто. Потом выслушать истории мужа о механике трактора, почему он заглох у его товарища и похвалить за то, что он помог напарнику решить такую непростую задачку. Конечно, Анюта знала об успехах детей заранее, ведь сама следила за их падениями и взлётами – от слабенькой тройки до твёрдой пятёрки – а также совсем ничего не понимала об устройстве огромных машин. Как любящая мать и верная жена, она прикладывала все силы, чтобы вырвать из себя последние жилки теплоты сердца и в отчаянном вальсе разговора подарить их тем, кому она предана до конца предначертанных лет. И в очередной раз пришли крупицы её счастья, развалились на диване, уселись за стол, постукали ложками по тарелкам, досыта наелись и, почавкивая, проговорили:
- Слишком много соли, маман… Да и щи, мы с Людой не особо любим. Капуста, фу… Пожарь нам картошки и котлет!
- Что ты такое говоришь, Женька, жидкое тоже надо есть…
- Всё, отстань, надоела!
- А маму поцеловать за такой вкусный обед? – проронила Анюта в надежде.
- Маман, не до тебя сейчас, - протянул сын и побежал куда-то во двор.
Молчание. Звук часов. Пробило три. Грязная посуда. Завтрашняя работа. Одиночество. Мокрые глаза. Рука закрыла свет. Биение сердца. Темнота. Эта хрупкая, но сильная женщина плакала навзрыд, тонула в омуте непонимания, злобы, отвержения, хотя и верила, что когда-то муж приласкает её, а дитя нежно коснётся губами пылающей щеки и скажет: «Я люблю тебя, мама!». Вдруг дед Ефим, который пришёл наведать Анюту, увидел крохотные жемчужинки на её лице. Он весь побледнел, руки его затряслись от волнений души и Ефим незамедлительно спросил о случившемся. Она не стала ему ничего говорить, потому что знала: никто не посочувствует несчастной женщине, матери, жене – давно уже никого не касались такие обстоятельства. Старик прижал её к больной груди, шепча на ухо добрые слова, каких Анюте никогда не говорили.