В мире сновидений

В мире сновидений всё было как-то совсем обыденно. Яркий луч пробил щель между занавесок и опередил будильник, попав сразу в оба глаза. Саня по-детски скорчил рожицу и отвернулся на другой бок. Луч продолжал сверлить череп. Пришлось отодвинуться на край кровати, но луч неизменно следовал за целью.

Прозвенел будильник. Получив пощёчину, он замолчал и затерялся в складках одеяла.
Саня утонул под подушкой. Тогда в атаку вступила совесть, а совесть, как жену, лучше один раз послушать, чем потом долго терпеть.

Времени на завтрак не было. Саня отхлебнул молока и поставил на стол полупустой стакан. Кот, добросовестно охранявший фазу сна, наблюдал за утренней экзекуцией. Он вопросительно посмотрел на хозяина - хозяин, совесть есть? За работу плата положена, за ночную вахту так в двойном размере.

Почёсывая лопатки одной рукой, отмахиваясь от назойливой совести другой, Саня подтолкнул коту миску. Тот недовольно забарабанил хвостом и снизошёл до миски. Оставив его при деле, Саня схватил ключи и пальто и предпринял попытку улизнуть из квартиры, но обернулся в последний момент, почувствовав, что за ним следят. Кот сидел в проёме на некотором отдалении. Лопатки зазудели громче.

Зуд не прекращался всю дорогу до офиса. "Нервы, наверное," - предположил Саня. - "А вдруг на кота?" - и пытался не обращать внимание.

Прибыв за рабочий стол, Саня сел в позу добросовестного работника. Мысли путались, и он старался думать о хорошем - что дадут в столовой на десерт, когда придёт получка, как мило улыбнулась машинистка Юленька из соседнего отдела на его приветствие.

Из сладких дум его вырвала папка с технической документацией, грузно шлёпнувшаяся прямо под ухом.

К пятнице жду приведённую в соответствие с Положением УЗ1013372ИК.
Саня кивнул на мучителя. Сладкие думы помрачнели и теперь перед ним маячили переработки до позднего вечера, не дававший покоя зуд и укоризненный взгляд голодного кота.

К обеду состояние его не улучшилось, и Саня решился обратиться за помощью к Марье Ивановне, мэтру народной медицины, собственноручно изготовлявшей мазь святой Троицы из соцветий черноголовки, спелых мухоморов и колорадских жуков. Баночка стоила всего пять гривен и к ней прилагалась подробная инструкция, довольно убедительная "для попавших в беду уважаемых граждан и гражданок, кои имели несчастье столкнуться с носовой текучестью, крапивницей, нагноениями, геморроем, ревматизмом, кишечными коликами, головной болью и усталостью…" - словом, это была настоящая панацея, лекарство от всех бед. Никто не знал, сколько Марье Ивановне лет и как давно она здесь сидит - она повидала не одно поколение работников. Она была глуховата, и все знали, что обращаться к ней возможно лишь с должным пиететом.

- Марья Ивановна, не сочтёте ли за труд… - поинтересовался Саня, - передать мне одну из чудодейственных баночек, которую Вы соблаговолили изготовить для спасения человечества от жестоких страданий, выпавших на его долю?

Марья Ивановна посмотрела на Саню плоскими голубыми глазами, оттопырила по-еврейски нижнюю губу и перевела взгляд на коробку для сбора монет.
 
- Могу ли я получше разглядеть мазь и инструкцию перед приобретением?

Последовавший за этим сверлящий ледяной взгляд развеял все сомнения и страдалец человечества поспешно засунул пятигривенник в коробку. Он схватил заветную баночку и метнулся в уборную.

Саня снял крышку. В нос ударил приторный запах, оттенявший остальные ароматы.
Он едва дотерпел до шести, чтобы броситься домой. Всё это время ему казалось, что с него не сводили взгляды. Лопатки жгло нещадно.

Пытаясь смыть с себя жирную массу, он испортил три мочалки и одну резервную, подумывал было воспользоваться котом с той же целью, как вдруг нащупал лопатки, которые стали выпирать у основания и удлинились.

В поликлинику идти было страшно. Анатомическая энциклопедия, доставшаяся ему от отца, верная спутница его жизни, не смогла на этот раз ничего объяснить. Голова отяжелела, и он погрузился в глубокий сон.

Открыв глаза, он обнаружил, что вместо одеяла был завёрнут в два больших рыжеватых крыла, как у пустельги, произраставшие из его спины. Он почувствовал себя невесомым.

Саню непреодолимо тянуло прыгнуть. Он раздвинул шторы и впустил в комнату свет, очутившись в сияющем облаке. Он широко и искренне улыбнулся, впервые за долгие сумрачные годы. Свет действовал на него не так, как прежде - он не был назойлив, напротив, наполнял его сладким теплом и желанием подчиниться потаённым инстинктам. И инстинкт подсказал, что делать дальше.

Саня прыгнул.

Город расстилался, как на ладони. Вот дынная лавка и держатель её Магомет… Саня помахал ему рукой, когда тот поднял голову - ему показалось, что по небу пронеслась тень - но просто причудилось.

Вот школа, где учился его сын, а теперь внук.

А это - парк, где он некогда потерял связку ключей и в тот же день обрёл первую любовь; учил сына кататься на велосипеде, купался в прохладном фонтане в самые жаркие дни.

Вот и Михаил Захарович. Вы уж допишите за меня техническую документацию.

Юленька мило улыбалась монтажнику Степану у кулера.

Вся его жизнь пронеслась, как на ладони. И то, что он видел, было прекрасно.

Марья Ивановна стояла у окна и ласково ему улыбалась.

Ветер наполнял его сердце и лёгкие амброзией, поддерживал в воздухе и приглаживал волосы. И он понял, что стакан молока был наполовину полон, и так было всегда.

Саня взмывал всё выше и выше на могучих крыльях, пока не растворился в солнце. Солнце, которое отныне он будет нести людям.