Специалист по безопасности отрывок

«Специалист по безопасности. Рубеж страха».
               
               
«...Кабинет был большой, под стать массивной фигуре хозяина. Первое, что поражало, это высоченные потолки и отделка в белом цвете с добавлением золота. И все это заливалось светом потолочных светильников, настенных бра, канделябров - светильников на стойках в эллинистическом стиле или персидских шандалов. Потолки в три уровня подпирали полуколонны с глубокими каннелюрами. Капители топорщились обилием растительности из гипсовой лепнины. И во всем этом великолепии, как свежий шрам зияла ровная полоса красной ковровой дорожки, ведущей от двери к столу. Очень безвкусно,  неуместно, глупо и капризно.
Андрей Федорович Коптеев, грузно восседал в своем рабочем кресле с высокой спинкой. Он хмурился и молчал, посасывая коричневую палочку сигареты «Капитан Блэк». Редеющие волосы на темени приоткрывали розовую кожу, некогда атлетические плечи теперь бесформенно оплывали под пиджаком. Все это нависало над рабочим столом и вызывало определенные опасения у человека, который сидел сбоку и приставного столика. По крайней мере, он поглядывал на хозяина кабинета настороженно.
Этот моложавый и подтянутый мужчина, Георгий Борзов, был в прошлом полковником ФСБ, а ныне начальником службы безопасности холдинга «MIX — Агро-Нова». Коптеев же был главным учредителем и Председателем Совета директоров. И он был очень недоволен сложившейся ситуацией.
- Значит... - Андрей Федорович выпустил в потолок струю дыма с ароматом вишни, - ты считаешь, что сами мы не справимся с ситуацией.
- Справимся, Андрей Федорович, - твердо по-военному ответил Борзов. - Справимся, но имеется риск. Если есть возможность нанять первоклассного специалиста, то надо нанять.
- Я тебя не пойму, Жора! - раздраженно повысил голос Коптеев. - Мы зачем держим такой штат у тебя, зачем выискиваем специалистов, переманиваем к себе? А чуть сложилась ситуация с петушиным клювом возле задницы, так все? Вся твоя структура сразу оказалась немощной?
- Я считаю, что мы справимся и сами, - не изменившись в лице, заверил Борзов. - Но если есть возможность свести риск к минимуму, то я предлагаю решить вопрос положительно. Решать, конечно, вам, но я свое мнение сказал.
- Твою ж мать, Жора! - Коптеев, ломая окурок из душистого табака в пепельнице, обжог пальцы и теперь тряс рукой в воздухе. - Это удобная позиция! Принимать решение мне, ответственность целиком на мне, а на кой хрен тогда ты, твоя служба! Давай тогда уж вообще пригласим спецов из Федеральной службы охраны.
- Не стоит, - чуть качнул головой Борзов, и по границе воротника рубашки на его шее стала видна белая полоса. Бывший полковник все же нервничал, но умело держал себя в руках. - Не стоит потому, Андрей Федорович, что Аракчеев лучше.
- Это я слышал, я только не понял, чем же он лучше. Особая подготовка, грандиозные связи?
- Особый талант, - терпеливо вставил Борзов. - Он гений в области безопасности. Что в организации физической безопасности, что в организации безопасности перевозки важного груза, что мероприятий, подобных нашему. Мне его порекомендовал человек, который... одним словом, порекомендовал мне его генерал. Из МВД.
- Генерал, - ворчливо повторил Коптеев, рассматривая свои широкие кисти. - Я сам тут генерал. Ну и где он?
Борзов посмотрел на часы, но ответить не успел. Тихий мелодичный сигнал селектора пропел слева на низком столике. Андрей Федорович подался всем корпусом к аппарату и ткнул пальцем в кнопку.
- Да!
- Андрей Федорович, - промурлыкала секретарша, - Игорь Николаевич Аракчеев в приемной.
Коптеев молча отпустил кнопку и бешено посмотрев на своего начальника службы безопасности, шевельнул губами. Потом, видимо, передумав комментировать, он снова ткнул кнопку и буркнул:
- Пусть заходит.
Дверь открылась и на пороге кабинета появилась ничем не примечательная личность. Это сразу резануло глаз и самолюбие Коптеева. По тому, что об этом человеке рассказал Борзов, здесь сейчас должен был стоять плечистый малый с челюстью, скулами, надбровными дугами. И взгляд у него должен быть проницательный, хваткий.
Сейчас же Андрей Федорович с неприязнью созерцал мужчину неопределенного возраста, чуть сутулящегося, с абсолютно невыразительным лицом и ничего не выражающими глазами. Отвернись сейчас о двери, и этого человека уже через минуту не узнаешь в толпе. Какой-то он был весь, невзрачный, хотя и костюм вроде дорогой, и ботинки... и стрижка, как только что из салона красоты.
- Здравствуйте, - невозмутимым голосом, несмотря на крайне недовольный взгляд Коптеева, тихо сказал гость.  Смотрел он при этом только на Борзова.
- Проходите, Игорь Николаевич, проходите, - решил вмешаться Борзов, то же обескураженный внешним видом специалиста по безопасности. - Знакомьтесь! Это Андрей Федорович. Так сказать, заказчик. А моя фамилия Борзов. Это я вам звонил.
- Да-да, конечно, - с мягкой улыбкой кивнул обоим гость.
Он прошел к приставному столу скромно, но с достоинством уселся напротив Борзова и сложил руки домиком под подбородком.
- Так я вас слушаю, господа.
Коптеев опять раскрыл рот, но помедлив, все-таки обратился к своему безопаснику:
- Изложи, Георгий.
- Хорошо. Дело в том, Игорь Николаевич, что у нас намечается некая очень представительная рабочая встреча. Речь идет о возможном проекте, очень серьезном проекте с  привлечение инвесторов...
- Понятно, - с улыбкой кивнул гость, - вы о сути, пожалуйста, о сути. Что вас беспокоит, чего вы опасаетесь?
- Какая-то... - вставил в беседу свой грозный рык Коптеев, - какая-то с-сука решила напугать, шантажировать! Видите ли, мы не должны привлекать инвестиции из другого региона! Бред какой-то!
- Не изумлен, - все с той же приятной улыбочкой произнес гость.
- Что? - рявкнул Коптеев, глянув на гостя с еще большей неприязнью.
Андрей Федорович совсем уже разочаровался в «специалисте» которого ему подсунул помощник. Что это за личность, что за... Интеллигентик какой-то, доцент! Тут бульдог нужен со звериной хваткой, а не эта размазня.
- Я говорю, что не изумлен, - с мягкой поясняющей улыбкой повторил гость. Он, казалось, понял содержимое взгляда хозяина кабинета, но спокойно пропустил его мимо. - Бизнес — есть бизнес. Тут сплошь и рядом появляются партнеры и завистники, которые пытаются что-то изменить нетрадиционными способами. А может, наоборот для России традиционными?
Гость после этих слов тихонько засмеялся, посмотрел на обоих собеседников. Но поняв, что никто его веселья не разделяет, быстро снял с лица улыбку. Именно снял, так опытный в прошлом оперативник Борзов расценил эту метаморфозу мимики гостя.
- О вас очень хорошо отзывались некоторые известные люди, - решил спасать положение Борзов. - Рекомендовали вас как высококлассного специалиста в своей области.
Коптеев нервно закурил и выглядел так, как будто готов был вот-вот махнуть на всю эту затею рукой. Гость очень серьезно посмотрел на хозяина кабинета.
- Не надо махать рукой, - вдруг сказал он совершенно другим голосом. - Проблема понятна и вполне разрешима.
Оба собеседника как по команде уставились на «специалиста» и в глазах обоих читалось примерно одно и то же про клоунаду и... Теперь гость смотрелся как очень собранный, жесткий человек. Куда только девалась невыразительность, мягкость и интеллигентность.
- Я прошу меня простить, господа, но это моя методика. Хочется, прежде чем примешь решение, убедиться, что проблема реальна, а люди, меня пригласившие, в полной мере готовы с ней бороться. Оговорюсь сразу, Андрей Федорович, если я соглашаюсь на вас поработать, то мои требования и распоряжения придется выполнять с максимальной точностью.
- В каком смысле? - первым вышел из ступора Борзов.
- В прямом! - еще более жестко ответил гость, глядя только на Коптеева. - Я давно заметил, что большинство людей, как только у них появляются деньги, особенно большие деньги, сразу начинают меняться. И с точки зрения логики мышления, не в лучшую сторону. Они уже начинают считать себя специалистами и непререкаемыми авторитетами абсолютно во всех областях. Здесь специалист только один - я. Либо вы соглашаетесь и подписываетесь согласием под моими требованиями, и тогда я гарантировано решаю вашу проблему, либо... я потерял у вас время.
- Ладно, - проворчал Коптеев и кивнул на Борзова. - Раз вот он гарантирует, что вы специалист, то пусть он вами и занимается. Забирай Георгий, гостя к себе, обсуди с ним все, а потом мне доложишь.
Гость поднялся, посмотрел на руки Коптеева и, не дождавшись рукопожатия, двинулся к выходу.
- Вы на шефа не сердитесь, - торопливо заговорил в коридоре Борзов, указывая рукой в сторону своего кабинета. - Он человек хваткий, деловой. И как у всякого делового человека у него свои странности, особенности.
- Просите, Георгий Васильевич, но к делу это не имеет отношения. Его странности - его личное дело и проблема подчиненных. Я так понимаю, что работать нам придется большей частью с вами?
- Ну, если договоримся, то со мной, - кивнул Борозов, отпирая дверь кабинета и пропуская гостя вперед.
- А у вас выхода иного нет. Некуда вам деваться.
- Простите? - Борзов закрыл дверь и замер на месте, удивленно глядя на гостя.
- Напрасно вы удивляетесь, Георгий Васильевич, - пожал плечами Аракчеев, опять «одевая» маску. - Помилуйте, тут же все очевидно. Солидная корпорация, собственная служба безопасности во главе которой... полковник, не так ли? И вы обращаетесь ни к властям, ни в прокуратуру или ФСБ. Вы находите очень хорошего специалиста, который наверняка избавит вас от проблемы. Рисковать вы не намерены! Не так ли? А еще вы боитесь огласки, а тут такие рекомендации. Итак?
Борзов рассмеялся, сокрушенно покрутил головой и пригасил гостя садиться на угловой диванчик, возле которого на журнальном столике красовался электрический чайник. Рядом под салфеткой виднелись чашки, вазочка с печеньем, пряниками и конфетами. С нарочитой неторопливостью, Борзов включил чайник и стал расставлять чашки, раскладывать бумажные салфетки.
- Меня вы угадали правильно, Игорь Николаевич. А сами? Вы в каком звании оставили службу?
- Позвольте, а я и не служил вовсе. Но это вас никоим образом не должно беспокоить, коль скоро вы получили надлежащие рекомендации от чинов, весьма в вопросах безопасности сведущих. Не так ли?
Борзов прокашлялся и снова покачал головой.
- А вообще-то я сын некогда известного академика Николая Андреевича Аракчеева. Но по его стопам, как говорится, не пошел.
- Академика? - снова поперхнулся Борзов. Этот человек поражал его все больше и больше. - А... а в какой он области... э-э, был ученым?
- В области ракетной техники, если это имеет значение.
- Да нет, большого значения это не имеет. А вообще-то, фамилия ваша известная. Еще со времен школьной истории. Аракчеевщина и все такое!
- Вы знаете, не обязательно. Историки говорят, что род, который велся от Аракчея Евстафьева, пресекся в первой половине девятнадцатого века. По причине бездетности по мужской линии.
- Даже так? А кто был этот Аракчей?
- Это некий татарин из знатных в своей среде, который перешел где-то в пятнадцатом веке на службу русским царям, был крещен. Помнится, он служил дьяком при Василии II, только вот убейте, не помню, по какому приказу. А фамилия имеет происхождение самое тривиальное. На старо-татарском Аракчы — это что-то вроде пропойцы, самогонщика, если говорить современным языком. Вот такая слава сразу пошла по Руси от нашего первого предка. Не пугает?
- Не-ет, - рассмеялся Борзов. - Не пугает. Смущает меня кое-что. Как вы, сын академика, человек, который никогда не имел отношения к спецслужбам, и вдруг стали признанным и почти единственным крупным гражданским авторитетом в области безопасности.
- Работать надо, - вдруг опять стал самим собой Игорь Николаевич. Он взял ложку и стал накладывать в чашку сахар. - Поставил цель и работай в направлении ее достижения. Вот и весь рецепт! А теперь давайте к делу, и будем считать, что сегодня в наших отношениях это был первый и последний случай бездарно потерянного во время обсуждения времени. Итак...»



«Игорь Аракчеев вернулся домой в половине восьмого вечера. Два поворота руля, и он уже съехал с Дмитровского шоссе и углубился в тенистые улицы старого Северного поселка. Третий дом от начала улицы был его. Где-то в глубине дома тихо играет музыка, за гардинами окон второго этажа мелькают тени танцующих пар. Вечеринка в самом разгаре!
Игорь свернул к воротам и нажал кнопку пульта. Глухая створка поползла вправо, освобождая проезд. Машина въехала во двор, и тут же загорелся светильник над воротами гаража. Почти не останавливаясь, машина въехала по пандусу в гараж и ворота сзади беззвучно опустились. Все, тяжелые сутки окончились. Теперь вокруг стены дома, покой, отдых. Относительный, конечно.
Прихватив с сиденья сумку с ноутбуком, Игорь взбежал по лестнице, отпер дверь, потушил в гараже свет и вошел в дом. Все, теперь с балаганом надо заканчивать, потому что вечер и часть ночи будут очень напряженными. Предстоит очень много и качественно думать. Игорь свернул направо, вошел в холл первого этажа и взял с каминной полки пульт. Нажатие кнопки, и вечеринка на втором этаже закончилась, перестала играть музыка, а свет начал постепенно гаснуть в трех до этого ярко освещенных окнах. Система «умный дом»! Дорогая игрушка, но кроме поддержания температуры, работы всевозможных датчиков, соблюдения режима работы бытовых приборов, отправки  сообщений на телефон хозяина о всяких нарушениях установленных режимов, она еще может имитировать активную жизнь в доме, в то время, когда там никого нет. Как сейчас, например.
Недовольное «мяканье» раздалось со стороны столовой почти сразу. Игорь виновато скосил глаза и вздохнул. Разумеется, Тимыч недоволен, разумеется, он опять оказался прав в своих самых неприятных подозрениях. И вообще он в последнее время очень невысоко мнения о человеке, смыслом чьего существования, по мнению Тимыча, является кормежка кота, содержание его посуды в чистоте, и кое какие другие мелочи. Тимыч появился из-за обеденного стола, раздраженно дергая хвостом и презрительно глядя на человека. Верх необязательности и забывчивости. И где тебя вообще носит!
С Тимычем, а иначе котом Тимофеем, Игорь познакомился два года назад. Нельзя сказать, что он завел себе кота. На самом деле получилось так, что Игорю Аракчееву пришлось купить дом с котом. Кто-то покупает дом с привидениями, кто-то с мебелью, а Игорь купил дом с котом. С мебелью, конечно, то же, потому что хозяева уезжали на постоянное место жительства за границу.
Милейшая Зоя Фридриховна, нервно теребя платочек унизанными перстнями пальцами, напутствовала нового владельца дома. Она убеждала Игоря Андреевича не переживать, она считала, что кот ушел окончательно и, скорее всего, в дом больше не заявится. Очень уж он своенравный, свободолюбивый. Убежал, когда узнал, что хозяева уезжают, и носа не кажет. Наверное, обиделся, что с собой не берут! Хотя, как говорят, кошки привыкают не к людям, а к месту. Так что, если заявится, то вы уж сами смотрите, Игорь Николаевич. Можете оставить котика, а можете и прогнать. Сам виноват!
Ага! Обиделся! Здоровенная наглая рыжая морда с рваным правым ухом и угрюмым взором заявилась в тот же вечер. Игорь только услышал, как на первом этаже стукнула миниатюрная откидная дверца в нижней части входной двери со стороны котельной. Он в этот момент перестилал кровать вновь купленным постельным бельем, и,, бросив свое занятие, пошел вниз.
Еще с верхних ступеней он увидел, как через холл проследовало нечто огромное, рыжее, с низко опущенной головой. Оно даже не соизволило посмотреть в сторону человека, прошествовав в сторону кухни. Игорь машинально и довольно наивно громко позвал «кыс-кыс». Но кот только презрительно дернул хвостом. Спустя несколько секунд на кафельном полу загромыхала кошачья посуда, и раздался премерзкий голос, символизирующий о верхе разочарования и недовольства. Эдакий глубокий гортанный вопль, заслышав который, каждый нормальный человек, если он живет в одном доме с котом, тут же обязан бросаться к холодильнику или где там еще он утаивает от кота пищу.
И именно человек, который живет в одном доме с котом, а не хозяин кота, не человек, у которого в доме живет кот. Боже вас упаси додуматься до таких формулировок. Вот сразу с первых же минут появления Тимки, точнее Тимыча, как уважительно и немного с опаской его стал звать Игорь, и сложились их отношения. Этот дом принадлежал им обоим одновременно. Возможно, что он принадлежал одному Тимычу, по причине бегства хозяев, но кот снисходительно и благоразумно таковое положение дел от Игоря скрывал.
Наверное, он полагал, что человек все поймет сам и в виде благодарности примет на себя ряд важнейших обязанностей. О боже, как он ошибался! Это новый человек, с чужим и неприятным поначалу запахом, представления не имел, что же едят уважающие себя коты, как часто они едят, и в чем у них заключается этот ритуал. Как выяснилось, ритуал не ограничивался поеданием пищи, за ним следовала вторая и не менее важная часть — сон. И в зависимости от настроения, Тимыч выбирал себе (весьма безапелляционно) то или иное место сна после еды. Его можно было прогнать с любого облюбованного им места, но...
Любой нормальный человек, который хоть раз держал в доме животное, быстро постиг ряд правил, на которых строятся взаимоотношения. Животное нельзя бить, унижать и нельзя идти у него «на поводу». Иными словами, его надо воспитывать, дрессировать и прививать ему определенные манеры поведения.
Ага! Правила, дрессировка! С этой наглой рыжей мордой все было совсем наоборот. С ней можно было только договариваться, с ней можно было только искать компромиссы и достигать безмолвных соглашений. Если это удавалось, то тебе позволялось подвинуть Тимыча на кровати, что бы ты мог там тоже улечься с определенным для себя комфортом. Тебе позволялось гладить Тимыча, чесать шею и трепать по загривку. Но для этого ты должен был терпеть, что здоровенная четырехкилограммовая рыжая туша уляжется с тобой рядом вдоль дивана, когда ты смотришь телевизор. Или взгромоздится на стол, когда ты работаешь на ноутбуке. Самый безобидный момент, когда он ложится на твои тапки, которые ты нечаянно снял, сидя за столом.
Два убежденных холостяка, два суровых мужчины относительно быстро поделили сферы влияния и расставили точки над соответствующими буквами. Тимыч признал в Игоре достойного соседа по их жилищу, а Игорь научился с Тимычем ладить и добиваться его снисходительности. Вообще-то, в глубине души Игорь подозревал, что Тимыч его полюбил, но с полной уверенностью заявлять такое было бы весьма легкомысленно. Многовато претензий было к человеку. Особенно по поводу качества и своевременности еды.
Сегодня положение не было критическим, и восстановить отношения с Тимычем можно было довольно просто. С минимальными потерями, как говорят военные. Игоря не было дома всего полтора суток. За это время кот сожрал весь сухой корм, порцию «вискаса» и нахватался где-то репьев, которые теперь валялись вычесанные его языков посреди кухни. Наверняка Тимыч был голоден со вчерашнего вечера. Эта ситуация требовала скорейшего исправления, и лучше сначала кота накормить, а потом уже идти переодеваться.
- Ты извини, Тимыч, - миролюбиво сказал Игорь. - Дела, работа. Ты же понимаешь, что тебе на корм я зарабатываю, что еда не с неба падает.
Тимыч проигнорировал оправдания, как не заслуживающие внимания и продолжал хмуро смотреть, как Игорь ставит знакомый пакет «вискаса» к горячему боку чайника.
- Другие коты мышей ловят, - попытался в который раз наставить Тимыча на путь истинный Игорь и осекся. 
Кот глянул на него с таким презрением и негодованием, что говорить было больше не о чем. Будет он тебе мышей ловить! Как же! Хотя, надо отдать должное, ловил. И демонстрировал свое мастерство. Правда,  жрать эту мерзость он отказывался категорически. Просто однажды после трехдневного отсутствия Игорь обнаружил на газонах вокруг дома с десяток мышиных трупов, а на кухне возле чашек Тимыча столько же отгрызенных хвостов. Но это следовало расценивать, как демонстрацию, как акт нарекания в свой адрес, но не более. Тимыч был полон убеждения, что его существование подчинено только одной, но, видимо, священной миссии. Продолжение рода рыжих, наглых и упрямых котов. За эту свою миссию он дрался отчаянно и, кажется, всегда побеждал.
Подогретый возле чайника пакетик «вискаса» Тимыч, громко чавкая, уплел за минуту. Игорь с улыбкой наблюдал и не уходил с кухни. Наглая рыжая морда вылизала до блеска опустевшую миску, только что удовлетворенно не рыгнула и уселась умываться. Обычно Тимыч уходил это делать в коридор — на половину пути от столовой к спальне. Игорь подозревал, что в этот момент Тимыч вынашивал планы наказания человека за его страшные проступки: то ли лечь спать у него на постели, то ли на рабочем столе. Сегодня Тимыч не ушел. Каким шестым или восьмым чувством он понял, что для собственной реабилитации человек принес еще и лакомство, десерт.
Когда-то Игорь с огромным изумлением узнал, что кот чуть ли не больше всего на свете любит клубничный джем. Он вообще почему-то любил сладкое: мог доесть остатки торта, полизать варенье, мороженое. Но из-за клубничного джема, он мог преодолеть любые преграды, снести любые стены. В какой-то мере так оно и бывало, если он унюхал любимый десерт издалека...
Через час, когда Игорь сидел в кресле, откинувшись на спинку с закрытыми глазами, и думал, послышалось тихое клацанье когтей по полу. Короткая пауза, потом мягкий прыжок и увесистая туша устроилась рядом, положив переднюю часть туловища ему на колени. Несколько движений языком для приличия по шерсти, и Тимыч мирно засопел. Все, отношения восстановлены! Человек снисходительно прощен, предполагается, что он все осознал и исправился. Ну, что с ним делать, если он у меня такой? Некоторым котам повезло больше, но я его все равно где-то люблю...
Игорь положил ладонь на крупную голову, и кот тихо и уютно замурлыкал...»



«Игорь шел по цеху металлообработки сквозь производственный гул, морщась и покусывая губу. Гудели и визжали станки, впиваясь стальными жалами в заготовки, пахло разогретым металлом и смазкой. Работа кипела, и никто из рабочих и инженеров даже не подозревал, что назревает большая беда.
Игорь не сбавлял скорости даже тогда, когда на пути возникали препятствия в виде группы рабочих в промасленных спецовках, когда попадалась тележка с нарезанными железными пластинами. Он ловко огибал препятствие, стараясь не испачкать костюма, и снова шел в сторону грузового лифта. Теперь он понял, где ошибался, теперь он понял, где киллер его переиграл. Точнее, чуть не переиграл.
Пользоваться рацией не стоило. Во-первых, она тут «не брала», во-вторых, киллер мог запросто слушать их разговоры на служебной волне. Да и стоило ли напрягать Борзова в этой ситуации. Какое он примет решение? Наверняка, погонит своих орлов сюда. Игорь поморщился, представив, как киллер наблюдает эту картину и ухмыляется. Два десятка крепких парней в одинаковых костюмах и с одинаковыми крутыми затылками галопом понесутся по территории со всех сторон к цеху.
Нет, теперь Игорь точно знал, что киллер стрелять не будет. Он был в этом убежден. Он и сам бы не стал этого делать. Во-первых, лишний риск «спалиться» с винтовкой, которую надо еще протащить каким-то образом на территорию. А он не мог не понимать, что режим безопасности будет ужесточен до предела. Даже установить взрывное устройство будет сложно, а радио запал привести в действие вообще невозможно из-за непрохождения сигнала. Смысл ему так рисковать. Любой киллер то же любит жизнь, потому что он слишком много получает за свою работу. Очень много, на порядок больше, чем сам Игорь Аракчеев, за успешное противостояние таким как он.
Не будет ни выстрелов, ни взрывов направленного действия. Будет производственное ЧП, будет несчастный случай и долгое расследование, которое не сразу выявит причину случившегося. А как такое ЧП можно организовать, если на заводе техника безопасности «на высоте», если тут современное оборудование и средства безопасности то же? Только человеческим умом без всяких коротких замыканий и самовозгораний. А баллоны с пропаном провезли в тут сторону пять минут назад. И времени у киллера нет совсем. Он все рассчитал с точностью до секунды, потому что шлялся под видом арендатора или мелкого заказчика тут не один день.
Баллоны возле шахты лифта. Пассажирский лифт в административном здании находится как раз в той части, которая примыкает к производственному корпусу. Это Игорь хорошо помнил по чертежам, которые долго изучал. Он тогда сразу отметил, что лифтовые шахты объединены. Со стороны цеха шахта грузового пятитонного лифта, со стороны административного здания — пассажирского. А в подвале баллоны с пропаном...
Помощник Борзова — Коля Стефанович попался возле самой лестницы. Умнейший парень, просто гений в вопросах технической безопасности, и инженер отличный, но и он лопухнулся. Зато Стефановичу не надо было два раза объяснять одно и то же. Это была большая удача. Коля открыл рот, но ничего не успел сказать. Игорь схватил его за воротник куртки и рванул к стене подальше от посторонних глаз.
- Бегом к энергетикам! - тяжело выдохнул Игорь Стефановичу в лицо. - Хватаете ключи от «двойки» и вырубаете все! Понял меня? Все! Пошел!
Игорь так толкнул Стефановича, что парень едва не полетел вниз по ступеням лестницы. В последний момент он все же удержался на ногах и ссыпался на первый этаж. Громко хлопнула входная дверь. Отлично, это уже «в теме», этот все понял! Он сделает. Главное, чтобы электричества не было, чтобы лифтом не воспользовались, тогда баллоны рванут вхолостую. Но все равно могут быть жертвы! Пусть не представители инвесторов, пусть не Коптеев и Ганс Леммер, но рабочие и кладовщицы то же не должны пострадать. А полыхнет крепко!
Вот и служебный проход. Игорь остановился, сделал несколько глубоких вдохов и полных выдохов. Восстановив дыхание, он покосился на грязные стены узкого плохо освещенного коридора, который заканчивался железными лестницами, ведущими в подвал и к инженерным коммуникациям, вентиляционному оборудованию. Пальцы нашарили под пиджаком массивную рубчатую рукоятку пистолета.
Ну, вот и момент истины. Игорь снял пиджак, повесив его на дверной косяк, и закатал рукава рубашки. Взведя собачку курка, он прищурился, настраивая зрение на полумрак. Тренированное тело собралось в комок, расслабилось, оставив лишь ощущение каждой мышцы, каждой связки. Теперь он должен сделать то, что за него не сможет сделать никто другой. Просто не успеет никто другой этого сделать.
Игорь шел, мягко ставя ногу в дорогом ботинке на пятку, а потом перенося вес на всю ступню и на носок. Если под ногой что-то оказывалось, то он ощупью обходил предмет или мусор и ставил ногу на свободное пространство. Низкий грязный коридор с замасленными стенами кончился тупиком. Все, вверх пошла железная лестница к коммуникациям, направо вел такой же узкий проход, какой он только что преодолел. Игорь помнил по планировочным чертежам, что он выйдет к железным низким воротам, которые ведут к основанию лифтовых шахт. Ворота будут справа, а слева моторы, амортизаторы, что там еще входит в лифтовое хозяйство. Там теперь уже наверняка стоит тележка с баллонами. И какое-то хитрое устройства, которое должно их воспламенить.
Скрип ржавых петель заставил насторожиться. Кто-то осторожно приоткрывал одну из створок ворот. Кажется, я опоздал, подумал Игорь и рванул вперед. Дважды ему пришлось перепрыгивать через кучи металлического лома и остатков деревянных ящиков и ветоши, матеря в душе тех, кто захламляет проходы. Когда он выскочил из-за угла в белой рубашке с пятнами смазки, то взгляд привычно охватил все окружающее пространство. Четыре пропановых баллона лежали на полу, а склонившийся над ними человек что-то мастерил с помощью воздушного шара и скотча. Рядом валялся большой разводной ключ, и стояла спиртовая горелка. Узкий луч света, проникавший внутрь через неплотно прикрытую створку ворот освещал худую спину человека в чистой спецовке и затылок, постриженный под ершик. Уши были приметные — большие костистые, и чуть оттопыренные.
Игорь сразу вспомнил, что эти уши он уже видел. Видел он их вчера на проходной завода, когда битый час стоял и рассматривал входящих людей. Основная масса вставляла в считывающее устройство пластиковые пропуска, но часть проходила через турникет и предъявляла разовые пропуска. Игорь теперь даже лицо этого человека вспомнил Насмешливое такое, уверенное. На миг их глаза встретились... Вот! Теперь только Игорь понял, что было в том взгляде. Киллер его вычислил. Уже вчера он знал, кто такой Игорь Аракчеев, и чем он тут занимается.
Киллер повернулся на шум, и все понял за долю секунды. В его глазах мелькнуло недоумение, досада. Он даже успел прикинуть скорость своих действий и действий Аракчеева. Ему самому не успеть схватить ключ и повернуть гайку на баллоне, что бы начать выпускать газ. Пистолет ему выхватить то же не успеть, потому что оружие Аракчеева смотрит своим дулом уже на него. И киллер принял единственное правильное решение в этой ситуации. Он не вставая, оттолкнулся ногами и в кувырке бросил свое тело к воротам.
Киллер правильно рассчитал, что Аракчеев стрелять не станет, а постарается взять его живым. Что во время проведения такого кувырка практически невозможно прицельно стрелять по конечностям. А тем более невозможно опередить жертву и настичь ее. Только мастер заказных убийств не знал, что мышление у Аракчеева еще более нестандартное, чем у него.
Игорь действовал скорее по наитию. Наверное, подсознание на какое-то время взяло контроль над телом, и правая рука взметнулась горизонтально. В тот миг, когда киллер в кувырке достиг двери и готов был ударом распахнуть ее и выскочить на улицу, град пуль со страшным грохотом обрушился на ворота прямо перед его лицом. Ни одно живое существо на свете, будь это хоть самый подготовленный железный агент, не сможет преодолеть рефлекторных действий и не отпрянет назад. Хоть на секунду, хоть на долю секунды...
Игорю вполне хватило этой доли секунды, что бы спокойно сместить ствол пистолета вниз и хладнокровно дважды нажать на спуск. Дальше все было как во время воспроизведения записи, снятой с повышенной скоростью. Пистолет дважды подпрыгнул в его руке, а на штанине киллера раз за разом образовывались дырки от 9-мм пуль. Они ударялись с глухим стуком в плоть, а материал вокруг пробоин тут же наполнялся кровью. Киллер как будто споткнулся, он сразу осел на правую ногу, а его пальцы скользнули по металлу ворот.
В голове звенело от грохота выстрелов, удара пуль в ворота, во рту першило от вони сгоревшего пороха. Игорь щурился, но продолжал целиться прямо в голову киллера. Теперь он мог бы рассмотреть лицо этого человека, но мешал дым и поднятая им с пола пыль. Но глаза Игорь видел хорошо. Это были глаза не человека, а... Вряд ли там оставалось что-то человеческое, убийца он, убийца и есть. Он существо, которое убьет любого, за кого заплатят.
И теперь ему придется вернуться в человеческую шкуру, вспомнить, что он человек. А все потому что, что киллер понимает свою дальнейшую судьбу. До суда он не доживет, потому что этого не позволит заказчик. Единственный шанс выжить — это сотрудничество со следствием, со службой безопасности влиятельной жертвы, которая осталось в живых. Только они могут спасти его, оградить от других наемных убийц. Но в обмен на показания, в обмен на имена тех, кто был заказчиком.
Как Игорь Аракчеев любил брать киллеров живыми! Не всегда это удавалось, потому что первым делом стояла задача обеспечить безопасность объекта, груза, потенциальной жертвы. И когда это удавалось, Игорь чувствовал, что цели он своей достиг, он смог стать тем, кто хоть так, но мстил этим наемникам. Мстил за то, что когда-то киллер убил его отца. За то, что служба безопасности не смогла предотвратить покушение, за то, что специалисты оказались слабее киллера. А вот он достиг того мастерства, которое позволяет ему думать как они, вычислять их, идти на шаг впереди, предотвращать покушения и... брать их живыми.»