Опера упырей

Опера упырей.
комедия в двух действиях

Действующие лица:

Хаким
Нина
Зуля
Дед
Давид
Мумия
Комиссар
Инквизиторы



Действие первое.

Хаким, Нина и Зуля сидят за обеденным столом. Отец читает древнюю молитву:

ОТЕЦ. Великий учитель, кровопиющий царь рода нашего, пребывающий во веки внутри всего и в каждом, дай нам пищу на всякий день.
ВМЕСТЕ. Пищу на всякий день дай.
ОТЕЦ. И не гневайся на нас, родитель наш, потому как мы словно мыши летающие глупы и не понимаем, что творим.
ВМЕСТЕ. Не понимаем, что творим совершенно.
ОТЕЦ. Верим, что ты снова явишься к нам и одаришь нас светом своим.
ВМЕСТЕ. Явишься к нам и одаришь…
ОТЕЦ (дочке). Ты не повторяешь!
МАТЬ (строго). Зуля! Мы молимся!
ДОЧЬ (вытаскивает из ушей наушники). Да чего вам?
ОТЕЦ. Она в наушниках!
МАТЬ. Ты в наушниках?
ДОЧЬ. Я в наушниках! И что?!
ОТЕЦ. Нука быстро убрала и молись с нами.
ДОЧЬ. Как же вы меня бесите! (убирает наушники)
ОТЕЦ (продолжает). Верим, что ты снова явишься к нам и одаришь нас светом своим.
ВМЕСТЕ. Явишься к нам и одаришь нас светом своим!

Распахивается дверь, в комнату влетает дымящееся тело и обрушивается на обеденный стол. Все отскакивают в страхе.

ОТЕЦ. Явился! О великий учитель (падает на колени).
ДОЧЬ. Это бомж какой-то.
МАТЬ. Хаким, он дымится!
ОТЕЦ. Я знал, что этот день настанет! Не зря я трудился столько лет и был верным рабом тебе, Отец наш кровопиющий!
ДОЧЬ. Папа, очнись! Это никакой не Отец кровопиющий, посмотри на лохмотья его.
МАТЬ. И пахнет, как человек не мытый.
ДОЧЬ. Много лет не мытый.
ОТЕЦ. Да, запах действительно сильный.

Встаёт с колен, подходит к телу на столе.

ОТЕЦ. Эй, незнакомец! Кто ты таков? Спрашиваю тебя я, Хаким, упырь в девятом поколении, ведущий род свой от великого козлорогого Тимура Лютого. Встань и ответь мне!
ДОЧЬ. Кажется, он дохлый.
МАТЬ. А если это человек, то он ещё тёплый должен быть.
ОТЕЦ. Анна, ты это к чему?
МАТЬ. Да, так, ни к чему.
ДОЧЬ. Мама! Ты опять за старое?
МАТЬ. Нет! Что вы? Просто, он всё равно уже не живой больше, всё равно пропадёт.
ДОЧЬ. Мама! Фууу! Какая гадость и пошлость.
ОТЕЦ. Нина! Как ты можешь! Я горбачусь для чего? Чтоб мы опять вернулись в деревню? Да? Скажи мне.
МАТЬ. Хватит, Хаким, я пошутила.
ДОЧЬ. Да, как же, пошутила она.
ОТЕЦ. Ты голодная, Нина? Тебя не кормят?
МАТЬ. Всё, всё, остановитесь. Ну, глупость сморозила. Ну, бывает.
ОТЕЦ. Чем тебя кроварий не устраивает? По вкусу совершенно не отличишь ведь. Уже давным давно все его пьют и людей не трогают.
МАТЬ. Ну, не сказала бы, что людей не трогают.
ОТЕЦ. Или ты что, хочешь чтобы и я сорвался? Да?
ДОЧЬ. Ну, это уже манипуляция. Я пошла.
ОТЕЦ. Стоять, Зуля! Всем стоять. Мы сейчас все вместе возьмём осиновый кол, вобьём его незнакомцу в грудь и сбросим тело в реку. Найдут и подумают на инквизиторов, никто даже разбираться не станет.
ДОЧЬ. План - отстой, но за неимением лучшего сойдёт.
МАТЬ. Только у нас не осталось осиновых, кленовые одни.
ОТЕЦ. Без разницы. Главное чтобы что-то деревянное из груди торчало для видимости. Неси, Зулька.

Зуля выходит.

МАТЬ. Хаким, ну не злись, я правда пошутила.
ОТЕЦ. Ты меня пугаешь, Нина. Мы договаривались поддерживать друг друга.
МАТЬ. Прости (пытается обнять).
ОТЕЦ. Смотри, какая ситуация сейчас в стране. Живём, как на пороховой бочке - ни сегодня завтра начнут нас в открытую преследовать. На нас, упырей, постоянно все шишки, будто мы проклятые какие.
МАТЬ (нежно). Ну, ёжик мой.
ОТЕЦ. Ну, Нина, ну, что ты, сейчас Зуля вернётся уже.
МАТЬ. Ты же не злишься, да ведь?
ОТЕЦ. Да, не злюсь, не злюсь я, просто…

Входит Зуля.

ДОЧЬ. Что просто?
ОТЕЦ. Не твоего ума дело. Давай сюда.

Берёт кол. Пристраивает его к груди мертвеца.

ОТЕЦ (жене). Держи.

Нина держит, Хаким берёт табуретку и со всего размаха вбивает табуреткой кол в грудь мертвеца. Мертвец садится на столе и начинает орать. Все разбегаются, а Хаким внимательно смотрит на кричащего мертвеца.

ОТЕЦ. Не может быть!
МАТЬ. Беги, Хаким, это проклятый, он пришёл уничтожить наш род!
ОТЕЦ. Не верю своим глазам!
ДОЧЬ. Папа, папочка, защити нас!
ОТЕЦ (подходит к кричащему). Это ты?
МАТЬ. Не приближайся, Хаким, умоляю!
ДОЧЬ. Папочка, не надо трогать его, прошу тебя!
ОТЕЦ. Отец?
ДЕД (перестаёт кричать, смотрит на Хакима).
ОТЕЦ. Это папа! Нина, Зуля, это мой отец!
МАТЬ. Быть не может!
ДОЧЬ. Дед?
ОТЕЦ. Зуля, это твой дедушка.
ДОЧЬ. Ты же говорил, что он умер?
ОТЕЦ. Папа, ты жив?
ДЕД (говорит неразборчиво).
ОТЕЦ. Папочка! (бросается в объятия к отцу).
МАТЬ (дочке). Иди обними дедушку.
ДОЧЬ. Не хочу, сама обнимай.
ОТЕЦ. Как же долго я искал тебя. Нина, Зуля, поздоровайтесь.
МАТЬ. Ну, снова здравствуйте.
ДОЧЬ. Приветики. Может проветрим помещение?
ДЕД (слезает со стола, импульсивно жестикулирует, мычит, что-то объясняет).
МАТЬ. Хаким, попроси отца не выражаться, Зуля, закрой уши.
ДОЧЬ. С вашего позволения я откланяюсь, у меня вебинар скоро. Дедуля, чмоки (уходит).
ДЕД (что-то показывает жестами вслед Зуле).
ОТЕЦ. Да, пап, твоя внучка совсем взрослая. Ты не голоден? Нина, замешай ка нам кровария, накормим отца.

Нина выходит.

ДЕД (сбрасывает плащ, стягивает с себя штаны, садится посреди комнаты справлять нужду).
ОТЕЦ. Пап, стой, нет, так уже не делают (берёт деда под руку и отводит в туалет, сам садится у двери).
ОТЕЦ (задумчиво). А знаешь, пап, мне было тяжело все эти годы. Когда ты пропал, мы думали, что тебя оборотни задрали. Я несколько недель бродил по склонам, искал хотя бы клочок твоего плаща, но всё напрасно (в туалете странные звуки). Да, пап, Зулька тогда только родилась. Помнишь, как ты пытался сожрать её, всё кричал, что младенцы самые вкусные (смеётся), а Нина тебе сорок ножевых сделала. Даа, хорошее было время.

Входит Нина.

МАТЬ. Хаким, там комиссар пришёл, тебя спрашивает, говорит, что в городе беспорядки.
ОТЕЦ. Проклятый род человеческий. Неужели опять облава? Посмотри за отцом, Нина, я сейчас (уходит).

Нина прикладывает ухо к двери туалета - оттуда странные звуки. Поднимает с пола плащ деда и идёт к шкафу, чтобы повесить. Открывает двери - изнутри с криком вываливается человек вместе с высушенным телом. Нина бросается к мумии и бережно поднимает с пола, человек в страхе отползает в сторону.

МАТЬ (человеку зло). Ты кто такой, пёсье отродье? Зачем залез в мой шкаф? (к мумии) Бедный мой Ванюша, что он с тобой делал?
ЧЕЛОВЕК. Пожалуйста, не сердитесь, прошу вас.
МАТЬ. Ты проник в дом честных упырей, чтобы погубить нас? Так вот, ты будешь погублен первым (надвигается на человека).
ЧЕЛОВЕК (заслоняется). Великий учитель, кровопиющий царь рода нашего, пребывающий во веки внутри всего и в каждом, дай нам пищу на всякий день.
И не гневайся на нас, родитель наш, потому мы как мыши летающие глупы и не понимаем, что творим.
Верим, что ты снова явишься к нам и одаришь нас светом своим.
МАТЬ. Откуда знаешь молитву упырей, слизняк?
ЧЕЛОВЕК. Я люблю упырей и сам хочу однажды стать таким, как вы, сильным, умным и великим.
МАТЬ. Ты для этого пробрался в наш дом, чтобы следить за нами?
ЧЕЛОВЕК. Я друг Зули, вашей дочери.
МАТЬ (испуганно). Как? Зуля встречается с человеком? (садится на стул).
ЧЕЛОВЕК. Мы боялись вам говорить, потому что знаем, как отец настроен против людей. Но, поверьте, я обожаю всё упырское, с самого детства хочу быть как вы. Я тоже ненавижу людей.
МАТЬ. Ну, ты за всех упырей не говори (поднимает мумию, смотрит на неё, потом немного вальсирует с мумией). Это Иван, первый мой мужчина-человек.
ЧЕЛОВЕК. Как? Вы тоже встречались с человеком?
МАТЬ. Да, я любила его, но Хаким тогда уже начал ухаживать за мной и в итоге погубил Ивана. А потом и Зуля сразу родилась.
ЧЕЛОВЕК. А что Иван делает в шкафу?
МАТЬ. Я так любила его, что не смогла с ним расстаться и оставила себе, как память. Вот, иногда достаю его, мы танцуем, я вспоминаю как он нежно обнимал меня. Так сладко любить могут только люди.
ЧЕЛОВЕК. Но, ведь упыри тоже любят не хуже. Зуля, например, очень нежна ко мне, не хуже людей.
МАТЬ. Зуля, она… Моя дочь…(смотрит на мумию Ивана), Зуля, моя Зуля…Зуля Ивановна…

Резко меняется в лице, засовывает Ивана в шкаф.

МАТЬ. Как твоё имя?
ЧЕЛОВЕК. Давид.
МАТЬ. Еврей?
ЧЕЛОВЕК. Да.
МАТЬ. Ну, допустим. Запомни, Давид, больше мы к этой теме не возвращаемся.
ЧЕЛОВЕК. Ладно.
МАТЬ. И мой тебе совет - не попадайся на глаза Хакиму, иначе будешь делить шкаф с Иваном.

Нина уходит. Давид остаётся один.

ЧЕЛОВЕК. Ох, как жалко, что только старейшины могут обращать людей в упырей. Конечно, и Хаким смог бы, но к нему страшно подходить с этой просьбой, он не станет даже слушать. Ведь люди столько зла ему причинили, он их просто ненавидит.

Из туалета выходит дед, Давид его не замечает.

ЧЕЛОВЕК. А я мог бы стать лучшим упырём, бессмертным и бесстрашным. Все трепетали бы только от моего имени.

Дед крадётся к Давиду сзади.

ЧЕЛОВЕК. Давид Великий, кровожадный. Бойтесь жалкие человечки моих острых зубов. Прячьте своих деток, ведь ночь - моя стихия (зловеще смеётся).

Дед резко бросается сзади на Давида и кусает в шею. Давид кричит. Вбегает Хаким.

ОТЕЦ. Что происходит? Папа, нет! Что ты наделал?!

Оттаскивает деда, Давид лежит без чувств. Дед вытирает окровавленный рот.

ОТЕЦ. Зачем ты притащил в дом человека, папа? Что ты наделал? Я ведь только что убедил комиссара, что мы законопослушные упыри (хватается за голову).

ДЕД (яростно жестикулирует и неразборчиво кричит).

ОТЕЦ. Хватит твоих оправданий! От тебя одни неприятности всю жизнь (берёт деда за шиворот и открывает погреб). Посиди пока в подвале, папа, раз не умеешь себя вести нормально (заталкивает деда в погреб).

Смотрит на бездыханное тело Давида.

ОТЕЦ. Ещё один день, ещё один человек. Нет, не способен наш род жить цивилизованной жизнью. Не умеем мы ладить с теми, кто отличается от нас.

Хаким берёт деревянный кол и табуретку, склоняется над телом.

ОТЕЦ. Жизнь - это глупая ошибка и бог создал всех нас, чтобы просто посмеяться, для веселья. Упыри грызут людей, люди уничтожают упырей, животные - тоже мерзкие существа. Лучше бы и не рождаться вовсе.

Вбивает кол в тело Давида.

ОТЕЦ. Зря я привёз семью в город. Наше место там, на холмах, среди могил и пастбищ. Жили бы в своей пещере, таскали бы коров и, возможно это было бы наше маленькое счастье. Каждому своё место.

Поднимет тело, кладёт себе на плечо.

ОТЕЦ. Пусть река унесёт тебя, человек, и смоет кровь зубов наших.

Выходит.



Действие второе.

На улице слышны крики и выстрелы. В комнате горит свеча, Нина тихо слушает классическую музыку. Входит Зуля.

ДОЧЬ. Мама, а где папа и дедушка?
МАТЬ. Хаким ушёл на баррикады, наверное и дед с ним.
ДОЧЬ. Как же страшно, мама. Что с нами будет?
МАТЬ. Не знаю, Зуля. Люди и упыри никогда не ладили.
ДОЧЬ. Я должна признаться.
МАТЬ. Давид хороший человек. К тому же из древнего рода. Их также преследовали в своё время, как и нас теперь.
ДОЧЬ. Ты познакомилась с Давидом?
МАТЬ. Эту музыку сочинил человек, родители которого были как мы, Называется “Опера упырей”. Послушай, это красиво.

Под окнами взрыв.

МАТЬ. Зуля, оставайся тут и сиди тихо, я пойду следить, чтоб никто не ворвался в дом.

Нина берёт топор и выходит.

ДОЧЬ. Жестокий мир, страшный и злой. Ну как, как можно отличить упыря от человека? Мы же все так похожи. Разве нельзя всем вместе жить в мире и не охотиться друг на друга?

Открывается окно, в комнату кто-то влезает.

ДОЧЬ. Кто здесь? Папа, это ты?
ЧЕЛОВЕК. Зуля, не бойся, это я.
ДОЧЬ. Давид? Что с твоим голосом? Почему ты весь мокрый?
ЧЕЛОВЕК. Я больше не человек, Зуля.
ДОЧЬ. Как?! Нет! Тебя обратили?
ЧЕЛОВЕК. Твой дед укусил меня.
ДОЧЬ (плачет). Ну, почему? Почему как только я полюбила человека, он сразу становится упырём? Я хочу любить, любить человека, а мне не дают человека, запрещают любить, отнимают у меня человека! Дайте, дайте мне человека, чтоб я могла любить его! Где этот человек? Куда спрятался этот человек? Как Диоген с фонарем, ищу я его всю жизнь и не могу найти, и не могу никого любить, доколе не найду этого человека. Горе тому, кто сделал меня человеконенавистником! Я кричу: дайте мне человека, чтоб я мог любить его, а мне суют упыря…
ЧЕЛОВЕК. Зуля, теперь мы сможем быть всегда вместе, ведь ты упырь и я упырь.
ДОЧЬ. Нет, Давид. Я человек. Хаким не мой отец.
ЧЕЛОВЕК. Значит Иван из шкафа твой отец?
ДОЧЬ. В смысле?

Бежит к шкафу, открывает, на неё падает мумия.

ДОЧЬ. Ой, папочки! Как ты узнал?
ЧЕЛОВЕК. Я провёл с ним несколько часов, а потом познакомился с твоей мамой.
ДОЧЬ. Папа, какой красивый человек.
ЧЕЛОВЕК. Был.
ДОЧЬ. Уходи, Давид, мне надо побыть одной.
ЧЕЛОВЕК. За мной гонятся инквизиторы. Они выловили меня из реки, а я удрал.

В прихожей слышны громкие звуки, тяжёлые шаги и какая-то возня.

ЧЕЛОВЕК. Они нашли меня. Всё пропало!
ДОЧЬ. Залезай в подвал, быстро.

Зуля открывает крышку, Давид прыгает в погреб. Входит Нина, на плече у неё висит раненый Хаким.

ДОЧЬ. Папочка, ты ранен?
ОТЕЦ. Когда Нина забеременела, я был уверен, что родится мальчик. Но родилась ты, моя прекрасная дочь, причём гораздо раньше срока, так спешила на свет.

Хаким замечает мумию.

ОТЕЦ. Знакомое тело. Кто это?
МАТЬ. Хаким, я должна признаться.
ДОЧЬ. Папа, только не злись, прошу.
ОТЕЦ. Тихо, потом будете болтать, дайте закончить. Я вытащил вас из пещеры в город, потому, что ты, Зуля, не такая как мы. Ты особенная. И, хоть я ненавижу людей, но, должен признаться, ты так похожа на них.
ДОЧЬ. Папа, ты меня ненавидишь?
МАТЬ. Хаким, попридержи язык.
ОТЕЦ. Нет, тихо вы, я не то имел в виду. Ты, Зуля, ты… Ты, знаешь кто? Ты - челопырь.
МАТЬ. О, Великий Кровопийца! Да что ты несёшь?!
ДОЧЬ. Челопырь? Ужасное название, папа.
ОТЕЦ. Я тебя лю…

Слышится топот и ругань у входа.

ОТЕЦ. Нина, брось быстро свечу в погреб.

Нина открывает подвал, бросает подсвечник туда.

ДОЧЬ. Стой, мама!

Врываются инквизиторы и комиссар.

КОМИССАР. Так, семья Хакима, вы никого подозрительного не видели?
ОТЕЦ. Нет, комиссар, здесь только мы.
КОМИССАР (смотрит на мумию). А это кто?
МАТЬ. Старый знакомый, но он давно нас покинул.

КОМИССАР (инквизитору). Вбейте ему кол, на всякий случай.

Инквизитор вбивает кол в мумию.

КОМИССАР. Мы выловили из речки обращённого, но он сбежал и прячется где-то в вашем районе.
ДОЧЬ. Мы никого не видели, только свои.
КОМИССАР. Смотрите мне, отродья кровожадные, если обманули - всех сожжём на костре.
МАТЬ. Оставьте нас, Хаким ранен, дом разгромлен. Сколько ещё нам страдать? Уходите, мы - честные упыри и хотим просто жить, а вы нас постоянно душите.
КОМИССАР. Ладно, мамаша, не ори. Пошли, парни.

Комиссар и инквизиторы уходят. Дочь бросается к подвалу и открывает крышку. Оттуда валит дым. Кашляя и весь в саже вылезает Давид, вытаскивает обгоревшее тело деда.

ДОЧЬ. Давид, ты живой! Слава Отцу.
ЧЕЛОВЕК. Я цел, но ваш дедушка кажется нет.
МАТЬ. Хаким, ты запер деда в подвале?
ОТЕЦ. Папа, я совсем про тебя забыл. Как ты в своё время про меня.
ДОЧЬ. Надо проветрить (открывает окна, комнату заливает светом).
ОТЕЦ. Комиссар спрашивал про тебя?
ЧЕЛОВЕК. Я теперь один из вас.
ДОЧЬ. Знакомься, папа, это Давид, мой жених.
ОТЕЦ. Не рано ли тебе женихаться?
МАТЬ. Хаким, выпей кроварий, полегче станет.
ОТЕЦ. Налей всем, Нина.

Нина разливает по бокалам кроварий.

ОТЕЦ. Я хочу сказать тост.
ДОЧЬ. Папа, тебе нельзя стоять, сядь.
МАТЬ. Сядь, Хаким, правда.
ЧЕЛОВЕК. Я придержу его.
ОТЕЦ. Дорогие мои, упыри мои, сегодня мы остались живы и это прекрасно.
ЧЕЛОВЕК. Золотые слова.
ОТЕЦ. И хоть в наших бокалах искусственная кровь, но всё равно она красная.
МАТЬ. Поэт.
ОТЕЦ. И пусть мы больше не жрём людей, зато можем теперь вместе с ними голосовать на выборах.
ДОЧЬ. Куда-то не в ту степь тебя понесло, пап.
ОТЕЦ. Выпьем, друзья. Упырь!
ВМЕСТЕ. Ура!
ОТЕЦ. Упырь!
ВМЕСТЕ. Ура!
ОТЕЦ. Упырь!
ВМЕСТЕ. Урааа!

Выпивают кроварий, обнимаются и начинают общий танец. Нина танцует с мумией, Давид с обугленным дедом, Зуля с Хакимом.



                Конец.