Пекло рвется наружу

     Летняя жара уверенно загасила в «СВ» привычные субботние споры о политике. Даже холодное пиво не помогало. ПеПе и Бывалый приобретали все более задумчивый вид, а на самом деле потихоньку поддавались дремоте. Прищепка все больше молчал. Его ворчание по поводу небывалого зноя уже никого не напрягало, а скорее напоминало тихое бормотание уставшего шамана. Спорить никому не хотелось…
     Появление Юбера (в миру Юрия Борисовича) внесло некоторый оживляж в полусонную атмосферу. Все были рады его визиту. Именно он когда-то в начале 90-х и привел в «СВ» сначала Бывалого, а потом и остальных.
     Хозяином бара был один из компьютерщиков, работавший в советские времена в возглавляемом Юрием отделе. В перестройку этот сотрудник в одночасье превратился в кооператора, решив воплотить в жизнь давнюю мечту – стать ресторатором. В Москве все достойные помещения для кафе, баров и ресторанов были приватизированы более ушлыми и влиятельными людьми. Строить новое – нечего было и мечтать. И тогда он выкупил полуподвал. Длинный и узкий, но со всеми коммуникациями, в том числе с принудительной вентиляцией.
     С деньгами в те времена было, как и в нынешние, трудно, но зато идей, как разбогатеть, пруд пруди. Делали все по советской привычке – разрабатывали планы, в которых на первом месте предусматривались мероприятия по экономии на всем – на чем можно и на чем нельзя. Рассматривая поступивший в его владение мрачный подвал с унылыми бетонными стенами, ржавыми трубами, провисшими мохнатыми от пыли проводами, коричневыми пятнами от временами подтекающей воды, новоиспеченный предприниматель почти сразу придумал, как из всего этого непотребства сотворить чудо. Звали его Виктор, и он верил, что имя поможет ему стать победителем.
     При СССР в течение нескольких лет он оказывал помощь РЖД в наладке компьютерного оборудования и программного обеспечения, обзавелся друзьями и нужными людьми. Они-то и помогли ему в деле облагораживания подвала.
      После реставрации капитализма на РЖД в одночасье образовался излишек вагонов «СВ», предназначенных для поездок высокопоставленных чиновников и руководящих работников.
   При социализме многие ВИПы предпочитали самолетам вагоны этой категории. Во-первых, они были по-настоящему комфортными. Большинство нашего народа видело их разве что в кинофильмах. Да и то только «мягкие» и «полумягкие». Настоящие «специальные вагоны», где купе состояли из спальни, кабинета, индивидуального душа и туалета, никому и не показывали. Во-вторых, направляясь в командировку по железной дороге, уважаемые руководители получали суточные за все время в пути по нашей большой матушке России. В-третьих, можно было хорошо выспаться, а по возвращении рассказывать всем о красотах нашей страны, с которыми не сравнятся никакие Швейцарии и Италии, а то и заявить, что лично проконтролировал состояние озимых и крупного рогатого скота в ряде областей и районов.
     Но в начале девяностых авторитетные люди пересели на личные самолеты и иномарки, «СВ» стали не востребованы, их решили списать в утиль. Бывший сотрудник Юрия Борисовича проявил себя многообещающим предпринимателем, решив приобрести по цене мусора два мягких вагона и установив их в полуподвале. Купе превратились в кабинеты на 2-4 человек, где закрыв дверь, можно было поговорить и не только.
     В дальнейшем все происходило в соответствии с законами рынка. С итогами широкая публика хорошо знакома по многочисленным телесериалам. Сначала в «СВ» стали появляться стайки прибывших из сельской глубинки неудавшихся студенток, потерявших шансы стать кино и шоу звездами, но решительно отказавшимися возвращаться в родные села и городки. Они легко принимали приглашения подвыпивших мужиков «поужинать». Затем их вытеснила «мамочка» со своими обученными девочками, пополнив группу за счет вербовок сельчанок.
     Разрушать тонкие моральные заслоны новоявленным вечерним бабочкам помогал известный певец песней о путанах. Путана звучало гораздо романтичнее, чем проститутка. В редкие моменты, когда они горевали о неудавшейся жизни, их очень утешала строчка из этого хита начала девяностых: «Ну, кто же виноват?» И приходили к выводу, что виноват кто угодно, но только не они.
     А между тем события развивались, как и положено при загнивающем и одновременно расцветающем капитализме. В «СВ» вслед за путанами словно из ниоткуда возникли «нарики». И продавцы, и потребители. Почти сразу стали происходить «непонятки» с последующими разборками. Для наведения «порядка» появился «назначенец» с группой поддержки – парой крепких мужиков в черных кожаных куртках.
     «СВ» уверенным курсом шел к превращению в притон. Нормальные посетители стали редкими, как золотые самородки. Зато регулярно приходила милиционеры. Они привычно заходили в «штабное купе», где обосновались «назначенец» и «мамочка», а с владельцем заведения иногда даже не здоровались.
     Юрий Борисович время от времени навещал Виктора, выслушивал его горестные рассказы, но поскольку помочь ничем не мог, то все реже пользовался возможностями спецвагона для встреч с лучшими представительницами рода человеческого.
     Он не был «юбочником». Просто у него был дар – каждая женщина, которая попадала в его поле зрения, была верхом совершенства. И Юрий Борисович не медлил сообщить ей об этом. Затем он неподдельно изумлялся, что мужики не могут это осознать и не ценят, когда им выпадает счастливый билет находиться рядом с таким бриллиантом, не пользуются шансом сдувать с него пылинки. Он произносил комплименты с такой доброй улыбкой, что даже искушенные дамы, знающие на собственном опыте, что это метод ловеласов и дон-жуанов, поддавались его обаянию.
     Алла, жена Юрия Борисовича, мать двоих его детей, красивая и умная пережила многое. Но однажды почти прекратила остро переживать из-за его «слабости». Как-то ее квартиру посетила одна из мстительниц-доносчиц и принялась красочно излагать похождения Юрия. Но ее прервала приехавшая в гости старенькая бабушка Аллы.
     – Внученька моя ест за праздничным столом. А кто-то за счастье считает подъесть упавшие на пол крошки. Юрия она выбрала не из дураков! Аллочку на тараканиху он не променяет! Иди, лучше расскажи людям, что у нас в доме мир, да любовь!
     Конечно, после этого у Юрия натура не поменялась, но стал он чаще думать головой, а не тем местом, которое его на «подвиги» толкало. И Алла ревности поддаваться стала реже. Не более двух-трех раз в год.
     Незаметно пролетели годы, и к Юрию Борисовичу подкралась седина, а с нею и «бес в ребро». На работе он не позволял себе никаких вольностей, чем огорчал некоторых особ женского пола. Давным-давно отец его после нервных бесед с родительницами влюбившихся в него старшеклассниц и во избежание крупных неприятностей строго-настрого повелел запомнить древнюю заповедь для любителей ходить налево: «Будь бдителен! Враг не только подслушивает, но и подсматривает! А главное – пакостит»
     Так случилось, что в это тяжелое для «СВ» время в его отдел прибыла в командировку миловидная женщина, которая сразу попала под очарование Юрия. Он посчитал, что воспользовавшись данной ситуацией, не подпадет под санкции, предусмотренные заповедью. Оказалось, что его надежды были напрасны. Одна из сотрудниц не замедлила позвонить Алле и информировать ее об «экскурсии для приезжей» в сопровождении Юрия.
     Алла в свою очередь сразу же позвонила мужу, что едет в «СВ» составить ему приятную компанию.
     Юрий засуетился, начал извиняться, выдумывать внезапно возникшую необходимость деловой встречи. Прикомандированная дама была опытной, умудренной жизнью женщиной, и тоже вспомнила, что обещала навестить подругу.
     Провожая ее, при выходе из «СВ» Юрий столкнулся с Бывалым, который беседовал с прорабом, руководившим ремонтом его квартиры, находившейся неподалеку.
     – Мне вас Бог послал. Выручайте! Моя благоверная сейчас будет здесь. Считайте, что я вас пригласил, чтобы подумать, как помочь хозяину этого заведения.
     Бывалый и прораб, которого звали Пал Палыч, проявили мужскую солидарность и согласились за пивом подождать Аллу. А уже в ее присутствии, чтобы развеять всяческие подозрения, обсудить проблему.
     Уже на следующий день все двери в вагонах были демонтированы. Вследствие чего «Мамочка» исчезла вместе со своим эскадроном путан. В кабинетах-купе установили датчики пожарной сигнализации, которую «нарики» приняли за замаскированные подслушивающие устройства. И также ретировались в более безопасные места.
     Чтобы не вводить посетителей в заблуждение, с вывески решено было убрать изображение вагона. Оставив название «СВ», художник превратил вагон в рыбу. Любители рыбной ловли и профессионалы-ихтиологи до сих пор не смогли прийти к единому мнению: омуль ли это байкальский, чебак иссык-кульский, вобла астраханская или доисторический целакант.
     Сам художник в ответ на ярко выраженные сомнения в его профессионализме высокомерно ответил:
     – Ваше образование не позволяет понять всю сокровенную сущность моей живописи. Перед вами шедевр – супрематическая вобла! СВ!
     В конечном итоге возобладала многовекторность и многополярность. Каждый желающий мог поупражняться в расшифровке СВ. Кто-то, таких было большинство, говорил, что это сушеная вобла. Другие упражнялись в оригинальности и, согласившись, что перед ними вобла, называли ее: «Соленая вобла», «Современная вобла», «Супервобла», «Справедливая вобла», «Счастливая  вобла» и тому подобное. Встречались извращенцы, употреблявшие приводившие к шоку определения: «Сладкая вобла», «Сырая вобла», «Страшная вобла».
     Так Виктор с помощью Юбера, Бывалого и Пал Палыча одержал победу над темными силами, а наши, теперь уже друзья, обрели место для тихих встреч.
     Правда, Юбер после избавления «СВ» от «темных сил» принимал участие в этих встречах редко. Свободное время он предпочитал посвящать лучшей половине нашего народа, а не пиву. И когда появлялся, активного участия в дискуссиях не принимал. Но все были рады его визитам. Юбер пил пиво, а по его лицу было понятно, что он находится где-то в другом волшебном месте. Его добрая светлая улыбка поднимала настроение, снижала накал политических страстей, возвращала всех из высоких сфер к простым земным радостям.
     Но не в этот раз.
     Сказать, что Юбер был разъярен, значит не сказать ничего. Все равно, что описывая атомный взрыв, продемонстрировать огонек зажигалки. Если бы на его месте был кто-нибудь другой из наших друзей, неминуемо последовал бы вопрос: «Кто тебя обидел?». Но представить, чтобы нашелся кто-то, осмелившийся обидеть Юбера с его 190 сантиметров роста, с плечами мастера спорта по гребле, было трудно. Бывалый решил, что снисходительность Аллы закончилась, и она выставила супруга из родного убежища. Он почти угадал.
     Юбер не стал дожидаться вопросов.
     – Не зря милицию переименовали в полицию. Они мне всю жизнь порушили.
     Речь его была сумбурна и изобиловала обсценной лексикой. Хотя Юбер уже сорок лет был интеллигентом, но вырос он в коммунальной квартире, и в критических ситуациях благопристойность сползала с него, как шелуха с лука.
     Бывалый, очистив рассказ Юбера от гипербол, метафор, литот, сравнений, площадных ярлыков и прочих излишеств, вызванных неподобающими солидному мужику эмоциями, свел его к минимуму, пригодному для выработки решений по исправлению ситуации.
     – Первое. Юбер вышел из метро и, направляясь к ГУМу, легко рассек разноцветную толпу молодежи и оказался перед шеренгой полицейских. Вместо того, чтобы включить мозги и заднюю скорость, он попер прямо на стражей порядка в попытке пройти мимо них. Его приняли за лидера гей-парада, скрутили и переместили в автозак.
     Прищепка добавил комментарий:
     – Квалифицируем это как несчастный случай.
    Бывалый продолжил:
     – Находясь в камере КПЗ, наш уважаемый Юрий Борисович со всей пролетарской ненавистью стал объяснять содомитам, кто они такие, и что место им в их любимом месте.
     – Наивно надеясь, что полиция поймет, что он ни в коей мере не принадлежит к ЛГБТ-демонстрантам и быстренько отпустит на волю, – вставил Прищепка. – Но полицейские – опытные профессионалы. Они были только рады, что внимание задержанных сконцентрировалось на Юбере, поэтому никаких провокаций в свой адрес не ожидали. И отпустили нашего Юрия Борисовича последним. Но, на мой взгляд, могли бы поблагодарить его за профилактическую работу. Тем более, что выполнена она была с употреблением метких выражений, которые они себе не могли позволить.
     – Не решаясь применить к Юрию Борисовичу меры физического сопротивления, пестрые демонстранты вовсю пользовались своим привычным оружием – снимали происходящее на мобильники и рассылали контент друзьям для размещения в соцсетях. Федеральные телеканалы в информационные программы вставили фрагменты их видео. Поскольку Юрий Борисович не поставил Аллу в известность о ЧП, откладывая беседу на вечер следующего дня, появление его в эфире среди участников гей-парада стало настоящим шоком. Поэтому она позвонила ему на работу и заявила, что не пустит его на порог.
     – Несчастный случай обратился в катастрофу, – не удержался Прищепка.
     – Но для того и существуют друзья, чтобы подставить плечо в трудную минуту, – продолжил Бывалый. – Надеюсь, мне удастся убедить начальство райотдела сохранить семью и направить пару оперативников, которые объяснят Алле, что ее супруг внес по их просьбе вклад в борьбу с гнилой плесенью, упорно продвигаемой нашими недругами.
     – И теперь мы с полным правом, – торжественным тоном провозгласил Прищепка, – можем расшифровывать «СВ», как «Спасительная вобла»!
     ПеПе, молчавший весь вечер, поставил неожиданную точку этой не самой приятной беседе:
     – Я, кажется, знаю, отчего у нас на планете так резко меняется климат. Там, - он показал рукой вниз, – там ударными темпами увеличивают количество котлов для приема миллионов новых грешников.