В августе, но - в двадцать третьем году. Гл. 1-2

В августе, но – в двадцать третьем году
падают «птички» на полном ходу –
есть чем заставить те птички упасть
и уничтожить бандеровцев власть.
Август – решающий месяц войны:
в нём СВО результаты видны,
видит весь мир, что Зеленского рать
может России войну проиграть.

Август – жарище, «Ланцеты» летят
и «Леопарды» нацистов горят;
может – не может, сомнений в том нет,
что подтверждает России ответ.
Этот ответ на разгром их обрёк,
жарит и парит врагов «Солнцепёк»
и «прикурить» как бы сразу даёт,
спецоперация наша идёт.

Август – решающий месяц в войне,
«мячик» на нашей уже стороне,
мячик-не мячик – меч в наших руках,
и появился у Запада страх.
Помнят французы и немцы наш меч –
тот, что страну от врагов смог сберечь;
знают в Европе и в НАТО: ничем
в этой войне не поможет их член.

Члены дрожат, а из прошлого нить
тянет, чтоб нашу страну расчленить,
но есть фантомные боли, причём,
знают, что могут ударить мечом.
Путин по-русски об этом сказал,
точки расставил, рукой показал:-
Кто к нам с мечом – к тем направим «Сармат»,
кто не поймёт – попадёт сразу в ад!-

Фюрер в Европу приехал опять,
чтоб самому эти члены поднять,
чтоб самолёты от них получить,
чтобы Россию быстрей расчленить.
Наглый и хмурый, смурной и «больной»
хочет поднять их, ведя за собой,
но не идут – есть у русских тот меч,
могут которым и что-то отсечь.

Фюрер психует, а псих он – точь-в-точь,
в этом наркотик  не сможет помочь,
слишком давно на него он подсел,
но с ним стать фюрером быстро успел.
Быстро входил в свою роль, как артист,
плюс тот наркотик – и вышел нацист,
хоть и еврей, но под лозунг УПА
славит Бандеру на Западе пан.

Через колено ломают одних,
чем-то паскудным прельщают других,
с русскими сам захотел воевать,
ну, а для этого фюрером стать.
Образ Бандеры в том сильно помог:
фюрер Зеленский – ну, кто бы так смог? –
но, как последыш Бандеры уже,
лично Джо Байдена – он протеже.

Тут уж, звиняйте, но сала нема,
сало для пана – пан сходит с ума,
как не сойти – все в руках у него?-
вот и в Европе боятся его.
Грозно он смотрит – все сразу встают
и, что он просит, ему отдают:
знают, что фюрер и наглый, и псих,
знают, что Байден спросить может с них.

Знают, что – дали, но «корм не в коня»,
неблагодарная фюрер – «свинья»;
но ведь не скажешь – у фюрера власть:
может на голову что-то упасть.
И обнимают, и смотрят в глаза,
катится горькая пана слеза:-
Не понимают меня, ё-моё,
я же ведь – главный защитник её.

Я против русских воюю один,
дайте мне всё – и мы их победим,
Крым и Донбасс в Украину вернём,
Путина мы из Кремля уберём.
Справиться Гитлер с Россией не смог,
вы ж не хотите такой же итог? –
дайте мне всё, а не то – Путин сам,
как победитель, придёт сюда к вам.-

Наглый и хмурый, смурной и «больной»
хочет поднять их, ведя за собой,
но не идут – есть у русских тот меч,
могут которым и что-то отсечь.
Фюрер в Европу приехал опять,
чтоб на войну членов НАТО поднять,
чтоб самолёты от них получить,
чтобы Россию быстрей расчленить.

Фюрер был русским евреем – и вот,
гробит в войне украинский народ,
чтобы во имя нацистских идей
тысяч пятьсот там погибло людей.
Фюрер – убийца, иуда и тут:
хуже Мазепы, иудней иуд,
фюрер-еврей – как гремучая смесь.
Что будет с фюрером, знает мир весь!