Вербовка

Это было давно, еще в прошлом веке, но хранится в памяти людей. Тогда многое, лежащее на душе грузом, держалось как секрет, о котором не рассказывали. Сейчас, по прошествии десятилетий стало легко и можно полностью освободиться от прошлого.
В те далекие шестидесятые годы на кафедре станков и инструментов было несколько аспирантов, молодых, амбициозных ребят, убежденных в своих возможностях внести заметный вклад в науку. Один из них, Юрий Лазарев, выполнявший исследовательскую работу по фрезерованию древесных пластиков, выдвинул смелую гипотезу, подтверждаемую экспериментами. Стремясь застолбить свою дорогу, они с научным руководителем Федором Матвеевичем написали статью и отправили в один из московских журналов. Тогда аспирантов в стране было много и издательства журналов были завалены предложениями о публикациях. Как-то, оказавшись в Москве по делам командировки, Федор Матвеевич зашел в редакцию журнала, рассказал о перспективности исследований аспиранта и осторожно поинтересовался: «Нельзя ли поторопить процесс с выходом статьи.» Редактор ему ответил так:
– Верю в перспективность ваших начинаний и предлагаю поместить в журнале краткую рекламную информацию о вашей работе.
Так и порешили. В очередном номере журнала появилась такая информация, а недели через две на домашний адрес Юрия пришла открытка из Японии. «Дорогой друг, – писалось в ней на английском языке, – наша компания предлагает услуги в публикации вашей статьи...»
Начинающий ученый был в восторге, возгордился собой и приближающейся славой. На радостях прибежал с приятным известием к своему научному руководителю. Федор Матвеевич покрутил открытку в руках, тщательно рассматривая почтовые штемпели отправителя и получателя, подумал и сказал:
– Ты спрячь эту открытку, а лучше всего сожги, как бы беды не получилось.
Юрий тогда не понял его, расстроился, о какой беде он говорил? Открытку сохранил.
В это же время другой наш аспирант, Матвеев Борис, тоже получил письмо, но из Германии, в котором предлагались услуги по публикации результатов его работы. Об этом Борис никому не рассказывал, просто тогда не успел, и только недавно, в порыве откровенности, друзья поведали друг другу свои истории.
– На следующий день, – рассказывал Борис, – меня вызвали в первый отдел института, занимающийся обеспечением режима секретности. Там ждали пожилой начальник отдела Кузьма Трофимович и неизвестный тридцатилетний, подтянутый, как военный, мужчина.
– Матвеев, – начал начальник отдела, – нам стало известно, что на днях вы получили письмо из Германии, так ли это?
– Да, получил.
– С какой целью вы туда писали, хотели завести знакомство?
– Никуда я не писал, и откуда они узнали о моей работе, мне неведомо, – стал раздражаться ответчик. 
– Вам известно, что за связь с иностранцами, вы будете наказаны, прежде всего, вас отчислят из института – вступил в разговор тридцатилетний незнакомец.
«Вот так влип, – подумал Борис, лихорадочно стараясь найти выход. Мысли от страха прыгали, не находя достойного ответа. – И откуда они так быстро узнали?»
– Ничего мне не известно, я не знаю, кто придумал прислать это дурацкое письмо, – паниковал аспирант.
– Да вы успокойтесь, мы можем замять это дело. Вы просто будете каждый месяц сообщать в отдел о необычных разговорах в вашем коллективе.
– Стучать, что-ли? –  огрызнулся Борис.
– Отнеситесь к этому предложению спокойно, и будете жить, как прежде, вас никто не тронет.
Испуганный, уничтоженный, растоптанный Борис тогда ушел домой. Его не притесняли, но вызывали. А когда пришло время гласности, отстали. Борис был уверен, что в первом отделе тогда готовили провокационные письма, чтобы завести осведомителей на кафедрах, и находили.