Научи меня прощать. Книга вторая. Глава 10

Начало повести: http://proza.ru/2020/02/28/1946
Предыдущая глава: http://proza.ru/2023/08/19/49

- Наверное, я этого никогда не запомню… - Вера беспомощно посмотрела на открытые громадные нотные книги, - сколько, ты говоришь, всего этих «гласов»?

- Всего восемь, - терпеливо повторила Галина, - восемь тропарных, восемь стихирных и восемь ирмостных. Но некоторые из них поются одинаково, поэтому нужно только запомнить основы. Учить лучше не по нотам, а на практике. Когда гласы постоянно «на слуху», они лучше запоминаются.

- Обалдеть… - Вера снова посмотрела на книги и виновато развела руками, - можно мне их взять до следующей службы? Книги? Отксерокопирую нужные страницы.

- Конечно, о чем речь, бери, - Галина кивнула.

Вера сложила всё в стопку, она получилась весьма увесистой.

- Вера, по поводу оплаты… - Галина несколько замешкалась, но продолжила, - батюшка просил всё тебе разъяснить. Он всегда повторяет, что «каждый труд должен оплачиваться». Но ты ведь и сама понимаешь, что мы платим только профессионалам, либо тем, кто в состоянии «держать партию» в одиночку, кому не нужно помогать. Пока ты будешь учиться, ты будешь петь во славу Божию.

Она немного виновато посмотрела на Веру.

Та улыбнулась и кивнула.

- Это я понимаю. Когда человека берут на работу, всегда есть испытательный срок, в течение которого он получает едва ли половину обещанной зарплаты.

- Мы тебе совсем платить не сможем, пока ты не будешь в состоянии петь, как девочки… - Галина кивнула в сторону Ани с Тамарой, которые уже собрались уходить и задержались у входа в церковь, разговаривая с кем-то из прихожан, - ты готова учиться на таких условиях? Могу сразу сказать, что потом зарплата будет не огромная, конечно, но прожить на неё вполне можно.

- То есть, я буду зарабатывать в среднем столько же, сколько получала на работе в школе? – Вера  заинтересованно посмотрела на матушку.

- А сколько ты получала, работая на полставки? – в ответ спросила та.

Вера назвала сумму.

- Сможешь зарабатывать и больше, - Галина задумчиво прикинула что-то в уме, - у нас, по сути, сдельщина, то есть за каждый выход – есть фиксированная ставка. Иначе говоря, «сколько потопаешь – столько и полопаешь». Это как раз про певчих. Размер ставки тоже не у всех одинаковый. Всё зависит от профессионализма. Опытные певчие зарабатывают больше. А те, кто может заменить регента – ещё больше.

Она улыбнулась.

- Понимаешь, - продолжила Галина, - у певчих непростая работа. Это только кажется, что петь на клиросе – это просто и приятно, а тебе ещё и деньги за это платят. На самом деле, всё гораздо сложнее. Есть службы, которые длятся три-четыре часа, к примеру, постовые, а есть такие, что достаточно полутора часов, а оплата будет одинаковой.

- Это я понимаю, - кивнула Вера.

- Ещё один сложный момент – это так называемый «разорванный день». Мы заняты каждое утро и каждый вечер. В результате у тебя всегда будет свободна середина дня, где-то четыре-пять часов в среднем. Но не думай, что это так прекрасно и удивительно.  Усталости свойственно накапливаться. Ты сама увидишь, как тебе будет непросто, когда, отслужив утром, ты будешь каждый раз знать, что вечером тебе снова надо на службу. И наоборот. «Разорванный день» для многих – это реальная проблема, как психологического, так и физического плана.

- Ясно, - Вера кивнула снова, - а что ещё?

- А ещё – у тебя не будет выходных. Совсем. Конечно, ты не раб на галерах, - улыбнулась матушка, складывая ноты в специально отведенное для них место на подоконнике, - и все мы берём выходные, заменяя друг друга. Но над тобой всегда будет довлеть мысль, что ты на сдельщине. Не вышла – заработала меньше. Поэтому есть соблазн совсем не отдыхать. Правда, этот соблазн быстро проходит, когда организм начинает бунтовать от нагрузки.

Галина вздохнула.

- Словом, мы все через это проходим. Когда певчая только появляется на клиросе, ей всегда кажется, что она может горы свернуть. Это от того, что на человека, которого допустили до служения, снисходит малая толика благодати. Верующему человеку это проще понять, конечно, но говорю, как есть. Потом это ощущение исчезает, и тогда создаётся впечатление, что на твои плечи взвалили весьма большой камень, Это как земля на плечах Атланта… Образно, конечно, утрировано, но что-то в этом определенно есть. Понимаешь?

Вера опять кивнула.

- Я осознаю, Галина, на что иду. Мне и правда, очень нужна работа, причем с таким заработком, чтобы я могла содержать себя и дочь. Только, я опасаюсь всё-таки, вдруг у меня, в результате, ничего не получится?

- Вера, я тебе уже говорила – прислушайся к себе. Мы все тут такие – оказались на клиросе вдруг и неожиданно для себя. Ну, может быть, кроме меня, конечно, я же знала о служении заранее, когда выходила замуж за семинариста. «Случайностей не бывает!» – так говорят православные люди. Всё, что происходит с тобой – не просто так, а для чего-то. Обычно, те, кто на первой же службе чувствуют отзвук в сердце: «Это – моё! -  те остаются на клиросе навсегда, до гробовой доски, как говорится. Но много приходит и случайных людей, это как в любом деле.

- Знаешь, Галя, мне у вас понравилось сразу, несмотря на то, что чувствовала я себя на первой службе, как выжатый лимон, - Вера засмеялась.

Галина понимающе взглянула на неё.

- Вот это – самое главное! – она направилась  к двери комнаты, где певчие оставляли свою одежду, - кстати, в нашей работе есть приятный бонус для мамочек: можешь быть уверена, что за твоим ребёнком всегда присмотрят, поэтому без боязни рассчитывай, что Катю ты сможешь всегда взять с собой. В своё время у нас одна певчая была, так хотела поначалу в детский сад нянечкой идти, чтобы и дочь взяли, и сама с зарплатой. Но на клиросе оказалось выгоднее: зарплата даже больше, время свободное есть и ребёнок при маме. Так что в твоём случае, клирос – вполне нормальный выход.

- Есть ещё одна проблема, - Вера замялась, -  я совсем не умею читать на церковнославянском… То есть, отдельные какие-то слова я разбираю, но вот чтобы бегло читать, чтобы ещё петь при этом…

Галина воодушевилась.

- А ну-ка, постой…

Она устремилась куда-то вглубь церковной лавки.

Вернулась она быстро, торжествующе неся в руках довольно потрепанную книгу.

- Вот! Держи! – она протянула книгу Вере.

- Что это? – Вера книгу взяла и посмотрела на обложку.

На ней значилось: «Учебник церковнославянского языка».

Вера раскрыла потрепанную временем книгу, пролистала несколько страниц, бегло пробегая глазами текст.

- Спасибо! – она обрадовано посмотрела на дарительницу, - я обязательно верну, как только освою чтение.

- Конечно, без проблем, у нас не один такой учебник – старшие дети воскресной школы занимаются.

Вера попыталась сложить все полученные книги в большой пакет, который специально прихватила с собой. Получилось это у неё не сразу. Довольная, она улыбнулась матушке и  направилась за дочерью.

Катя ездила с ней на службы с удовольствием. И, хотя прошло всего две недели, как они обе появились в храме, девочка быстро привыкла к новой обстановке и новым людям.

Жанна Андреевна Кате понравилась, а ещё больше понравилось знакомство с Николашей – сыном настоятеля и Галины.

Дети быстро поладили, и теперь у Жанны Андреевны было одной проблемой меньше, поскольку дети развлекали друг друга. Женщина только следила, чтобы они сильно не шумели и вовремя выходили к причастию.

- Ну, что, Катюша, домой? – Вера сгибалась под тяжестью пакета.
Вечером нужно будет разобрать книги, отметить те страницы, которые нужно отксерокопировать и сбегать в «Читающий город» - магазин, где был платный ксерокс.

Конечно, придётся потратить некоторую сумму из её «н/з» (неприкосновенный запас – прим. автора), но если она намерена как можно скорее получать зарплату – нужно учиться. А для учёбы нужны ноты…

Галина, кстати, подсказала, что  в центре города есть церковная лавка, где продают книги, ноты, а ещё – специальные «Последования служб для клироса». И хорошо бы Вере их тоже купить для себя, чтобы начать разбираться в церковном Уставе.

Снова траты…

Однако, настроение у Веры, шагающей с дочерью на трамвайную остановку, было приподнятым.

Стоимость проезда решал проездной билет, а с пятилетней Кати до семи лет билетов вовсе  не требовали.

Что касается работы, она была убеждена, что научится всему быстро.
Память у неё хорошая, недаром она – бывший учитель.

Вера уже сообразила, что в церковном пении главное – слух. Что-что, а в своём стопроцентном слухе она была уверена.

Словом, всё складывалось очень даже неплохо. Оставалось только поговорить с мужем: Анатолий уже задавал вопросы, где это они с дочерью пропадают по вечерам...

***

Сбежавшая Снежана позвонила через неделю, как ни в чем не бывало.

- Привет! Ну, как дела на новой работе? – поинтересовалась она с любопытством, слегка осторожничая.

Вера даже представила её лицо, когда она задавала свой вопрос: брови слегка приподняты, лоб наморщен, а губы сжаты.

- Ну, как тебе сказать… - Вера развеселилась, - сначала мне хотелось вас послать в дальние дали.

- Кого? – Снежана на том конце трубки нахмурилась ещё больше.

- Сначала Аркашу, разумеется, а потом тебя.

- А потом? – голос приятельницы изменился, она почувствовала, что Вера больше не сердится.

- Потом передумала.

- Значит, тебе подошла работа? – Снежана вздохнула с облегчением.

- Подошла, - Вера улыбнулась, - правда, есть определенные нюансы…

- Какие? – тут же задала следующий вопрос Снежана, опять преисполнившись любопытства.

- Разные… Постой, а ты где? – подозрительно спросила она, уловив своим чутким слухом какую-то возню за входной дверью.

- У тебя в подъезде стою, - призналась Снежана, помолчав секунду, - подумала, если уж ты передумала меня убивать, то, может быть, накормишь?

Вера хмыкнула и распахнула дверь.

Уперев руки в бока, постояла на пороге, поглядывая на приятельницу, потом добродушно махнула рукой в сторону кухни.

- Прямо де-жавю... Проходи. Господь говорит: «Ищите и обрящете, стучите, и отверзется вам».* Будем считать, что ты постучала.

- Ого! Ты и говоришь теперь странно, - Снежана прошла на кухню и уселась на свободный стул.

- Ничего странного, просто я сейчас учу церковнославянский. Между прочим, это совсем непросто – петь в церкви, оказывается…

Снежана кивнула.

- Петь, в принципе, не просто. Мне, например, медведь на ухо наступил, поэтому лично мне петь категорически запретили ещё с детского сада. Я на музыкальных занятиях только рот открывала. А в школе мне отметки за доклады ставили, так что я тебя понимаю.

- Думаю, что не совсем понимаешь, - Вера улыбнулась, -  вот, к примеру, тебе когда-нибудь  снилось, что ты поёшь?

Снежана озадаченно задумалась.

- Точно нет, - она заглянула в пустую вазочку из-под конфет, - вот летать во сне – это я летала, но чтобы петь… Нет!

- А я сейчас во сне пою, представляешь? – Вера открыла навесной шкафчик, доставая пакет с конфетами «Коровка». Отсыпав немного в конфетницу, убрала пакет обратно. – Я каждую ночь во сне учу гласы. И пою. Мне всё время снится, что я на службе и мне нужно уже петь свою партию в одиночку, а я ещё не всё выучила. Иногда я пою правильно и тогда просыпаюсь с хорошим настроением. А иногда у меня ничего не выходит…

- Мдааааа… - глубокомысленно изрекла Снежана, - как тебя зацепило… Всё-таки я всё больше убеждаюсь, что мой Аркаша – гений!

- Твоим Аркаша будет, когда в ЗАГС тебя поведёт, но этого что-то не предвидится в ближайшее время, разве я не права? Суп будешь? Только он вчерашний, – предупредила  Вера  приятельницу, берясь за половник.

- Буду! – тут же обрадовано откликнулась та и махнула рукой, - да ну тебя! Зачем мне этот ЗАГС, если мне и так не плохо? Вот ты, например. У тебя есть штамп в паспорте, и что? Глядя на тебя, я что-то не вижу, чтобы ты была особенно счастлива.

Вера помрачнела, но тарелку перед Снежаной поставила.

- Ты права, - призналась она, немного помолчав, - я, действительно, не особенно счастлива.

- Так в чем дело? – Снежана была полна энтузиазма, - бросай всё, возвращайся к родителям. Всего-то и дел…

- Как у тебя всё просто, - Вера невесело улыбнулась, -  не забывай, что у меня нет своего жилья, зато есть ребёнок. Мне даже зарплату ещё не платят. Но, главное, даже не в этом. Мы давно не говорили с Анатолием по душам. Как родилась Катя, я всё время была занята ею… В чем-то Толик прав…

- В чем он прав? – Снежана сощурилась и посмотрела на Веру оценивающе, - в том, что говорит, что ребёнок – это только твоя проблема? А он в процессе участия не принимал? В конце концов, ты сама упоминала, что вы обговорили этот вопрос «на берегу» и против рождения Кати твой муж ничего не имел.

- Да, не имел, - Вера кивнула, - но и рад он тоже особенно сильно не был.

- Ну, знаешь… - Снежана фыркнула, - любой брак предполагает наличие детей. Зачем женился, если не хотел создавать нормальную семью? Жил бы себе один дальше. Вон, как Аркаша, например.

- Ладно, давай оставим эту тему. Лучше расскажи, как обстоят дела с твоим агентством?

Снежана просияла.

- Всё просто отлично! Аренда за помещение уже заплачена, на следующей неделе привезут мебель. У меня даже компьютер будет, представляешь?

- Представляю, - Вера была рада за приятельницу, - только ты ведь совсем не умеешь им пользоваться?

Снежана усмехнулась.

- Мне и не надо. Включить и выключить его я смогу, что-то там набрать – тоже. А посетителям знать не надо, что он у меня стоит для солидности. Потом как-нибудь научусь.

- Как у тебя всё всегда просто, Снежана…

- А зачем усложнять? – Снежана хитро улыбнулась и взяла из вазочки конфету.

***

- Сёма, нам нужно поговорить о Марго, - Соня, вытерев после ужина последнюю вымытую тарелку, убрала посуду в шкаф.

- О Марго? А что случилось? – Семён удивленно уставился на жену.

- Ничего не случилось, но с ней точно что-то происходит. Только мне она ничего не рассказывает.

- Тогда с чего ты взяла, что с Марго что-то не так? – Семён по привычке устроился в кресле с книгой.

Соня закатила глаза к потолку.

- Сёма, иногда ты бываешь просто невыносим, - она вздохнула, -  я понимаю, что спокойная и размеренная жизнь тем и хороша, что в ней нет адреналина, но ты выглядишь сейчас как сытый тюлень, устроившийся на бережке.

Семён захохотал.

- Сонюшка, так я и чувствую себя, как тот тюлень! – отсмеявшись, он подмигнул жене.

- Семён, ты в курсе, что твоя дочь теперь – Лара Крофт?

- Кто? – не понял мужчина, силясь вспомнить, где он слышал подобное словосочетание. Вроде бы знакомое что-то…

- Наша Марго теперь Лара Крофт. Только та была расхитительница гробниц, а наша с тобой доченька – расхитительница холодильника. Конкретно нашего, между прочим.

- О! Точно! – мужчина оживился, - это же фильм такой есть! «Лара Крофт – расхитительница гробниц».**

- Я тебе про дочь, а он мне – про фильм! – рассердилась Соня, - будешь ты слушать или нет?

- Буду, буду, конечно, буду, рассказывай! – мужчина отложил книгу, а взгляд его стал серьёзным.

Соня принялась говорить.

- Так вот, Марго призналась, что это она таскает из холодильника продукты. Вроде бы немного… Но я-то замечаю! А куда она их девает, не говорит. Ну, в самом деле, не может же девочка десяти лет столько есть? Даже с учётом того, что ест она не одна, а с Маринкой? И потом, вытащить из морозилки кусок свиных рёбрышек – это наводит на размышления, не находишь? Одно дело  вареное мяса из кастрюли утянуть, и совсем другое – залезть в морозилку. Зачем Марго свиные рёбрышки?

- Может быть, она суп хотела сварить… - неуверенно начал Семён и осёкся под грозным взглядом жены.

- Хорошо, признаю, это странно, - мужчина задумчиво потёр подбородок, -  ты с ней говорила?

- Я пыталась, -  Соня вздохнула, - но ты ведь её знаешь… Молчит, как партизан. Надует губы и молчит. Я беспокоюсь!

Хлопнула входная дверь.

- Это я, - послышался голос их десятилетней дочери, -  я поела у Маринки, есть не хочу, я к себе пойду.

- Марго, иди сюда! – в голосе Семёна были требовательные нотки.

- Сейчас, папа, я только руки вымою, - отозвалась девочка.

Соня выжидающе посмотрела на мужа.

- Вот сейчас и поговорим, - шепнул ей Семён.

Марго вошла в комнату и остановилась у дивана.

- Дочь, есть разговор, - Семён повернулся к девочке.

Та кивнула, настороженно на него поглядывая.

- Мама сказала, что ты стала брать продукты из холодильника.

Марго насупилась и стала смотреть в пол.

- Ты ничего не хочешь нам объяснить?

Девочка продолжала молчать, упрямо делая вид, что её очень увлёк причудливый узор на паласе.

- Марго, я долго прощал все твои проделки, - начал мужчина, вздохнув, - но всему есть предел…

- Вы не понимаете! Вы ничего не понимаете!

Неожиданно Марго разразилась слезами и стремительно выскочила за дверь, устремляясь в свою комнату.

Семён и Соня ошеломлённо переглянулись.

- Я же вроде бы ничего особенно не сказал, - озадаченно произнёс Семён.

Они снова переглянулись и, как по команде, выскочили в прихожую, направившись к комнате дочери.

За плотно закрытой дверью было тихо.

Семён осторожно постучал, а Соня обеспокоенно замерла.

Мужчина осторожно приоткрыл дверь, оглядывая комнату и ища глазами дочь.

Марго сидела прямо на полу возле письменного стола, обнимая плюшевого медведя, которого звали Ворчуном. Уткнувшись головой в его мягкий живот, она плакала.

Соня хотела кинуться к дочери, но Семён остановил жену.

Приложив палец к губам, он кивнул ей, указав на диван, а сам осторожно опустился на пол рядом с девочкой.

- Маргоша, что случилось? Может быть, расскажешь нам? – он погладил девочку по растрёпанным волосам, но та лишь протестующее боднула головой его руку.

- Хорошо, хорошо, тебе не нравятся телячьи нежности, я помню, - Семён уселся рядом с дочерью по-турецки. – Но тебе придётся всё нам рассказать, если ты хочешь, чтобы тебе помогли.

Марго неожиданно перестала рыдать и повернулась к отцу.

- А вы можете помочь?- она всхлипнула и вытерла рукой нос.

- Маргоша, есть же платок, - Соня покачала головой и соскользнула с дивана на пол, к мужу и дочери.

Усевшись на мягкий ковёр, она протянула дочери носовой платок, который достала из кармана домашнего платья.

Та, вздохнув, платок взяла и, громко высморкавшись, принялась сбивчиво говорить, эмоционально размахивая руками.

- Мама, папа! Понимаете… Они очень хорошие! И дядя Олег, и Людмила Афанасьевна! Они не какие-то там пьяницы, они совсем не виноваты, что всё так получилось, а теперь им нужно уходить, а я не хочу…

- Подожди, - остановила сбивчивый словесный поток дочери Соня, - подожди, Маргоша, я ничего не понимаю! Какой дядя Олег? Кто такая Людмила Афанасьевна?

- Мне тоже интересно это узнать, - кивнул головой Семён, уставившись на дочь.

Оказывается, он знал её не совсем хорошо, раз у Маргариты были какие-то тайны от него и Сони.

- Они… Это… - Марго замялась, не решаясь выговорить определенное слово, - так получилось, что… Они бомжи! Но они очень хорошие бомжи!

Она выпалила это и воинственно посмотрела сначала на Семёна, а потом на Соню.

- Тааааак… - ошарашено протянул Семён и взялся пятернёй за собственный затылок, что он делал только в исключительных случаях, - и где твои бомжи живут?

Соня округлившимися глазами смотрела на мужа, но молчала, предпочитая не вмешиваться в разговор, чтобы не испугать дочь.

- У конца дороги, в трубах, - Марго потупилась и крепче прижала к себе Ворчуна, - мы с ними ещё в начале лета познакомились. Вместе с Маринкой.

- Так у вас целая банда! – неожиданно рассмеялся Семён.

Его смех прозвучал так непринуждённо и легко, что девочка не выдержала и улыбнулась.

- Папа, они, правда, очень хорошие люди! Ты же сам мне говорил, что людей нужно судить не по тому, как они выглядят, а по их поступкам. Правда же?
Семён утвердительно кивнул.

- Вот! – Марго оживилась, -  а Людмила Афанасьевна с нами английским занимается. Бесплатно! А дядя Олег Маринке велосипед починил, когда она на нём в дерево врезалась. Очень хорошо починил – никто даже ничего не заметил!

- Марго, а что сейчас произошло, почему ты плакала? – решилась, наконец, задать вопрос Соня.

- Они уходят! – девочка повернулась к матери, уставившись на неё большими от отчаяния глазами, - сегодня Людмила Афанасьевна сказала, что им уже пора. Они в заброшенную деревню хотят уйти, чтобы жить там совсем-совсем одни, потому что больше им нигде жить не разрешают.

Она снова заплакала.

Семён озадаченно перевёл взгляд на жену.

- Ну… Так-то понятно… Осень. Скоро совсем холодно по ночам будет.

- Вот именно! – Марго всхлипнула, - а я ничего не могу сделать…

- Кое-что ты можешь сделать, - Соня взяла маленькую теплую ладошку в свою руку.

- И что? – девочка внимательно посмотрела на неё.

- Ты можешь познакомить нас с твоими друзьями.

- Правда? – глаза Марго стали ещё больше, -  и вы не будете меня ругать?

- За что? – Семён улыбнулся, - ты не сделала ничего плохого. Это для них ты брала продукты и вещи?

Марго потупилась и кивнула.

- Давай сделаем так, - Соня встала с пола и отряхнула платье, - завтра воскресенье и мы с папой завтра дома. Ты можешь пойти к этим людям и спросить разрешения познакомить их с нами. А дальше будем действовать по обстоятельствам. Договорились?

Марго широко улыбнулась и закивала. Потом вдруг с жаром принялась рассказывать. Обо всём подряд.

Как они катались на велосипедах, как полезли на трубы, а странная женщина кричала им: «Эй, вы что делаете?! Мы, между прочим, здесь живём!»

Она говорила и говорила, пока поток слов совершенно не иссяк.

- Хорошо, Марго, что ты обо всём нам рассказала, - Семён обнял дочь и прижал её к себе, - я тебе обещаю, что мы очень постараемся помочь этим людям, хорошо?

Девочка кивнула.

- Вот и отлично, - Соня направилась к двери, -  а теперь мыть руки, ужинать и спать!

***

Этим вечером Семён долго говорил по телефону с родителями.

Уже лёжа в постели, Соня покручивала в голове разговор с дочерью, и никак не могла уснуть.

- Как думаешь, мы правильно поступили, когда разрешили Маргарите привести сюда этих людей?

Семён заворочался на своей половине кровати.

- Тебе тоже не спится? – спросил он и вздохнул, - да… Дочь у нас шустрая. Почему именно сюда? Может быть, эта Людмила Афанасьевна вовсе не собирается с нами знакомиться?

- Судя по тому, что она занималась с детьми английским, эта женщина хорошо образована. Интересно, как она оказалась на улице?

- Вот завтра всё и узнаем…

***

Они смотрели друг на друга настороженно. Внимательно и долго разглядывая друг друга.

Со стороны, наверное, это смотрелось более чем странно.

Семён и Соня, которая держала за руку Маргариту, испуганно поглядывающую то на родителей, то на своих новых знакомых и – Людмила Афанасьевна и её спутник, аккуратно приглаживающий пятернёй отросшие седые волосы.

В отличие от Олега, Людмила Афанасьевна была одета даже кокетливо: на ней была надета старая Сонина куртка, про которую Соня и сама давно позабыла.

На вороте куртки красовалась большая брошь в виде причудливого букета – дешевая бижутерия с половиной выпавших стеклянных «глазков», но пожилая женщина была полна достоинства, словно к воротнику её старой куртки было приколото целое состояние.

Её волосы были собраны в аккуратный пучок, а её губы, обветренные, не привыкшие к подобным изыскам, были едва тронуты тонким слоем розовой помады.

Марго, увидев её, даже слегка приоткрыла рот.

- Здравствуйте, мы родители Маргоши, меня Семёном зовут, а это – моя жена, - первым поздоровался Семён.

- Очень приятно, - неловко переминаясь с ноги на ногу, ответил спутник Людмилы Афанасьевны, - меня зовут Олег Петрович.

- Олег, ну, что же ты! Приглашай гостей к столу, - Людмила Афанасьевна сделала широкий жест рукой.

Соня и Семён переглянулись.

На небольшом обжитом пятачке, действительно, стоял стол. Одной ножки у него не было, но её прекрасно заменяла ловко прилаженная на это место доска. У стола примостилась крепкая, добротная, но грубо сколоченная скамья.

На столе красовался старый, закопченный чайник и обычные алюминиевые кружки, у двух из которых не хватало ручек.

- Мы как-то не рассчитывали на угощение, - замялась Соня, - давайте просто поговорим?

- Давайте, - тут же покладисто отозвался Олег Петрович.

Он указал гостям на скамью, а сам уселся на видавший виды табурет.

Людмила Афанасьевна присела на свой стул без спинки.

- У вас очень хорошая девочка, - она улыбнулась одними губами, - и очень способная.

- Спасибо, - Соня усадила Марго рядом с собой.

Девочка всё поглядывала попеременно, то на неё с Семёном, то на своих знакомых, но молчала.

- Значит так, - не стал тянуть с важным разговором мужчина, -  у нас для вас есть предложение.

Людмила Афанасьевна с интересом на него посмотрела.

- Какое же? – спросила она, переглянувшись со своим спутником.

- Маргарита сказала, что вы собираетесь уходить?

- Собираемся, - хрипловатым, слегка простуженным голосом подтвердил Олег Петрович, - пора нам. Лето мы тут неплохо перекантовались, теперь нужно угол на зиму искать.

- Куда думаете идти?

- Да найдётся куда… - пожилой мужчина поджал губы, - вон в Луговом, почитай, все дома  позаброшены, и в Липовке почти так же. Найдём…

- Я вчера звонил родителям, они в Сосновке живут, правда,  это соседняя область. Так вот, там сейчас церковь реставрируют, нужен сторож. И для вас, Людмила Афанасьевна, работа найдётся. Это на то время, пока будут восстанавливаться ваши документы. Потом, разумеется, вы сможете подыскать себе другую работу, уже официально. При храме есть сторожка, обжитая: отопление, электричество, всё как положено. Вода и удобства – на улице, но вам не привыкать, верно? Баня есть у родителей, сможете к ним приходить.

Женщина и мужчина удивлённо переглянулись.

- Но… Как же документы? Чтобы восстановить, это ведь деньги нужны… Справки там всякие… - Людмила Афанасьевна растерянно переставляла с места на место кружки на столе, - у нас денег совсем нет, никаких…

- Об этом не беспокойтесь, вам нужно будет только написать заявление, а фотографии, госпошлину – это мы оплатим.

- А что тогда нужно от нас? – тихо спросил Олег Петрович, подходя к столу и беря Людмилу Афанасьевну за руку.

- Ничего, - Семён улыбнулся, - только желание начать жить по-другому.

- А как мы туда попадём? В эту Сосновку? – пожилая женщина говорила очень тихо, её руки нервно вздрагивали, было видно, что она очень сильно волнуется.

- Я вас отвезу, - Семён пожал плечами, - я всё равно собирался к родителям на этой неделе.

- Вы, правда, готовы сделать это для нас? – Людмила Афанасьевна подняла на мужчину выцветшие, умные глаза.

- Да, - мужчина кивнул.

- Но почему? Обычно люди избегают встреч с  такими, как мы…

- Знаете, один мой хороший знакомый часто повторяет одну фразу: «От сумы и от тюрьмы не зарекайся».

- Это правильная фраза, - кивнула женщина. – Только… Как нам быть прямо сейчас?

- Сейчас я предлагаю вам собрать свои личные вещи, в пределах разумного, конечно, и отправиться в баню. В прямом смысле этого слова. Вот деньги, - Семён положил на стол несколько крупных купюр, - купите себе что-то из одежды: джинсы там, свитера, кроссовки, куртки… Словом, завтра я буду ждать вас у первого подъезда своей пятиэтажки. Скажем, в восемь часов. Идёт?

- Не боитесь, что мы сейчас возьмём ваши деньги и просто исчезнем?- голос Олега Петровича стал ещё более осипшим.

- Вы ведь так не сделаете, правда? – Марго подала голос первый раз за всё время разговора, -  в Сосновке очень хорошо, вам обязательно понравится! Там река, и лес, и сосны! Дедушка с бабушкой – они хорошие, вы обязательно подружитесь, я не хочу, чтобы вы куда-то ещё уходили!

Голос девочки дрожал от волнения.

- Мы придём, - Людмила Афанасьевна забрала со стола купюры и сунула их в карман своей куртки, - мы обязательно придём, правда, Олег?

***

- Ты думаешь, что они на самом деле придут? -  Соня расчесывала волосы, сидя на кровати и задумчиво смотря куда-то в угол комнаты.

- Если честно, не знаю, - Семён вздохнул, - хотелось бы верить, что придут.

- Бедная Марго, - Соня повернулась к мужу, - представь, какой это будет для неё удар, если будет по-другому?

- Сонюшка, давай не будем гадать, - мужчина протянул руку и погладил жену по плечу, - может быть только два варианта развития событий. Конечно, если эти люди предпочтут и дальше вести жизнь бродяг – это будет их выбор. Сейчас им предоставляется шанс поменять свою жизнь. Что именно они выберут, мы узнаем утром. Давай спать.

Соня забралась под одеяло.

- Знаешь, это всё-таки так страшно – остаться без крыши над головой, - она прижалась к мужу и вздохнула, - у каждого должен быть дом.

- Спи, солнце моё, спи…

***

Утром Соня проснулась по будильнику.

Рассвет только занимался, но за окном быстро светлело – день обещал быть солнечным.

Семён ещё спал, а она встала, направляясь в комнату дочери, чтобы разбудить её.

Приоткрыв дверь, Соня обнаружила бодрую Маргариту, припавшую к оконному стеклу.
Она довольно улыбалась.

Увидев мать, она тут же спрыгнула со стула, схватила Соню за руку и потащила к окну.

- Смотри! – Марго показала рукой куда-то вниз.

Соня посмотрела в указанном направлении.

На скамейке у подъезда сидели две фигуры одетые в одинаковые синие, тёплые куртки. Под скамейкой лежало два черных пластиковых мешка.

- Они пришли! – горячо зашептала Соне Маргарита, -  они всё-таки пришли!
_____________________________
* «Просите, и дастся вам: ищите, и обрящете: толцыте, и отверзется вам: всяк бо просяй приемлет, и ищяй обретает, и толкущему отверзется» — церковнославянский текст. «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучитесь, и отворят вам. Ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащемуся отворят» (Мф 7:7–11). — так звучит этот текст Евангелия в русском переводе.

** «Лара Крофт: расхитительница гробниц» (англ. Lara Croft: Tomb Raider) — экранизация серии компьютерных игр Tomb Raider, посвящённых археологу и искательнице приключений Ларе Крофт. Фильм вышел на экраны летом 2001 года. Роль Лары исполнила Анджелина Джоли.

Продолжение здесь: http://proza.ru/2023/09/06/100