и флорентийский дух стигийского болота

А кто был геем, Лозинский, переводивший Комедию, или Дант, писавший её? Или оба? Столько в ней участия к содомитам, этим насильникам над естеством, целых три песни посвящено их обожанию, автор неоднократно так и хочет "к сердцу их прижать с приязнью нежной", но "побоялся кинуться к теням". И это на фоне общей идеи Ада: "здесь жив к добру тот в ком оно мертво", дескать добро в аду тогда добро, когда ты не чувствуешь сострадание к наказуемым. Например одному грешнику в Коците Дант от ярости вырвал все волосы, за то что тот не хотел называть своего имени, а другого несчастного обманул, пообещал открыть ему глаза за его историю, а сам "рукой не двинул, и было доблестью быть подлым с ним".

Но вернёмся к содомитам. Геи в Аду "снуют без устали", не могут остановиться, постоянно в движении, "Разряд шагавших самый был большой". Вот что говорит о них один из арестантов:

"Он молвил так: "Иных отметить кстати;
Об остальных похвально умолчать,
Да и не счесть такой обильной рати.

То люди церкви, лучшая их знать,
Учёные, известные всем странам;
Единая пятнает их печать"."

А ещё под Вероной во времена Данта геи устраивали забеги голышом. Победителю доставался кусок зелёного сукна, а проигравший нёс через весь город петуха, тоже голышом. И все эти славословия содомитам сопровождаются таинственными строками:

"Мы истину, похожую на ложь,
Должны хранить сомкнутыми устами,
Иначе срам безвинно наживёшь."

Вот нам и флорентийский дух стигийского болота. Дант вообще очень любит в своих описаниях натыкаться на дубину плодородия. Одному казнящемуся он даже пожелал "в паху отсечь долой весь низ, который у людей раздвоен". А в другом месте так совсем, у бедняги образовались два члена, которые человек таит. Как у меня во сне и в стихе "Знойный день на Кубани". Милый словом дядька был Дант, и кстати за весь Ад использовано однажды слово "милый", резануло. И дед у Данта страшный убийца, за которого он не успел отомстить, отчего горько расплакался. Кровная месть была добродетелью. Сразу в рай. А ещё в Аду упомянут Дон, правда по старой греческой памяти, когда он был Танаисом. Вот же невежда, и это в 14 веке!