Часть третья. Остров Рифов. Глава 25

25. ПОДВИГИ ДЕ КОНТРЕ

 – Беспорядки и перевороты в Англии не могли не воодушевить и наших мятежников – врагов короля и кардинала, – продолжал Рауль Контрерас. – Моя рота была направлена в Дижон. Никто не мог туда добраться быстрее нас! Мы остановились у замка Фонтен-Франсез, там мы должны были дожидаться основных сил. Я сделал рекогносцировку и даже наголову разбил авангард мятежников.

Прошло два дня, но никого из обещанного подкрепления не было. Потом подошла рота конных королевских мушкетёров – «серых мушкетёров». Все кони у них в яблоках! Пока мы с их капитаном де Форбеном спорили, стоит ли сделать совместную вылазку, ночью их мушкетёрские караулы проспали врага, и нас здорово потрепали.
 
Вы знаете, если в гвардию кардинала берут только после двадцати пяти лет и с боевым опытом, то в их ротах полно девятнадцатилетних юнцов! Прикрывать отступление мы, как командиры, решили сами. Оставался я с двадцатью гвардейцами и их капитан тоже с двумя десятками. Надо признать, рубился он отчаянно, но был сброшен с лошади. Тогда мой гвардеец барон де Люкс развернулся, чтобы прийти ему на помощь, но получил удар тесаком по затылку. Мы почти оторвались от преследователей, когда появился ещё один королевский эскадрон. Он помог остановить неприятеля.

На следующий день разведка доложила – в лагерь противника продолжают прибывать отряды. Их было больше почти вдесятеро!

Тогда я предложил графу Ле Кёру собрать крестьян с косами со всей округи. Мы перемешали их с гвардейцами и прогнали по дорогам колоннами. Чёрт возьми, это сработало! Их разведка доложила, что у нас неисчислимые силы.

Но с деревенскими косарями в атаку не пойдёшь. Нужно было решать, что делать, отступить или сражаться. Звучали голоса: «Нужно отступить! Дождаться, когда король пошлёт подкрепление!» Что мне, что Ле Кёру спасаться бегством было против нашей натуры, тогда Ле Кёр, умнейший человек, произнёс историческую фразу: «Кто ждёт, что король пошлёт, тот обязательно дождётся… И король его пошлёт! Только в безумной храбрости мы найдём спасение!»

После этого я повернулся к своим и крикнул: «За мной, господа, делайте, как я!» и повёл гвардейцев в атаку на превосходящие силы мятежников. Яростным ударом мы опрокинули первый эскадрон и обрушились на следующий, который тоже разбили. У меня к этому моменту оставалось от роты всего тридцать человек. Но нас уже было не удержать. Я собрался было атаковать отряд в полторы сотни всадников, как вдруг их кавалеристы в панике обратились в беспорядочное бегство и укрылись позади пехотных порядков и невступивших в бой эскадронов. Когда весь в крови, я направился к Ле Кёру, он мне крикнул: «Контре, наша честь спасена! Теперь командуйте ретираду, пока они не пришли в себя!» Чёрт возьми, как он был прав! Ведь честь отнять нельзя, её можно только потерять.

Возбуждённый собственным рассказом вице-губернатор Сент-Кристофера вскочил и стал ходить по комнате:
– И мы отошли. Потом к нам прибыло подкрепление и мы смогли выстроить фронт против многотысячного отряда неприятеля.
 
После этой кампании, я снова имел честь встретиться с кардиналом, который мне сказал: «Вы с лихвой доказали свою преданность и храбрость, месье Контре!» На что я ему ответил: «Ваше высокопреосвященство, на море моя шпага может вдесятеро больше принести пользы королю и вам!»
«Знаю, Контре, знаю», – сказал кардинал.

И вот я здесь, дорогой Даниель, чему несказанно рад. Ведь я в своей стихии! Заметьте, Даниель, я добился этого чина не интригами, не закулисной игрой, а шпагой на поле боя. Я подставлял грудь под пули, чёрт возьми! Надеюсь, вы простите мне некоторые матросские выражения, ведь вы моряк? И его высокопреосвященство оценил это! Недаром у французов есть поговорка: «Кто влез на должность лисой, тот в должности будет волком». Не так ли?
 
Контрерас плюхнулся в кресло:
– А как вам  мой подарок?
– Признаться я и прибыл сюда для того, чтобы поздравить вас с должностью вице-губернатора. Надеюсь, это поможет вам окончательно устроить свои дела. Ведь у нас должностям порой оказывают такое уважение, в котором отказывают лицу. Ну и, конечно, поблагодарить вас за подарок. Признаюсь, Рауль, такого оружия я не держал ни разу в своей жизни. Разве что мой отец. Он в этом знает толк больше меня. Этот палаш достоин быть в руках короля!

– Он и был, как мне рассказали, изготовлен по заказу турецкого султана Мурада Четвёртого, от него он достался Ибрагиму Безумному, который воевать не любил. Занимался  в основном производством наследников. А потому палаш то ли украли, то ли продали, так он и пошёл гулять по рукам, пока мне не достался… Великолепный клинок. Я, конечно, рисковал, отправляя его с моряками. Но очень хотелось отблагодарить вас, Рут!

«И эффектно сообщить о своём прибытии всей Тортуге», – подумал про себя Даниель, а вслух сказал:
– Сущность добрых дел в добрых намерениях. По-моему, вы отблагодарили с лихвой. Я был даже в некоторой растерянности.
  – За услугу ценою в жизнь лучше переплатить. Недоплатить – дурная примета. А что можно подарить великодушному человеку? Своим великодушием он навеки делает вас своим должником.

  Тогда в Марселе мне повезло попасть на корабль единственного капитана, который не только не потребовал золотых монет за спасение беглеца, но и сам снабдил меня деньгами! Вот вы как-то сказали, что это долг любого порядочного человека. Но ведь, исполняя свой долг, каждый вправе рассчитывать на вознаграждение, не так ли? Иначе это не долг, а жертва…

Рут и Контрерас проговорили до полуночи, перейдя к концу разговора к делам коммерческим. Вице-губернатор предложил Руту выгодный рейс:
– Мне говорили, вы бывали в своё время на Москитовом берегу. Нужно доставить в английский форт товар. Англичане никак не дождутся своих кораблей из Европы.

– Я бывал на Москитовом берегу. Только не очень дружелюбно меня там встретили. Откуда у вас такая забота об англичанах?
– Мы ведь теперь служим не испанскому, а французскому королю, а Франция с Англией пока не воюет. Не правда ли? И потом, деньги не пахнут. Я могу дать вам два десятка солдат конвоя. У них новые мушкеты с прочными стволами. Это я их привёз. Выдерживают трёхкратный заряд пороха. Мы в Европе иногда заряжали по четыре пули. В ближнем бою они почти заменяют фальконеты, поражая сразу несколько человек.

– Сколько же они весят, если обычный мушкет – пятнадцать фунтов?!
– О, нисколько не тяжелее. Стволы выполнены из дамасской стали. При длине около четырёх футов вес остался тем же. Зато какая убойная сила – на пятидесяти шагах они пробивают деревянную стену в семь дюймов!
Даниель Рут, немного подумав, согласился доставить груз в английский форт. У него были свои соображения.

Когда «Сен-Бертран» был выгружен и получил новый товар, предназначавшийся англичанам, Контрерас провожал своего друга:
– Рут, не хотите ли продолжить службу на Сент-Кристофере? У меня есть вакансия командира форта. Он отбыл на лечение в Европу из-за ранения. Я положу вам неплохое жалованье. А, Даниель?

Рут в ответ улыбнулся:
– У меня дома есть женщина, которая никогда на ночь не заводит разговоров о государственных делах. Но которую я всегда спрашиваю, прежде чем принимать решение в делах своих. Потому, Рауль, я вам не могу ответить сразу.
Контрерас и Рут распрощались. Рут кивнул капитану Клодю. Тот скомандовал отход, и «Сен-Бертран» продолжил путь на юг.