Жадок

В богатом трёхэтажном доме в Варшаве родился младенец, у которого очень рано обнаружился неуёмный аппетит к деньгам. В прямом смысле слова «аппетит». Рано потеряв интерес к материнскому молоку, малыш обратился к деньгам как к единственному средству для удовлетворения своих нарастающих гастрономических потребностей. Его бедному отцу, известному в те времена варшавскому ростовщику, приходилось занимать у самого себя деньги в долг, чтобы прокормить своего сына. Особенно маленький Жадок любил бумажные купюры, смачный хруст которых пробуждал в нём ещё большую прожорливость.
Все доктора и раввины, приглашенные в дом процентщика, только пожимали плечами и ничего толком не могли сказать. Один старый раввин, умудрённый многолетним житейским опытом и превосходными знаниями в области иудейской религии, теребя в руках свою ермолку, прошепелявил перед уходом: «По сей день Ваш случай, любезный мой господин Исаак, в Торе и в Талмуде не описан. Где это слыхано, где это видано, чтобы младенцы кормились деньгами! Соболезную»
Одним словом, перепробовав все возможные способы для усмирения необыкновенной алчности своего сына, беднеющий на глазах ростовщик смирился сам. Его, погруженного в глубокую апатию, уже перестали радовать замысловатые финансовые задачки, решением которых он занимал себя в свободное от работы время, дабы поддерживать свои математические способности в норме, он забыл и про проценты, как простые, так и сложные, и про методики наращивания капитала, и про всё, что так или иначе было связано с сакраментальным смыслом его жизни – с деньгами.
Тем временем мальчик рос и крепчал. Крепчал и его неслыханный аппетит. Спустя всего лишь несколько лет от некогда богатого дома ростовщика остались только голые стены. Самым последним продали старинное пианино, клавиш которых касались тоненькие пальчики младшей дочери Исаака. Не умея играть на инструменте, она всё же умудрялась извлекать из него кое-какие приятные слуху звуки, которые несказанно радовали удачливого стяжателя, до сего дня погружённого с головою в свои имущественные делишки.
Невзирая на тягостное материальное положение своей многочисленной семьи, Жадок не останавливался. Он уже довольствовался в своём рационе чем угодно, даже медными грошами, лишь бы заветная монетка скорее попала к нему в рот. Несчастному ростовщику наконец прекратили давать деньги в долг, в Большой синагоге у раввинов не оказывалось времени, чтобы поговорить, а зажиточные родственники перестали его узнавать на улице. Вот тогда-то и наступила тягостная минута отчаяния…
Настенные часы пробили полночь. Казалось, на Исаака искоса поглядывал пухнущий не по дням, а по часам живот его супруги, в котором находился Жадок (с именем мальчика оба родителя давно определились). Сквозь уютную завесу материнского чрева, не мигая, на Исаака пристально смотрели глаза дитя, предвещавшие невесть что.

29 августа 2023 года